Организмический процесс (ветка-сборник)

[просто Соня]

МИСТИЧЕСКИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ И ИХ СВЯЗЬ С ПРОСВЕТЛЕНИЕМ

Обычное бодрствующее, или рациональное, сознание— только один из типов сознания, но повсюду вокруг него, отделенные лишь тончайшими завесами, располагаются совершенно иные, потенциальные виды сознания. Можно прожить всю жизнь, даже не подозревая об их существовании, но стоит возникнуть подходящему раздражителю, как при первом же прикосновении они проявляются во всей своей полноте.
Уильям Джеймс
Обычно мы воспринимаем лишь долю Реальности внутреннего и внешнего мира. Реальность обширна, и потому ничуть не удивительно, что подобные явления периодически воспринимаются даже самыми обычными людьми.
Однако в эпохи духовной развращенности — например, в наше время, когда полностью отсутствует как соответствующий культурный контекст, так и надлежащее воспитание духовности и мистицизма, — психические переживания воспринимаются чаще всего превратно и ведут к субъективным, совершенно ошибочным выводам. Одним из самых распространенных и неправильных умозаключений, какие делаются на основе этих переживаний, является предположение о том, что они предвещают само просветление.

Разнообразие мистических переживаний
Приведенные ниже описания нескольких видов мистических переживаний представляют собой достаточно широкий обзор этого класса явлений. Анализ позволит читателю понять, почему эти переживания обычно понимаются ошибочно, что нередко ведет к преждевременным притязаниям на просветленность.
Религиозный опыт высочайшей пробы есть не более чем опыт.
Рабби Зальман Шахтэр-Шаломи

Кундалини
В своей классической работе «Чакры» в 1927 году, Лидбитер:
Цель йога заключается в том, чтобы пробудить спящую кундалини и заставить ее постепенно подняться по каналу сушумны.
«Кундалини» действительно есть у каждого. Это вполне реальная сила, которая покоится в основании позвоночника. Хотя кундалини нередко приходит в движение благодаря напряженной садхане, она может подниматься и самопроизвольно.

Телесная чувствительность
У большей части людей Божественное, Бесконечное проявляется осязаемо, исключение составляют внетелесные переживания и астральные перемещения, но мистические переживания намного чаще выражаются телесными ощущениями, как грубыми, так и утонченными.
Посланцы незримого мира настойчиво стучатся в двери
Эвелин Aндерхилл
Поскольку Божественное и Бесконечное по определению безграничны, столь же многообразны и формы их проявления.
Примерами телесных, чувственных переживаний могут служить: пронизывающие тело потоки энергии — иногда слабые, но порой такие мощные, что человек не может есть и спать; острые ощущения жара и озноба, не зависящие от внешних условий; дрожь; непроизвольные сбои дыхательного ритма; звуки, которых не слышат другие; ощущение вкусов и запахов без соответствующих источников, грубых или нежных прикосновений чего-то невидимого. Мистические переживания нередко проявляются в зрительных образах: яркие вспышки перед внутренним или обычным взором, образы богов и богинь, пугающие галлюцинации и прочие зрительные искажения. Разнообразие таких чувственных переживаний беспредельно, но случаются они чаще, чем может показаться.

Блаженство и восторг
Многие люди рассказывают об ощущениях блаженства или восторга. Можно говорить, что они также воспринимаются органами чувств, но не привычными, а более тонкими.
Описывая свои переживания, человек говорит, что его «захлестнуло» блаженство, «охватил» восторг. Само блаженство они определяют как приходящее изнутри нечто простое, приятное и умиротворяющее.

Прозрения и ясность мышления
Мистические переживания могут принимать вид неожиданных прозрений, особой ясности. Очевидной становится природа действительности, понятной — истина. Жизнь выглядит простой, ясной, лишенной сложности. Иллюзии и двойственность исчезают. В большинстве случаев все прекращается так же внезапно, как началось, но порой эти особые состояния сберегаются достаточно долго и человек принимает их за просветление.

Сдача
Некоторые мистические переживания и явления становятся следствием капитуляции личности перед высшими реалиями, будь то Бог, гуру или потусторонняя сила. Прилив энергии, испытываемый человеком после отказа от самого себя в пользу высшей силы, может проявляться в самых разнообразных формах, многие из которых уже перечислялись выше. В беседе с Эндрю Коэном суфийский учитель Айрина Твиди определяет разницу между мистическими способностями, которые приносит йога, и соответствующими переживаниями, обретаемыми после духовного самопожертвования:
Есть силы йогические и силы божественные... Внешне они похожи, но одно дело — выработать йогические силы усердным трудом, и совсем другое — получить в дар божественные силы, когда отказываешься от себя. Разница в том, что йогические силы предполагают, что в человеке еще остались какие-то следы эго.
В подобных случаях пронизывающая человека энергия может быть всепоглощающей.

Иные состояния сознания
Многие люди умеют переноситься в иные сферы сознания. Весьма распространенными переживаниями остаются встречи с ангелами, контактерство и особенно «реальные», живые сновидения. Подобные явления — цель шаманов и визионеров.
Важно отметить другое: убежденность человека в том, что он встретил ангела, вступил в контакт с некоей высшей сущностью либо побывал на астральном плане, еще не означает, что так оно и было. Подобные сферы реальны, но их в то же время очень легко вообразить или создать. Такие переживания тоже нередко толкуют как просветление, а еще чаще считают «бесценной жемчужиной», хотя в большинстве случаев они относятся к области двойственности и, следовательно, не имеют с просветлением ничего общего.

Мистические переживания как побочные последствия
Энергии, пробуждающиеся стихийно либо благодаря духовной практике, перемещаются по многочисленным слоям души и приводят в действие различные химические процессы, а те, в свою очередь, порождают множество следствий, в том числе мистические переживания и явления.
Такие переживания могут представлять собой, в частности, побочные следствия протекающего в душе человека глубинного, скрытого процесса трансформации. Роберт Эннис подчеркивает:
«Некоторые мистические переживания служат предвестниками грядущего преображения. Когда человек созревает, у него возникают определенные переживания, но их можно сравнить со сливками, украшающими верхушку торта. Сами по себе эти переживания — не главное».

Мистические переживания как естественная часть жизни
Мистические переживания — естественная сторона человеческого развития, великого пути эволюции, по которому идет каждый из нас. Не желая признавать естественность таких явлений, люди склонны истолковывать их самым произвольным образом. Они нередко приходят к выводу о том, что испытанное делает их какими-то особенными. В нашей культуре люди слишком отрезаны от мистического восприятия, и потому многие верят, что подобные переживания служат свидетельством либо исключительности, либо ненормальности.
Разумеется, такие переживания доступны каждому, так как на этом основополагающем уровне все люди одинаковы. Однако в отсутствие культурной преемственности и соответствующего воспитания мистические переживания проявляются намного реже, а когда все же случаются, люди нередко приходят к совершенно превратным выводам в отношении этих вполне естественных явлений.

Мистические переживания — не просветление
Мгновения единения и восторга — еще не просветление, иначе просветленными были бы все вокруг, ведь такие переживания испытывал почти каждый.
Мистический опыт может быть кратковременным, как вспышка молнии, но пробужденность есть прочное и необратимое состояние бытия. Это подлинная сущность человека.
Анник д'Астье
Случаи, когда измененные состояния сознания путают с просветлением, указывают на чрезвычайно ограниченное понимание этого слова. Георг Файерстайн утверждает: «Мимолетные ощущения unio mystica, мистического единения, часто принимают за просветление».
Мистические переживания — это просто ощущения, совсем не то, что называют «пробуждением» или «просветлением», потому что просветление не мимолетно.

* * *
Чарльз Тарт: у многих людей могут возникнуть мистические переживания — и относительно поверхностные, и чрезвычайно глубокие. Они на какое-то время меняют человека, но позже впечатления блекнут, потому что испытанное не является частью его души. Гурджиев говорил о различии между состоянием сознания и состоянием бытия. Состояние сознания относительно кратковременно: ты погружаешься в него, пребываешь в нем, а затем его покидаешь. Но состояние бытия подразумевает очень устойчивые изменения.

Психические явления — не просветление
Когда понимаешь, что между мистическими переживаниями и просветлением есть разница и просветление не может произойти в контексте двойственности, становится очевидно, что необычные психические переживания вообще ничего не говорят о духовных достижениях.
Расширение сознания — лишь ближайшая цель; раздвоенность, или фундаментальный невроз «я и остальные», никуда не денется. Совладать с ним способно лишь подлинное пробуждение.
Филипп Капло-роси
Благодаря подлинному пробуждению человек избавляется от понятия «эго — я» и становится выше дуалистического различения «я — не я». Последствия этого грандиозны.
Филипп Капло-роси
Сэнсэй Дэйнан Генри:
Поймите, что внетелесные переживания, другие психические явления не имеют ничего, совершенно ничего общего с духовным самораскрытием и осознанием, чья цель — понять, что есть что и кто ты сам. Подобные явления представляют собой лишь побочные следствия духовных упражнений. Когда ты по-настоящему хорошо сосредоточен, когда весь твой ум направлен на постижение сокровеннейшей сущности, когда ты хочешь, чтобы это ясное понимание пошло на благо не только тебе самому, но и далеким планетам, в тебе поневоле пробуждаются такие переживания. Когда верхние слои мышления затихают, погружаешься в те области ума, которых прежде не сознавал. Но стоит соблазниться этими явлениями, как твой путь можно считать законченным.

