Дневники Кена Уилбера "Один Вкус" и Ошо

[просто Соня]

УРОВЕНЬ МАСКИ: НАЧАЛО ОТКРЫТИЯ

Смотрел я, смотрел, да видать обознался:
Думал, то ты, – а то я оказался.

Если вы ненавидите какое-то чувство или симптом, сознавайте свою сторону, которая втайне наслаждается им. В моменты, когда вы действительно сознаете свои противоположности, – как положительные, так и отрицательные чувства по поводу наличной ситуации, – многие напряжения, связанные с этой ситуацией, исчезают, потому что порождавшая их борьба противоположностей прекращается. С другой стороны, в моменты, когда вы теряете из виду единство противоположностей, перестаете сознавать присутствия в себе обеих сторон, вы раскалываете противоположности, возводите между ними границу и воспроизводите отвергнутый полюс бессознательно, в связи с чем он начинает отравлять вашу жизнь в форме симптома. Поскольку противоположности всегда едины, их можно разделить лишь при помощи бессознательного – путем избирательной невнимательности.

УРОВЕНЬ КЕНТАВРА

В самом деле, кажется, что тело мое просто постоянно болтается где-то подо мной. Я вхожу в мир уже не с телом, а на теле. Я здесь, сверху, а оно там, внизу, и я в общем-то не вполне уверен, чтó это там, внизу, такое. Мое сознание пребывает почти исключительно в голове: я – голова, а телом я обладаю. Тело перестает быть "мною" и сводится к моей собственности, становится чем-то "моим". Короче говоря, тело, подобно тому как это произошло с тенью, становится объектом или проекцией, "отбросом". Через организм как целое проводится граница и тело отбрасывается как "не-я". Эта граница представляет собой разрыв, трещину или, выражаясь словами Александра Лоуэна, блок:

"Функция блока состоит также в том, чтобы отделять и изолировать психическую сферу от соматической. Наше сознание говорит нам, что каждая из них воздействует на другую, но из-за блока это воздействие оказывается для нас не настолько глубоким, чтобы мы могли ощутить основополагающее единство. В результате блок расщепляет единство личности. Он не только разъединяет психику и соматику, но отделяет также поверхностные явления от их корней в глубинах организма".

Но я хотел бы отметить, что вовсе не утверждаю, будто тело, – то, что мы называем "физическим телом", – реалия более глубокая, чем психическое эго. На самом деле тело как таковое – самая низкая из форм сознания; она настолько проста, что мы даже не включили ее рассмотрение в эту книгу. Тело представляет собой не "более глубокую реальность", чем эго, как думают многие соматологи; но интеграция тела и эго – это действительно более глубокая реальность, чем каждое из них в отдельности, и именно их интеграции, образованию целого мы будем придавать особое значение.

Чтобы вновь обнаружить это единство противоположностей, спящее в глубинах нашего существа, мы рассмотрим способы растворения границы между умом и телом.

Вот одно из начальных упражнений для восстановления связи с телом. Необходимо лечь на спину, растянувшись, на одеяло или на ковер. Закройте глаза, дышите глубоко, но не прилагая к тому специальных усилий. Начните исследовать свои телесные ощущения. Не пытайтесь ощутить что либо, не торопите появление ощущений, просто позвольте вниманию течь через тело и отмечайте, нет ли каких-либо ощущений, положительных или отрицательных, в различных частях тела. Можете ли вы, например, ощутить свои ноги? свой желудок? свое сердце? глаза? гениталии, ягодицы, скальп, диафрагму, ступни? Отмечайте, какие части тела кажутся наполненными ощущениями, – полными, сильными и живыми, а какие – вялыми, тяжелыми, безжизненными, тусклыми или болезненными. Попробуйте делать это как минимум три минуты и отмечайте, как часто ваше внимание покидает тело и уносится в мечты. Не кажется ли вам странным, что оставаться в своем теле три минуты может оказаться довольно сложным? Если вы не в теле, то где же вы?

После этого можно перейти к следующему шагу: по-прежнему лежа с руками вдоль тела и слегка разведенными ногами, закройте глаза и дышите очень глубоко, но медленно, проводя вдох от горла до брюшной полости и чувствуя как воздух заполняет всю среднюю часть тела. Если хотите, можете представить, что в грудной клетке и животе у вас находится большой воздушный шар, и что с каждым вдохом вы его надуваете. "Воздушный шар" должен мягко расширяться в грудную клетку и раздаваться полно и сильно в брюшную полость. Если какой-то из этих областей вы не можете почувствовать спокойную силу расширяющегося воздушного шара, просто дайте ему наполниться немного больше, расширяясь именно в эту область. Затем выдохните медленно и ровно, позволяя шару полностью опорожниться. Повторите это семь-восемь раз, поддерживая внутри шара мягкое, но устойчивое давление, чтобы он заполнял брюшную полость и достигал таза. Отметьте особо, в каких областях вы чувствуете зажатость, напряжение, боль или оцепенение.

Чувствуете ли вы, что вся заполненная воздушным шаром область представляет собой одно целое, или она кажется разделенной, сегментированной на грудную клетку, брюшную полость и дно таза, где каждый сегмент отделен от других зонами зажатости, напряжения или боли? Несмотря на эти незначительные болевые или дискомфортные ощущения, вы можете начать замечать, что чувство, которое расширяется вместе с воздушным шаром, – это чувство тонкого удовольствия и радости. Вы буквально вдыхаете удовольствие и распространяете его по телу-уму. На выдохе не теряйте связи с дыханием и расслабляйте давление шара так, чтобы удовольствие разошлось по всему телу. Таким образом тонкое удовольствие протекает через ваше тело-ум, и с каждым циклом дыхания поток его становится полнее. Если вы в этом не уверены, сделайте еще три-четыре таких полных дыхания, погружаясь в возникающее ощущение удовольствия.

Наверное, вы начнете понимать, почему йоги называют дыхание жизненной силой – понимать не в философском, а в чувственном смысле. На вдохе вы вбираете в себя жизненную силу, наполняетесь ею от горла до брюшной полости, заряжая тело энергией и жизнью. На выдохе вы отпускаете эту силу, и она излучается в форме тонкого удовольствия и радости, пропитывая все тело-ум.

Вы можете продолжить дыхание с полным наполнением воздушного шара, вдыхая жизненную силу от горла до пупочной области (называемой "хара"). На этот раз ощущайте, как на выдохе жизненная сила из брюшной полости излучается вовне, ко всем частям тела. С каждым вдохом, начиная ощущать его от горла, заряжайте хару жизненной силой. Затем на выдохе смотрите, как далеко вниз проникает излучаемое ощущение удовольствия или жизненная сила – до бедер? до колен? до ступней? В конце концов это ощущение должно распространиться до кончиков пальцев ног. Продолжайте это делать в течение нескольких дыханий, а затем попробуйте то же самое с верхними конечностями. Можете ли вы ощущать жизненную силу, которая проникает в ваши руки? В пальцы? В голову, в мозг, в корни волос? Затем, на выдохе, позвольте этому тонкому удовольствию пройти через ваше тело и выйти в окружающий мир. Дайте дыханию, пройдя через тело, раствориться в бесконечности.

Собрав все описанные компоненты вместе, мы получаем полный дыхательный цикл: На вдохе проведите дыхание от горла до хары, зарядив ее жизненной силой. На выдохе дайте тонкому удовольствию пройти через все тело-ум в мир, в космос, в бесконечность. Освоив этот цикл, начните позволять всем мыслям растворяться в выдохе и уходить в бесконечность. Поступайте так со всеми горестными чувствами, с болезнями, страданием, болью. Ежемоментно давайте вниманию-ощущению прочувствовать все наличные обстоятельства, а затем устремляться за их пределы в бесконечность.

Сейчас мы переходим к рассмотрению тех особенностей нашего организма, которые обнаруживаются в ходе упражнений такого типа. Скорее всего вы смогли почувствовать жизненное удовольствие и внимание-ощущение, легко циркулирующие по вашему телу-уму. Но на каждом этапе этого упражнения вы могли обнаружить также какие-то оцепеневшие, недостаточно чувствительные или омертвевшие зоны, с одной стороны, или зажатые, напряженные, малоподвижные, болезненные, – с другой. Иными словами, вы ощущали блоки (мини-границы) на пути свободного течения потока внимания-ощущения. Большинство людей постоянно ощущают некоторую зажатость и напряжение в шее, глазах, анусе, диафрагме, плечах или в нижней части спины. Оцепенение и нечувствительность часто ощущается в области таза, в гениталиях, сердце, в нижней части живота или в конечностях. Важно сделать все возможное, чтобы найти, где расположены именно ваши блоки. На данном этапе не пытайтесь избавиться от них. В лучшем случае это ничего не даст, в худшем – укрепит их. Просто найдите, где они по-видимому находятся, и мысленно отметьте для себя их местоположение.

Если вы ранее уже сталкивались с блоками такого типа, то должно быть знаете: самая неприятная их сторона состоит в том, что сколько бы вы ни старались их расслабить, это по-видимому невозможно, по крайней мере, навсегда. С помощью сознательного усилия вам может быть и удастся расслабить блок на несколько минут, но едва вы забываете об этом "принудительном расслаблении", как напряжение (в шее, спине или грудной клетке) возвращается с новой силой. Некоторые блоки и напряжения – пожалуй, большинство из них, – вообще не поддаются расслаблению. И все же единственное средство, которое мы по привычке применяем, сводится к тщетным попыткам расслабить напряжение сознательно (подход довольно парадоксальный, так как сам требует изнуряющих усилий).

Иными словами, создается впечатление, что эти блоки возникают случайно, против нашей воли, что они полностью непроизвольны, незваны-негаданы. А мы кажемся их несчастными жертвами. Поэтому давайте посмотрим, чем обусловлена живучесть этих непрошенных гостей.

Первое, что следует отметить, как мы уже упоминали ранее, все эти блоки – мышечные. Каждый блок – это на самом деле сокращение, зажатость, спазм какой-то мышцы или группы мышц. Причем речь идет о группах скелетных мышц, а любой скелетной мышцей мы можем управлять по своей воле. Те же самые мышцы, которые вы произвольно используете, чтобы двигать рукой, жевать, ходить, прыгать, сжимать кулак или бить ногой, – те же самые мышцы задействованы в каждом телесном блоке.

Но это значит, что упомянутые блоки не непроизвольны, – более того, они физически не могут быть таковыми. Они возникают не случайно. Они представляют собой нечто такое, что мы активно создаем в себе сами. Короче говоря, мы умышленно, намеренно и добровольно создаем эти блоки, так как они состоят только из произвольно сокращающихся мышц.

Но, что любопытно, мы при этом не знаем, что создаем их. Мы сокращаем эти мышцы, и хотя мы знаем, что они сокращены и напряжены, мы не знаем, что это мы сами активно сокращаем их. Когда возникает такой блок, мы не можем расслабить мышцы, так как попросту не знаем, что сокращаем их. Поэтому создается впечатление, что эти блоки возникают совершенно самопроизвольно (как и все другие бессознательные процессы), а мы кажемся беспомощными жертвами сил, пребывающих вне нашего контроля.

Это похоже на то, как если бы я все время щипал себя, но не знал об этом. Как если бы я намеренно щипал себя, а потом забывал, что это делаю я. Я ощущаю боль от щипка, однако не могу сообразить, почему она не прекращается. Так и все эти мышечные напряжения, застрявшие в моем теле, представляют собой запущенные формы самощипания. Поэтому самый важный вопрос не в том, "как мне убрать или расслабить эти блоки", а в том, "как мне увидеть, что я сам активно создаю их". Если вы щипаете себя, но не знаете этого, просить кого-то другого прекратить боль бесполезно. Сама постановка вопроса о том, как перестать щипать себя, предполагает, что вы сами этого не делаете. С другой стороны, когда вы увидите, что активно щипаете себя сами, тогда и только тогда вы сможете перестать это делать. Вопрос "как перестать щипать себя" сродни вопросу "как поднять руку". Оба действия произвольны.

Итак, ключевая задача состоит в том, чтобы непосредственно почувствовать, как я напрягаю эти мышцы, и поэтому единственное, чего мне действительно делать не следует, так это пытаться расслабить их. Напротив, я должен, как всегда, действовать от обратного. Я должен делать то, что мне раньше никогда не пришло бы в голову: я должен активно и сознательно попытаться усилить испытываемое напряжение. Умышленно усиливая напряжение, я делаю свое "самощипание" из бессознательного активно сознательным. Короче говоря, я начинаю вспоминать, как я щипал себя. Я вижу, как я буквально набрасывался на себя. Это понимание, ощущаемое вновь и вновь, высвобождает энергию, которая шла на борьбу мышц, и которую я могу теперь направить наружу, на внешний мир, а не вовнутрь, на самого себя. Вместо того, чтобы набрасываться на себя, я могу наброситься на работу, книгу, хорошую еду и так далее.

Но существует и вторая, не менее важная сторона растворения этих блоков. Первая, как мы только что видели, состоит в намеренном повышении давления или напряжения путем еще большего сокращения задействованных мышц. Тем самым мы начинаем сознательно делать то, что прежде делали бессознательно. Но не забывайте, что первоначально эти блоки телесного напряжения выполняли очень важную функцию – они использовались для устранения чувств и порывов, казавшихся в то время опасными, запретными или неприемлемыми. Эти блоки были и остаются формами сопротивления определенным эмоциям. Поэтому если их упорно растворять, вам в конце концов придется открыть себя тем эмоциям, которые упрятаны под мышечным спазмом.

[просто Соня]

Следует подчеркнуть, что эти "упрятанные эмоции" представляют собой отнюдь не какие-то дико ненасытные и совершенно неодолимые оргиастические желания; это вовсе не какая-то демоническая одержимость. Чаще всего эти подавленные эмоции гораздо более умеренны, хотя и могут казаться яркими, поскольку вам приходилось так долго мышечно сдерживать их. Высвобождение этих эмоций обычно влечет за собой слезы, крики, появление способности к безудержному оргазму, вспышку гнева или кратковременную, но яростную атаку на подушки, приготовленные для этой цели. Даже если на вас нахлынет некая чрезвычайно сильная отрицательная эмоция, – скажем, взрыв ярости, – особо тревожиться не стоит, так как она не составляет главную часть вашей личности. Когда в театральной постановке на сцену впервые выходит какой-то персонаж, взгляды всей аудитории обращаются к нему, пусть даже он играет в пьесе самую незначительную роль. Точно так же, когда на сцену вашего сознания впервые выходит некая отрицательная эмоция, она может на время полностью захватить вас, хотя на самом деле есть лишь незначительным фрагментом вашего эмоционального мира. Гораздо лучше, чтобы она вышла на передний план, чем бродила где-то за кулисами.

Как бы там ни было, когда вы начнете сознательно брать на себя ответственность за повышение степени мышечного напряжения в разных телесных блоках, как правило сама собой происходит такая эмоциональная разрядка, спонтанная вспышка каких-то сдерживаемых эмоций. Начиная умышленно сокращать соответствующие мышцы, вы начинаете вспоминать, чему это сокращение препятствует.

В целом этот эксперимент по сознаванию тела может проводиться следующим образом. Определив местонахождение какого-то блока – скажем, чувства напряженности в челюстях, горле и висках, – полностью перенесите на него свое сознавание, чтобы прочувствовать, где находится напряжение и какие мышцы в нем по-видимому участвуют. Затем начинайте медленно повышать это напряжение и давление, в данном случае произвольно сокращая мышцы горла и сжимая зубы. Когда вы экспериментируете с повышением мышечного давления, помните, что вы не просто сокращаете мышцы, – вы активно пытаетесь что-то сдерживать. Вы даже можете повторять себе (вслух, если челюсти в блоке не задействованы): "Нет! Я не буду! Я сопротивляюсь!", чтобы действительно почувствовать ту "щипающую" часть себя, которая пытается сдерживать некое чувство. Затем можете медленно расслабить мышцы, полностью открывая себя при этом любому чувству, которое захотело бы выйти на поверхность. В данном случае это может быть желание заплакать, или укусить, или вырвать, или засмеяться или закричать. Или это может быть просто приятное тепло там, где был блок. Чтобы по-настоящему дать высвободиться заблокированной эмоции, требуется время, усилия, открытость и работа на совесть. Если у вас есть типичный устойчивый блок, то для получения заметного результата его нужно будет прорабатывать примерно по пятнадцать минут в день не меньше месяца. Блок можно считать снятым, когда внимание-ощущения получает возможность совершенно беспрепятственно проходить через эту область на пути в бесконечность.

