Дневники Кена Уилбера "Один Вкус" и Ошо

[просто Соня]

Глава 9
МЫСЛИ В ПАМЯТИ—РАЗУМ

В существовании нет ни одной капли, которая не стала бы однажды океаном. Часть становится целым. Часть становится неразделённой. Ограниченное становится неограниченным. И нет ни одной капли, чьё назначение не заключалось бы в том, чтобы стать частью океана. Но откуда тогда взяться единственному человеку, который не сможет стать Богом?
Стать Богом — это природа человека. Точно так же, как капля становится океаном, если человек освобождается от ограничений, он может стать Богом. Человек—это Бог, вопрос лишь в том, чтобы позволить ограничениям оставить вас. Мы рисуем вокруг себя охранительную линию. Это линия, которую мы сами рисуем. Мы никогда не выбираемся за пределы этого круга. Мы сделали стену. Мы попали в заключение известного. Неизвестное зовёт нас, но из-за страха мы не можем начать путешествие.
Если бы сердце наполнилось удовлетворением, вы бы отправились в путешествие к Богу. Сам смысл удовлетворённости в сердце означает единение с Богом. Ваше сердце не удовлетворено, оно вообще не удовлетворено. Оно остаётся пустым, как и всегда. Только надежда, надежда на то, что завтра оно станет удовлетворённым.... И это привязывает вас. Только ложные обещания никогда не будут удовлетворены
Только те начинают своё путешествие в йоге, к единению, кто полностью свободен, кто понимает, что здесь невозможно найти счастье. Счастье невозможно найти в этом мире, потому что мир означает внешнее путешествие, вы идёте наружу. А без погружения внутрь никто никогда не может обрести счастье. Чем дальше вы отходите от себя, тем более противоположными своей природе вы становитесь. Раствориться в своей природе—вот что значит быть счастливым. Погрузиться в себя—вот что такое счастье. Природа есть счастье, а быть неестественным—значит быть несчастным. Внешнее путешествие есть мир. Внутреннее путешествие есть религия. Никакие слова никакого просветлённого не принесут вам никакой пользы, если вы не проверите их в собственной жизни.

Здесь присутствие есть отсутствие, а отсутствие есть присутствие.
Мы привязываемся к этому миру, к тому, чего нет. Откройте глаза сердца всему миру, откройте глаза сердца истине, отложите в сторону вуаль, поднимите занавеску. Ваше положение подобно сну.
Моё существование подобно пузырям...
Если вы себя не познаете, вы не получите вкуса вечного нектара. Эти сутры предназначены для того, кто находится в поисках вечного нектара.
Послушай, о император, мысли —это чистый разум.
Горакх называет вас императорами, помните об этом, потому что вы и есть императоры, только вы верите в то, что вы—нищие.
То, что вы ищете, есть внутри вас. Это находится внутри вас.
Если вы будете внимательноглядеть на этот мир, к вам начинает приходить воспоминание о том, что вы наблюдатели. А если вы будете глядеть бессознательно, вы забываете наблюдателя. Вы увязаетев том, что видите. Если вы будете смотреть внимательно в этот мир, воспоминание о том, что вы наблюдатели, начинает приходить к вам.
Начало, сосуд, признание, достижение...
Эти четыре вещи... Первая—это начало, старт, толчок. Начало означает, что до тех пор, пока вы будете двигаться во внешнее, вы даже ещё не начали внутреннее путешествие. Патанджали ещё называет это пратьяхарой, обращением внутрь.
Вернитесь, вернитесь к себе. Именно это Иисус назвал обращением. Обращение означает, что внешнее путешествие превращается во внутреннее. Не ищите храм снаружи. Ищите внутри. Вы принимаете внутреннее омовение. Вы глубоко погружаетесь в медитацию, и начинается преображение жизни. Это преображение Горакх называет началом. Только тогда вы начинаете становиться людьми. На этой земле только человек может жить внутренней жизнью. Только он обладает потенциалом стать свидетелем внутреннего бытия. Вы становитесь людьми. Внутри вас возникает порыв движения к божественному.
Второе: сосуд. Это тело, сосуд из глины. Сосуд—это храм. Внутри спрятан владелец этого сосуда. Внутри этого горшка спрятано небо. Не привязывайтесь к внешнему горшку, потому что когда вы обратитесь внутрь, вы обнаружите, что ваше тело не такое маленькое, как вам казалось. Тело очень таинственное. Тело—это сама вселенная. Если вы обратитесь внутрь, первое, что вы обнаружите, будет ваше тело. Тело—это храм. Если вы погрузитесь в этот храм, сначала вы заберётесь на ступеньки храма, вы пройдёте через стены храма, вы войдёте в двери, и тогда вы можете достигнуть внутреннего храма, внутреннего дома. Поэтому сначала начните внутреннее путешествие. И тогда вы познакомитесь с этим домом. Иначе встреча с внутренним владельцем станет невозможной. Естественно, не идите против тела. Не начинайте пытать его, иначе вы не сможете понять. Это любящий дар Бога. Не подавляйте, не пытайте, не смущайте. Подавлять, приносить беспокойства, пытать — значит отрицать Бога; это атеизм. Верующий благодарит божественное за то, какое любящее тело дало ему божественное.
Третье—это признание. Когда ваше тело становится красивым, когда оно наполняется музыкой, ритмом, когда возникает поэтическое тиканье в теле, радостное сумасшествие, вы узнаете сознание посредством сознания. И тогда вы получите первые проблески того, кто спрятан в вашем теле. И вы войдёте в храм.
Начало, сосуд, признание, достижение...
Когда к вам приходит признание, потом к вам приходит решительность, а потом достижение.
Человек должен помнить, что «я буду доверять только собственному знанию.Я буду источником только для себя. Я стану только собственной лампой». Это прекрасная идея. Сначала начинается внутреннее путешествие. Потом правильная забота о теле, потом правильное сознание, медитация, а потом достижение самадхи.
Горакх говорит, что если вы будете делать лишь столько, вы начнёте осознавать, что вы императоры. Господин всех господ сидит внутри вас. Мастер всех мастеров сидит внутри вас. Но вы продолжаете бежать. Вы стремитесь во все места, кроме того места, где вы находитесь.
Но Бог находится внутри нас. Вы и есть Бог. Шри Горакх Йети говорит, чтобы вы делали это — и вы будете чувствовать себя императорами.
Если вы погрузитесь внутрь, получите немного осознанности и завершите эти четыре вещи, вы получите достижение, получите цель жизни, смысл жизни.