Того, кто понимает смысл настоящей духовности, не впечатлит даже хождение по воде. Такие люди знают, что увлечение подобными соблазнами сбивает с подлинного духовного пути. Хотя сами по себе психические способности нельзя называть чем-то «плохим» или «вредным», а порой они даже полезны, относиться к ним следует с огромной осторожностью и рассудительностью. Слишком уж часто люди начинают считать себя выдающимися и исключительными лишь по той причине, что испытали определенные переживания.

[просто Соня]

У меня нет благословения повествовать об этом, но надо полагать мистические переживания были если не у каждого каждого то через однного.

[просто Соня]

непременно!

[Golden OM]

Понравился ваш ответ Соня.

[просто Соня]

МНЕНИЯ О ЗНАЧИМОСТИ МИСТИЧЕСКИХ ПЕРЕЖИВАНИЙ

...Иногда у великих мистиков с многогранным дарованием встречаются психические феномены [голоса и видения], которые оказывают на их жизнь очень сильное влияние. Они приносят мудрость неискушенным и несведущим, вселяют уверенность в умы тех, кого одолевают сомнения. Они наполняют их внутренний мир новым светом, сопутствуют обращению или переходу из одного духовного состояния в другое. Они приходят в мгновения нерешительности и приносят человеку важные сведения, которые для него вначале могут быть не очевидными. Они дают нам представление о тех сферах духовной жизни, о которых раньше мы ничего не знали.
Эвелин Андерхилл
При верном отношении мистические переживания могут иметь для человека огромнейшее значение. Яркими воодушевляющими огнями пылают они вдоль пути, многие участки которого порой трудно разглядеть. Но из того, что эти переживания ослепляют взор и согревают тело, вовсе не следует, что они непременно преображают душу.
Значение мистических переживаний
В мистических переживаниях многие черпают великое вдохновение. Для тех, кто ведет обыденный образ жизни и далек от духовных троп, мистические переживания могут на всю жизнь остаться высочайшими взлетами; для тех, кто идет по духовной стезе, переживания эти могут превратиться в источник веры, дающий силы двигаться вперед. При верном понимании они наполняют спокойствием и свежестью даже самые трудные жизненные обстоятельства.

Духовные переживания как проблески высшей действительности
Вероятно, наиболее распространенным доводом в пользу важности мистических переживаний является то, что они приоткрывают двери более широких возможностей, становятся мощной побудительной силой, выводящей на духовный путь. Большинство людей вырастает в обществе, лишенном настоящей духовности, и потому мистические переживания, вызывающие ощущения чуда и озарения, могут послужить отправным толчком, вдохновляющим личность на развитие.
Долгое время я думала, что духовные переживания как-то связаны с чем-то вне меня, чем-то таким, что больше меня. В конце концов я поняла, что это может быть и так, но вовсе не обязательно.
Кристина Гроф

Интересно, однако, что многие люди — особенно представители тех духовных традиций, где важность мистических переживаний как признаков развития вообще не подчеркивается, — нередко даже через много лет упорной работы не испытывают таких мощных переживаний, какие случаются в первое время после вступления на духовный путь.
Арно Дежарден:
В начале пути происходят порой такие замечательные переживания, с какими не сталкиваешься впоследствии долгие годы. Мне доводилось наблюдать за людьми, которые медитировали в первый раз и никогда прежде не сидели спокойно, обратив внимание внутрь себя. Первый день часто становился незабываемым, а потом сходных переживаний приходилось ждать месяцами, годами.
Пути Господни неисповедимы, но, быть может, таков Божественный план: в самом начале духовного пути подобные переживания часто необходимы. Опыт первой влюбленности пробуждает чувство искреннего почтения к любви и нередко воспитывает в человеке самоотдачу, которая требуется для более зрелой, настоящей любви и близости. Сходным образом, мистические переживания рождают ощущение чудесности и непреодолимую тягу следовать по духовному пути. Эта увлеченность вызывает готовность заплатить любую цену и делать все необходимое для того, чтобы погрузиться в подлинно духовную жизнь.

Духовные переживания рождают и возрождают веру
Многие люди никогда не переживали мимолетных видений Бога или Истины. Если же это случается и они готовы признать испытанное достоверным, в них может пробудиться давно забытая либо вовсе никогда не ощущавшаяся вера. Говоря об этом, Сан Хуан де ла Крус восклицает: «Столь глубоко услаждают прикосновения Божьи, что одного из них уже довольно, чтобы возместить все муки этой жизни, пусть и нет им числа ».
человек нередко испытывает те или иные духовные переживания и действительно может соприкоснуться со скрытой в нем целостностью, с духом.
КристинаГроф
В борьбе и страданиях повседневности искренняя вера становится редким даром. Мистические переживания можно считать ценными уже потому, что они вызывают веру. Не будь у нас подобных мимолетных прозрений — дорожных указателей, подтверждающих, что высшая действительность и в самом деле существует, — духовный путь оказался бы неприметной тропой со всеми вытекающими из этой запущенности тяготами и опасностями.

Духовные переживания оставляют след в подсознании
Духовные переживания остаются в подсознании в виде воспоминаний, впечатлений. Они словно на время «пробуждают» человека, напоминают ему о давно забытых знаниях, которые по-прежнему кроются где-то в глубинах души.

Всегда ли мистические переживания служат трансформации?
Слова о непременном преображающем воздействии какого-либо переживания означают, что оно само по себе вызывает некие объективные перемены. В целом, духовные традиции склоняются в этом вопросе к одной из двух точек зрения. Трансцендентная школа мышления полагает, что опытное постижение просветленности чрезвычайно важно, так как помогает возвыситься над крошечным «я»; школы имманентные занимают прямо противоположную позицию, согласно которой просветление выражается в обыденной жизни и, следовательно, далеко не всегда связано с определенным набором переживаний.
Большая часть духовных наставников тысячи раз становились свидетелями того, как ученики испытывали мистические переживания, но жизнь их после этого менялась далеко не всегда.
даже в рамках имманентного подхода можно выделить по меньшей мере три взгляда на важность мистических переживаний: одни говорят, что эти переживания либо не имеют значения, либо их опасности перевешивают возможную пользу; другие относятся к ним равнодушно — обычные переживания, не лучше и не хуже других; наконец, третьи утверждают, что преображающая ценность таких переживаний зависит от того, как воспринимает их сам человек.
То, что отличает подлинную трансформацию, — это некий сухой остаток таких мистических переживаний, делающий данного конкретного человека более зрелым — то есть более мудрым, более умиротворенным, более способным правильно реагировать на обстоятельства, более благородным, сострадающим и так далее.
Ли Лозовик
Бернадетта Роберте, автор ряда книг о духовности, относится к мистическим переживаниям с большой осмотрительностью — и не столько к самим по себе переживаниям, сколько к тому, как их воспринимают люди:
Главным образом, нас беспокоит, чтобы они не подменили служение Богу служением самому себе. Мы зашли слишком далеко, чтобы цепляться за свои «ощущения». Жизнь в единстве — это умение жить в согласии с самой жизнью; с мимолетным блаженством и райским восторгом это совсем не связано.
Оптимальное применение мистических переживаний заключается в том, чтобы соотнести полученные озарения со своими отношениями к самой жизни.
Учитель дзэн Шарлотта Йоко Бек резюмирует:
Подлинные переживания озаряют душу проникновением в неизменное — природу самой жизни, основополагающее единство мира. однако, одних только переживаний не достаточно. По-настоящему важна ежесекундная работа над тем, что причиняет тебе боль, пугает или вызывает отвращение. До тех пор пока в твоей практике не наступит момент, когда ты с полным спокойствием относишься ко всему, мистические переживания, вообще говоря, бесполезны.
Зрелый человек — это тот, кто избавился от всего; что побуждает его к стяжательству, алчности, пристрастию.
Мари-Пьер Шеврье говорит, что мистические переживания преображают, когда выводят за рамки наших личных желаний в сферу бескорыстного самопожертвования.
Мистические переживания преображают, когда ведут к полной капитуляции: уже не «мы» что-то делаем, все делается лишь посредством нас. Это не означает, впрочем, что в любом, кто испытал нечто подобное, не остается никакого сопротивления; ему по-прежнему приходится работать над остатками эгоистичности, и все же после таких переживаний он помнит предчувствие настоящей самоотверженности.

Мы, люди, видим в себе самостоятельные личности, которые борются за выживание. Все, что происходит в нашей жизни, мы толкуем так, словно это случается только для нас и вокруг нас. Мистические переживания мы считаем ценными, если они приятны для нас, либо указывают на наши продвижения по духовному пути, либо самим фактом своего появления подразумевают, что мы — хорошие ЛЮДИ. Именно так воспринимает действительность ничем не прикрытое эго. Большая часть людей едва ли задумается о том, что их переживания могут иметь и самостоятельную, независимую ценность, быть преображающими в некоем всеобщем смысле, то есть видоизменять и приводить в действие силы, какие мы не в состоянии даже вообразить.
Но если подобные переживания и вправду имеют самостоятельные преображающие свойства, то мы, вероятно, никогда не сможем постичь их истинную ценность, поскольку эта трансформирующая значимость, вполне возможно, лежит за границами наших самосоотнесенных представлений о том, чем они хороши именно для нас.