Благодаря такому простому исцелению разрыва между умом и телом, произвольным и непроизвольным, намеренным и спонтанным, происходит важная перемена в ощущении себя и реальности. В той мере, в какой вы можете ощущать свои непроизвольные телесные процессы как себя, вы можете начать принимать как совершенно естественные те многообразные процессы, которые вы не можете контролировать. Вам может стать легче принимать неподконтрольность и отдаваться спонтанности с верой в более глубокое "я", которое есть чем-то большим, нежели ропщущее эго с его волевым контролем. Вы можете узнать, что чтобы принимать себя, вам вовсе не нужно себя контролировать. На самом деле ваше более глубокое "я", ваш кентавр находится вне контроля эго. Оно одновременно произвольно и непроизвольно, что в равной степени приемлемо, ибо то и другое проявляет вас.

Вернуться к кентавру значит осознать, что психическое и физическое благополучие уже циркулирует в нашем целостном психофизическом организме. "Энергия – это вечное наслаждение, и она в нашем теле", – говорил Блейк. Оно проистекает изнутри, и его можно свободно получить прямо сейчас. В отличие от эго, которое живет во времени, стремясь к будущим достижениям и оплакивая прошлые потери, кентавр всегда живет в nunc fluens, в преходящем конкретном настоящем, живом настоящем, которое не цепляется за вчера и не воздыхает о завтра, а находит свое свершение в щедрых дарах данного момента. И хотя это еще не вечно настоящее, nunc stans, но это уже шаг в верном направлении.
С этого глубокого уровня наше я ведет, как сказал Кумарасвами, "непрестанную непредумышленную жизнь в настоящем".

"ни эго, ни тело, ни бессознательное не могут быть "самостоятельными", но могут существовать лишь в качестве частей совокупного целого. И именно в этом совокупном целом должны иметь свою основу воля и свобода".

Расширенные возможности, присущие только этому "совокупному целому", широко известны под именем самоактуализации (Голдстейн, Маслоу), самостоятельности (Фромм, Рисман) или смысла жизни (Мэй). Уровень кентавра – это высший уровень сознания, к которому стремится Движение за осуществление возможностей человека, экзистенциализм, гуманистическая психотерапия и все те, кто принимает фундаментальную установку на объединение ума, тела и эмоций в единство более высокого порядка, "более глубокое совокупное целое".

Если вы сознательно планируете быть чем-то меньшим, чем вы можете быть, то я предупреждаю вас, что всю оставшуюся жизнь вы будете глубоко несчастны.

Но выйти за пределы эго значит выйти за пределы такого смысла, – к смыслу, связанному не столько с действием, сколько с бытием. Как сказал Э.Э.Каммингс, "Если можете быть, будьте. Если нет, не унывайте, и живите так, как остальные люди, занимаясь теми же делами, что они, пока не придет конец".

Найти основополагающий смысл жизни на уровне кентавра значит открыть, что сам процесс жизни производит радость. Смысл обнаруживается не во внешних действиях или обретениях, но во внутренних светоносных потоках вашего собственного существа, в явлении и налаживании отношений этих потоков с миром в целом и самой бесконечностью.

Найти в жизни настоящий смысл значит также принять, что в жизни есть смерть, подружиться с непостоянством сущего, отпускать с каждым выдохом все тело-ум в пустоту. Безусловно соглашаться на смерть с каждым выдохом – значит возрождаться и обновляться с каждым вдохом. С другой стороны, отвращаться от смерти и непостоянства каждого мгновенья – значит каждое мгновение отвращаться от жизни, ибо эти два суть одно.

В общем, уровень кентавра есть обитель 1) самоактуализации, 2) смысла, и 3) экзистенциальных вопросов жизни и смерти. Решение всех их требует сознавания, которое бы включало в себя полностью и тело, и ум, требует потока внимания-ощущения, который заполняет тело-ум и использует все психофизическое существо. На самом деле отождествляться с эго и телом значит изменять и то и другое, помещая каждое из них в новый контекст. При этом эго может спуститься на землю, обретя под собой почву и опору, а тело – достичь небес, их света и пространства. Граница между ними растворилась, борьба прекратилась, очередная пара противоположностей воссоединились и открылось более глубокое единство. Вы впервые можете воплощать свой разум и разуметь свою плоть.

[просто Соня]

НА ПУТИ ПРЕВОСХОЖДЕНИЯ СЕБЯ

если вы хотели бы начать работать над интуитивным постижением этого запредельного Я, которое внутри вас и вне вас, которое вы и не вы, приступайте к следующему упражнению:

Начните с двух-трех минут сознавания кентавра, как было описано в предыдущей главе (это делается лишь затем, чтобы в какой-то мере соприкоснуться с уровнем кентавра, который находится гораздо "ближе" к низлежащим надличным диапазонам, чем уровень эго). Затем медленно начните читать про себя следующий текст, пытаясь как можно более живо сознавать смысл каждого высказывания:

Я обладаю телом, но я не тело. Я могу видеть и чувствовать свое тело, а то, что можно видеть и чувствовать, это не истинный Зрящий. Мое тело может быть усталым или бодрым, больным или здоровым, тяжелым или легким, но это никак не затрагивает мое внутреннее "я". Я обладаю телом, но я не тело.

Я обладаю желаниями, но я – не желания. Я могу знать о своих желаниях, а то, что может быть познано, это не истинный Познающий. Желания приходят и уходят, проплывая через мое сознание, но они не затрагивают мое внутреннее "я". Я обладаю желаниями, но я – не желания.

Я обладаю эмоциями, но я – не эмоции. Я могу чувствовать и ощущать свои эмоции, а то, что может чувствоваться и ощущаться, это не истинный Чувствующий. Эмоции проходят через меня, но они не затрагивают мое внутреннее "я". Я обладаю эмоциями, но я – не эмоции.

Я обладаю мыслями, но я – не мысли. Я могу знать и понимать свои мысли, а то, что может быть познано, это не истинный Познающий. Мысли приходят и уходят, но они не затрагивают мое внутреннее "я". Я обладаю мыслями, но я – не мысли.

Проделав это, – возможно, несколько раз – человек затем как можно более твердо утверждает: я – то, что остается, чистый центр сознавания, бесстрастный свидетель всех этих мыслей, эмоций, чувств и желаний.

Настойчиво практикуя такое упражнение, вы будете стимулировать заложенное в нем понимание, и можете начать замечать фундаментальные изменения в своем ощущении "себя". Например, вы можете начать интуитивно ощущать глубокое внутреннее чувство свободы, света, облегчения и устойчивости. Этот источник, этот "центр циклона" сохраняет свой ясную неподвижность даже среди яростных вихрей тревог и страданий. Открытие этого центра свидетельствования очень напоминает погружение в тихие и безмолвные глубины штормового океана. Сперва вы будете в состоянии погружаться лишь немного ниже уровня бушующих волн эмоций, но, проявив настойчивость, сможете опускаться в спокойные глубины вашей души гораздо глубже, и там, лежа в неподвижности на дне, внимательно, но бесстрастно созерцать ту поверхностную кутерьму, в которую когда-то были вовлечены.

Мы говорим пока только о надличном Я или свидетеле и не касаемся чистого сознания единения. В сознании единения надличный свидетель схлопывается со всем свидетельствуемым. Но чтобы это произошло, нужно сперва открыть в себе такого свидетеля, который и выступает затем в качестве "стартовой площадки" для сознания единения. Настоящая глава посвящена свидетелю, а следующая – его "схлопыванию" в Единство. Мы находим этого надличного свидетеля, рас-тождествляясь со всеми частными объектами, – умственными, эмоциональными или физическими, – и выходя тем самым за их пределы, трансцендируя их.

В той мере, в какой вы действительно сознаете, что вы, например, не ваши тревоги, ваши тревоги больше не будут донимать вас. Даже при наличии тревоги она больше не овладевает вами, потому что вы в данный момент больше не привязаны к ней. Вы больше не сражаетесь с ней, не сопротивляетесь ей и не убегаете от нее. Тревога самым радикальным образом полностью принимается такой, как есть, и ей позволяется идти своим путем. Вы ничего не теряете и нечего не приобретаете от ее наличия или отсутствия, ибо вы просто наблюдаете, как она проходит мимо.

Таким образом, если вас беспокоит какое-то чувство, ощущение, мысль, воспоминание или переживание, – значит вы в данный момент просто о-тождествили себя с ним, и поэтому радикальное решение проблемы беспокойства состоит в том, чтобы попросту рас-тождествиться с ним. Вы последовательно даете отпасть от себя всему этому, осознавая, что это не вы: поскольку вы можете их видеть, они не могут быть истинным Зрящим и Субъектом. Так как на самом деле они не вы, у вас нет причин отождествлять себя с ними, держаться за них или позволить им себя сковывать.

Продолжая эту "терапию" растождествлением, вы можете обнаружить, что все ваше индивидуальное "я" (маска, эго, кентавр), за которое вы прежде боролись, пытаясь защищать его и оберегать, начинает мало-помалу становиться прозрачным и исчезать. Это не значит, что оно исчезает в буквальном смысле, и вы обнаруживаете, что парите в пространстве полностью развоплощенным. Просто вы начинаете чувствовать, что происходящее с вашим личным я – ваши желания, надежды, стремления, – это не вопрос жизни и смерти, потому что внутри вас есть некое более глубокое и более фундаментальное я, не затрагиваемое этими периферийными колебаниями, этими поверхностными волнами, внушительными по размеру, но ничтожными по существу.

Таким образом, ваши ум-и-тело могут испытывать боль, унижение или страх, но пока вы остаетесь свидетелем этих событий, пребывая как бы над ними, вам они больше не угрожают и вы больше не испытываете побуждения манипулировать ими, бороться с ними или подчинять их. Поскольку вы готовы просто наблюдать их, беспристрастно на них взирая, вы можете выходить за их пределы. Как сказал св. Фома, "тот, кто что-то познает, не может иметь этого в своей природе". Так, если бы глаз был красным, он не мог бы воспринимать красные объекты. Он может видеть красное, потому что чист от него, "без-красен". Точно так и мы, будучи в состоянии просто созерцать или наблюдать свои беды, доказываем тем самым, что "без-бедны", свободны от наблюдаемого смятения. То внутри нас, что испытывает боль, само по себе без-болезнено; то, что испытывает страх, бес-страшно; то, что воспринимает напряжение, без-напряжно. Наблюдать эти состояния – значит выходить за их пределы. Они больше не нападают на вас сзади, потому что вы смотрите им в лицо.

Теперь мы можем понять, почему Патанджали, впервые составивший систематическое изложение йоги в Индии, говорил, что неведение – это отождествление Зрящего с органами зрения. Каждый раз, когда мы отождествляем или связываем себя только с маской, эго, телом или кентавром, все, что угрожает их существованию или их нормам, кажется угрожающим нам самим. Таким образом, любая привязанность к мыслям, ощущениям, чувствам или переживаниям становится очередным звеном цепи нашего самопорабощения.

Итак, по мере того, как мы начинаем соприкасаться с надличным свидетелем, мы начинаем освобождаться от наших чисто личных проблем, тревог и забот. Фактически (и в этом ключ к большинству психотерапий, связанных с надличными диапазонами), мы даже не пытаемся решать наши психологические проблемы, как мы это несомненно делали бы и должны были делать на уровнях маски, эго или кентавра. Ибо в данном случае наша единственная задача – наблюдать те или иные свои страдания, просто сознавать их, не оценивая, не избегая, не драматизируя, не работая над ними и не оправдывая их. Когда возникает какое-то отрицательное чувство или тенденция, мы свидетельствуем это. Если возникает ненависть к этому чувству, мы свидетельствуем это. Если возникает ненависть к ненависти, мы свидетельствуем и это. Ничего делать не следует, но если действие возникает, мы свидетельствуем это. Мы остаемся таким "безотборочным сознаванием" в случае любых душевных страданий. Это возможно лишь тогда, когда мы понимаем, что ничто сознаваемое не составляет нашего подлинного я. До тех пор, пока мы привязаны к своим переживаниям, будет и попытка, пусть тонкая, манипулировать ими. Понимая, что они не находятся в центре и не являются нами, мы не браним страдания, не кричим на них, не расстраиваемся по их поводу, не пытаемся с ними бороться или потворствовать им. Любое наше движение, направленное на устранение душевного страдания, лишь подкрепляет иллюзию, будто страдаем мы. Следовательно, попытка избежать душевных страданий в конечном счете лишь увековечивает их. По сути дела, нас расстраивает не страдание как таковое, а наша привязанность к страданию. Мы отождествляем себя с ним, это и есть подлинная проблема.

Вместо того, чтобы бороться с душевным страданием, мы просто занимаем по отношению к нему независимо-беспристрастную позицию. Мистики и мудрецы любят сравнивать такое состояние свидетельствования с чистым зеркалом. Мы просто отражаем любые возникающие ощущения или мысли, не цепляясь за них и не отворачиваясь от них, – подобно зеркалу, которое беспристрастно отражает все, что перед ним происходит. По словам Чжуан Цзы, "совершенный человек использует свой ум как зеркало. Он ничего не притягивает; он ничего не отталкивает; он принимает, но не удерживает".

[просто Соня]

Если вы успешно развиваете способность к такому независимому свидетельствованию (а это требует времени), то на события, происходящие в вашем уме-и-теле, вы сможете взирать с тем же беспристрастием, что и на плывущие облака, текущую воду, идущий дождь, или на любые другие объекты в поле сознавания. Иными словами, ваши отношения с умом-и-телом становятся такими же, как ваши отношения со всеми остальными объектами. Прежде вы использовали ум-и-тело как нечто, с помощью чего взирали на мир. Поэтому вы привязались к ним и связали себя их ограниченным кругозором. Вы отождествили себя с ними и только с ними, тем самым приковав себя к их проблемам, болям и несчастьям. Но внимательно присмотревшись к ним, вы осознаете, что они суть всего лишь объекты сознавания – объекты надличного свидетеля. "Я обладаю умом, телом и эмоциями, но я не ум, тело и эмоции".

маска сама по себе не создает проблем – если только она не единственное "я", которое у вас имеется. Поэтому при спуске с уровня маски на уровень эго устраняется не тень и не маска, а граница и борьба между ними.

Точно так же, спускаясь с уровня эго на уровень кентавра вы разрушаете не эго и не тело, но лишь границу между ними. На уровне кентавра вы по-прежнему имеете доступ к эго, телу, маске и тени; однако поскольку вы больше не отождествляете себя с чем-то одним, противоставляя его остальному, все эти элементы работают гармонично и согласованно. Вы подружились с ними, прикоснулись к ним и приняли их все без исключения. Между ними нет непроходимой границы, а посему нет и борьбы.

Подобным же образом, соприкасаясь с надличным собой, вы по-прежнему имеете доступ ко всем предшествующим уровням. Однако вы больше не привязаны к ним, не зависите от них и не ограничены ими. Они перестают играть определяющую роль, становятся инструментальными. Так что когда человек начинает творчески преодолевать свое отождествление с изолированным организмом и только, он никоим образом не перестает заботиться о своем организме. Он не перестает есть, жить и т.д. На самом деле происходит обратное. Человек начинает больше заботиться о своем уме-и-теле и в большей мере принимать их. Поскольку он больше не связан ими, они больше не воспринимаются "темницей духа". Поэтому силы личности больше не нужно отмораживать для подавления гнева и ненависти к собственному организму. Организм как целое становится совершенно приемлемым выражением надличного Я.