Тот, у кого нет желаний, не будет иметь никаких трудностей. Только мастер может встретить мастера. Происходит встреча подобного и подобным. Если вы станете нищими, вы не сможете встретиться с Богом. Только если вы станете мастерами, высможете встретиться с Богом. Только если вы станете как Он, вы сможете встретить Бога.
Что это означает: стать мастером? Это означает, что у вас не должно оставаться желаний. Вы не должны желать ни майи, ни секса, ни жадности, ни богатства, ни власти, у вас не должно оставаться никаких желаний. Вы сказали:«Я принимаю всё, что Ты устроил для меня! Я принимаю себя таким, как есть. Я принимаю себя полностью таким, как есть». И тогда даже если вы будете нищими, вы будете императорами.
Нужно отбросить двойственность и оставаться недвойственным.
Там, где нет вас, нет желания быть «я»,«я» также пропадает. И тогда остаётся лишь тишина. Если вы будете осознавать, возникнет тишина в миру, потому что внутри всегда царит тишина. Это вечное место покоя. Если вы научитесь глубоко нырять внутрь, никакие внешние препятствия не смогут стать препятствиями.

Быть естественным—вот техника: приходят асаны...
Научитесь быть естественными. Духовная практика спонтанна. Естественность—вот практика. Это истинное единение. Что такое естественная практика? Когда вы не хотите ничем быть. От желания быть кем-то, от желания быть чем-то человек становится неестественным. Когда вы хотите быть чем-то, перед вами возникает идеал: быть чем-то. Вместе с идеалами, приходит лицемерие. Вы рождаетесь лишь для того, чтобы быть собой. Вы не родились для того, чтобы быть кем-то другим. Будда смог стать Буддой потому, что он погрузился в своё бытие. Вы также можете погрузиться в него. Вы уникальны. Никогда раньше и никогда в будущем не будет такого человека, как вы. Бог не повторяется.
Неестественность возникает от идеалов. Человек становится лицемерным, неестественным, сложным из-за идеалов. Смысл естественности заключается в том, чтобы быть неразделённым. Вы живёте так, как есть. Это очень важный момент. Живите так, как есть. Плохо вы будете жить или хорошо—пусть целый мир познакомится с тем, кто вы. Раскройте себя. Говорите, что вы такие, как есть. Это ваша судьба. Такими сделал вас Бог. Это Его выбор. Если мир принимает это, прекрасно. Если не принимает, прекрасно.
Человек, который хочет быть чем-то, начнёт бояться. А тот, кто боится, становится слабым. Он теряет свою душу. Не желайте быть ничем. Такие, как есть, вы достаточны. Вы приобщаетесь к видению Бога, иначе вас бы просто не существовало. Он принимает вас.
Быть естественным—вот техника, приходят асаны, тело, ум и дыхание становятся стабильными.
И тогда это происходит само собой: тело, ум, энергия в теле и дыхание начнут успокаиваться, они начнут становиться стабильными. Живите спонтанно. И поэтому человек, который живёт правдиво, живёт естественно, дышит стабильно. Вы будете удивлены, узнав о том, что во время медитации приходит такое мгновение, когда дыхание полностью останавливается, полностью. Если вы поставите зеркало перед человеком, который медитирует, на зеркале не останется пара. В зеркале не наблюдается никаких признаков дыхания. Но ему не следует бояться. Вы не умираете, впервые вы соприкасаетесь с жизнью, соприкасаетесь с высшей жизнью. Всё останавливается, даже дыхание останавливается. Возникает глубокое спокойствие, вы перестаёте получать и отдавать.

Пробудите саньяму, равновесие, источник сил, оставьте сон смерти жизни.
Саньяма означает быть посередине. Пробудите саньяму.В уме одного, в ком произошло центрирование, наступает середина, и всё встаёт на свои места.
Оставьте сон смерти жизни.
Такой человек оставляет бессознательность. Люди ходят, поглощённые в свои мысли. Они спят на ходу. Это спячка. И когда мысли покидают вас, приходит пробуждение. И тогда вы будете удивлены, узнав, что этот мир прекрасен. Когда пыль мыслей спадает, мир начинает отражаться в истинном свете. Когда волны мыслей останавливаются, озеро становится спокойным. А в спокойном озере видна луна. Мир наполняется невыразимыми красками. С каждым мгновением всё меняется. Вот в чём смысл жизни. В йогине постоянно горит светильник. Вот почему Кришна сказал, что когда вся земля спит, саньяма, центрированный, пробужден. Кришна спал, но только его тело спало, а сознание оставалось пробужденным.
Отбросьте спячку смерти жизни.
Эта бессознательность лишила вас высшей жизни. Это истинная смерть. Если вы отбросите её, вы испытаете высшую жизнь.
Искатель должен быть естественным, он не должен думать, что он пуп земли, он должен считать себя незначительным, пустым. Он не должен иметь претензий.
«Посмотрите на поиски,— говорит Мира,—я отправилась на Его поиски и потерялась».
«В этих поисках, мой друг, Кабир стал тем, о чём мечтал». Остаётся только Он. Потеряйтесь—и тогда вы встретитесь с Ним.
Я долго искала, но не могла встретить Его. Его нельзя найти до тех пор, пока вы не потеряйте себя. И когда вы Его встречаете, если вы обернётесь назад и посмотрите, вы не встретите себя. Утоните настолько, чтобы оставалось только одно желание, только одно устремление..

Если вы станете хозяевами Единого, вы станете хозяевами над всем остальным. Но если вы попытаетесь стать хозяевами всего, вы всё потеряете.
Отрекитесь от всех состояний, и медитируйте полностью на Господа этого мира. Отбросив все виды иллюзий, сожгите вожделение, гнев и эго.
Ваши глаза полны вожделения. Не отправляйтесь в далёкие паломничества.
Добродетель без медитации бесполезна, потому что это лишь расширение вашего эго. Вы поглощаетесь в медитации в Бога, и тогда всё, что существование делает через вас, принимается вами, но при этом вы не будете делателями. Сначала идёт медитация.