Отношение к мистическим переживаниям и явлениям: позвольте им быть
Особенность мистических явлений заключается в том, что они пребывают за границами обычных человеческих переживаний, за пределами нашей власти и досягаемости. Большая часть таких явлений происходит тогда, когда человек — пусть даже на мгновение — отступает от привычных форм управления своей жизнью и передает чему-то внешнему власть над всем полем своего восприятия. Но, по иронии судьбы, стоит таким переживаниям проявиться, как человек прежде всего пытается взять их под свое руководство.
Сэнсэй Дэйнан Генри предлагает не стараться управлять своими переживаниями и просто ощущать все, что происходит:
Возникает переживание — и ты просто ощущаешь его. Если тебе хорошо, ты чувствуешь счастье. Да, это радость, а уже в следующий миг — печаль. Если стало грустно, плачь. Не отрицай своих чувств, не отгоняй их, но в то же время не втягивайся, не подпитывай их мыслями и индулъгированием. Испытай все до конца, а потом вернись к своей жизни. Твоя жизнь — это все, что ты делаешь.

По существу, вопрос стоит так: имеет ли опыт какую-либо ценность? Испытываем ли мы благодаря ему большую потребность искать убежища в Абсолюте, или же он тешит эго, ослабляя эту потребность?
Рик Льюис

Мы многого не знаем
Сколько ни рассуждай о мистических переживаниях, мы слишком многого не знаем. Ли Лозовик ставит под сомнение всеобщее предположение о том, что люди понимают, откуда берутся мистические явления:
Кто знает, а вдруг мистические переживания — просто сбои в работе мозга? Точное попадание в нужную точку — и вот она, эйфория. Кто знает? Судя по всему, определенная категория ощущений, которые именуются мистическими переживаниями, действительно как-то связана с единой природой Вселенной, идеями всеобщего сострадания и служения. Во всяком случае, так нам кажется, но на самом деле их источником может быть просто некое нервное окончание мозга. Кто знаem? Сигнал попал в верный канал, и — вуаля! — ты вдруг чувствуешь себя Богом.
Грустно сознавать, что мы, по существу, не имеем представления, откуда приходят мистические переживания и что они означают. Можно и нужно учиться у древних традиций, осваивать хорошо освоенную территорию великих учителей, но кто в конце концов может четко сказать, что на самом деле происходит, когда лицом к лицу сталкиваешься с настоящей тайной?

[просто Соня]

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОПАСНОСТЬ МИСТИЧЕСКИХ ПЕРЕЖИВАНИЙ
Игра в ангела заканчивается превращением в зверя.
Блез Паскаль

Описанные в священных текстах возвышенные переживания, стихи святых, где отражен блаженный восторг единения с Богом и Вселенной, чудесные видения и слова, воодушевляющие тягу к Окончательной Свободе, — все эти чувства вполне могут быть если не признаками самого пробуждения, то даром богов. С другой стороны, они могут знаменовать конец духовного ученика, чье эго искушает заявить исключительные права на переживания и тем самым не дает ему приобрести какую-либо преображающую ценность. Эго и есть тот самый Владыка Иллюзий. По этой причине мистические переживания требуют и простора для вольного проявления, и, одновременно, очень осторожного отношения. В этом разделе мы поговорим о неизменно иллюзорных личинах эго и о том, как искусно прикрывается оно идеей подлинного просветлении и освобождения.

ДУХОВНЫЕ КРИЗИСЫ

Духовные энергии — непреодолимая сила. Вступая на эту сцену, человек часто воображает, будто к просветлению ведут именно мистические переживания. Однако просветление обычно становится следствием не внезапных озарений, а растягивающейся на всю жизнь усердной и суровой духовной практики.
В своей книге «Духовный кризис, или Трансформация, ставшая проблемой» Станислав и Кристина Гроф, чьи новаторские работы привели к возникновению широкой сети «духовной неотложки», описывают различные типы распространенных духовных переломов, включая пробуждение кундалини, общение с духовными наставниками и «ченнелинг» в целом, а также переживания, вызванные угрозой смерти.
Итальянский психолог Роберто Ассаджиоли объясняет, почему наплыв духовных явлений может вызвать у отдельных людей большие сложности:
[В некоторых случаях] личность просто не способна вместить в себе столько света и энергии. Это случается, например, когда эмоции и воображение человека неуправляемы; когда его нервная система чрезмерно чувствительна либо в результате слишком неожиданного и мощного вторжения духовной энергии. Неспособность разума выдержать просветление, склонность к сосредоточенности на себе и тщеславию могут привести к тому, что переживания истолковываются совершенно превратно, вследствие чего возникает, так сказать, «путаница уровней».

Если с внезапным потоком энергии сталкивается человек, лишенный соответствующего контекста для ее восприятия, он может пострадать от самых разных неблагоприятных последствий, включая принципиально ложное толкование испытанного, раздутое самомнение и духовную наркоманию.
Вместо того чтобы искать осознания, которое пробуждало бы разум большинство людей ищут духовного ощущения, которое, как наркотик, о6легчило бы им тяготы 6ытия.
Эндрю Коэн
Сознавая угрозу таких энергий, Чарльз Лидбитер в своем труде «Чакры» предупреждает случайных практиков об опасностях работы с кундалини:
Обычный человек, у которого она мирно спит в основании позвоночника, не подозревает о ее существовании всю свою жизнь. Действительно, пусть уж она лучше спит, пока человек не поднялся до определенных высот нравственного развития, не воспитал в себе необходимую для власти над ней силу воли и не очистил свои мысли до того уровня, когда сможет без вреда для себя перенести. пробуждение кундалини.

Духовная наркомания

Духовная наркомания похожа на все прочие формы болезненных пристрастий (обжорство, одержимость наркотиками или спиртным), но объектом вожделения в этом случае становится духовная практика и, в частности, мистические переживания. «Опасность кроется в том, что эти переживания можно превратить в средство побега от себя и окружающей действительности. Вообще говоря, бегством от реальности нередко становятся сами духовные практики — даже без прямых мистических переживаний».
Духовность становится пристрастием по тем же причинам, что и прочие наркотики. Люди страдают, им плохо, и они пытаются облегчить свои муки — но на деле только усиливают их.
У большинства людей измождена душа, и, если им не удается найти утешение, они становятся «духовными искателями», бросаются исследовать потенциальные возможности своего тела и ума. Но эти попытки убежать от ощущений разобщенности и внутренних противоречий обречены на провал. Человек не в силах возвыситься над тем, чего не понимает и не замечает.
Закаленные духовные ученики постигают — или познают благодаря собственным страданиям, — что любой, кого манят духовные взлеты, всегда может отправиться к контактерам, экстрасенсам, псевдотантристам либо просто достать психоделические вещества.
Думаю, в мире есть множество хороших людей, которые действительно ищут чего-то, тянутся к Богу, но в то же время хотят уйти из этого мира.
Кристина Гроф
Одна мать предостерегала: «Когда я чувствую, что слишком погружена в свои переживания — настолько, что меня уже не волнуют нужды моего ребенка, — я жертвую переживаниями. Бог с ним, с просветлением. Раз у меня пропадает желание откликнуться на зов ребенка, я не смогу найти главное даже в самых захватывающих переживаниях».
Кристина Гроф: …Как только я завязала, на свет показались все проблемы, вся гадость. В царстве архетипов мне было хорошо и уютно, но тот мир в определенном смысле безличен, он выше личности. Намного труднее было соприкасаться с самой собой, с историей собственной жизни.

Важность правильного контекста

Важнейшая задача заключается в том, чтобы предложить оказавшимся в кризисном положении людям позитивный контекст восприятия своих переживаний и достаточный объем сведений о том, что с ними происходит. Главное, чтобы они отбросили мысли о болезненности своего состояния и увидели целительный характер этого переломного периода... Как относятся к человеку в узком кругу родных и близких друзей — ободряюще, сочувствующе — либо, напротив, испуганно, осуждающе и грубо? Это оказывает огромное влияние на течение и исход кризиса.

… Независимо от того, как поступает человек —начинает считать себя просветленным либо со всех ног бежит от своих переживаний, — их объективная цель заключается в чем-то ином. В следующих главах мы обсудим более утонченные опасности мистических переживаний, подстерегающие личность на духовном пути, а также результаты пренебрежения этой угрозой.


ДУХОВНЫЙ МАТЕРИАЛИЗМ

Духовный материализм — это привязанность к духовному пути как выгодному, надежному приобретению. Говорят, духовный материализм труднее всего преодолеть. Символом его служат цепи — не простые, а золотые. Человек любит свои оковы за красоту и блеск, но он не свободен, просто попал в более просторную и приятную клетку. Цель духовной практики — стать свободным, а не выстроить себе роскошный особняк, где ты по-прежнему будешь узником.
Джудит Кейф

Большая опасность всех мистических переживаний — ощущений просветления, свободы и так далее — заключается в том, что эго без труда присваивает их себе и превращает в сырье, которое позже может использовать по своему усмотрению. Когда контекст жизни человека строится вокруг эгоистического соотнесения с самим собой (то есть человек отождествляет себя с эго как самостоятельной единицей), любые мистические переживания, моменты просветления и дипломы о духовном образовании становятся потенциально опасным имуществом. Достояние, накопленное в валюте истины, тут же становится для эго еще одним рычагом давления в его борьбе против настоящей свободы.
Духовный материализм: тешить с помощью духовности свое «я».
Реджинальд Рей

Эго пытается все обратить себе на пользу, а сфера мистических переживаний и просветления таит в себе особую опасность. Для эго подобные переживания захватывающи и угрожающи именно потому, что представляют огромную ценность для нашей подлинной сущности. Эго стремится упрочить свое положение и действенно воспрепятствовать освобождению, в котором видит собственную смерть. Таким образом, превращение в «одухотворенное эго» — остроумнейшая маскировка, позволяющая незаметно просочиться в истинную духовную жизнь личности и коварно отвлечь внимание от Истины, или Бога.