Как уже упоминалось ранее, с точки зрения запредельного свидетеля ум-и-тело начинают восприниматься так же, как любой другой объект сознавания, будь то стол, дерево, собака или машина.

Это единое Я безусловно пребывает за пределами не только тела, но и ума, так что по сути оно одно и то же во всех сознательных существах. Подобно тому, как человек может перейти из одной комнаты в другую без принципиального изменения своего внутреннего ощущения я-естьности, это ощущение также принципиально не изменилось бы, если бы он обладал другим телом с другими воспоминаниями и другими переживаниями. Он свидетель этих объектов, но он не привязан к ним.

"Если вы умрете до того, как умрете, то умерев не умрете". А также высказывания мистиков о том, что "никто не получает от Бога столько, как тот, кто до конца умер".

Короче говоря, внутри вас существует нечто – эта глубокая внутренняя я-естьность, отличная от памяти, мыслей, ума, тела, переживаний, чувств, конфликтов, ощущений или настроений. Ибо все они изменились и могут меняться, существенно не влияя на эту внутреннюю я-естьность. Не что иное, как это Я, этот запредельный им свидетель и остается не затронут течением времени.

Но что касается этого внутреннего Я... в самом деле, что это? Оно не родилось с вашим телом и не умрет с его смертью. Оно не признает времени и не участвует в его несчастьях. Не имея ни цвета, ни очертания, ни формы, ни размера, оно созерцает все великолепие мира, которое проходит перед вашими глазами. Оно видит солнце, облака, звезды и луну, но само незримо. Оно слышит птиц, сверчков и звуки водопада, но само неслышимо. Оно улавливает падающий лист, замшелый камень и сучковатую ветвь, но само оно неуловимо.

Вам не нужно пытаться узреть запредельного Себя, тем более что это невозможно. Может ли око узреть самое себя? Вам нужно просто начать настойчиво сбрасывать с себя свои ложные отождествления с воспоминаниями, умом, телом, эмоциями и мыслями. И такое сбрасывание, кстати говоря, не предполагает каких-то сверхчеловеческих усилий или особой теоретической подготовки. Для начала требуется понять лишь одно: все, что может быть зримо, не может быть Зрящим. Следовательно, все, что вы узнаете о себе, определенно не может быть Познающим, внутренней я-естьностью, которую невозможно воспринять, определить или каким-то иным образом превратить в объект. Ошибочное отождествление Зрящего с тем, что может быть зримо, есть не что иное, как рабство. А освобождение начинается с простого исправления этой ошибки.

Всякий раз, когда вы отождествляетесь с проблемой, тревогой, состоянием, воспоминанием, желанием, телесным ощущением или эмоцией – вы отдаете себя в рабство и обрекаете на ограниченность, страх, сужение сознания и, в конечном счете, смерть. Все это может быть зримо и посему не есть Зрящим. С другой стороны, постоянно оставаться Зрящим, Свидетелем, Собой – значит отстраниться от ограничений и проблем, а затем наконец выйти за их пределы.

Это простая, но трудная практика; однако результатом ее становится не что иное, как освобождение при жизни, ибо запредельное Я всегда считалось лучом Божественного. По сути, ваше запредельное Я имеет общую с Богом природу. Ибо вашими глазами смотрит, вашими ушами слышит и вашими устами глаголет в конечном счете не кто иной, как Бог. Иначе как cв. Климент мог бы утверждать, что знающий себя знает Бога?

Такова суть идей Юнга; а также святых, мудрецов и мистиков, индейских ли, даосских, индуистских, исламских, буддийских или христианских: Фундаментом вашей души служит душа человечества, – душа божественная, запредельная, ведущая от рабства к освобождению, от помрачения к пробуждению, от времени к вечности, от смерти к бессмертию.

В качестве введения в практику медитации я бы посоветовал прежде всего Трансцендентальную Медитацию, так как она проста, эффективна и, что важно, вполне доступна.

[просто Соня]

ПРЕДЕЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ СОЗНАНИЯ

Нет ни творения, ни разрушения,
Ни судьбы, ни свободной воли;
Ни пути, ни достижения;
Такова последняя истина.

Шри Рамана Махарши

Поскольку сознание единения – это сознание вневременного настоящего момента, оно присутствует прямо сейчас и только сейчас. Ясно, что пути, ведущего к сейчас, нет. Невозможно достичь места, в котором находишься. Следовательно, говорит Рамана Махарши, нет пути к сознанию единения, – и провозглашает это как последнюю истину. Просветление ясно вспыхивает в этот момент, и в этот момент, и в этот.

Однако сознание единения представляет собой не столько волну, сколько воду как таковую. А между водой и любой из волн нет никакой границы, нет разницы, нет расстояния. Вода в равной мере присутствует во всех волнах, так что ни одна из волн не влажнее другой.

Следовательно, если вы ищете "влажность" как таковую – условие существования всех волн, – то прыгая с волны на волну ничего не достигнете. Фактически, вы при этом даже потеряете что-то, ибо пока вы прыгаете по волнам в поисках влажности, вы, очевидно, не можете открыть для себя влажность, присутствующую в чистом виде в любой волне, оседланной вами в настоящий момент. Поиск сознания единения подобен поиску воды путем перескакивания с одной волны переживания на другую. Вот почему "нет ни пути, ни достижения". По-видимому, великий мастер дзэн Хакуин имел в виду именно эту аналогию, когда писал:
Не зная, сколь близка им Истина,
Они пускаются в путь дальний, – какая жалость!
Они подобны тем, кто стоя у ручья
С мольбою просит о глотке воды.

Итак, возможно, мы начинаем понимать, почему к сознанию единения, строго говоря, пути нет. Сознание единения – это не частное переживание в ряду других переживаний, это не великое переживание в противоположность мелким переживаниям, не какая-то особая волна, отличная от других. Нет, это любая волна наличного переживания как такового. А как вы можете соприкоснуться с наличным переживанием, переживанием настоящего момента? Кроме наличного переживания ничего больше нет, а к тому, что есть, нет пути. Нет пути к влажности, если вы уже по шею в воде.

Именно по этим причинам истинные мудрецы провозглашают, что нет пути к Абсолюту, нет пути достижения сознания единения. Индуист Шанкара говорит: "Поскольку Брахман составляет Я человека, человеку не нужно его достигать". Буддист Хуан По говорит: "То, что достигать нечего, – не просто слова; это правда". Христианин Экхарт говорит: "Бога надлежит познавать тебе без образов и без средств (без пути)". Современный мыслитель Кришнамурти говорит: "Реальное находится рядом, вам не нужно искать его; а тот, кто ищет истину, никогда ее не найдет".

Сам наш поиск, самое наше желание открыть нечто предотвращает открытие. Короче говоря, мы все время пытаемся отойти от наличного переживания, тогда как на самом деле ключ к нашему поиску содержится именно в этом наличном переживании. На самом деле мы не ищем ответ, – мы бежим от него.

: "В дао нет ничего, в чем можно упражняться. Если в нем как-то упражняются, завершение такого упражнения означает конец дао. Но если в дао вообще не упражняться, так чурбаном и останешься".

Поэтому хоншо-мийошу означает, что подлинная духовная практика проистекает из просветления, а не ведет к нему. Наша практика не ведет к сознанию единения, наша практика с самого начала есть сознанием единения.

Отличается ли это от эзотерического христианского учения, согласно которому в истинно молящемся нет того, кто стремится к Богу, но Сам Бог возносит молитву Себе? "Утри слезы свои; ты бы не искал Меня, если бы уже не нашел".

Каждое наше действие проистекает из вечности, из безграничного, и, как таковое, выступает совершенным и непомраченным выражением Всего. Все, что мы делаем, становится нашей практикой, нашей молитвой –всякое действие, от мытья посуды до оплаты подоходного налога. И не потому, что мытье посуды позволяет поразмышлять об изначальном просветлении, а потому, что мытье посуды есть изначальное просветление как таковое.

сознание единения и настоящее – это одно и то же. Сопротивляться одному значит сопротивляться другому. Говоря языком теологии, мы все время сопротивляемся Божественному присутствию, Божественному наличию, которое есть не что иное, как настоящее во всей полноте его форм. Понимание этого скрытого сопротивления служит последним ключом к просветлению.

…Но это верно лишь для одной его половины, ибо другой, отчужденной его половине (тени) нравится причинять ему боль. Так он мучает себя, не ведая об этом. И так как он не ведает об этом, он не может это прекратить. Он сам производит свои симптомы, но не желает признавать этого, и поэтому в конечном счете защищает свое страдание. Пока он не увидит свое сопротивление собственной тени, никаких улучшений добиться невозможно, ибо он и далее будет сопротивляться, саботируя тем самым любую попытку роста.

Поэтому первая и самая сложная задача психотерапевта на уровне маски состоит в том, чтобы помочь человеку понять и проработать свое сопротивление собственной тени. Психотерапевт не пытается избавиться от сопротивления, обойти или проигнорировать его. Вместо этого он помогает человеку увидеть, как, а затем и почему он сопротивляется собственной тени. Когда человек на материале конкретных примеров видит, что сопротивляется каким-то сторонам собственной личности, – и что это действительно составляет корень его затруднений, – у него появляется возможность постепенно ослабить сопротивление и начать соприкасаться со своей тенью, не избегая ее, не сопротивляясь ей и не вытесняя ее. Если же человек пытается соприкоснуться с тенью непосредственно, не поработав предварительно с сопротивлением, он просто удваивает свои усилия, направленные на сопротивление тени и отбрасывание ее, так как действительная причина существующей проблемы осталась незамеченной.


Это был первый из обнаруженных нами типов сопротивления. Маска сопротивляется тени, препятствуя тем самым раскрытию и появлению точного эго. Спускаясь ниже, на следующий уровень спектра, мы находим сопротивление, проявляемое самим эго, – его сопротивление вниманию-ощущению кентавра. В частности, это сопротивление выражается в неспособности поддерживать сколько-нибудь продолжительное время подлинное сознавание (или внимание-ощущение) настоящего момента. Так как кентаврическое сознавание основано на преходящем настоящем, это сопротивление эго представляет собой сопротивление непосредственному здесь и сейчас.


Кентавру склонно сопротивляться самое мышление, поскольку оно действует главным образом во времени, просматривая прошлое и вглядываясь в будущее. Эго-психотерапия работает с сопротивлением процесса мышления. Для психотерапии уровня кентавра сопротивлением оказывается мысль как таковая. Фактически, на этом уровне, сопротивлением оказываются даже психотерапевтические приемы, применяемые на уровне эго. Вот почему Фриц Перлз, психотерапевт, работавший преимущественно с уровнем кентавра, мог утверждать: "Поскольку избегание [сопротивление] считается основным симптомом нервных расстройств, я заменил метод свободных ассоциаций или полета идей противоядием от избегания – сосредоточением". Сосредоточением на чем? Разумеется, на непосредственно настоящем во всех его формах и на выявляющем это настоящее сознавании тела-ума. Перлз вскоре отказался от неточного в данном случае термина "сосредоточение" и заменил его на "сознавание здесь и сейчас". Согласно Перлзу, именно избегание или сопротивление тому, что имеет место здесь и сейчас, лежит в основе большинства патологий.

Таким образом, в психотерапиях уровня кентавра, таких как гештальттерапия, человеку не предлагают позволить своим мыслям идти как им заблагорассудится, – наоборот, ему следует приостановить "мысленную болтовню" и сфокусировать сознавание на происходящем здесь и сейчас. Психотерапевт будет следить не за прерываниями потока мышления, а за любым отвлечением от сознавания настоящего и погружением в поток мышления. Он будет указывать человеку на это сопротивление или избегание происходящего здесь и сейчас, пока тот сам не поймет, как он избегает кентавра, уходя в эго.

[просто Соня]

Мы увидели также, что каждый вид сопротивления выражался в том, что человек воспринимал какие-то стороны себя так, как если бы они были "внешними объектами". Тень казалась чуждым "наружным" объектом. Тело казалось объектом, болтающимся "под нами" внизу. Подобным же образом, фундаментальное сопротивление, испытываемое у основания спектра сознания, также приводит к тому, что человек рассматривает какие-то стороны себя как "внешние объекты". Но на этом всеобъемлющем уровне такие внешние объекты образуют не что иное, как окружающую среду в целом (будет ли эта среда грубой или тонкой, личной или надличной). Деревья, звезды, солнце и луна – все эти "объекты окружающего мира" представляют собой такую же часть нашего подлинного я, как тень – часть нашего эгоического я, а тело – часть нашего кентаврического я.

Это первичное сопротивление выражается в том, что мы обычно называем восприятием. Иными словами, мы воспринимаем любого рода объекты так, как если бы они были отдельными от нас. И мы сопротивляемся осознанию единения со всеми этими воспринимаемыми объектами точно так же, как сопротивлялись когда-то единению с тенью и единению с целостным организмом кентавра. Короче говоря, мы боремся с сознанием единения.

Таким образом, это возвращает нас к нашей главной теме: благодаря выполнению надлежащей духовной практики мы начинаем узнавать, как мы сопротивляемся сознанию единения. Духовная практика заставляет это фундаментальное сопротивление выйти на поверхность сознания. Мы понимать, что на самом деле не хотим сознания единения, что мы все время избегаем его. Но именно это и есть решающим прозрением, подобно тому, как понимание своего сопротивления было ключевым прозрением на каждом уровне. Увидеть свое сопротивление сознанию единения значит впервые обрести способность иметь дело с этим сопротивлением – и в конце концов прекратить его, устраняя тем самым тайное препятствие своему освобождению.

Итак, особые условия (создаваемые на каждом уровне) обнаруживают вам ваше сопротивление и в то же время истощают его. Собственно говоря, они обнаруживают вам ваше сопротивление путем его истощения. Если бы ваше сопротивление не истощалось, вы, вероятно, даже не подозревали бы о его существовании. Вы продолжали бы тайно его оказывать, тормозя тем самым свой рост. Далее, истощая ваше сопротивление, эти условия позволяют вам постичь более глубокое состояние не-противления. Принимая эти особенности более глубокого уровня сознания в качестве особых условий своей нынешней практики, вы обнаруживаете свое сопротивление этому уровню, а затем истощаете его и тем самым переходите на этот уровень.

Вернемся теперь к рассмотрению первичного сопротивления, которое обнаруживается, истощается и растворяется особыми условиями всех подлинно духовных практик. Нам нужно обратиться не к сознанию единения как таковому, а именно к этому первичному сопротивлению сознанию единения. Ибо пока вы со всей ясностью не увидите своего сопротивления сознанию единения, все ваши усилия "достичь" его будут тщетны, так как вы будете бессознательно сопротивляться и пытаться воспрепятствовать тому, чего пытаетесь достичь. Мы тайно сопротивляемся сознанию единения, мы украдкой производим "симптомы" не-просветленности точно так же, как скрыто производили все остальные симптомы на других уровнях спектра. Мы успешно препятствуем в глубине души тому, чего страстно желаем на поверхности сознания. Именно это сопротивление создает для нас действительные сложности. Поэтому нам нужно не двигаться к сознанию единения, а просто понимать, как мы все время отодвигаемся от него. Само это понимание может вызвать проблеск сознания единения, ибо то, что видит сопротивление, свободно от сопротивления.

Первичное сопротивление, подобно другим формам сопротивления на остальных уровнях спектра, не просто "случается" с вами; это не то, что случилось в прошлом или происходит независимо от вас. Это то, что вы, сами того не ведая, делаете в настоящем. И именно эта первичная деятельность препятствует сознанию единения. Попросту говоря, это глобальное нежелание видеть все таким, каким оно есть в настоящий момент. А конкретно говоря, в настоящий момент всегда есть нечто такое, на что вам не хотелось бы смотреть.