Дыхание прекращается, тело увядает. Сконцентрируйся на том, чтобы сидеть, не трогаясь с места, о король.
Дыхание прекратится. Дыхание остановится. Оно перестанет жить в теле, тело умрёт. Это тело вскоре станет старым, оно приблизится к смерти. Но до того как это случится, сконцентрируйся на том, чтобы сидеть, не трогаясь с места, о король.
О король, о император, заботься об этом. Перед тем как это случится, заботься. И позже вы будете сожалеть. Когда смерть придёт, в руках ничего не останется, кроме раскаяния. Мы впустую потратили жизнь на то, что мы не можем взять с собой. Смерть отнимет у нас всё. Всё наше великолепие останется позади, если мы не наберёмся медитации. Медитация может сопровождать вас даже после смерти. Медитация — это вершина богатства. Смерть ничего не может отнять у того, кто испытал самадхи, потому что никакое оружие не может уничтожить самадхи. Никакое оружие не может сжечь его.
Дыхание прекращается, тело увядает. Сконцентрируйся на том, чтобы сидеть, не трогаясь с места,о король.
Позаботься об этом, король, ты—король. Если ты позаботишься об этом, ты найдёшь своё королевство. В единое мгновение, всего лишь в одно мгновение, это может случиться.
Вы стали очень культурными. Но это вам ничего не даёт. Всё это останется позади в миг смерти. И когда вы покинете это тело, птица, которая покидает ваше тело, будет одной и той же. Вы никогда не обращали на неё внимание.

...«Но,—говорят они,—мы слышали, что без служения нет плодов». Они обращают внимание только на плоды—вот почему они не могут служить по-настоящему. Их не волнует служение. Они просто думают, что если будут служить, попадут в рай. Но на самом деле происходит обратное. Служение может делать лишь тот, кто попал в рай. Жизнь становится служением для того, кто пребывает в раю. В деятельности того, в чьей жизни расцвели плоды, присутствует служение. То есть происходит обратное.
Избавьтесь от попыток найти себе больше учеников, отрекитесь от титулов—они подобны могилам, дебаты подобны яду.
Вы—Боги. Вы не нуждаетесь больше ни в каких титулах. Все титулы маленькие. Какие дополнительные титулы вам нужны? Те, кто познали, провозгласили вашу божественность. Они сказали, что вы благословенный Бхагаван. Вы самый высокий. И нет ничего выше вас.

Поэтому я говорю вам, чтобы вы осознали смерть, о король, и оставались в уединении.
И поэтому мне бы хотелось, чтобы вы вели себя так, как будто бы вы завтра умрёте. И тогда смерть ничего не отнимет у вас. Тогда вы победите смерть, а смерть не сможет победить вас.
Окороль, оставайся один.
Когда вы находитесь в обществе других людей, не пытайтесь блистать своим знанием...
Люди сильно стремятся найти возможность блеснуть своим знанием перед другими. Если другой человек вас о чём-нибудь спросит, вам предоставляется возможность блеснуть своим знанием. Это признак невежества.
Оставайтесь молчаливыми, как будто бы вы неграмотные, невежественные, полоумные люди.