Какими бы пороками мы ни страдали, они непременно проявятся на духовном пути. Вступив на этот путь, человек сладострастный попытается добиться целого спектра экстатических состояний блаженства либо воспользуется духовным «великолепием», чтобы соблазнять потенциальных сексуальных партнеров. Личность, склонная в обычной жизни к тщеславию и внешним эффектам, бросит все силы на обзаведение яркими нарядами, духовными титулами и изощренной речью «избранных» — всем тем, чем можно блеснуть перед собратьями по духовным исканиям. Что касается ленивых и безвольных, то они вполне могут удовлетвориться одной из тех духовных школ, где им скажут, что они уже просветленные и ничего больше делать не нужно.
Одна из самых неприятных опасностей духовного материализма проявляется в тех случаях, когда духовными переживаниями и практиками оправдывают нежелание исполнять требования к настоящей духовной жизни. Уже много веков назад Сан Хуан де ла Крус говорил:
Многие из начинающих проявляют порою ужасное духовное корыстолюбие. Вечно они недовольны духовностью, которую даровал им Господь; они безутешны и ворчливы, поскольку не видят в духовном тех утешений, какие пришлись бы им по нраву. Многие ненасытно выслушивают поучения и жадно выучивают духовные наставления, стопками копят и прочитывают о том книги — тратят время на что угодно, только бы не трудиться, как им приличествует, над смирением плоти и совершенствованием нищеты духа.
Эго прячется за каждым углом.
Будьте осторожны!
Айрина Твиди
В духовном материализме нет ничего нового. Чогьям Трунгпа Ринпоче, распространивший это понятие на Западе, рассказывает о том, что «увлечение» накопительством духовных посвящений существовало всегда и во всех культурах.

Одухотворенное эго

Драматическим примером духовного материализма может служить «одухотворенное эго». Обычное эго занято тем, чем ему и следует заниматься: слишком хорошо либо слишком плохо думает о себе, манипулирует окружающими, ни чем не гнушается, лишь бы взять верх, заботится только о себе, обманывает, хитрит, а при случае ворует по мелочам.
Нередко мы принимаем экстраординарные явления за Божий дар, но чаще всего окалывается, что под маской Бога скрывается всего лишь наше «я», стремящееся обеспечить свою безопасность.
Бернадетта Робертс
Одухотворенное эго, однако, играет в особые игры: говорит оно тихо и задушевно, на лицо напускает отработанное долгими тренировками сияние ауры, периодически испытывает «острые» переживания и выдает дхармически-корректные ответы на все случае жизни — ведь заграбастать дхарму и повернуть ее под выгодным для себя углом зрения в состоянии любое человеческое существо с мало-мальски развитым интеллектом. Левеллин Воэн-Ли описывает этот принцип так:
Больше всего меня пугают все эти одухотворенные личности — люди, чье эго якобы совсем не похоже на самое обыкновенное, которое любит машины и новые тряпки. Но нет, это уже одухотворенное эго, и оно испытывает духовные переживания. Вы быстро узнаете, сколько всего духовного такие люди знают, потому что им не терпится об этом рассказать.

Эго не сознает, что оно неспособно испытывать мистические переживания и тем более «стать» просветленным, и в этом кроется основная причина возникновения одухотворенного эго и духовного материализма в целом.
Трунгпа Ринпоче говорит, что желание эго испытать просветление напоминает «мечту присутствовать на собственных похоронах». Но попробуйте убедить в этом само эго! Стоит проявиться какому-то переживанию — и оно тут как тут; больше того, в миг, когда переживание минует, только эго и остается. Явное сознание и ощущение чего-то Иного, Запредельного, которое отчетливо возникало во время переживания, полностью пропадает, и у тебя снова есть лишь все то же эго, которое гордо делает шаг вперед, приписывая все заслуги себе.
Наши обширные познания и опыт суть всего лишь одно из многообразных проявлений эго Мы являем их миру, тем самым еще раз убеждаясь в своем ничем не омраченном существовании как «духовные» личности.
Чогьям Трунгпа

«Я часто вспоминаю одну песенку: "На кресле-качалке в небо не взлетишь, так сильно не раскачаешься", — говорит Воэн-Ли. — Эго не попасть в настоящую Реальность, оно просто не может перейти на другой план реальности, так как создано для этого мира. Эго неспособно испытывать мистические переживания. Оно может разве что подхватить отражения таких переживаний, потому что обычный ум действует только на уровне двойственности».
Но искушение слишком велико. Подобным переживаниям присуща поразительная достоверность и реалистичность. В них есть что-то бескрайнее. Они могут сопровождаться сознанием того, что в твоем теле умещается вся Вселенная, что ты един со всем на свете. Это слишком опьяняет, и для того, чтобы такие переживания не пошли на укрепление, усиление эго, требуется огромная честность перед собой и очень чистая совесть. Чем возвышеннее энергии, с которыми работаешь, тем опаснее приписывать своему эго происходящее — ведь оно, как рано или поздно понимаешь, представляет собой далеко не личностный процесс. Эти события всеобщи, они намного обширнее всего того, с чем мы отождествляем себя в текущем воплощении.

Эго имитирует духовные переживания и внешние признаки духовности ради надуманной выгоды, которую это якобы может принести; однако оно вовсе не желает чем-то жертвовать.
Тот, кто думает, что чего-то достиг, поддался соблазну дочерей Мары.
Чогьям Трунгпа Ринпоче

Положение людей с одухотворенным эго весьма шатко и незавидно, хотя сами они воображают себя красавицами на духовном маскараде. На деле духовность стала для них защитной маской, помогающей не разоблачать свое истинное лицо, хотя именно к этому и сводится настоящая духовность. Всезнающее эго прекрасно разбирается в духовности, окружает себя непрошибаемой броней, и потому само уже не в силах понять, что обратило свои познания себе же во вред. Поскольку ему известно все — любое дхармическое толкование и медитативное состояние, — не может быть и речи о подлинной открытости, которая позволила бы сообразить, что именно это «всеведение» и отгораживает от духовной жизни.
Но одухотворенное эго «пуленепробиваемо». Когда человек лишен какого-либо контекста понимания природы духовных переживаний и учений — а порой, впрочем, и в тех случаях, когда такой контекст есть, — эго перехватывает полученные ощущения и истины, перестраивает их в новые созвездия и пускает по орбите вокруг самого себя. Позже все это поглощается «пуленепробиваемым» центром. И если сама ткань эго составлена из переживаний и учений, прошибить его удастся разве что чудом.
Любой, кто достаточно хорошо знаком с деятельностью эго, без труда согласится с тем, что оно вполне способно на такие изощренные трюки, как восхождение к довольно высокому духовному положению, но неискушенному «духовному туристу» никогда не придет в голову столь нелепая на первый взгляд мысль. Однако до тех пор, пока весь внутренний контекст личности не перейдет к системе отсчета, центром которой является Иное, или Бог, эго неизменно будет истолковывать любые духовные переживания так, как ему выгодно.
Свидетельства духовного материализма встречаются во всех традициях и культурах. Для того чтобы вернуть себе незаконно присвоенные эго духовные территории, требуется отточенное умение распознавать те случаи, когда происходящим на сцене заправляет эго, а также само желание подвергать сомнениям догадки, выдвинутые эго на основе своих собственных толкований и целей.

[просто Соня]

Отсель решилась урезать имена цитируемых авторов.


ДУХОВНЫЙ ТУПИК

Однажды проснувшись, нужно проснуться еще раз. Старайтесь понять своего врага. Приложите усилия, но не вступайте в борьбу... посмотрите, из чего он слеплен, какую ложь говорит, в чем его неискренность... Нужно узнать, какую власть над вами он имеет, а на это требуется время. Стремитесь чаще наблюдать за ним и понять, что его с вами связывает и в чем вред этих связей.
Представьте, что мчитесь на машине в бесконечность, но краем глаза замечаете проулок — слишком манящий, чтобы промчаться мимо, даже не взглянув, что там. Но в конце проулка только глухой тупик, а к тому времени, когда находите объезд, все улицы до неузнаваемости изменились и вы решаете, что проще будет сделать еще один круг. Однако всякий раз, когда возвращаетесь в исходную точку, пейзаж снова преображается, и потому вы ездите по кругу часами... или годами.
Нужно знать себя, знать свои слабости.
Ландшафт постоянно меняется, и вы, похоже, все время видите что-то новое. Все вокруг красочное и увлекательное, и вы вскоре забываете, что начиналось это с какого-то тупичка.
Именно так часто и выглядит «духовное путешествие» человека: на каком-то отрезке пути он сворачивает в сторону, но занятные (хотя далеко не всегда приятные) достопримечательности — новый гуру, психологический прорыв, предложение потрясающей работы, два месяца блаженства и экстаза, развод и повышение до статуса учителя медитации — создают иллюзию того, что путешествие к цели продолжается. Что-то, во всяком случае, происходит. В конце концов по духовному пути идут все без исключения, не так ли? И человек продолжает ехать по накатанной колее, изучает тупики жизни и нередко забывает, куда вообще собирался попасть, — но жизнь вполне приятна, а почетных званий, поощрений и переживаний все больше...