В целом, существует глобальное, всеобъемлющее сопротивление переживанию настоящего, неприятие самой природы этого переживания – сопротивление не просто частным переживаниям в настоящем или каким-то ясно определенным сторонам переживаемого в настоящем, но настоящему вообще, во всех его измерениях. Как мы увидим, это сопротивление не преходящему настоящему, nunc fluens уровня кентавра, но вечно настоящему, nunc stans, которое есть сознанием единения.

По причине его всеобъемлющей природы, сопротивление это действительно нелегко ясно воспринять и осмыслить. Это нечто очень тонкое. Бурные и яркие формы сопротивления имеют место главным образом на верхних уровнях сознания, но первичное сопротивление, лежащее в основе спектра, размыто и неуловимо. Однако большинство из нас могут внутренне ощущать и интуитивно улавливать его. Похоже, мы по тем или иным причинам просто не вполне принимаем нынешнее положение вещей в целом, – оно вызывает тонкое внутреннее напряжение, отталкивающее нас от всеобъемлющего настоящего. Поэтому мы не даем своему сознаванию естественным образом покоиться на всем том, что есть в настоящий момент. Мы склонны отворачиваться от него.

Отсюда возникает это всеобъемлющее нежелание смотреть на все, как на целое, как на то, что есть, просто есть в настоящий момент. Мы склонны отворачиваться, отводить взгляд, отвлекать сознание от того, что есть, избегать настоящего во всех его формах. И поскольку мы отворачиваемся, мы склонны отодвигаться от него. Этим тонким сопротивлением, этим взглядом-движением в сторону мы как бы предотвращаем сознание единения; мы как бы "теряем" свою истинную природу.

"Потеряв" сознание единения, мы низвергаемся в мир границ, пространства, времени, страдания и смерти. Однако в нашем пути через этот мир границ и сражений нами движет в основе своей одно: желание вновь вернуть сознание единения, вновь открыть эту без-граничную территорию. Все наши вожделения, нужды, намерения и желания служат в конечном счете "заменителями удовольствия" сознания единения.

Итак, хотя единственное, к чему человек по большому счету стремится, – это сознание единения, единственное, в чем он неизменно постоянен, – это в сопротивлении сознанию единения. Мы все время ищем сознание единения, но путем, который все время уводит нас от него: чтобы найти сознание единения, мы отодвигаемся от настоящего. Нам кажется, что это настоящее в чем-то не совсем верно, не совсем то, и поэтому мы не покоимся в этом настоящем и только в нем, но начинаем отодвигаться от него навстречу тому, что, как нам кажется, будет новым, лучшим настоящим. Иными словами, мы начинаем прыгать по волнам. Мы начинаем двигаться в пространстве и во времени, чтобы найти истинную волну, волну, которая в конце концов утолит нашу жажду, которая в конце концов даст нам "влажность". В поисках влажности на следующей волне переживания, мы все время теряем влажность наличной волны. Вечно искать значит вечно терять ее.

Проблема состоит в следующем: чтобы сопротивляться наличной волне переживания, вам нужно отделить себя от нее. Отодвигание от наличного переживания предполагает, что вы и наличное переживание – две разные вещи.

Постоянно пытаясь отодвинуться от сейчас, вы постоянно подкрепляете иллюзию того, что вы вне сейчас. Благодаря попыткам отодвинуться от наличного мира, создается впечатление, что вы отделены от этого мира. Именно так мы проводим исходную границу между нашим "я", с одной стороны, и нашим миром, с другой. Вот почему мы говорили ранее, что восприятие "внешнего" объективного мира есть сопротивление наличному переживанию и, таким образом, отделение от него.

Отодвигаться от сейчас значит отделять себя от сознания единения, и тем самым давать начало эволюции спектра сознания. Таинственная "первопричина", о которой мы говорили в шестой главе, есть не что иное, как это отодвигание, воплощенное в исходной границе. Вот почему мы говорили, что исходная граница, эта вечно активная первопричина, есть то, что мы делаем в данный момент. Мы просто делаем взгляд-движение в сторону. В этот самый момент, когда мы сопротивляемся единому миру наличного переживания, мы неизбежно разделяем этот мир. Мы разделяем его на внутреннее переживание, которое воспринимаем как зрящего, переживающего и действующего, и внешнее переживание, которое воспринимаем как зримое, переживаемое и делаемое. Наш мир расколот надвое, и граница, иллюзорная граница, пролегает между "мною", переживающим, и "тем", переживаемым. Эволюция спектра сознания началась; с ней началась и война противоположностей.

наше "движение от" есть не что иное, как движение во времени, – фактически, тем самым мы создаем время. Ибо двигаясь (точнее, пытаясь двигаться) от вневременного наличного переживания, мы порождаем иллюзию того, что переживание также движется мимо нас. Своим сопротивлением вечному и всеобъемлющему настоящему мы сводим его к преходящему настоящему. Переживания теперь как бы проходят мимо нас одно за другим в линейной последовательности, – но только потому, что мы проносимся мимо них в своем бегстве от настоящего. (Это, как мы видели ранее, страх смерти, страх не иметь будущего, страх, что отодвинуться не выйдет).

Когда мы пытаемся отодвигаться от мира настоящего, этот мир кажется движущимся мимо нас. Благодаря этому вечно настоящее выглядит сжатым и ограниченным. Оно стиснуто, с одной стороны, всеми теми переживаниями, мимо которых мы пробежали, а с другой стороны, всеми теми будущими моментами, до которые мы пытаемся добежать. Таким образом, отодвигаться значит создавать "до" и "после", – точку отправления в прошлом, из которой мы движемся, и пункт назначения в будущем, к которому мы движемся. Наше настоящее сводится к движению как таковому, тихому бегству. Наши мгновенья проходят.

Таково наше первичное сопротивление – нежелание смотреть на все переживаемое как на целое, каким оно есть сейчас; и попытка отодвинуться от всего разом. Именно это всеобъемлющее сопротивление обнажается, а затем истощается в особых условиях духовной практики. Когда человек помещает себя в такие условия, он начинает осознавать, что все время отодвигается от всеобъемлющего настоящего. Он начинает видеть, что все время отодвигаясь он просто сопротивляется и препятствует сознанию единения – или воле Божьей, потоку дао, любви к гуру или изначальному просветлению. Как бы он ни называл это, он сопротивляется своему настоящему. Он отворачивается. Он отодвигается. И потому он страдает.

Но в каком-то смысле он движется вперед. Он начинает видеть свое первичное сопротивление и тем самым ослабляет его. Как и во всех других формах психотерапии, для человека наступает "медовый месяц". Он мог бы сказать, что счастлив; он уверен в том, что делает, и чувствует, что наконец-то появилась надежда на освобождение. Он может даже достичь уровня надличного свидетеля (описанного в предыдущей главе). Поскольку человек начинает видеть свое первичное сопротивление, он начинает понимать, кто его враг. Теперь он знает, что нужно разрушить. Он должен перестать постоянно отодвигаться.

Это знание приводит его к катастрофе. И внезапному концу медового месяца. Ибо как, спрашивается, он может перестать отодвигаться? Он видит, например, что в данный момент пытается отодвинуться от сейчас. Поэтому он решает попытаться остановить это ото-движение. Но само действие, направленное на остановку последнего, есть не что иное, как еще одно движение. Пытаться не отодвигаться значит все равно совершать движение. Оно все равно требует будущего, в котором бы могла произойти остановка движения. Вместо того, чтобы остановить движение, перестать отодвигаться, человек просто делает движение в другую сторону, движение от отодвижения. Вместо грубого сопротивления он имеет то же сопротивление более тонкого порядка.

[просто Соня]

Попробуем слегка изменить подход: человек может попытаться прекратить сопротивление настоящему путем полного сознавания данного вечно настоящего, каким бы оно ни было. Но попытка сознавать это настоящее требуют будущего настоящего, в котором бы могло произойти такое сознавание. Так что он все равно отодвигается от сейчас, несмотря на то, что пытается этого не делать. Ибо единственное настоящее, которое вы можете уловить, это преходящее настоящее – на это и направлены психотерапевтические приемы уровня кентавра. Но на глубочайшем уровне, на уровне сознания единения мы имеем дело не с преходящим, а вечно настоящим; попытки же уловить или найти вечно настоящее приводят лишь к выявлению ряда моментов преходящего настоящего. Сосредотачиваться на этом преходящем настоящем значит просто сопротивляться вечности, ибо сосредоточение на преходящем настоящем требует ряда быстрых сознаваний во времени, – что крайне важно для уровня кентавра, но не имеет отношения к сознанию единения. Ибо вечно настоящее есть данный момент до того, как вы предпринимаете попытку уловить его. Это то, что вы знаете до того, как узнали что-то еще; то, что вы видите до того, как увидели что-то еще; то, кто вы до того, как стали кем-то еще. Попытка уловить это требует движения; попытка не улавливать этого также требует движения. В любом случае оно тотчас теряется.

На этой стадии поиска у человека появляется ощущение, что его обложили со всех сторон. Все, что он может сделать, кажется неправильным. Чтобы перестать сопротивляться, ему все равно приходится сопротивляться. Чтобы познать вневременное настоящее, требуется доля секунды. Чтобы перестать отодвигаться, все равно приходится двигаться. И мало-помалу до человека начинает доходить, что любое его действие является сопротивлением. И дело не в том, что иногда он сопротивляется, а иногда нет, а в том, что (пока он ощущает время и сознает свою обособленность) он только то и делает, что сопротивляется и отодвигается. Все его действия – это отодвигание. В том числе все его изощренные попытки не отодвигаться. Он воистину и двинуться не может без сопротивления, ибо любое движение по определению и есть сопротивление.

И на то есть особая причина, о которой он начинает интуитивно догадываться. Его обособленное я кажется все время сопротивляющимся, потому что ощущение себя обособленным и ощущение сопротивления – это одно и то же. Ощущение себя обособленным есть не что иное, как ощущение отодвигания, сопротивления, сжатости, отстраненности, отворачивания, улавливания. Вы ощущаете все это, когда вы ощущаете себя.

В этом крылась причина того, что все, что человек пытался делать или не делать, было "неправильным", было просто очередным сопротивлением и очередным отодвиганием. Все, что он делал, было неправильным потому, что делал это он. Он сам и есть сопротивление, и поэтому не может прекратить сопротивление.

Тут мир действительно словно меркнет. Человек кажется сам себе ловушкой, рассчитанной на то, чтобы вечно ловить самое себя. Душа погружается во мрак ночи, а свет сознания, словно обращаясь вспять дабы озарить себя, исчезает бесследно. Кажется, что все пропало; и, в определенном смысле, так оно и есть. Тьма следует за тьмою, пустота ведет к пустоте, полночи нет конца. Но, как сказано об этом в "Дзэнрин",

В сумерки петух возвещает рассвет;
В полночь – яркое солнце.

По причинам, о которых далее будет сказано, именно в этой точке, где все кажется неправильным, все вдруг становится правильным. Когда человек на самом деле видит, что каждое его движение есть отодвижением, сопротивлением, чары этого сопротивления рассеиваются. Когда он видит сопротивление в каждом своем движении, он совершенно непроизвольно отказывается от всякого сопротивления. И этот отказ от сопротивления есть открытием сознания единения, осуществлением без-граничного сознавания. Человек словно пробуждается от долгого запутанного сна, чтобы убедиться в том, что знал всегда: в качестве обособленного "я" он не существует. Его подлинное Я, которое есть Все, никогда не рождалось и никогда не умрет. Есть лишь Сознание как Таковое, абсолютное и всепроникающее, являющее себя посредством и в качестве всех условий существования, исток и таковость всего возникающего в каждый момент, безусловно первичное по отношению к этому миру, но не отличное от него. Все вещи – лишь рябь на этом озере; все возникающее есть движение единого.

Мы уже видели, что особые условия духовной практики обнаруживают человеку все формы его сопротивления, одновременно истощая их и сводя на нет. Иными словами, эти условия показывают нам, как мы прыгаем по волнам, и в конце концов лишают нас такой возможности. Поворотным пунктом служит осознание того, что все действия индивида есть не что иное, как прыжки с волны на волну, сопротивление, движение от волны настоящего в поисках более настоящей, более влажной волны. Это решающий поворотный пункт духовной практики человека, называет ли он ее таковой или нет.

Ибо пока он не увидит, что все, абсолютно все, что он делает, – это сопротивление, то будет и далее тайно отодвигаться, что-то искать, что-то улавливать скрытое и тонкое, полностью блокируя тем самым возможность постижения. Он будет отодвигаться, не сознавая, что отодвигается. Если он не видит, что все, что он делает, – это сопротивление, то будет и далее считать возможным что-то сделать для достижения сознания единения. Пока он не увидит, что все его действия есть не что иное, как отодвигание, то будет просто продолжать отодвигаться. Он будет думать, что у него есть выбор, альтернатива, возможность что-то сделать, найти какой-то выход из положения. И поэтому будет продолжать делать движения – движения от настоящего, – воздвигая тем самым преграду сознанию единения там, где ее прежде не было. Он не может "обрести" сознание единения, потому что хочет его обрести.

Но в тот самый момент, когда он видит, что все, что он делает, – это сопротивление, отворачивание и отодвигание, у него не остается иного выбора, кроме как сдаться. Однако он не может ни попытаться сделать это, ни попытаться не пытаться! Как мы видели, подобные попытки ничего не дают, ибо представляют собой не более чем очередное "движение от". Это случается само собой, непроизвольно, когда он видит, что все, что бы он ни пытался (или не пытался) делать, ничего не даст; это случается само собой, так как единство уже есть, есть всегда. Само видение сопротивления есть растворением последнего и постижением исходного единства.

Как только это первичное сопротивление начинает растворяться, вместе с ним растворяется и обособленное "я". Ибо дело обстоит не так, что вы, с одной стороны, видите, как вы же отодвигаетесь, с другой. Действительно, это может начинаться подобным образом, когда вы, в качестве обособленного "я", рассматриваете сопротивление как некую свою деятельность. Но поскольку вы начинаете видеть, что все, что вы делаете, представляет собой сопротивление, вы начинаете понимать, что даже ваше ощущение себя обособленным "внутренним я" также есть не что иное, как сопротивление. Когда вы ощущаете себя, то все, что вы чувствуете, – это едва различимое внутреннее напряжение, сокращение, отодвигание. Ощущение себя и ощущение отодвигания – это одно и то же. Но когда это становится очевидным, не остается двух разных ощущений, не остается больше переживающего, с одной стороны, и переживания, с другой; остается одно-единственное всепроникающее ощущение, – ощущение сопротивления. Вы не ощущаете этого сопротивления, вы и есть это ощущение сопротивления. Ощущение себя сливается с ощущением сопротивления, и оба растворяются.

Итак, ваша обособленность от мира растворяется в той мере, в какой растворяется это первичное сопротивление. Глубокий и полный отказ от сопротивления, от нежелания смотреть на настоящее во всех его формах, приходит сам собой, а вместе с ним и полное растворение исходной границы, которую вы воздвигли между внутренним и внешним. Когда вы больше не сопротивляетесь наличному переживанию, у вас исчезает и побудительный мотив отделять себя от него. Я и мир вновь становимся одним переживанием, а не двумя разными. Мы больше не прыгаем по волнам, ибо есть лишь одна волна, и она – повсюду.

Далее, когда мы больше не отодвигаемся от переживания, переживание больше не кажется двигающимся мимо нас. Перестать сопротивляться настоящему значит увидеть, что кроме настоящего ничего нет – ни начала, ни конца, ни до, ни после. Когда припоминаемое прошлое и предполагаемое будущее воспринимаются как факты настоящего, все преграды к этому настоящему рушатся. Границы, возведенные вокруг этого момента, схлопываются в этот момент, так что ничего, кроме этого момента, не остается, и идти больше некуда. Древний мастер дзэн сказал:

Мое старое доброе "я"
В природе не существует;
Некуда идти, когда мертв,
Совсем некуда.