Будьте совершенно невежественными. Те, кто знают, становятся совершенно невежественными. Те, кто знают, становятся совершенно сумасшедшими. Те, кто знают, становятся совершенными идиотами, глухонемыми, потому что нет способа выразить то, что они узнали. Кабир называет это «сладкое неведение». Как глухонемой,который ест сладости. Те, кто знают, становятся совершенно сумасшедшими, потому что то, что они узнали, настолько отличается от логики этого мира, что логика этого мира не может применяться к этому. Это опыт пришёл к вам, вы почувствовали вкус, но он не сформировался и не превратился ни в какие идеи.
Это любящий образ Твой—кто может принести новости о Нём? Все, кто знакомы с Тобой, становятся невежественными.
Отбросьте надежды на то, чтобы стать кем-то.
Отбросьте надежды, живите милостыней, оставайтесь совершенно безразличными.
То, что Бог дал вам—принимайте в высшем умиротворении. Пусть вас оставят все надежды.
Смейтесь, играйте, медитируйте... Смейтесь, играйте, наслаждайтесь красками.
Горакх говорит о том, что выше надежды. «Выше надежды» означает того, кто отпустил надежду, кто возвысился над надеждой, того, у кого нет надежды на будущее. Кто не говорит, что будет наслаждаться завтра, когда случится то и то. Это тот, кто наслаждается прямо сейчас. Тот, кто говорит, что ему всё равно, наступит это завтра или нет. Тот кто наслаждается прямо сейчас. Тот, кто говорит, что ему всё равно,придёт это завтра или нет. Приходило ли оно хотя бы когда-нибудь? Он наслаждается прямо сейчас.
Смейтесь, играйте, наслаждайтесь красками.
Тот, кто поглощён красками, радуется прямо сейчас. Это тот, кто празднует весну прямо сейчас. Это тот, чей праздник света прямо сейчас. Это тот, кто не ждёт какого-то другого времени для того, чтобы праздновать веселье красок.
Отбросьте все надежды на будущее, и обычные, и высокие, оставайтесь совершенно безразличным ко всему.
А духовная сила только одна. Смысл этой силы заключается в том, чтобы полностью раствориться в том, что спрятано внутри.
Что вы можете делать? Начните внутреннее путешествие.
Сосуд, познакомьтесь с храмом. Украсьте храм, очистите его, уберитесь в нём.
Признание: признайте своё бытие. Кто сидит внутри вас на троне? Каково ваше сознание? Кто вы? Поднимите вопрос о том, кто вы в глубинах своих глубин. Это единственная реальность.
И придёт день признания, и это будет день, в который вы можете претендовать на достижение. Когда приходит достижение, когда приходит осуществление, вы становитесь свободными.
Пробудитесь! Это пробуждение доступно вам. Это ваш потенциал. Точно так же, как дерево спрятано в семени, Бог спрятан внутри вас».
Что вы получите в конце, если будете делать всё это? Я ещё никогда не видел капли, которая не стала бы океаном.
Вы есть капля. Вы можете быть океаном. Океан спрятан в капле. И до тех пор, пока вы не станете океаном, не успокаивайтесь, не расслабляйтесь. Пусть жажда завладеет вами, как ослепительное пламя. И тогда всё сократится до состояния пепла, всё будет сожжено до этого состояния. Всё будет разрушено. И тогда вам откроется высшая жизнь.
Умри, о йог, умри, ибо смерть сладка. Умри той смертью, которой умер Горакх—и прозрел.