«Толку нет, а красиво» — вот как можно определить это распространенное явление. Духовный искатель и впрямь смотрится неплохо: задачи у него ответственные, друзей в духовном сообществе немало, в вопросах дхармы подкован, да и кое-какие переживания с прозрениями случались. Духовных регалий хватает, репутация безукоризненная — но он, тем не менее, в глухом тупике.
Первым — и нередко последним — пунктом, где застревают духовные ученики, становится область мистических переживаний и явлений. Даже самого Будду, когда он стоял на пороге окончательного пробуждения, Мара прельщал образами дивных красавиц.
Это универсальная истина: если человек к чему-то привязан, его привязанность длится до тех пор, пока он вдруг не окажется в состоянии отойти от нее, ведь люди всегда рано или поздно отходят чуть в сторону. Абсолютных привязанностей не бывает.
Нас не просто приучили думать, что мистические переживания и есть основной пейзаж духовного пути; явления эти так притягательны, Taк далеки от постылой сферы человеческих страданий, что возникает непреодолимое искушение задержаться — вместо того чтобы двигаться дальше. Рам Дасс рассуждает о том, каким соблазнительным для него и других учеников был восторг мистических состояний на заре духовных исканий:
Практики и ритуалы очень повлияли на нас, мы испытывали все больше духовных переживаний, и со временем каждый погрузился в состояние блаженства. Мы были совершенно очарованы этими явлениями, которые стали следствием занятий, медитаций и духовного очищения... Традиции, однако, предупреждают о подобном явлении. В частности, буддизм говорит о вероятности навечно застыть в состоянии транса, где ощущаешь свое всеведение, всемогущество и вездесущность. Буддизм советует просто признавать факт этих состояний и двигаться дальше. Но искушение считать такие переживания недосягаемыми достижениями все равно слишком велико.

От подобного соблазна не свободен никто, хотя одни ощущают его острее и дольше других. Тот, кто не столкнулся с трудностями духовного пути на своем опыте и не познал глубину собственных страданий, не вправе полагать, будто его это не коснется и он никогда не задержится в сфере мистических переживаний.

...История о малыше и бабочке помогает разобраться в последовательных этапах духовного пути, на которых личность может отвлечься и задержаться, поддавшись соблазнам мистических переживаний и сил. Красивая бабочка олицетворяет чудесные переживания и явления, о которых мы говорили выше. Это Мара, искушающий Будду; это ощущения восторга, блаженства, ясности мыслей и единения; это большие и малые способности восприятия, нередко проявляющиеся в ходе напряженных духовных занятий.
Конечно, дело не в том, что эти прекрасные бабочки действительно существуют. Они — неотъемлемая часть окружающего мира, они радуют глаз, и сами по себе ни хороши, ни плохи. Обычно бабочки прилетают, словно из ниоткуда, порхают перед нами несколько секунд, а после исчезают в никуда. Но привычное течение событий меняется, однако, если нетерпеливый малыш ловит бабочку и пытается присвоить ее, удерживая в клетке.

Бабочка в клетке: размышление о мистическом переживании
В тот миг, когда малыш видит бабочку и любуется ее разноцветными крыльями, он свободен. Этот момент можно назвать «просветленным созерцанием». Но одно мгновение, как заведено, сменяется другим, когда в переживание вторгается мышление. Секунду назад мальчик просто наслаждался зрелищем, но теперь уже думает о том, что нужно поймать бабочку, отнести домой и посадить в клетку у кровати.
Нередко люди, однажды испытавшие озарение, тут же заявляют: «Я есмь истина». Подобное заявление действительно может быть верным, но, опять-таки, оно может оказаться очередным проявлением эго.
Подавляющее большинство людей стремится объять мистические переживания умом, забрать их «домой», сделать своей собственностью, присвоить, чтобы извлекать на свет всякий раз, когда захочется поиграть.
Трунгпа Ринпоче предполагает:
Первой реакцией на переживание [пробуждения] может стать желание описать его в своем дневнике, изложить испытанное словами. Запечатленные на бумаге слова, обсуждение с другими людьми и беседы с теми, кто стал свидетелем твоих переживаний, — это попытки не утратить свою связь с переживанием.
Вначале переживание проявляется в чистом виде, но, если оно приятно и приносит временное избавление от страданий, нам хочется сделать его своим, поймать и посадить в клетку с табличкой: «Мое мистическое переживание».

Бабочка напоказ: духовное самолюбие
Мы гордимся своими мистическими переживаниями, как малыш — пойманной бабочкой. Мы отводим друзей в сторону и сбивчиво пересказываем им о том, какие особые ощущения испытали. Читая о переживаниях великих мистиков или слушая духовные лекции, мы понимающе киваем головой и заговорщически смотрим в глаза лектору. Малыш считает бабочку своей собственностью, будто он сам ее создал. То же чувствуем и мы, как если бы сами сотворили свои переживания и испытали их именно потому, что мы — это мы. Жиль Фарсе добавляет: «Мои переживания теряют цельность, стоит мне начать их обдумывать. Размышляя о них, я начинаю считать себя полновластным хозяином этих переживаний».
Демонстрируя свои мистические переживания другим, мы, как хвастливые малыши, отождествляем себя со случившимся, будто это наша заслуга. Но «бабочки» переживаний прекрасны сами по себе, а не потому, что мы посадили их в клетку. Они были до того, как их увидели мы, они чудесны всегда и не утратят своей красоты даже после того, как «улетят».

Улетевшая бабочка: поблекшие переживания
На многих людей — и особенно для тех, кто не сталкивался с приходящими и уходящими за долгие годы духовной практики мистическими переживаниями, — мимолетность этих переживаний и периодов просветленности оказывает опустошающее воздействие. Горечь утраты так велика, что люди всеми силами пытаются удержать даже жалкие крохи былого инсайта, убеждая себя в том, что он якобы не ускользнул.
Следует, однако, различать само переживание и воспоминания о нем. Переживания разворачиваются в настоящем, они всегда живы и непосредственны, а память о переживаниях мысленно переносит нас в прошлое. Любое мистическое переживание, которое не испытывается прямо сейчас, уже отошло в мир воспоминаний. Большая часть переживаний, изображаемых на торжественных стягах, с чьей помощью многие люди показывают свою незаурядность, давно канула в прошлое. Когда-то они были реальны и, не исключено, оставили заметный след в жизни человека, но теперь о них можно говорить лишь в прошедшем времени.
Мне интересен процесс пробуждения, длительный процесс развития, который может привести, но может и не привести к достижениям.

Опасность таится в мечте вернуть себе былое переживание. Это обычное желание, как и все прочие, и потому оно само по себе становится помехой. Я знал многих людей, для которых попытки вернуть прошлое превратились в источник мучений. Они горевали, что утратили столь чудесные состояния, ведь понимание того, что подобные свершения — такой высокий уровень! — можно потерять, причиняет огромные страдания.
Но переживания действительно можно утратить; чаще всего так и случается. И это горько. Похмелье просветленности вызывает у обычного невротического сознания острую головную боль. Малыш понимает, что бабочка улетела навсегда. Ее не было в клетке, когда он вернулся с прогулки, не объявилась она ни на следующий день, ни через неделю. Действительность порой наносит нам весьма жестокие удары.
Хвастливому ребенку стыдно признаваться, что у него нет больше бабочки. Если школьные друзья спросят его, как она поживает и почему он не принес ее показать, он может даже соврать, будто бабочка приболела либо мама не разрешила взять клетку с собой, — главное, сделать вид, что с бабочкой все в порядке.
Пока мы существуем в этом мире, выражение любви и сострадания будет в миллион раз важнее наших опытов по переходу к иным состояниям бытия, из которых этот мир невозможно ни наблюдать, ни познавать.
Сходным образом, те, кто чрезмерно привязан к своим мистическим переживаниям, не желают признаваться ни окружающим, ни самим себе в том, что в действительности переживания давно миновали. Подсознательно они чувствуют: раз уж ощущение просветленности не удалось удержать, то, возможно, и удерживать-то было нечего.

Понимание, что бабочка улетела: примирение с действительностью
Малышу, так или иначе, придется смириться с тем, что бабочка не вернется, но каждый ребенок будет вести себя при этом по-своему. Один надуется, но по-прежнему будет рассказывать, какая она была красивая; он, быть может, даже слепит из пластилина ее точную копию с таким видом, будто на самом деле бабочка никуда и не улетала. Второй малыш смирится с тем фактом, что бабочки у него больше нет, хотя сознание этого придет не без внутренней борьбы. Наконец, третий воспримет побег бабочки как данность и будет жить дальше, не оглядываясь на прошлое.
Люди по-разному признают исчезновение мистических переживаний, и зависит это от целого ряда факторов. Поневоле напрашивается сравнение с тем, как разные люди умирают: одни до последнего вздоха кричат и дергаются, другие сопротивляются и сознают собственную борьбу, а третьи уходят спокойно и безмятежно. Способность отказаться от величия мистического переживания, олицетворявшего собой кратковременный побег из мира страданий, сопоставима с малой смертью эго.

И все же большая часть духовного пути представляет собой поле битвы между привязанностью и отречением. В каком-то смысле, вся духовная жизнь — это вечное преследование красивых бабочек, ни одну из которых ты не вправе признать своей собственностью Бабочки всегда проскальзывают между прутьями, но, даже зная об этом, люди все равно ловят их и сажают в клетки.
Устешная практика — это не обязательно практика безупречная, но та, которая позволяет избежать ловушек, возможных на любом из достигнутых вами уровней.
После долгого противостояния жадности и отрешенности последняя понемногу дается все проще. Дело облегчается тем, что в повторяющихся схватках человек терпит столько поражений, что отказ от борьбы становится единственным шансом «победить».
Что, собственно, нас больше интересует — красивые бабочки или сама действительность? Выбор не так прост, учитывая, что многие не имеют ни малейшего представления о яви и не в силах узнать о ней хоть что-то, пока не откажутся от ловли пестрых бабочек.
Существуют разные точки зрения на то, что происходит, когда человек сам выпускает бабочку на волю. Некоторые учителя полагают, что случается нечто запредельное, чрезвычайно глубокое, но подробностей не поясняют; другие же считают, что даже запредельное остается обычным, преходящим переживанием, пусть и воспринимается совершенно сознательно. В конечном счете узнать это можно, только выпустив из рук прекрасную бабочку. Можно прочесть тысячи рассказов о том, что случалось с другими, когда они отказывались от страсти к разноцветным жучкам, но, пока сам этого не сделал, все остается лишь слухами.