Теперь ясно становится, почему поиск сознания единения был таким изматывающим. Все, что мы пытались делать, было неправильным, потому что все и так было правильным – уже и всегда. Даже то, что выглядело первичным сопротивлением Брахману, было на самом деле движением Брахмана, потому что нет ничего, кроме Брахмана. Никогда не было и никогда не будет времени иного, чем Сейчас. То, что выглядело первичным движением от Сейчас, было на самом деле изначальным движением самого Сейчас. Хоншо-мийошу. Изначальное просветление – это чудесная практика. Вечно Сейчас – это его движения. Волны океана свободно накатываются на берег, увлажняя гальку и ракушки.

[просто Соня]

Уилбер ОДИН ВКУС (другое прочтение)

Таким образом, весь мир Формы прямо сейчас возникает в вашем собственном Бесформенном осознании. Иными словами, Пустота и Форма недвойственны. Обе они сейчас представляют собой Один Вкус. И вы и есть Это. Воистину. Пустота и Сознание — это просто два названия одной и той же реальности, представляющей собой эту беспредельную Открытость и Свободу, в которой от момента к моменту возникает вся вселенная — Пустоты, каковой является ваше изначальное Осознание в данный момент, Пустоты, которую иначе можно назвать только самим изначальным Духом.
Мы судим об истинности Духа, исследуя внутреннее «Я-Я». Верно, что в конечном счете они недвойственны, но единственный способ, которым вы можете обнаружить ту реальность, заключается в том, чтобы следовать внутреннему «Я-Я», а не выискивать в объективном мире «паутину жизни».

ВЕРХНИЙ ПРАВЫЙ СЕКТОР
(индивидуальное, объективное, поведенческое)
Физический уровень
• ДИЕТА: Притикин, Орниш, Аткинс; витамины, гормоны.
• ФИЗКУЛЬТУРА: тяжелая атлетика, аэробика, ходьба, рольфинг и т.д.
Неврологический уровень
• ФАРМАКОЛОГИЯ: различные препараты, когда это уместно.
• НЕЙРОФИЗИОЛОГИЯ: биологическая обратная связь для выработки способности вызывать тета- и дельта-состояния сознания.
ВЕРХНИЙ ЛЕВЫЙ СЕКТОР
(индивидуальное, субъективное, интенциональное)
Эмоциональный уровень
• ДЫХАНИЕ: тай цзы, йога, биоэнергетика, циркуляция праны или чувственной энергии, ки гон.
• СЕКС: тантрическое сексуальное соединение, самотрансцендентная сексуальность всего тела.
Умственный уровень
• ТЕРАПИЯ: психотерапия, когнитивная терапия, работа с тенью.
• ВИДЕНИЕ: осознанная философия жизни, визуализация, утверждения.
Духовный уровень
• ПСИХИЧЕСКИЙ (шаман/йог): шаманские практики, мистицизм природы, начальная тантра.
• ТОНКИЙ (святой): йога божества, йидам, созерцательная молитва, продвинутая тантра.
• КАУЗАЛЬНЫЙ (мудрец): випассана, самоисследование, чистое внимание, свидетельствование.
• НЕДВОЙСТВЕННЫЙ (сиддха): дзогчен, махамудра, шиваизм, дзен и т.п.






Уилбер ОДИН ВКУС


Эта ослепительная шаровая молния — я не знаю, как еще ее назвать, — просто материализовалась прямо передо мной, посреди гостиной. Но это не было что-то просто электрическое. Это звучит дико, но эта штука была живой. Я могу лишь сказать — это была Любовь. Это был живой огонь Любви и Света. Это так же верно, как то, что я здесь сижу. Он как бы перемещался, то находясь передо мной, то оказываясь у меня на макушке. Когда он находился у меня на макушке, весь мой позвоночник начинал вибрировать и по нему снизу вверх до самой макушки пробегали простреливающие потоки. Полное безумие, а? И затем, как только я поняла, что это Любовь, это просто исчезло, как будто и не было. Оно заставляло меня чувствовать себя в полной безопасности, у меня буквально никогда не было такого ощущения.
Мне доводилось слышать, вы, наверно, знаете, о том свете в конце тоннеля. С той разницей, что я не умерла. Но я знаю то, что я знаю, а я знаю, что где-то там — Любовь. Все мое тело ощущается как-то по-другому. Мой позвоночник болит, будто кто-то подключал его к электрической розетке, я точно не знаю. Но истина — там. Я знаю это. Ох, и я знаю, что начала молиться просто из благодарности.

===
Я двигаюсь внутрь и вверх, внутрь и вверх, и я перестал испытывать вообще какие бы то ни было телесные ощущения. На самом деле я даже не знаю, где мое тело или есть ли оно у меня. Я знаю только мерцающие оболочки светящегося блаженства, сменяющие одна другую, причем каждая последующая мягче и в то же время прочнее предыдущей, ярче и в то же время тусклее, интенсивней, но неразличимей.
Превыше всего я полон. Я полон до бесконечности в этом океане света, я полон до бесконечности в этом океане блаженства. Я не могу помыслить о том, чтобы чего-либо хотеть, к чему-либо стремиться, за что-либо хвататься. Я не могу вместить больше, чем уже во мне, полном до бесконечности. Я нахожусь за пределами самого себя, за пределами этого мира, за пределами «я» и самости, и я знаю, что это жилище Бога, и что я нахожусь в Присутствии Бога. Я един с Присутствием, это очевидно. Я един с Богом, это несомненно. Я един с Духом, это — данность. Я никогда не буду снова ни в чем испытывать недостатка, ибо этот светящийся туман бесконечности переполнен Благодатью.

По краям этой любви-блаженства — кроткие слезы, как едва заметное напоминание о том, что я так хотел этого, так жаждал этого, так отчаянно стремился к этому, чтобы быть насыщенным до пределов вселенной, быть полным и свободным и окончательным. Все годы, все жизни, ища только этого, ища и страдая и моля только об этом. И потому кроткие слезы остаются на краях моей бесконечности, напоминая мне.
Из этого Света и этой Любви выходит все сущее — теперь я в этом уверен, ибо видел это глазами своей собственной подлинной души. И в этот Свет и эту Любовь все вернется — теперь я в этом уверен, ибо видел это глазами своей собственной подлинной души. все хорошо, и все в порядке, и все сущее пребудет в порядке. Мы все происходим от одних и тех же Света и Любви — теперь я в этом уверен, ибо видел это глазами своей собственной подлинной души.
==

Я не могу точно сказать, как долго я был Светом. Я не могу точно сказать, как долго существовала Форма. Я не могу точно сказать, как долго я не был ни тем, ни тем.
По ту сторону Света — Бездна. По ту сторону Любви — Бездна. Я не могу сказать, как долго.
Некогда я был камнем, я помню это, и толчком рывком ударом, я помню это. Я скитался по вселенной самого себя.
=

Вскоре я проснулся как человеческие существа, которые в стремлении быть светом для самих себя, смутно ощущали след того Света, который я из себя представляю даже в своей инаковости. За один огромный шаг я перестал искать себя вне себя. За один огромный шаг я проснулся к сознанию света. За один огромный шаг я обратился или начал обращаться вовнутрь, и я мог чувствовать, что эта игра устаревает, поскольку теперь я напал на след «Я».
И затем, однажды, сидя в одиночестве в своей инаковости, я увидел шар Света и Любви и понял, что наступает Великое Пробуждение.

Следующим шагом в школе себя самого, я вошел в Меня, как эти Свет и Любовь, и Я был с Я до бесконечности. И это я полностью узнавал в шепоте дыхания, что охватывало все пространство, и во вспышке света, что вмещала в себе все время.
А потом — Бездна за пределами всего запредельного. Некоторые бы назвали это радикальной Свободой, бесконечным Избавлением, предельным Освобождением, великим Спасением, безграничным Бытием. Я не знаю, ибо нет никакого «я», чтобы знать, ни в какой форме, священной или мирской, и потому есть только это радикальное Бесформие, которое остается своей собственной приметой. Это не блаженство, это не Бог, это не любовь. Оно не холистично, оно — не Богиня и не что-либо взаимопереплетенное. Оно не бесконечно, оно не вечно, это не какое бы то ни было понятие, состояние или объект. «Я-Я» — не свет, не любовь, не блаженство и не дух. «Я-Я» не связан и не свободен, не пребываю в неведении и не освобожден.
Но одно можно сказать: там, где не эта Пустота, там только страдание.

Все это я обещаю другим, которые являются формами моего собственного сна. Все это другие тоже увидят, когда пробудятся от своей инаковости и вернут свои спящие сущности к Пробужденное™, которая всегда существовала в нерушимой цельности в самой глубине того, что они собой представляют.
Я не могу точно сказать, как долго я был Светом. Я не могу сказать, как долго существовала Форма. Я не могу сказать, как долго я не был ни тем, ни тем.
По ту сторону Света — Бездна. По ту сторону Любви — Бездна. Как долго — я не могу сказать.
Но я знаю, что я буду опустошать даже эту Пустоту и, следовательно, создавать Космос и потому воплощаться как мир Формы и входить с Бодрствованием в детей моего собственного Осознания.
Видящего невозможно видеть; Познающего невозможно познать; Свидетеля невозможно свидетельствовать. Поэтому то, что вы собой представляете, — это просто свободное падение в божественном неведении, безграничная свобода от всего познаваемого, видимого, слышимого и ощущаемого, бесконечность Свободы по ту сторону познания, вечность Высвобождения по ту сторону времени.

Если я пребываю как Свидетель, как бесформенное «Я-Я», становится очевидно, что в данный момент я не нахожусь в своем теле — мое тело находится в моем осознании. Я осознаю свое тело, следовательно, я — не мое тело. Я — чистый Свидетель, в котором сейчас возникает мое тело. Не я нахожусь в своем теле — мое тело находится в моем сознании. Поэтому будьте сознанием.
Если я пребываю как Свидетель, как бесформенное «Я-Я», становится очевидно, что в данный момент я не нахожусь в этом доме — этот дом находится в моем осознании. Я — чистый Свидетель, в котором сейчас возникает этот дом. Не я нахожусь в этом доме — этот дом находится в моем сознании. Поэтому будьте сознанием.

Если я смотрю на открывающуюся передо мной вселенную и если я пребываю как Свидетель, как бесформенное «Я-Я», становится очевидно, что в данный момент я не нахожусь во вселенной — вселенная находится в моем осознании. Я — чистый Свидетель, в котором сейчас возникает эта вселенная. Не я нахожусь во вселенной — вселенная находится в моем сознании. Поэтому будьте сознанием.
Верно, что физическая материя вашего тела находится внутри материи дома, а материя дома — внутри материи вселенной. Но ваше существо не исчерпывается чисто физическим аспектом. Кроме этого, вы — Сознание, как таковое, для которого материя служит всего лишь внешней оболочкой. Эго принимает точку зрения материи и потому постоянно пребывает в плену материи, пойманное в ловушку и истязаемое физикой боли. Но боль тоже возникает в вашем сознании, и вы можете либо быть в боли, либо находить боль в себе, так что вы окружаете боль, вы больше, чем боль, вы превосходите боль, пребывая в бескрайнем просторе чистой Пустоты, которая представляет собой вашу глубинную и подлинную сущность.
Так что же я вижу? Если я сжимаюсь до эго, кажется, будто я заключен в теле, которое заключено в доме, который находится в окружающей его огромной вселенной. Но если я пребываю как Свидетель — бескрайнее, открытое, пустое сознание, — становится очевидно, что не я нахожусь в теле, в тело во мне; не я нахожусь в доме, а дом во мне; не я нахожусь во вселенной, а вселенная во мне. Все это возникает в бескрайнем, открытом, пустом, светящемся Пространстве изначального Сознания прямо сейчас, и прямо сейчас, и вовеки прямо сейчас.
Поэтому будьте Сознанием.

Только это приветствует меня этим утром; только это, его собственное наблюдение; только это, нет ничего другого; только это, звук хлопка в ладоши одной рукой, то есть звук Одного Вкуса. Тонкое и причинное могут быть столь непостижимыми и святыми. Один Вкус столь жалко очевиден и прост.

Гинсберг закончил свою жизнь учеником Трунгпа Ринпоче; наши пути то и дело пересекались, особенно в связи с Институтом Наропы.
Очень раннее утро, наверное, часа три. Скольжу по поверхности тонкой сферы — по границе между каузальным бесформенным глубокого сна и тонкой формой состояния сновидения. Из чистой, бесконечной, бесформенной черноты — и в то же время живой и молчаливо сознательной, сияюще чистой пустоты — возникает тончайшая форма, порой светящееся бело-голубое вздымающееся облако, порой бесконечный импульс тончайшего блаженства. Странно, что подобное блаженство в действительности представляет собой шаг вниз. В то же самое время оно просто сосуществует с Пустотой; на этом этапе это Форма Пустоты; но за всем этим и все время есть только это.
Опыт, переживание — это просто еще одно название осознания. Если я переживаю свое тело, это означает, что я осознаю свое тело. Конечно, вы можете осознавать свое тело, но вы также можете осознавать свой ум — вы прямо сейчас можете замечать все мысли, представления и образы, проплывающие перед внутренним взором вашего ума. Иными словами, вы можете переживать свой ум, осознавать свой ум. И это очень важно — быть способным переживать свой ум непосредственно, точно, глубоко, поскольку, только направляя осознание на ум, вы можете начать превосходить ум и освобождаться от его ограничений. Когда это начинает происходить — обычно при медитации или созерцании, — у вас могут быть даже более высокие переживания, духовные переживания, мистические переживания — сатори, кеншо, самадхи, унио мистика и так далее. Можно было бы сказать, что вы способны осознавать дух, переживать дух, хотя и более недвойственным образом.

Хотя мы можем точно говорить о телесных, умственных и духовных переживаниях, вся суть тут в том, что наивысшие духовные состояния — это даже не переживания. Переживания по самой своей природе временны, они приходят, ненадолго остаются, а затем уходят. Но Свидетель — это не переживание. Он осознает переживания, но сам ни в коей мере не носит эмпирического характера. Свидетель — это беспредельная открытость и свобода, в которой переживания возникают и в которую они уходят. Но сам Свидетель никогда не входит в поток времени — он осознает время, — и потому он никогда не входит в поток опыта.
Дух — это не преходящее переживание, а бесформенный Свидетель всего опыта.

Любовь к конкретному человеку становится сияющей, когда она возникает в Пустоте. Это по-прежнему любовь, она остается глубоко личной и очень конкретной; но это волна, которая возникает из океана бесконечности. Как будто из огромного океана любви встает волна, и эта волна несет силу и возбуждение всего океана в каждом своем обрушивающемся гребне. Ощущение такое, будто ранним утром наблюдаешь восход солнца в пустыне: бескрайний, открытый, прозрачный голубой простор, в котором на горизонте возникает яркий красно-желтый огонь. Ты — бесконечное небо Любви, в котором возникает отдельный огненный шар личной любви.
Очевидно одно: бесконечная любовь и личная любовь не являются взаимоисключающими — последняя представляет собой просто отдельную волну бесконечного океана. Когда рано утром я, проснувшись, лежу рядом с ней, занимаясь медитацией, в созерцании, по существу, ничего не меняется, кроме одного: на краю моего осознания присутствует блаженство всего тела, парадоксально неуловимое, но глубокое. Это сексуальная энергия, воссоединившаяся со своим источником в тонкой области тела-ума. Нередко в ходе медитации я слегка касаюсь ее; это, несомненно, замыкает энергетический контур, и она тоже может это чувствовать.
для предельного просветления необходим реальный партнер — реальный секс, — чтобы завершить контуры, способствующие распознанию уже-просветленного ума.