[просто Соня]

Глава 10
МУЗЫКА—ЭТО САМЫЙ ЛЕГКИЙ МЕТОД МЕДИТАЦИИ

Вам нужно что-то делать. Успех вам не гарантирован. До тех пор, пока есть желание, пока вы интенсивно хотите этого, пока у вас есть мужество поставить себя на кон, пока есть дерзновение, нужно дерзать: успеха достигнуть не так просто. Если вы будете едва теплиться, вы не добьетесь успеха. Успех ждёт вас только если вы выложились на все сто. Но лишь немногие могут набраться столько мужества. И вы никогда так и не делаете этого, вы не прыгаете. Ели вы даже вошли, вы остаетесь около берега и никогда не заплываете вглубь, потому что там можно утонуть. И даже это вы делаете с такой ленью, что никогда не происходит горения. Только дым едва теплится, но возгорания никогда не происходит. Ум говорит вам:«Выбирайся отсюда, что ты тут потерял? Тут нет ничего, кроме дыма!» Там, где есть дым, может возникнуть возгорание, может быть огонь. Но нужны немного более глубокие усилия. Нужно внутреннее тепло. Немного больше выброс, немного больше усилий.
Третья ступень—это ступень ученичества. Ученику приходится пройти проверку огнём. Этого не требовалось от искателей. И от студентов этого также не требовалось. Огненная проверка только для ученика. Это сопряжено с множеством страданий, потому что вас скрывает вековая скорлупа. Слои невежества, которые вас скрывают, не похожи на одежду, которую вы можете снять, и выкинуть, и стать обнажённым. Они стали второй кожей. Вы должны быть открытыми. Это хирургия.
после чего попадают на четвертую ступень, и это последняя ступень: бхакта, преданные. На четвёртом уровне чувство «я» полностью молчит. Теперь пробуждено бхакти, теперь пробуждена любовь. Теперь мастер и ученик не отделены. С этой ступени никто уже не уходит. Тот, кто дошёл досюда, уже не возвращается обратно. Но для того чтобы стать преданным, нужно совершить большое паломничество, подобное походу на Гималайские вершины. Это длительный подъём. И там нужно будет пролить много пота. Вы будете выбиваться из дыхания. Я понимаю, в каком беспомощном положении он находится. . Не следует думать, что сомнения уходят так легко. Не следует думать, что вы приходите, принимаете саньясу—и ваши сомнения разрушаются. Если бы всё было так легко! Сомнения будут следовать за вами многие годы. Сомнения будут возвращаться снова и снова.