У нашей истории нет традиционного счастливого конца. Эпилог сводится к тому, что малыш — и весь наш беспробудно спящий мир — отправляется на поиски своей бабочки и находит не только ее, но и несколько коконов, откуда вот-вот появятся другие мотыльки. Он несет все это в дом и скоро понимает, что бабочки плодятся, и для того, чтобы рядом всю жизнь были прекрасные жучки, ему достаточно просто выходить время от времени и собирать созревшие коконы.
Однако для большей части людей сказка кончается непрестанной борьбой и метаниями между мечтами о действительности, желанием ею повелевать и примирением с реальностью как она есть. Таким образом, в духовном пересказе нашей истории счастливый конец означает не бескрайнее поле с коконами, а постижение малышом прежде всего того, что бабочка вообще ему не принадлежит; следствием этого со временем станет способность радоваться увиденным бабочкам и без сожалений провожать их взглядом.
Следует внимательно изучить всю совокупность духовного опыта со всеми вытекающими из него последствиями, чтобы убедиться, для человека даже на небесах нет окончательного пристанища.

[просто Соня]

Точка зрения Филип Капло-роси о макё:
...На определенном этапе занятий дзэн ученик может столкнуться с иллюзорными явлениями, фантазиями и странными ощущениями, известными под названием макё... К этому относятся как обычные, но обостренные зрительные и слуховые впечатления, ощущения падения или полета, таяния собственного тела, так и волнующие озарения, образы Бога или Будды, ясновидение...

Сами по себе эти явления нельзя назвать вредными, но, если ученик не понимает их истинной природы и обольщается ими, они могут стать серьезными помехами для занятий...

Другие религии накопили огромный запас подобных переживаний — видения Бога или божеств, звучание небесных голосов, чудеса, божественные послания, очищение с помощью обрядов и наркотических средств... но с точки зрения дзэн все эти состояния лишены подлинной религиозной значимости и, следовательно, остаются просто макё.
Далее Капло-роси переходит к рассуждениям о природе макё:
В чем сущность отвлекающих явлений под названием маке? Это кратковременные состояния ума, возникающие в ходе дза-дзэн, когда ученик уже развил у себя определенные способности к сосредоточению и его практика стала зрелой. Когда вздымающиеся и опадающие на поверхности ума мыслеволны отчасти успокаиваются, на гладь разума случайно прорываются отложившиеся в глубинных уровнях сознания остаточные элементы давних переживаний, производящие впечатление высшей, более обширной реальности. Таким образом, маке представляет собой смесь реального и нереального, чем-то схожую с обычными сновидениями. Человек редко запоминает, что снилось ему в состоянии глубокого сна; чтобы сновидение запомнилось, его нужно увидеть обычно в полусне. По той же причине маке не досаждает тому, кто пребывает в состоянии самадхи, глубокого сосредоточения.

Капло-роси указывает, что макё на самом деле приносит ощущение высшей действительности и одновременно реально и нереально. Но даже самые достоверные переживания все равно относят к макё; их советуют не пытаться осмыслить. Интересно, что даже тем макё, которые могут приходит из глубочайших недр человеческой души, не стоит уделять внимания и придавать значение.
«Тот, кто ищет духовного освобождения, добившись однажды своей цели, то есть попав на небеса, не должен останавливаться даже ни этом.»

В дзэн настоятельно рекомендуют не стараться определять на основе подобных явлений уровень собственного духовного развития, то есть нигде не задерживаться на пути к самой вершине. Капло-роси предупреждает:

Пусть вас не искушает мысль о том... что такие видения сами по себе несут какое-то содержание. Даже самый прекрасный образ Будды не означает, что вы стали ближе к себе, как сон о миллионном состоянии не делает богаче наяву. Нет никаких причин восторгаться такими маке. Верно и другое: не стоит тревожиться, какими ужасными ни выглядели бы явившиеся вам чудовища. И, прежде всего, не поддавайтесь тем видениям, где Будда или другие боги благословляют вас, передают какую-то божественную весть; не соблазняйтесь также маке, предвещающими события, которые позже и вправду сбываются. Так вы лишь растратите свои силы на погоню за безделицами.
...В самом широком смысле слова, маке означает все, кроме истинного просветления.

Но большая часть людей редко считает видения и предсказания «безделицами». Эти переживания оставляют сильные впечатления, а порой и высочайшее почтение к миру мистического, но для убежденного духовного ученика и они слишком бесцветны по сравнению с подлинным проникновением в самые основы сознания.

дзэн-буддизм не проводит различий между переживаниями приятными и неприятными, образами Будды и демонов, состояниями восторга и ужаса. Современные духовные взгляды придают огромную важность блаженству, экстазу и восторгу, одновременно подавляя либо отрицая ощущения страха, горя, печали, страданий и отчужденности, которые лишь в редких случаях относят к мистическим переживаниям. Но,все это, по существу, — одно и то же.

Дзэн не стремится обучить ясновидению, психическим силам и пророческому дару. Не важно, обладает ученик особыми способностями или нет; в некоторых случаях, впрочем, их лучше вовсе не иметь, так как подобные силы могут стать помехой. Но наставники хотят от учеников большего — те должны осознать себя как будду, погрузиться в окончательную Реальность и служить Ей. С точки зрения этой задачи безделицей становится даже личное благословение самого Будды. Зачем останавливаться на благословении, если каждый способен осознать, что он сам и есть будда, а затем помочь в этом другим?

Духовный комфорт

Понятие «духовного комфорта» означает угрозу остановки на духовном пути по причине удобства определенного этапа; такое случается даже на очень высоких уровнях достижений и самоотречения. Люди тянутся к духовному комфорту, веря, будто он избавляет от страданий. Мало кто делает это сознательно, но неосознанно об этом мечтают большинство людей.

Мы, люди, всеми силами стараемся избегать реальности страданий и, разумеется, ищем покоя и комфорта во всех сферах своего существования. Духовный искатель может стремиться к высокому положению и званию в своей духовной школе, где статус «способного ученика» либо даже самого учителя отражает определенную меру безопасности и надежности.

Идея духовного комфорта применима также к эзотерическим, внутренним сферам существования. У людей есть склонность делать передышку, достигая определенного уровня. Таким уровнем может стать, например, самообладание, безмятежность либо дар различения — одно из качеств, считающихся важными в той или иной духовной традиции. Человек может подняться даже на высший уровень, сравниться со своим учителем или превзойти его. Наконец, он может погрузиться в отрешенное состояние, отождествляя себя с «наблюдателем». Так или иначе, духовные искатели попадают в одну широко распространенную ловушку: они заверяют себя, что прошли большой путь и потому заслужили короткий отдых.

«У многих людей удивительна стойкая склонность засыпать — погружаться в дремоту, подыскивать удобные привычки, каждое утро ходить в дзэн-до и всецело окружать себя уютом и безопасностью. Тем, кто приходит, я часто говорю: «Сидеть тут небезопасно. Дело не в удобстве. Сюда приходят, чтобы очистить себя слой за слоем, разобрать по косточкам и уничтожить».

На дза-дээн Арно Дежарден говорит: «Я желаю вам, во-первых, не слишком больших усилий, разочарований и мучений, а во-вторых, не слишком стремительных успехов. Если спокойствие и отсутствие мыслей наступают, как только садишься и обращаешь внимание внутрь себя, они могут стать притупляющим разум наркотиком». Дежарден не хочет, чтобы его ученики довольствовались первыми успехами, но не потому, что желает им страданий; он просто хорошо понимает опасность комфорта. Вообще говоря, именно сострадательная мечта помочь ученикам избавиться от страданий заставляет его желать им меньше поверхностных удобств.

Опасность сохраняется до тех пор, пока остаются следы отождествления с эго, а на деле это означает вечную угрозу, поскольку человеку очень трудно определить, осталось в нем эго или нет, — вопрос слишком тонкий и щекотливый, чтобы предполагать, будто тебе эта опасность уже не грозит.

Люди задерживаются даже на высших уровнях сознания, не понимая, что застряли, пусть и в чрезвычайно возвышенном положении, а происходит это именно потому, что ловушки духовного пути многочисленны и неприметны. Возникает вопрос: «Человек может остановиться где угодно, так существует ли само Просветление? Возможно, Окончательное Просветление и есть последний непреодолимый порог?» И этот вопрос очень полезно задать любому, кто хотя бы втайне гордится собой и своими достижениями.

Арно Дежарден: «Величайшее сокровище»:
... А потом я узнал, что величайшие сокровища создаются качествами, лишенными на вид какой-либо эзотеричности и таинственности, — добротой, любовью, состраданием, доброй волей и отзывчивостью. Это был прекрасный урок.