Что из себя представляет и где находится эта Самость? Как можно пребывать в качестве Этого? Нет сомнений в том, как Рамана отвечал бы на эти — и практически все другие — вопросы: кто хочет это знать? Что в вас в этот самый момент осознает эту страницу? Кто такой Познающий, который познает мир, но сам не может быть познан? Кто Слышащий, который слышит пение птиц, но сам не может быть услышан? Кто видящий, который видит облака, но сам не может быть увиден?
И так возникает самоисследование — особый дар Раманы миру. У меня есть чувства, но я — не эти чувства. Кто же я? У меня есть мысли, но я — не эти мысли. Кто же я? У меня есть желания, но я — не эти желания. Кто же я?
Так вы отступаете к источнику своего осознания — к тому, что Рамана часто называл «Я-Я», поскольку оно осознает обычное «я», или эго. Вы отступаете к Свидетелю, к «Я-Я», и вы обосновываетесь как Это. Я — ни объекты, ни чувства, ни желания, ни мысли.
Но затем люди делают в этом самоисследовании весьма плачевную ошибку. Они думают, что если они пребывают в Самости или Свидетеле, то должны что-то увидеть или что-то почувствовать — нечто по-настоящему удивительное, особое, духовное. Но вы ничего не увидите. Если вы что-то видите, то это всего лишь еще один объект — еще одно чувство, еще одна мысль, еще одно ощущение, еще один образ. Но все это — объекты; это то, чем вы не являетесь.
Нет, когда вы пребываете в Свидетеле, сознавая: я — не объекты, я — не чувства, я — не мысли, все, что вы заметите, — это ощущение Свободы, ощущение Освобождения, ощущение Избавления — избавление от ужасного ограничения отождествления с этими ничтожными маленькими конечными объектами — вашим маленьким телом, и маленьким умом, и маленьким эго; все это объекты, которые могут быть видимы и потому не являются подлинным Видящим, истинной Самостью, чистым Свидетелем — тем, что вы есть на самом деле.

Так что вы не увидите ничего особенного. Что бы ни возникало, так оно и должно быть. Облака проплывают в небе, ощущения проплывают в теле, мысли проплывают в уме, и вы можете без усилий свидетельствовать все это. Все это спонтанно возникает в вашем собственном наличном расслабленном, пассивном осознании. И само это свидетельствующее осознание не что-то конкретное, что вы можете видеть. Это просто огромное фоновое ощущение Свободы — или чистой Пустоты, — и в этой чистой Пустоте, каковой вы являетесь, возникает весь проявленный мир. Вы — эта Свобода, Открытость, Пустота — а не любая из крошечных вещей, которые в ней возникают.

Пребывая в этом пустом, свободном, расслабленном, пассивном свидетельствовании, замечайте, что облака возникают в безбрежном пространстве вашего осознания. Облака возникают в вас настолько, что вы можете пробовать их на вкус, вы едины с облаками, они так близко, как если бы они были по эту сторону вашей кожи. Небо и ваше осознание стали одним, и все в небе без усилий проплывает в вашем собственном осознании. Вы можете целовать солнце, глотать горы — они так близко. Дзен говорит: «Выпей Тихий океан одним глотком» — и это легче всего на свете, когда внутреннее и внешнее более не различны, когда субъект и объект недвойственны, когда и смотрящий, и то, на что он смотрит, — это Один Вкус. И потому:
Мир иллюзорен, что означает — вы вовсе не какой бы то ни было объект; ничто видимое не обладает окончательной реальностью. Вы — нети, нети, ни то, ни это. И вы ни при каких обстоятельствах не должны основывать свое спасение на том, что конечно, временно, преходяще, иллюзорно, усиливает страдание и вызывает муку.

Реален один Брахман, реальна только Самость (неопределимый Брахман-Атман) — чистый Свидетель, вневременное Нерожденное, бесформенный Видящий, радикальное «Я-Я», сияющая Пустота — вот что реально, и это все, что реально. Это ваше состояние, ваша природа, ваша сущность, ваше настоящее и ваше будущее, ваше желание и ваша судьба, и в то же время это всегда вездесуще, как чистое Присутствие, одно, которое Одно.
Брахман и есть мир, Пустота и Форма недвойственны. После того как вы постигли, что проявленный мир иллюзорен, и после того как вы постигли, что реален один Брахман, тогда вы сможете видеть, что абсолютное и относительное недвойственны, тогда вы сможете понять, что нирвана и самсара недвойственны, тогда вы сможете постичь, что Видящий и все видимое недвойственны, Брахман и мир недвойственны — и все это на самом деле означает звук пения вон тех птичек. Весь мир Формы существует не где-нибудь, а в вашем наличном Бесформенном Осознании: вы можете выпить Тихий океан одним глотком, поскольку весь мир буквально существует в вашей чистой Самости, вездесущем великом «Я-Я».

И наконец, что самое важное, Рамана напомнил бы нам, что чистой Самости — и, следовательно, великого Освобождения — невозможно достичь, как нельзя обрести свою ногу или свое легкое. Вы уже осознаете небо, вы уже слышите звуки вокруг, вы уже свидетельствуете этот мир. Просветленный ум или чистая Самость в этот самый момент уже налицо на 100% — не на 99%, а на 100%. Нельзя достичь Самости — Самость читает эту страницу. Не существует поисков Самости — она смотрит вашими глазами в этот самый момент. Не существует обретения Самости — она читает эти слова. Вы просто абсолютно не можете обрести то, чего вы никогда не утрачивали. И если вы что-то обретаете — сказал бы Рамана, — это очень мило, но это — не Самость.
Поэтому я позволю себе дать вам совет перед тем, как вы будете читать слова величайшего мудреца мира: если вы думаете, что не понимаете Самость или Дух, тогда пребывайте в том, что не понимаете, и как раз это и есть Дух. Если вам кажется, что вы не вполне «улавливаете» Самость или Дух, то пребывайте в том, что не вполне его улавливаете, и как раз это и есть Дух.
Таким образом, если вы думаете, что понимаете Дух, то это — Дух. Если вы думаете, что не понимаете его, то это — Дух. И потому мы можем закончить величайшим и самым тайным посланием Раманы: трудно не обрести просветленный ум, а избежать его. По словам дорогого Учителя:
Нет ни созидания, ни разрушения,
Ни судьбы, ни свободной воли;
Ни пути, ни достижения;
Это окончательная истина.

[просто Соня]

Для физического уровня можно использовать физическую йогу, тяжелую атлетику, витамины, питание, бег трусцой и т.п. Для эмоционально/телесного уровня можно попробовать тантрический секс, терапию, которая помогает соприкасаться с чувственной стороной вашего бытия, биоэнергетику, гимнастику тай-цзы и т.д. Для умственного уровня подходят когнитивная терапия, повествовательная терапия, разговорная терапия, психодинамика и т.д. Для уровня души — созерцательная медитация, йога божества, тонкое созерцание, центрирующая молитва и т.п. А для уровня духа нужны более недвойственные практики, например, дзен, дзогчен, адвайта веданта, кашмирский шиваизм, бесформенный христианский мистицизм.
Я неохотно привожу этот перечень, поскольку, как вам известно, существуют буквально тысячи превосходных практик для всех этих уровней, и мне не хотелось бы исключать любую из них. Но, пожалуйста, сосредоточьтесь на общей идее: взять одну или более практик для каждого уровня вашего существа — от материи до тела, ума, души и духа — и выполнять их все в полную меру сил, по отдельности или вместе. Вы не только просто начнете лучше себя чувствовать на мирском уровне, вы резко повысите свои шансы попасть в свое собственное изначальное Владение, каковое представляет собой сам Дух, вашу глубочайшую тождественность и причину.
Но идея достаточно проста: практика на любом одном уровне вашего существа не приведет к полному просветлению. Если вы только медитируете, это не приведет к автоматическому устранению вашего психодинамического «мусора». Отдавайте Фрейду то, что принадлежит Фрейду, а Будде то, что принадлежит Будде. А лучше всего отдавайте Божественному всего себя, вовлекая в это все, чем вы являетесь.

Мы никогда ни на мгновение не покидаем Дао, То, что можно покинуть, — это не Дао.

Когда тело-ум остается позади, когда меня нет нигде, есть только бесконечная Пустота, радикальная Полнота, без конца расцвеченная светимостью. «Я-Я» раскрывается как Космос, где никакой объект не портит первозданную Чистоту. Ничего никогда не происходит здесь, в полноте бесконечности, поющем самосуществующем блаженстве, переполненном самоосвобождающими жестами, счастьем быть дома. В открытости этого момента бесконечная благодарность встречается с совершенной простотой, ибо есть только это, сейчас, всегда и безнадежно во веки веков.

«Вы также упоминали недвойственное».
«Да, коль скоро вы проходите через каузальную бесформенность — царство чистого Свидетеля, — сам Свидетель растворяется во всем, что свидетельствуется во всех трех состояниях. Веданта называет это сахаджа, что означает спонтанное единство нирваны (пустоты) и самсары (формы); тибетцы называют это Одним Вку сом, поскольку все вещи во всех состояниях имеют один и тот же оттенок Божественного; даосы называют это цзу-джан, что значит «само по себе», или совершенно спонтанно. Поэтому когда здесь говорят «Все сущее едино», то имеется в виду, что любая вещь в грубой, тонкой и каузальной сферах имеет тот же самый Один Вкуc. И это очень отличается от того, когда кто-нибудь, бодрствующий только в грубой сфере, говорит «Все сущее едино»».

«Не могли бы вы Перечислить их все по порядку?»
«Плеромное слияние, магический анимизм, мифический синкретизм, рациональная теория систем, психический или природный мистицизм, тонкий или божественный мистицизм, бесформенный или каузальный мистицизм и недвойственный Один Вкус».
«И все они могут высказывать утверждения типа «Все сущее едино», при этом имея в виду совершенно разные вещи».
«Именно так - само по себе это утверждение совершенно бессмысленно. Его истинность полностью зависит от уровня сознания человека, который его высказывает.».
во-вторых, автор должен прежде всего предлагать вам практики, чтобы помочь вам пробудиться к более высокому уровню Единства в самом себе. Не только новое объективное описание мира — оно в этом отношении бесполезно, — но ряд субъективных практик для изменения уровня вашего осознания.
Поэтому такой автор сам должен быть пробужденным к более высокому Единству — психическому, тонкому, каузальному или недвойственному, — и он должен предлагать вам практики, которые помогут вам тоже пробудиться. Этот автор как минимум должен давать вам не просто новые способы трансляции мира, а новые способы трансформации вашего сознания. И если он не дает вам эти практики непосредственно, то ему следует ясно показать вам, какое огромное значение они имеют».

Нет никакого достижения Самости. Если бы Самости можно было достичь, это бы означало, что Самость существует не здесь и сейчас, а ее еще только следует обрести. А то, что обретается, может быть и утрачено. Поэтому она была бы непостоянной. К тому, что не постоянно, не стоит стремиться. Потому я говорю, что Самость не достигается. Ты — Самость, ты уже То.
Шри Романа Махарши

главная суть кундалини йоги и семи чакр состоит в том, что все семь, без исключения, представляют собой сияющие формы Шакти, энергии Богини, пребывающей в вечном объятии с Шивой, чистым бесформенным Свидетелем. Все Формы едины с Пустотой: Шива и Шакти вечно занимаются любовью, привязанные друг к другу страстной преданностью, которой не могут даже осмелиться коснуться время, хаос, смерть и судьба.
В дзогчен-буддизме та же идея выражена в тхангке Ади-Будды (или самого высочайшего Будды) Самантабхадра и его супруги Самантабхадри. Санатабхадру изображают в виде темно синей или черной обнаженной фигуры, сидящей в позе лотоса. У него на коленях, лицом к нему, в сексуальном соединении сидит Самантабхадри, также обнаженная, но ослепительно белая. Самантабхадра представляет Дхармакайю, или радикальную Пустоту, которая полностью бесформенна и потому имеет «черный» цвет (как в глубоком сне без сновидений). Самантабхадри представляет Рупакайю, весь мир Формы — ярко-белое сияющее проявление. Пустота и Форма, Сознание и Материя, Дух и Мир. Но суть состоит в том, что они занимаются любовью; они едины в экстатических объятиях друг друга; они вечно соединены неразрывной связью непобедимой Любви. Они друг для друга — Один Вкус.

Эта тхангка Самантабхадры и Самантабхадри (Пуруши и Пракрита, Шивы и Шакти, Пустоты и Формы, Мудрости и Сострадания, Эроса и Агапе, Восхождения и Нисхождения) представляет собой не просто символ. Это изображение непосредственного постижения. Когда ты отступаешь к «Я-Я» и пребываешь как бесформенный Свидетель, ты буквально становишься Самантабхадрой, великим Нерожденным, радикально неопределимым Божеством. Ты пребываешь в черной Пустоте бесконечного высвобождения. И в то же время в пространстве той пустоты, которой ты являешься, в каждый момент возникает вся вселенная: облака проплывают через твое осознание, вон те деревья возникают в твоем осознании, вон те поющие птицы едины с тобой. Ты, как бесформенный Свидетель (Самантабхадра), един со всем Миром Формы (Самантабхадри), и это вечное эротическое соединение. Ты буквально занимаешься любовью со всем возникающим миром. Жестокий, мучительный разрыв между субъектом и объектом затянулся, и вы с миром вступили в интимное, сексуальное, экстатическое соединение, обрамленное блаженством, сияющее освобождением, — гром и молния только Одного Вкуса.
Так было всегда.

Вот первая ошибка: пытаясь установить контакт со Свидетелем (или «Я-Я»), люди воображают, что они что-либо увидят. Но вы ничего не видите, вы просто пребываете как Свидетель всего, что возникает, вы чистый и пустой Видящий, а не нечто такое, что можно видеть. Попытки увидеть Видящего как особый свет, великое блаженство, внезапное видение бесполезны — это все объекты, а не Свидетель, каковым вы являетесь. Разумеется, в конечном итоге достигнув Одного Вкуса, вы будете всем, что вы видите, но вы не можете начать пытаться это делать — пытаться видеть Истину, — поскольк--у это именно то, что не дает ее увидеть. Вы должны начинать с «нети, нети»: я — не это, я — не то.
Таким образом, первая ошибка состоит в том, что люди препятствуют Свидетелю, пытаясь сделать его объектом, который можно ухватить, в то время как это просто Видящий всех объектов, и он «ощущается» только как огромное фоновое чувство Свободы и Избавления от всех объектов.

Пребывая в этой Свободе и Пустоте — и беспристрастно свидетельствуя все, что возникает, — вы заметите, что отдельная самость (или эго) просто возникает в сознании, подобно всему остальному. Вы можете действительно ощущать самозамыкание*, точно так же, как можете ощущать свои ноги, осязать стол или камень или чувствовать свои ступни. Самозамыкание представляет собой чувство внутренней напряженности, нередко локализующейся позади глаз и связанное с небольшим напряжением мышц всего тела. Это усилие и ощущение замыкания перед лицом мира. Это едва заметное напряжение всего тела. Просто замечайте это напряжение.

Как только люди привыкают удобно пребывать в качестве пустого свидетеля и как только они замечают напряжение, представляющее собой самозамыкание, они воображают, что для того, чтобы окончательно перейти от Свидетеля к Одному Вкусу, они должны избавиться от самозамыкания (или избавиться от эго). Именно в этом состоит вторая ошибка, поскольку в действительности это укрепляет самозамыкание.
Мы предполагаем, что самозамыкание скрывает Дух или препятствует ему, тогда как на самом деле оно представляет собой просто сияющее проявление Духа, подобно абсолютно всякой Форме во вселенной. Все Формы не что иное, как Пустота, включая и форму эго. Более того, единственное, что хочет избавиться от эго, — это само эго. Дух любит все, что возникает, именно таким, как оно есть. Свидетель любит все, что возникает, именно таким, как оно есть. Свидетель любит эго, поскольку Свидетель — это беспристрастный ум-зеркало, который одинаково отражает и полностью приемлет все, что возникает.
Но эго, убежденное в том, что оно может стать еще сильнее, решает сыграть в игру избавления от самого себя просто потому, что, пока оно играет в эту игру, оно явно продолжает существовать (кто же еще играет в игру?) Как очень давно сказал Чжуан Цзы: «Разве само желание избавиться от эго — это не проявление эго?»
Эго — это не вещь, а едва заметное усилие, и вы не можете использовать усилие, чтобы избавиться от усилия, — у вас просто будет два усилия вместо одного. Само эго представляет собой совершенное проявление Божественного, и с ним лучше всего иметь дело, пребывая в Свободе, а не пытаясь от него избавиться, что просто увеличивает усилие самого эго.