Вопрос: Что такое доверие?
Доверие—это внутренний глаз. При помощи этого глаза можно увидеть Бога. Смысл этого глаза доверия заключается в том, что этот глаз есть любовь.
...И только медитация будет сопутствовать вам после смерти. И если вы будете лишены медитации, вы не получите высшего богатства. Только тот, в ком есть глаз доверия, достигает высшего богатства, внутри.
Я говорил вам, что есть четыре вида вопрошающих. Это студенты, движимые логикой. Искатели—они движимы действиями. Ученики движимы любовью. И преданные, движимые доверием. Доверие—это кульминация любви.
Это путь осознанности. На нём однажды я встречу Тебя. Это вера. Потому что Ты есть! Потому что цветы говорят о том, что Ты есть. Потому что солнечный свет, который наполняет деревья зелёным светом, говорит, что Ты есть. Потому что ночью звёзды начинают танцевать, и я получаю послание о том, что Ты есть. Откуда берётся столько праздничного настроения? Наверное, должен быть хозяин всего этого. Иначе праздник закончился бы уже давно. Откуда берётся столько танца? Кто-то должен был быть в центре этого танца.
Однажды я встречу Тебя на пути сознания и буду помнить о Тебе.
Доверие—это самая ценная вещь в жизни человека. Тот, у кого в жизни есть доверие, имеет всё. Тень Бога ниспадает в его жизни. На него сильно воздействует невидимое. В сердце вырастает поэзия. В его душе будет играть флейта. В нём расцветёт медитация. Он обретёт самадхи. Его жизнь станет важной. А жизнь того, у кого нет доверия, становится бессмысленной. Доверие исчезло из вашей жизни. А если исчезло доверие, если у вас нет больше глаз, у вас больше нет глаз, которыми можно увидеть Бога. Но то, что исчезло, присутствует внутри вас прямо сейчас. Это просто закрыто, но можно открыть. Когда доверие открывает этот глаз, это называется сатсангом. Тот, в чьём присутствии цветок доверия расцветает и становится цветком, называется мастером.

Вопрос: Почему любовь воспринимается как огонь?
Бог не зол и не безжалостен. Но любовь должна пройти через проверку пламенем, потому что только посредством проверки огнём любовь становится доверием. Любовь подобна цветку, а доверие подобно благоуханию цветка. Даже той немногой земли, которая была в цветке, больше нет. Теперь благоухание чистое. И по мере того как благоухание поднимается кверху, к небу, по мере того как ароматические благовония воскуряются к небу, благоухание цветка поднимается к небу.
Любовь падает на землю, а доверие поднимается к небесам. Вот почему мы говорим, что кто-то пал жертвой любви. В любви мы падаем на землю. Поток любви спускается вниз, движется вниз. Любовь — это поток воды, которая переходит из одного отверстия в другое, всё ниже и ниже, ниже и ниже. Доверие подобно испарению воды: она начинает подниматься вверх, облака начинают подниматься к небу и собираться там. И как только пар конденсируется и превращается в воду, он падает вниз в виде дождя. А как только вода становится паром, она поднимается вверх в небо.
Любовь, которая проходит через огонь, испаряется. Точно так же, как вода испаряется при соприкосновении с огнём, происходит точно также огненная проверка любви. Почитайте истории бхакт,преданных. Почитайте истории о бхактах, и тогда вы поймёте это страдание: сколько слёз, сколько рыданий, сколько жажды, сколько огня. Но лишь пройдя через все эти перипетии, вы достигаете храма Бога.
Причём помните о том, что Бог не зол и не лишён милосердия. Истина есть, в своей доброте Он даёт вам испытание. И чем труднее эти испытания, тем счастливее вы станете, потому что Он верит в вас; скажите Ему спасибо. Существуют тысячи трудностей на пути любви. Тысячи скал. Но если вы будете взбираться по ним, вы доберётесь до Гималайской вершины, до вершины жизни: там скалы беседуют с луной и звёздами, там скалы беседуют с облаками. Это вершины любви. Это чистейшая форма любви. Их называют «доверие».
Не беспокойтесь, не пугайтесь, продолжайте двигаться вперёд.