[просто Соня]

РАЗДУТОЕ ЭГО

"Когда приходит великое прозрение, медитирующий думает: «Никогда прежде не было такого прозрения. Поистине, я нашел путь и достиг цели». Так он находит не тот путь, который правилен, и достигает не той цели, которая верна. И, когда он находит не тот путь, который правилен, и достигает не той цели, которая верна, ход его озарений прерывается. Он отвлекается от основ своей медитации и просто сидит, наслаждаясь прозрением."
Напыщенности эго нередко предшествует восприятие — порой неоднократное — того, что мы ранее называли «просветлением», — мистические переживания и прозрения, неверно истолкованные при процеживании через эго. Хотя раздутое самомнение проявляется у людей в разной степени, склонность воспринимать собственные переживания и духовный прогресс односторонне и субъективно присуща большей части серьезных духовных искателей. Духовный ученик должен учитывать, что напыщенность всегда прячется где-то рядом и готова выскочить из укрытия, если хотя бы на миг потерять бдительность.
Вот один из таких парадоксов: вы не замечаете никакого «я» и начинаете по этому поводу собой гордиться. Но эго, устраненное от главной роли, ожидает за кулисами, готовое выйти на сцену.
в духовной жизни человек измеряет свои заслуги трансцендентальными силами, способностями и мистическими видениями — масштабность этих свойств он оценивает так, будто «владеет» перечисленными качествами.
«Люди добиваются власти деньгами либо престижем. По той же причине духовные традиции остаются плодородной почвой для эгомании». В обычной жизни раздутое эго называют чванством, высокомерием, самодовольством и самовлюбленностью; по существу, это все тот же нарциссизм, самолюбивая склонность считать себя лучше и выше других. В обыденной жизни самолюбование просто укрепляет иллюзорные заблуждения, но в духовном мире раздутое самомнение рано или поздно приостанавливает духовное развитие и даже обращает его вспять.»

Личины напыщенности

Раздутое самомнение многолико: ощущение собственного превосходства, тщеславие, самодовольство, чувство своей исключительности, переоценка способностей и духовного развития, гордость духовными свершениями и достигнутым уровнем, равнодушие и убежденность в том, что никому твоих переживаний не понять. Все это — надетые от иллюзорных заблуждений маски раздутого эго, которые владелец, впрочем, считает своим настоящим лицом.
"Опыт просветления — это замечательно. Но обычно этот опыт делает человека тихим. Поэтому, когда я смотрю на людей, гордо выставляющих напоказ свое просветление, я не вижу просветления. По большей части я вижу эго."

Как уже говорилось ранее, каждый мечтает быть особенным, «Тем Самым». Причина кроется не только во всеобщей психологической травме, остающейся с детства от чувства, будто тебя не любят и бросили; немалую роль играет и интуитивно ощущаемая духовная истина о том, что в нас нет ничего исключительного и на деле мы вообще не «кто-то». Эго упорно противится этому факту и стремится стать «кем-то».
Раздутое эго часто проявляется вполне недвусмысленно, но в некоторых случаях его выражения так изощренны, что явление остается почти незаметным. Примером такого самомнения может служить человек, отчужденный в духовном общении, а втайне считающий себя выше чужих мелочных драм и неведения окружающих.
"Самодовольство представляется мне вещью вполне естественной, поскольку все мы ученики, а ученик столкнувшийся с чем-то намного его превосходящим, неизбежно станет истолковывать это по-ученически."

Масок много, но подлинное лицо одно — старое доброе эго, ставящее перед собой цель выжить и полагающее себя единственным владыкой человеческой сущности, рядом с которой нашло себе временное пристанище.

Как и почему растет самомнение?

Разрастание эго — процесс не мистический, а механический. Протекает он нередко исподволь, непредвиденно для самого человека, так как эго полно коварства. Хотя личность обычно не в силах заблаговременно уловить собственное раздувание, понимание того, как и когда это обычно случается, способно повысить нашу бдительность к возможности роста самомнения в определенных обстоятельствах. Оставаясь начеку, мы можем подготовиться к внезапному наступлению эго.

Рвение

Простейшее, хотя подчас и чрезмерно упрощаемое объяснение того, как и почему происходит разрастание эго, заключается в том, что испытавший особые состояния человек часто относится к ним легковерно и горит страстным желанием поделиться своими чувствами и познаниями с другими. Неофит, лишь недавно включившийся в духовную работу, но уже столкнувшийся с достаточно мощными переживаниями, нередко воображает, будто такого никто доселе не испытывал. Это перерастает в ревностную мечту раструбить о случившемся по всему миру, чтобы остальные люди тоже прониклись частицей этого величия. Кристина Гроф делает такое замечание:
"Такое часто случается с теми, кто ставит опыты с каким-то духовным приемом и получает первые плоды. «Ого, — думает он, — а я-то лучше, чем сам о себе думал». На этом работа и заканчивается, поскольку отныне он превращается в «мессию» и всем советует попробовать ту же практику."
Когда перед личностью неожиданно распахивается незримый мир, она пылко мечтает поделиться открытой «молочной рекой с кисельными берегами» со всеми страждущими. «Стремление поделиться с другими своими удивительными переживаниями вполне естественно и понятно. Беда лишь в том, что люди, ничего подобного не испытавшие, склонны относиться к герою по-особому, воздавать ему почести. Похвала всегда приятна, но она поневоле укрепляет мнение о собственной исключительности — тем более что это заставляет окружающих прислушиваться к тебе еще внимательнее».

Отождествление с переживанием

Как уже должно быть ясно, мистические переживания и ощущения просветленности возникают за гранью сферы обыденного сознания — источником служат иногда архетипы, а иногда недвойственная реальность. Однако как полагает Юнг, эго очень быстро отождествляет себя с подобными переживаниями и присваивает их себе.
"С нами стали происходить эти вещи, и они кого-то испугали, кого-то привели в восторг, кого-то очаровали. Многие, соприкоснувшись с этим, стали превозносить свое эго." Рам Дасс

Эго отождествляется с переживаниями, проявляющимися за пределами обычного сознания, так как самосознание вовлечено в эти ощущения. Когда переживания угасают — а порой и в ходе переживаний, — эго делает вид, будто ощущения возникали именно у него.
Отличить эго от Иного невероятно трудно. Учитывая размытость этой грани, эго обращает представившуюся возможность в свою пользу и тут же заявляет, что оно и было источником испытанного.
В своей книге «Проект Атман» Кен Уилбер поясняет:
Интуитивно каждый человек, да и вообще любое разумное существо постоянно чувствует, что изначальная его Природа бесконечна и вечна, она «Всё и Везде», потому он и обладает подлинной интуицией Атмана.
...Интуитивно каждый человек совершенно правильно ощущает, что по природе своей един с Атманом, но в то же время он сам искажает это интуитивное прозрение, так как относит его к своей обособленной личности. Ему кажется, что именно эта личность бессмертна и вездесуща, занимает в Космосе центральное положение и имеет первостепенную важность. Он, таким образом, подменяет Атмана своим эго. И вместо того, чтобы искать настоящее, вневременное единство, он просто подменяет его мечтой владеть всем Космосом, а вместо того, чтобы слиться с Богом, он пытается разыгрывать Бога из самого себя.

Да, люди обыкновенны, но в то же время божественны. Откровения всех великих мистиков говорят, что «Я есть То», но это отнюдь не равносильно «Мое эго есть То» или «Мое эго — Бог». В миг откровения «Я» о котором идет речь, действительно есть То, а когда переживание миновало, когда снова появляется личность, человек по-прежнему Божествен, но в то же время совершенно зауряден. Именно эта обычность и нескончаемые заботы повседневной жизни помогают удержать эго от увлеченности самим собой.
Роси избегает говорить «ты просветлен» и тому подобные вещи, поскольку такое похлопывание по плечу способно придать новые силы эго, только лишь подавленному, но не изгнанному окончательно.
Филип Капло-роси

[просто Соня]

Мощный прилив энергии

Царства архетипов и, несомненно, сфера Абсолюта таят в себе невообразимую энергию — намного больше, чем в силах представить себе обычное сознание. Когда человек начинает ощущать этот прилив энергии, эго часто теряет равновесие, а подчас погружается в полную сумятицу. Земля уходит у него из-под ног, и вместо того, чтобы свободно влиться в полноту великого Непознанного, оно суетливо мечется, изыскивая способ вместить происходящее и связанный с этим энергетический шквал в границы собственного мирка, чтобы ни в коем случае не потерять власть над обстоятельствами. Один путь — сделать вид, будто энергии принадлежат самому эго. Хотя энергии эти незнакомы, эго разбухает в попытках вместить их, то есть раздувается. «Подобная путаница характерна для тех, кто ослеплен соприкосновением с истинами либо энергиями, слишком великими и могучими для рассудочного понимания и поглощения личностью...» Подобный прилив энергии «может обернуться неблагоприятно и послужить пищей для разрастания индивидуального эго».
Эндрю Коэн дополняет эти слова еще одним проницательным замечанием о воздействии энергии на эго:
Энергия сама по себе необузданна. Попробую выразить это иначе: представим, что энергия просветленного сознания проходит сквозь призму. Призма — это мозг, разум и сердце личности. Мозг, разум и сердце человека вот-вот подвергнутся животворному воздействию могущественного просветленного сознания, так как просветленное сознание все наполняет жизнью. Таким образом, после животворного влияния просветленного сознания человек очень гордый с очень разросшимся эго станет человеком очень могущественным, который на первый взгляд неожиданно очень много узнал о просветлении, потому клетки его наполнены отныне энергией такого сознания.
Цель духовной практики — познать эго, как следует ознакомиться с его деятельностью, а затем, по обстоятельствам, ослабить его либо укрепить для того, чтобы после справиться с напором сил, с которыми можно столкнуться по мере углубления духовной работы.