И потому в чем состоит практика? Когда вы пребываете в Свидетеле, или пребываете в «Я-Я», или пребываете в Пустоте, просто замечайте самозамыкание. Оставайтесь в Свидетеле и ощущайте самозамыкание. Когда вы ощущаете самозамыкание, вы уже свободны от него — вы уже смотрите на него, вместо того чтобы отождествляться с ним. Вы смотрите на него с позиции Свидетеля, который в любом случае уже свободен от всех объектов.

Поэтому пребывайте как Свидетель и ощущайте самозамыкание, точно так же, как вы ощущаете стул под собой, ощущаете землю и ощущаете облака, плывущие по небу. Мысли проплывают в уме, ощущения проплывают в теле, самозамыкание парит в осознании, и вы пассивно и спонтанно свидетельствуете их все, одинаково и беспристрастно.

В этом простом, не требующем усилий, пассивном состоянии, когда вы не пытаетесь избавиться от самозамыкания, а просто ощущаете его, и потому пребываете как великий Свидетель или Пустота, каковой вы являетесь — может легче просиять Один Вкус. Нет ничего, что вы можете сделать, чтобы пробудить (или вызвать) Один Вкус, он всегда полностью присутствует, он не является результатом действий во времени, и вы в любом случае никогда его не утрачивали.

Самое большее, что вы можете делать в плане усилий во времени, — это избегать упомянутых двух главных ошибок (не пытайтесь увидеть свидетеля как объект, просто пребывайте в Свидетеле как Видящий; не пытайтесь избавиться от эго, просто ощущайте его), и это приведет вас к порогу, к самому краю вашего собственного Изначального Лица. На этом этапе от вас уже ничего не зависит.
Пребывайте как Свидетель, ощущайте самозамыкание: именно в этом пространстве может легче всего засиять Один Вкус. Делайте это не одним решающим усилием, а случайным образом и спонтанно в течение дня и ночью, таким образом всегда оставаясь на пороге своего собственного шокирующего узнавания.

Итак, вот каковы этапы:
Пребывайте как Свидетель, ощущайте самозамыкание. Делая это, замечайте, что Свидетель не является самозамыканием — он осознает самозамыкание. Свидетель свободен от самозамыкания — и вы и есть Свидетель.
Как Свидетель, вы свободны от самозамыкания. Пребывайте в этой Свободе, Открытости, Пустоте, в этом высвобождении. Ощущайте самозамыкание и позволяйте ему быть, подобно тому как вы позволяете быть всем другим ощущениям. Вы не пытаетесь избавиться от облаков, от деревьев и от эго — вы просто позволяйте им быть и расслабляйтесь в пространстве Свободы, каковым вы являетесь.
Из этого пространства Свободы — и в какой-то неожиданный момент — вы можете заметить, что у ощущения Свободы нет ни внешнего, ни внутреннего, ни центра, ни периферии. Мысли плывут в этой Свободе, небо проплывает в этой Свободе, мир возникает в этой Свободе, и вы есть То. Небо — это ваша голова, воздух — ваше дыхание, земля — ваша кожа: это все, что близко и еще ближе. Пока вы пребываете в этой Свободе, представляющей собой бесконечную полноту, вы — это мир.
Это мир Одного Вкуса, в котором нет ни внутреннего, ни внешнего, ни субъекта, ни объекта, никакого «здесь» в противоположность «там» — без начала и без конца, без способов и без средств, без пути и без цели. И это, как говорил Рамана, и есть окончательная истина.

Это то, что можно было бы назвать «завершающим упражнением». Делайте его не вместо, а в дополнение к любой другой практике, которую вы выполняете, — центрирующей молитве, випассане, молитве сердца, зикру, дзадзен, йоге и т.д. Все эти другие практики учат вас входить в специфическое состояние сознания, но Один Вкус — это не специфическое состояние: он совместим с любым и со всеми состояниями, подобно тому как влажность полностью присутствует в каждой и всякой волне океана. Одна волна может быть больше другой волны, но не мокрее ее. Один Вкус — это влажность воды, а не любой отдельной волны, и потому специфические практики. Все специфические практики предназначены для того, чтобы доставить вас на конкретную волну — обычно Действительно Большую Волну, — и это прекрасно. Но Один Вкус — это влажность даже самой крохотной волны, и потому подойдет любая волна осознания, которая у вас есть в данный момент. Пребывайте с этой волной, ощущайте самозамыкание и стойте Свободным.

Но продолжайте выполнять свои другие практики, во-первых, потому, что они познакомят вас с конкретными и важными волнами вашего собственного осознания (психической, тонкой и каузальной) — все они являются важными проводниками вашего полного проявления в качестве Духа. И во-вторых, именно потому, что Один Вкус слишком прост, чтобы в него поверить, и слишком легок, чтобы достичь его посредством усилий, большинство людей никогда не заметят, что волна, на которой они сейчас находятся, мокрая. Они никогда не заметят Таковости своего собственного наличного состояния. Вместо этого они посвящают свою жизнь прыганию по волнам, всегда выискивая Большую и Лучшую волну, чтобы на ней прокатиться, и, откровенно говоря, в этом нет ничего плохого.

Все эти типичные духовные практики, именно потому, что они знакомят вас со все более и более тонкими переживаниями, непреднамеренно помогут вам утомиться от любого опыта. Когда вы устаете от прыжков по волнам, вы открываетесь во влажности или Таковости любой волны, на которой бы вы не находились. Сам по себе чистый Свидетель — это не опыт, а просвет или зазор, в котором приходят и уходят все переживания, и пока вы гоняетесь за переживаниями, в том числе духовными переживаниями, вы никогда не будете пребывать как Свидетель, не говоря уже о том, чтобы погрузиться в вездесущий океан Одного Вкуса. Но, утомляясь от опыта, вы будете отдыхать как Свидетель, и именно как Свидетель вы можете заметить Влажность (Один Вкус).

И тогда ветер будет вашим дыханием, звезды — нейронами в вашем мозгу, солнце — вкусом утра, земля — ощущением вашего тела. Сердце откроется Всему, Космос ворвется в вашу душу, вы будете возникать и вечно кружиться как бесчисленные галактики. В мире остается только самосуществующая Полнота, здесь в Пустоте есть только сияние, видящее само себя — выгравированная на стене бесконечности, сохраняющаяся во веки вечные одна-единственная истина: есть просто это, щелкните пальцами — больше ничего.
«Если ты умираешь до смерти, то, когда приходит смерть, ты не умираешь». Иными словами, если ты прямо сейчас умираешь для чувства отдельной самости и взамен открываешь свою настоящую Самость, каковая представляет собой весь Космос, то смерть этого частного тела-ума не более чем листок, опадающий с вечного дерева, которым ты являешься.

Медитация — это практика этой смерти в этот момент, и в этот момент, и в этот момент, путем пребывания в безвременном Свидетеле и разотождествления с конечной, объективной, смертной самостью, которую можно видеть как объект. В пустом Свидетеле, в великом Нерожденном нет никакой смерти —потому, что ты отрываешь безвременность этого вечного момента, который вообще никогда не входит в поток времени. Когда ты пребываешь в великом Нерожденном, выступаешь свободно как пустой Свидетель, смерть ничего существенно не меняет.

я специально выполняю несколько медитативных или созерцательных практик, всегда начиная с высшей гуру йоги, которая представляет собой самоисследование или непосредственное рассмотрение природы ума (например: «Кто я такой? Что такое этот чистый Пустой Свидетель?»).
Прямо говоря, эго — это не помеха для Духа, а сияющее проявление Духа. Все формы не отличаются от Пустоты, в том числе и форма эго. Нет никакой необходимости избавляться от эго, нужно просто жить им с избытком. Когда отождествление переносится с эго на Космос в целом, эго обнаруживает, что индивидуальный Аман в действительности не отличается от Брахмана. Безусловно, большая Самость — это не маленькое эго, и в той мере, в какой вы увязли в своем эго, необходимы смерть и трансценденция. Нарциссизм — это просто ситуация, когда эго человека еще недостаточно большое, чтобы объять весь Космос, и потому он взамен пытается быть центром Космоса.
Мы не хотим балансировать на волнах жизни, мы хотим, чтобы волны исчезли. Мы хотим «облачной» духовности.

В спокойствии ночи слышен шепот Богини. В яркости дня грохочет голос Бога. Жизнь пульсирует, ум воображает, эмоции колеблются, мысли блуждают. Все мы всего лишь бесконечные движения Одного Вкуса, вечно играющего со своими собственными жестами, тихонько шепчущего всем, кто захочет услышать: разве это не ты сам? Когда грохочет гром, разве ты не слышишь свою Самость? Когда сверкает молния, разве ты не видишь свою Самость? Когда облака спокойно проплывают по небу, разве это не твое собственное беспредельное Бытие подает тебе знак?
Не вполне правильно описывать Один Вкус, как «сознание» или «осознание», поскольку эти термины имеют немного слишком умственный, слишком когнитивный оттенок. Один Вкус больше похож на простое Ощущение Бытия. Вы уже испытываете это простое Ощущение Бытия: это простое, наличное ощущение существования.
Но оно полностью отличается от всех других чувств или переживаний, поскольку это простое Ощущение Бытия не приходит и не уходит. Оно вообще не находится во времени, хотя время течет через него, как одно из многих качеств его собственного восприятия. Простое ощущение Бытия — это не опыт, это беспредельная Открытость, в которой приходят и уходят все переживания, бесконечный Простор, в котором движутся все восприятия, великий Дух в котором возникают все формы его собственной игры, возникают, ненадолго сохраняются и уходят. Это ваше собственное «Я-Я», когда ваше маленькое «я» развертывается в безбрежность Всего Пространства. Простое Ощущение Бытия, простое ощущение вашего существования — это простое Ощущение Одного Вкуса.

Разве это не очевидно? Разве вы уже не осознаете свое существование? Разве вы уже не испытываете простое Ощущение Бытия? Разве вы уже не обладаете этим непосредственным доступом к высшему Духу, который представляет собой не что иное, как простое ощущение Бытия? Ведь у вас сейчас есть это простое Ощущение, не так ли? И оно есть у вас сейчас, правда? И сейчас тоже?

И разве вы уже не понимаете, что это Ощущение и есть Дух? Божество? Пустота? Дух не возникает: это единственное, что постоянно в вашем опыте, — и это само простое Ощущение Бытия, едва заметное, постоянное, фоновое осознание; и если вы присмотритесь очень пристально, очень тщательно, то поймете, что оно всегда было у вас со времени Большого Взрыва и до него, — не потому, что вы существовали с незапамятных времен, а потому, что вы поистине существуете до времени, в этот вневременный момент, ощущение которого — это простое Ощущение Бытия: сейчас, сейчас, всегда и во веки веков сейчас.
Вы чувствуете простое Ощущение Бытия? И кто не является уже просветленным?

[просто Соня]

УИЛБЕР ОДИН ВКУС
Дневники Кена Уилбера

https://naturalworld.guru/avtor_ken-uilber.htm

Так, что еще в 1941 г. Кристофер пишет в своем дневнике: «Стараться уничтожить свое эго, позволить, чтобы в тебе жила Реальная Самость, используя твои руки и ноги, твой мозг и твой голос. Это фантастически трудно, и в то же время зачем еще нужна жизнь?»
«Всякий раз, когда цели того или иного движения лежат во времени, оно всегда прибегает к насилию».
: «Я — фотоаппарат с открытым затвором, совершенно пассивный, регистрирующий, не думающий. Когда-нибудь все это придется проявить, аккуратно отпечатать, закрепить». На этом этапе у Ишервуда было лишь смутное представление о подлинной Самости как беспристрастном Свидетеле, (это очень похоже на знаменитое «прозрачное глазное яблоко» у Эмерсона: «весь жалкий эгоизм исчезает. Я становлюсь прозрачным глазным яблоком; я — ничто; я вижу все»). «Представление, будто я был человеком, полностью отрешившимся от всего, что происходило вокруг меня, абсолютно неверно. Подлинный Свидетель позволяет возникать всему, что возникает, — неважно, будь то страсть, спокойствие, увлеченность, отстраненность, искренняя враждебность.

Давайте начнем прямо здесь, прямо сейчас — с вас и меня — и с нашего обязательства провозглашать бесконечность до тех пор, пока бесконечность не станет единственным утверждением, которое будет признавать мир. Пусть сияет на наших лицах, кричит из наших сердец и гневно звучит из наших умов радикальное постижение — этот простой факт, очевидный факт: что вы и я, в самой непосредственности вашего наличного осознания, в действительности представляем собой весь мир, во всем его холоде и жаре, в его славе и его милости, в его триумфах и его слезах. Вы не видите солнце — вы и есть солнце; вы не слышите дождь — вы и есть дождь; вы не ощущаете землю, вы — земля. И в этом простом, ясном, очевидном отношении трансляция прекратилась во всех сферах, и вы преобразились в само Сердце Космоса, и там, прямо там, очень просто, очень спокойно, все это аннулируется.

. И в этом очевидном шоке узнавания — где мой Учитель — это моя Самость, и эта Самость представляет собой весь Космос, и Космос — это моя Душа — вы очень мягко войдете в туман этого мира и полностью преобразуете его, не делая вообще ничего.
И тогда, и тогда, и только тогда вы окончательно, ясно, тщательно и с состраданием напишете на могильном камне «я», которое никогда не существовало: есть только Ати.
при постоянном свидетельствующем сознании нет никакого желания что бы то ни было менять: вы просто и бесхитростно свидетельствуете все, что возникает.
Затем, переходя к глубокому сну без сновидений, вы все равно остаетесь в сознании, но теперь не осознаете ничего, кроме бескрайней чистой пустоты, не имеющей вообще никакого содержания. Но термин «осознаете» не вполне верен, поскольку здесь нет никакой двойственности. Это больше похоже на то, что есть просто само чистое сознание, без качеств или содержаний субъектов или объектов, безбрежная чистая пустота, которую нельзя определить «ничто», но нельзя определить и как-либо иначе.

После этого, выходя из состояния глубокого сна, вы наблюдаете, как возникают и обретают форму ум и состояние сновидения. То есть из каузальной пустоты возникает тонкий ум (сновидения, образы, символы, понятия, видения, формы), и вы свидетельствуете их появление. Некоторое время продолжается состояние сновидения, и затем, по мере того как вы начинаете просыпаться, вы можете видеть, как непосредственно из состояния тонкого ума возникает вся грубая сфера, физическая сфера — ваше тело, постель, комната, физическая вселенная, природа.

Иными словами, вы только что совершили путешествие по Великой Цепи Бытия — от грубого тела к тонкому уму и каузальному духу — по обоим ее ветвям, восходящей и нисходящей (эволюции и инволюции). Засыпая, вы переходили от грубого тела (бодрствование) к тонкому уму (сновидение) и каузальной пустоте (глубокий сон) — это эволюция, или восхождение; а затем, пробуждаясь, вы двигались вниз — от каузального к тонкому и грубому — это инволюция, или нисхождение. Каждый человек проходит этот цикл каждые 24 часа. Но при постоянном сознании или непрерывном свидетельствовании вы сохраняете осознание во время всех этих изменений состояния, даже в глубоком сне без сновидений.