Вопрос: /…/
Музыка—это самый простой метод медитации. И каждый, кто может позволить себе раствориться в музыке, не нуждается в том, чтобы искать ещё что-либо для того, чтобы раствориться. Музыка -это прекрасное опьяняющее средство. Музыка—это высшее вино. Растворяйтесь всё глубже и глубже в музыке, ваши мысли исчезнут, ваше эго исчезнет. Проймите, что музыка—это медитация.
Вот почему мы назвали Бога шабдой, словом, шварой, музыкальным тоном, омкаром, звуком Ом: потому что каждая индивидуальность создаётся из звука. Звук вибрирует в нашем сердце сердец, вибрирует звук хлопка одной ладони, звук Ом. Но пробудить его очень трудно. Постепенно привыкайте к этому. Но не оставляйте музыку. Если вы найдёте радость в музыке, вы можете оставить всё остальное, но нельзя оставлять музыку. Если музыка может стать вашей саньясой, пусть так и будет. Если это голос вашего бытия, следуйте этому голосу.
я не музыкант. Я ничего не знаю. Но я слышал высшую музыку, в которой исчезают все раги, я слышал ту музыку, о которой Нанак сказал:«Эк Омкар Сатнам: звук Ом—единственная истина!» Если ко мне приходит человек, который любит музыку, мне придётся взять его с его любовью к Богу.

Вопрос: Я неудовлетворён всем. Что мне получить, чтобы стать удовлетворённым?
До тех пор, пока ты будешь думать о том, что тебе получить, ты будешь оставаться неудовлетворённым. Удовлетворённость — это празднование того, что у вас есть. Неудовлетворённость — это желание, жажда получить что-то новое, чего у вас нет. Если вы будете продолжать хотеть получить это, вы будете стараться, стараться, но так никогда и не сможете избавиться от неудовлетворённости. Вы никогда не станете удовлетворёнными. Ваша жизнь будет полна неудовлетворённости и страданий.
Сколько бы у вас ни было, у вас всего достаточно. У вас есть жизнь. Вы благодарили Бога за то, что Он дал вам жизнь? Если бы вам пришлось купить эту жизнь, какую цену вы были бы готовы заплатить? Он дал вам глаза, он дал вам эти горящие факелы. Этими глазами вы видите красоту вселенной. Такое волшебство—глаза. Но вы никого не поблагодарили.
Вы слышали своим ушами много музыки. Но вы когда-нибудь кланялись Богу в благодарности за то, что Он дал вам эти уши? Он дал вам это чувствительное сердце. Вы когда-нибудь пролили хотя бы две слезинки из-за этого, молились, поклонялись?
Смысл удовлетворённости заключается в том, что вы довольны тем, что есть, и вы считаете, что это даже больше того, чего вы заслуживаете. Вы не желаете большего и не считаете себя достойными большего, а Бог продолжает давать вам всё, что вам необходимо. И это состояние называется удовлетворённостью. Тот, кто находится в таком состоянии, будет получать всё больше и больше.
Есть очень красивые слова Иисуса, которые вспоминаются мне снова и снова. Они редкие, несравненные, они выше логики. Иисус говорит:«Тому, у кого есть много, дано будет ещё больше. А у того, у кого нет, будет отнято даже то малое, что есть». ...Но нет, это не несправедливость. Это высший закон жизни, потому что способность получать больше усиливается в том, у кого есть много. А тот, у кого нет, сжимается, настолько, что даже то, что у него есть, стремится покинуть его.
Если вы удовлетворены, вы получите больше и больше даров, каждый день вы будете получать дары. А если у вас нет удовлетворённости и есть только неудовлетворённость и жалобы, если вы всё время рыдаете, сетуете на свои несчастья, вы сжимаетесь. И вы становитесь сжатыми, и вы теряете даже то малое, что у вас есть внутри.