Неуверенность под маской раздутого эго

Под разросшимся эго часто скрывается неуверенность — и не только психологическая. Это экзистенциальное ощущение угрозы иллюзии обособленности, сознание собственной бренности, интуитивное понимание того, что эго вовсе не является независимой и всемогущей сущностью, какой себя мнит. В мире духовности та же неуверенность оборачивается тягой читать окружающим дхармические лекции, желанием исправлять ошибочность чужих духовных убеждений и внутренним ощущением праведности, позволяющим видеть в своих достижениях больше, чем они заслуживают; основная же цель — убедить себя и всех остальных в собственной духовности, важности и значимости. Карл Юнг:
...Мы отчетливо видим, как неуверенность в себе заставляет фанатика преувеличивать истины, в которых он и сам-то не слишком убежден, и обращать в свою веру других, чтобы приверженцы доказывали ему ценность и правоту его собственных взглядов. Он не настолько доволен богатством своих познаний, чтобы держать их в себе; в глубине души он чувствует, что оторван от них, а потаенная боязнь остаться в одиночестве принуждает выставлять свои мнения и толкования напоказ при любом удобном случае, потому что гнетущие сомнения отступают лишь в тот миг, когда ему удается убедить в своей правоте кого-то другого.

Борьба с разрастанием эго

Думаю, справедливо будет сказать, что каждый из нас в той или иной мере страдает заблуждениями или напыщенностью; остается лишь надеяться на то, что человеку хватает увлеченности и внимательности к происходящему и он спохватится прежде, чем отклонится от проторенного пути слишком далеко; либо что эго уже достаточно обуздано, чтобы не отождествляться чрезмерно с подобными иллюзиями, и со временем человек сможет отделить одно от другого.
С раздуванием эго можно бороться, потому что в игре, помимо него, участвуют и другие силы. Когда эгоистический механизм человека начинает разрастаться, Сущность его остается прежней — чистой, цельной и неизменной. Поскольку человек отождествляет себя с эго, кажется, будто личность его разрастается. Но человек — не только эго. Наряду с разбухающим эго есть иной, пусть и неосознаваемый аспект; он в это время не расширяется, и обратиться можно к нему. Ниже приводятся предположения о том, как можно бороться с разбуханием эго. Одни из перечисленных мер даются сами собой, другие требуют немалой силы воли, а третьи — помощи со стороны.

Низвержение

Лучшим лекарством от разбухания эго является его низвержение, когда сама жизнь, которая прежде вознесла человека до небес, снова возвращает его на землю. Это причиняет поистине адские муки, но на деле становится настоящим подарком судьбы; свергнутым с престола повезло намного больше, чем тем, кто продолжает парить на иллюзорном ковре-самолете раздутого самомнения — какое блаженство ни доставляло бы разрастание эго, не в нем таится сокровенное желание человеческой души.
Однако для тех, кому доводится упасть с небес на землю, полет вниз редко становится плавным. Его сравнивают с отказом от спиртного и наркотиков, уподобляют самой смерти — резко пробуждаясь от чудесного сна, человек видит, что в спальне бушует пожар.
Падение похоже на смерть. Ты гибнешь. В моей жизни тоже был период, когда напыщенность так въелась в меня, что расставание с высокомерием ощущалось как смерть.
У некоторых такое падение вызывает острое чувства стыда и унижения. Они сознают, какими были прежде; понимают они и то, что такими их видели окружающие. стыд — чувство благоприятное, так как на самом деле человек стыдится своего эго, а эго — это действительно позор! Его ужимки непристойны и возмутительны; когда человек возвращается с небес, где парил рядом с ангелами, и видит, что вдыхал не дыхание Бога, а ядовитые миазмы, стыд нужно считать вполне здоровой реакцией.
Здравомыслящий взгляд на собственное низвержение очень полезен, поскольку именно он позволяет в полной мере оценить вероломную деятельность ума и постичь, с какой легкостью человек обманывается переживаниями, которые казались такими правдивыми и достоверными. После падения новые ощущения разбухания эго всегда унизительны; падение, таким образом, помогает ощутить, что угроза эго — тут, прямо за порогом, а не «где-то там».

Воздавая должное тому, что этого заслуживает

Человек учится оберегать себя от угрозы напыщенности, воздавая должное тому, что этого заслуживает; в этом случае заслуги приписываются не эго и не собственной личности, посредством которой проявляются духовные силы. Источником служит не учитель, а Бог, Истина либо безличная сила сознания, пронизывающая наш мир.
Воздавать должное высшему Источнику, откуда приходят переживания, очень важно, но столь же трудно. Понимая проблему только рассудком, но не сознавая ее, человек может говорить: «Нисходит просветление» либо: «Через меня проявилось чудесное переживание»; лишний раз подчеркивая, что не отождествляет себя с эго, человек может даже писать свое имя со строчной буквы. В подавляющем большинстве случаев это просто очередные ловкие игры эго, которое обманом вынуждает человека и окружающих полагать, будто отождествления вовсе нет. Лучше уж честно признаваться, что ты высокомерен и считаешь себя просветленным, чем пытаться скрыть это за красивой позой.

Подлинное отстранение от своих переживаний — процесс сознательный, намеренный и упорядоченный. Начинается он с понимания того, что не мы являемся источниками своих переживаний, — с одновременным признанием, что на самом-то деле мы не знаем даже этого, о чем себе следует неустанно напоминать. Процесс подразумевает осознанную внутреннюю работу, не допускающую самовозвеличивания даже в тех случаях, когда тебя хвалят или ты сам знаешь, что сделал что-то хорошо.
Похвала, разумеется, может быть вполне искренней, озарения — не самыми точными, но это все равно не означает, что вследствие каких бы то ни было переживаний наше эго может переродиться во что-то иное.

Ничего особенного

Еще один прием борьбы с разрастанием эго — умение не уделять особого внимания возвышенным переживаниям, которые нередко вызывают напыщенность. делать это самостоятельно довольно трудно, ибо такие переживания если не поглощают без остатка, то по меньшей мере мощно к себе влекут. Эго очень хочется придавать им особую важность. Именно в такое время помощь учителя становится неоценимой. Эта идея подчеркивается в известной дзэнской истории, где ученик рассказывает наставнику о том, что испытал космические переживания всеобщего единства, а учитель спрашивает: «И что было потом?»

Молчание

Держать свои переживания при себе — хороший способ уберечься от разрастания эго, особенно если у человека нет учителя, который помог бы разобраться с испытанным переживанием.
Умение молчать о своих переживаниях — не попытка закрыть глаза на само явление, а занятный и достойный серьезных размышлений эксперимент. Могут ли переживания вызвать манию величия, если никто не знает, что ты их испытал? Ценность переживаний, разумеется, не зависит от того, кому о них известно и какое признание они получили. Ощущения оставляют след в подсознании, впитываются и становятся частью личности без каких-либо усилий. Они предназначены вовсе не для того, чтобы выставлять их напоказ; их высшая цель заключается в преображении человека.

Воля

Один из самых практичных путей предотвращения разрастания эго — твердое намерение его избежать, а для того, чтобы такое намерение было искренним (в противоположность случаю, когда внутренний духовный диктатор терзает нас нотациями: «Напыщенность — это плохо. Не важничай»), человек должен ясно понимать и сознавать опасности этого явления. Серьезность намерений Карла Юнга покончить с приступом самолюбования подтверждается пистолетом на тумбочке у кровати. Чарльз Тарт боролся со склонностью к раздутому самомнению, упорно внушая себе верность Действительности: Я верен реальному и стараюсь служить ему бескорыстно, а не ради собственного удовольствия.
Любой, кто полагает, будто напыщенность никогда его не затронет, — потенциальный кандидат на самовлюбленность. Все сводится к простому вопросу: хватит ли ему воли устоять перед такими соблазнами.

Роль духовной традиции
В зависимости от потребностей учеников, а также сильных и слабых сторон самой традиции, каждый путь предлагает своим приверженцам особую защиту.

Самолюбование естественно

Разрастание эго — явление естественное, и не стоит удивляться, что оно время от времени случается.
Думаю, мы вправе говорить, что можно испытывать духовные переживания и в то же время делать шаг назад в психологическом смысле... Такое бывает после прорыва, сопровождавшегося особыми переживаниями, которым трудно подобрать иное название, кроме слова «духовные»; но, если человек не возвысился еще над своим эго, эти переживания нередко вызывают обостренное самолюбование. Мне кажется, это не редкие исключения и вообще не отклонение от нормы, а, судя по всему, самая обычная схема... Я склонен считать, что любая экстатическая религия на деле заражена эгоизмом, и даже самые возвышенные мистические и экстатические переживания — просто отражения истинной духовности в кривом зеркале эго... Такое впечатление, что духовные прорывы и, в целом, любые зачатки духовности непременно должны искаженно истолковываться незрелой личностью.
Для того чтобы избавиться от комплекса мессии, нужно прежде всего выявить его в себе, чуток пожить с ощущением собственного величия. Не исключена, разумеется, опасность застрять в этом состоянии навсегда и ввести в заблуждение других, и все же складывается впечатление, что на определенном уровне развития самолюбование неизбежно и его можно считать очередной ступенькой ведущей вверх лестницы.

О каких бы проявлениях раздутого самомнения ни шла речь, основной вопрос заключается не в том, присуще оно личности или нет. Главная проблема — хватит ли ей честности и желания ясно различить собственное состояние и взять на себя ответственность за него. В данном случае ответственность означает признание своей склонности к самолюбованию, волевое намерение заметить происходящее, когда процесс разрастания эго начнется, способность воспринимать критику и замечания окружающих, связанные с нашим текущим состоянием, и умение не потакать себе чрезмерно деятельным обращением других в свою веру и прочими формами самовозвеличивания. Учитывая все опасности раздутого эго, мы существенно снизим вероятность преждевременных притязаний на просветленность.