В этот момент у меня началось осознанное сновидение, но это было в большей степени свидетельствование. Этот поток свидетельствования или постоянного сознания оставался у меня в течение нескольких дней и ночей, как это обычно периодически бывало вот уже несколько лет.
Это удивительный процесс. Это чистая Пустота, абсолютно неограниченная, сияющая, свободная, беспредельная, превыше света и превыше блаженства, радикально неопределимая. Рамана называл это глубокое свидетельствование (или постоянное сознание) «Я-Я», поскольку оно осознает маленькое «я» или отдельную самость. Алик — это просто проявление на грубом уровне того, что в действительности представляет собой «Я-Я» — это вовсе не Алик, а просто Все. Алик родился и умрет, но «Я-Я» никогда не входит в поток времени. «Я-Я» — это великое Нерожденное, загадочное Неумирающее; весь Космос существует как простое ощущение моего собственного Бытия. И так может сказать всякое чувствующее существо во всей вселенной, коль скоро оно выступает как великое «Я-Я», которое вообще не «я».

(Веданта особо выделяет «Я-Я», буддизм подчеркивает «не-я», но оба они указывают на чистую, недвойственную, неопределимую Пустоту — шуньяту или ниргуну, — которая представляет собой просто таковость или бытийность всего мира и является не чем иным, как чистым, естественным, спонтанным, вездесущим сознанием, — это ваше собственное подлинное состояние в данный момент — непрерывный недвойственный поток, сохраняющийся при всех возможных изменениях состояния — бодрствовании, сновидении, сне. В своей чистой форме Свидетель превращается во все, что он свидетельствует — ум-зеркало един со своими объектами, Пустота едина со всеми Формами. И потому само чистое сознание недвойственно, пусто и до конца не определимо).

Когда медитирующие впервые начинают развивать (или, скорее, замечать) это постоянное сознание, они, как правило, проходят через своеобразное осознание расщепления ума. С одной стороны, у вас развивается способность к прочному медитативному самообладанию, способность Свидетельствовать и боль, и наслаждение, не уклоняясь, не избегая одного и не хватаясь за другое. Чжуан Цзы говорил: «Совершенный человек использует ум как зеркало — он приемлет, но не привязывается, он воспринимает, но не удерживает». По мере того как это осознание ума-зеркала (или постоянное сознание) усиливается, грубое состояние бодрствования становится все более «подобным сновидению», в том смысле, что оно теряет свою способность овладевать вами, потрясать вас, заставлять вас верить, что преходящие ощущения — это единственная реальность. Жизнь начинает быть похожей на один огромный кинофильм, а вы, как безразличный Свидетель, наблюдаете представление; возникает радость, и вы свидетельствуете ее; возникает боль, и вы свидетельствуете ее; возникает печаль, и вы свидетельствуете ее. Во всех случаях вы — Свидетель, а не какая-то преходящая поверхностная волна бессмысленного шума и ярости. И, находясь в центре циклона, вы пребываете в безопасности. У вас начинает появляться глубокий внутренний покой; вы больше не можете производить беспорядок с абсолютно той же убежденностью.
Но это не значит, что вы не можете чувствовать желание, обиду, боль, радость, счастье, страдание или грусть. Вы по-прежнему можете испытывать все эти эмоции; просто они вас не убеждают. Опять же это похоже на просмотр кинофильма. Порой вас так захватывает происходящее на экране, что вы забываете, что это всего лишь кино. Смотря триллер, вы, возможно, действительно пугаетесь; смотря мелодраму, вы можете заплакать. Затем ваш друг наклоняется к вам и говорит: «Эй, очнись, это только кино, это не на самом деле!» И вы освобождаетесь от наваждения.

Просветление — это ...освобождение от наваждения кинофильма жизни. Это значит очнуться, стряхнуть его с себя. Вы просто смотрите и всегда смотрели кино, как зритель, как Свидетель. Но когда вы принимаете жизнь всерьез — когда думаете, что кино реально, — то забываете, что вы — чистый и свободный Свидетель, и отождествляетесь с маленьким «я» — эго, — как если бы вы были частью фильма, который вы на самом деле просто смотрите. Вы отождествляетесь с кем-то на экране. И потому вы пугаетесь, потому вы плачете, потому вы вообще страдаете.
При медитации вы начинаете расслабляться в своем зрительском кресле и просто смотреть фильм жизни, не судя его, не избегая его, не цепляясь за него. Вы всего лишь Свидетель: вы используете ум-зеркало, пребывая в простом, ясном, спонтанном, не требующем усилий вездесущем сознании.

По мере того как вы продолжаете замечать беспристрастное осознание того, что есть (и пребывать в нем), это сознание начнет распространяться из состояния бодрствования в состояние сновидения — вы просто будете оставаться беспристрастным осознанием, умом-зеркалом даже при возникновении состояния сновидения. Вы будете замечать, что феноменологически грубый мир — физическое тело, сенсомоторный мир и строящееся на нем эго — начинает растворяться, превращаясь в тонкий мир образов и видений. Так или иначе, вы остаетесь сознательным.

В ходе дальнейшей практики это беспристрастное осознавание будет распространяться из состояния сновидения даже на состояние глубокого сна без сновидений. И поскольку «вы» все равно присутствуете (не как эго, а как «Я-Я», как чистое сознание без объекта), вы обнаружите гораздо более глубокую и подлинную самотождественность: вы по-прежнему молчаливо сознательны, когда нет никаких объектов, никаких субъектов и вообще никакого содержания — ни боли, ни наслаждения, ни желаний, ни целей, ни надежды, ни страха. В этом чистом Бесформенном состоянии вообще ничего не возникает — и все же вы есть, вы все равно существуете, но только как чистое сознание. Нет ни тела, ни эго, ни ума — и все же вы знаете, что существуете, и потому вы, очевидно, не являетесь ни одним из этих меньших состояний. Вы — это только вы, то есть нет ничего, кроме чистого Я ЕСМЬ, чистого недвойственного Сознания, которое настолько радикально свободно, беспредельно, ничем не связано и неопределимо, что, строго говоря, мы можем называть его только «Пустотой» — и это именно то, на что оно «похоже»: бесконечное Отсутствие или Бездна — просто еще одно название для бесконечной Пустоты.

Я стал чрезвычайно серьезно относиться к медитативной практике, когда прочитал следующую строку прославленного Шри Раманы Махарши: «То, что не присутствует в глубоком сне без сновидений, не реально».
Это должно быть нечто такое, что постоянно, неизменно или с более формальной точки зрения что, будучи безвременным, полностью присутствует в любой момент времени. Следовательно, высшая реальность также должна полностью присутствовать в глубоком сне без сновидений, и все, что не присутствует в глубоком сне без сновидений — это НЕ предельная реальность.
Поэтому, если мы хотим реализовать свою высшую тождественность с Духом, мы должны подключиться к этому потоку постоянного сознания и придерживаться его при всех изменениях состояния — в бодрствовании, сновидении и сне, — что (1) избавит нас от исключительного отождествления с любым из таких состояний, как тело, ум, эго или душа; и (2) позволит нам отождествляться с тем, что оказывается постоянным — или безвременным — во всех этих состояниях, а именно Сознанием, как таковым, иначе говоря, с безвременным Духом.

…. В эти одиннадцать дней я совсем не спал или, точнее, оставался сознательным одиннадцать дней и ночей, даже хотя тело и ум проходили через состояния бодрствования, сновидения и сна: я оставался неизменным посреди изменений; не было никакого «я», которое могло бы меняться; было только непоколебимое пустое сознание, ясный ум-зеркало, свидетель, единый со всем свидетельствуемым. Я просто вернулся к тому, что я есть, и с тех пор это более или менее всегда было так.

Когда в вас становится явным это постоянное недвойственное сознание, посреди проявленного мира пробуждается новая судьба. Вы обнаружили свой Ум Будды, свое собственное Божество, свою собственную Пустоту вне формы, пространства и времени, свой Атман, который тождествен Брахману, свой Кетер, сознание Христа, сияющий Шекхинах — иными словами, Один Вкус. Это, несомненно, так. И именно это — ваша подлинная сущность — чистая Пустота или чистое неопределимое Сознание, как таковое, — и, значит, вы освободились от страха и муки, которые неизбежно возникают, когда вы отождествляетесь с маленьким субъектом в мире маленьких объектов.
Как только вы находите свою бесформенную самотождественность, как ум Будды, Атман, чистый Дух или Божество, вы снова входите с этим постоянным, недвойственным, вездесущим сознанием в меньшие состояния — тонкий ум и грубое тело — и сиянием вдыхаете в них новую жизнь. Вы не остаетесь только Бесформенным и Пустым. Вы Опустошаете себя от Пустоты: вы изливаетесь в ум и мир, создавая их в этом процессе, и в равной степени входите в них все, но особенно и в отдельности в те конкретные тело и ум, которые называются «вы» (которые в моем случае называются Адик); эта меньшая самость становится сосудом Духа, каковым вы являетесь.

И тогда всё, включая ваши собственные маленькие ум, и тело, и мысли, и чувства, будет возникать в беспредельной Пустоте, которую вы из себя представляете, и по мере своего возникновения они будут само-высвобождаться в свою подлинную природу именно потому, что вы больше не отождествляетесь ни с чем из них, а, скорее, позволяете им играть, позволяете им всем возникать, в Пустоте и Открытости, которой вы теперь стали. Тогда вы будете пробуждаться как радикальная Свобода и петь песни сияющего освобождения, излучать бесконечность, слишком очевидную, чтобы ее видеть, и пить океан блаженства. Вы будете смотреть на луну, как на часть своего тела, и кланяться солнцу, как части своего сердца, и все это именно так. Ибо вовеки и всегда, вовеки и всегда есть только это.

Но вы не нашли эту Свободу и не обрели каким-либо способом. По сути дела, это та же Свобода, что с самого начала жила в доме чистого Свидетеля. Вы просто узнаете чистую и пустую Самость, радикальное «Я-Я», которое с самого начала было вашим естественным осознанием, но которое вы не замечали из-за того, что потерялись в одурманивающем кинофильме жизни.

С пробуждением постоянного сознания вы становитесь чем-то вроде божественного шизофреника в расхожем смысле «раздвоения личности», поскольку у вас есть доступ и к Свидетелю, и к эго. В действительности у вас «цельный ум», но кажется, будто он раздвоен, поскольку вы осознаете в себе постоянного Свидетеля или Дух, то также полностью осознаете фильм жизни, эго и все его взлеты и падения. Поэтому вы по-прежнему чувствуете боль, страдание и печаль, но они больше не убеждают вас в своей важности — вы больше не жертва жизни, а ее Свидетель.

На самом деле, поскольку вы больше не боитесь своих чувств, вы можете переживать их с гораздо большей глубиной. Кинофильм жизни становится более ярким и живым именно потому, что вы больше не хватаетесь за него и не избегаете его, и потому больше не пытаетесь его притуплять или разбавлять. Вы больше не приглушаете звук. Возможно, вы даже плачете горше, смеетесь громче, подпрыгивает выше. Беспристрастное осознание не означает, что вы перестаете чувствовать; она означает, что вы чувствуете полно, чувствуете глубоко, чувствуете до самой бесконечности, и смеетесь, и плачете, и любите до боли. Жизнь сходит с экрана, и вы едины со всем, что в ней, поскольку больше не отшатываетесь от нее.

Если вам снится сон и вам кажется, что он реален, он может стать очень страшным. Скажем, вам снится, что вы канатоходец, идущий через Ниагарский водопад. Если вы упадете, то неминуемо погибнете. Поэтому вы идете очень медленно, очень осторожно. Предположим, что затем у вас начинается осознанное сновидение, и вы понимаете, что все это вам только снится. Что вы делаете? Становитесь еще осторожнее? Нет, вы начинаете подпрыгивать на канате, вы кувыркаетесь, вы пускаетесь во все тяжкие и от души веселитесь именно потому, что знаете: все это не на самом деле. Когда вы осознаете, что это сон, то можете позволить себе забавляться.
То же самое происходит, когда вы осознаете, что обычная жизнь — это просто сон, просто кино, просто игра. Вы не становитесь более осторожным, более робким, более сдержанным. Вы начинаете прыгать и кувыркаться именно потому, что все это — сон, все это — чистая Пустота. Вы не чувствуете меньше, вы чувствуете больше, поскольку вы можете это себе позволить. Вы больше не боитесь умереть и потому не боитесь жить. Вы становитесь радикальным и несдержанным, эксцентричным и пылким, шокирующим и глупым. Вы позволяете всему этому свободно изливаться, поскольку все это — ваш сон.
Тогда жизнь приобретает свою подлинную глубину, свою живую яркость, она пенится и брызжет через край. Боль становится болезненнее, а счастье — счастливее; радость более радостна, а грусть — еще грустнее. Все это с сияющей остротой предстает уму-зеркалу — уму, который ни за что не цепляется и ничего не избегает, а просто свидетельствует игру и потому может позволить себе играть даже в то время, как наблюдает.

Таким образом, вы — божественный шизофреник, у вас «раздвоение личности», в том смысле, что вы одновременно соприкасаетесь как с чистым Свидетелем, так и с миром эго-фильма. Но на самом деле это означает, что у вас по-настоящему «цельный ум», поскольку эти два мира в действительности недвойственны. Эго — это просто сновидение Свидетеля, кинофильм, который Свидетель создает из своей собственной полноты, просто для того, чтобы ему было что смотреть на экране.
На этом этапе весь спектакль возникает в вашем собственном постоянном сознании. Не существует ни внутреннего, ни внешнего, ни «здесь», ни «там». Недвойственная вселенная Одного Вкуса возникает как спонтанный жест вашей собственной подлинной природы. Вы можете вкушать солнце и глотать луну, и столетия умещаются в вашей ладони. Чистое «Я-Я», великое Я ЕСМЬ вдыхает бесконечность и создает космос как Песнь самой своей Самости, и океаны сострадания льются как слезы с вашего собственного Изначального Лица.

Прошлой ночью я видел отражение луны в холодном кристально прозрачном пруду, и больше вообще ничего не происходило.
Дух говорит чуть громче: «Я становлюсь прозрачным глазным яблоком; я — ничто, я вижу Все». Здесь нет ничего плотного — все твердое плавится, растворяясь в воздухе, все жесткое смягчается до прозрачности, мир прозрачен не внешне, а по сути. Я исчезаю в прозрачном шоу, и мы все — свет в свете, образы в образах, легко парящие в море безмятежности.

Природа — это внешняя форма Будды, это материальное тело Христа. Примите, вкусите, ибо сие есть моя плоть; примите, испейте, ибо сие есть моя кровь. Бедная милая природа, выражение Реального, побуждение Бесконечного, прозрачная до Вечности — она всего лишь сияющая поверхность океана нескончаемого Духа, танцующего в дневном свете Божественного, кроющегося в ночи неведения. Ибо у тех, кто не знает Безвременного, есть только природа; тех, кто не вкушает Бесконечности, природа собирает на Тайную вечерю. Тех, кто нуждается в спасении, природа обманом заставляет думать, что только она реальна. Но для тех, кто достиг освобождения, природа — это сияющая оболочка, в которой заключена более глубокая истина. Так оно есть — природа, ум и дух — Нирманакайя, Самбхогакайя и Дхармакайя — грубое, тонкое и каузальное — это вечная троица в лоне Космоса, никогда не утерянная, никогда не найденная.
все мы — свет в свете и образы в образах, легко парящие в море безмятежности.
Теперь я расскажу вам о природе этого абсолютного Свидетеля. Если вы распознаете ее, то избавляетесь от оков неведения и обретаете освобождение.

Есть самобытийная Реальность, лежащая в основе нашего сознания эго.
Эта реальность является Свидетелем состояний сознания эго и тела.
Эта Реальность — постоянный Свидетель во всех трех состояниях сознания — бодрствовании, сновидении и сне без сновидений.
Это ваша подлинная Сущность.
Эта реальность пронизывает всю вселенную. Она одна сияет — вселенная светит Ее отраженным светом.
Ее природа — непреходящее осознание.
Она знает все, свидетельствует все, от эго до тела. Она — Свидетель наслаждения, и боли, и чувственных объектов.
Это ваша подлинная Самость, Высшее Существо, Предвечный.
Она никогда не перестает переживать бесконечное освобождение.
Она непоколебима. Это сам Дух.
Шанкара