Ты спрашиваешь, почему ты неудовлетворён во всём.
Это естественно. Каждый неудовлетворён. Так устроен человек. Он неудовлетворён всем.
Теперь поймите это. Это означает, что вы были неудовлетворёнными многие годы, но что вы получили от этого? Неудовлетворённость продолжала только расти. Вы оставались неудовлетворёнными и останетесь таким же в будущем. Однажды придёт смерть, и вы останетесь неудовлетворёнными и умрёте такими же. Вам следует научиться другому искусству. Вам нужно научиться удовлетворённости, санньясе. Это два синонима. Саньяса означает удовлетворённость. Того, что у вас есть, вам достаточно. Вам и так много. Это кажется вам удивительным. Почему вы получили так много? Вы не заслужили этого. Вы не достойны, вы не заслуживаете. Это дар Божий, это Бог дал вам. И вы Ему благодарны за это, вы Ему благодарны.
Танцуйте, пусть бубенчики на ваших ногах звенят, пусть ваши руки бьют в барабанчики. Танцуйте, танцуйте в экстазе, и тогда вы столкнётесь с тем, что с каждым днём к вам приходит всё больше и больше даров. И чем глубже становится ваша благодарность, тем больше доброта Бога проливается на вас. Если на вас моросит хотя бы немного, это превращается в целый ливень блаженства.
Солнце над головой, как золотой зонтик, луна одета в гирлянды серебра. Рассвет близок — приветствуйте это великолепие; закат украшен звёздами, они подобны ожерелью, сделанному из луны и звёзд. Чего ещё ты хочешь?О удачливое сердце!
Ты получил столько, но из-за твоего эго ты не видишь этого. Пусть твоё эго исчезнет. Ты спрашиваешь, что ты должно делать? - пусть эго твоё умрёт.
Умри о йог, умри, умри сладкой смертью, которой умер Горакх - и прозрел.

[просто Соня]

Ошо - Азбука осознанности

Перед вами книга, не похожая ни на одну другую книгу Ошо, — это настоящая азбука просветления, читая которую, вы шаг за шагом будете приближаться к осознанности. Книга включает в себя короткие выдержки из разных бесед, проводимых Мастером в течение всей его жизни, — и эти отрывки затрагивают все духовные явления и понятия, которые необходимо знать любому искателю истины.

Полностью - тут:
https://naturalworld.guru/kniga_azbuka-osoznannosti.htm





ОШО
ОСОЗНАННОСТЬ

Одна из самых важных вещей, которые нужно понять о человеке, состоит в том, что человек спит. Не дурачь себя тем, что просыпаешься, просто открыв глаза. Пока не открылись внутренние глаза — пока ты не стал полным света, пока не научился видеть самого себя, видеть, кто ты такой, — не думай, что бодрствуешь. Вот первое, что должно глубоко просочиться в ваши сердца, — вы спите, крепко спите. День за днем вы спите и видите сны. Иногда сны снятся с открытыми глазами, иногда — с закрытыми, но вам снятся сны — ты есть сон. Ты еще не реальность.
Конечно, во сне, что бы ты ни делал, это бессмысленно. Что бы ты ни думал, это бесполезно, что бы ты ни проецировал, это остается частью твоего сна и никогда не позволяет тебе увидеть то, что есть. Поэтому все будды настаивали только на одном: проснись! Сознательно, многие века... все их учение может содержаться в одной единственной фразе: будь пробужден ным . И они изобретали методы, стратегии; они создавали контексты, пространства и энергетические поля, в которых можно было бы привести вас в осознанность.
Сон продолжался так долго, что достиг самых корней твоего существа; ты им пропитан. Каждая клетка твоего тела и каждый фибр твоего ума наполнились сном. Поэтому нужно огромное усилие, чтобы быть бдительным, чтобы быть внимательным, чтобы быть наблюдательным, чтобы стать свидетелем.
Если бы все будды мира согласились в чем-то одном, это было бы следующее: человек, какой он есть, — спит, а человек, каким он должен быть, — должен быть пробужденным. Пробуждение — это цель, и пробуждение — это вкус всех их учений. Заратустра, Лао-цзы, Иисус, Будда, Бахауддин, Кабир, Нанак — все пробужденные учили только одному... на разных языках, в разных метафорах, но песня их остается прежней. Точно как все моря соленые на вкус, — так и пробуждение — вкус природы будды.

...Именно из-за этого Будда никогда не говорил о Боге. Он говорил: — Какой смысл говорить о Боге с людьми, которые спят? Они будут слушать во сне. Они будут видеть сны обо всем, что им говорят, они создадут собственных богов, которые будут совершенно фальшивыми, совершенно бессильными, совершенно бессмысленными. Именно поэтому Будда не заинтересован в том, чтобы говорить о богах. Он заинтересован лишь в том, чтобы вас разбудить.
Есть история о буддистском просветленном мастере, который сидел однажды вечером на берегу реки, наслаждаясь звуками воды, звуком ветра в кронах деревьев... К нему подошел человек и спросил:
— Не мог бы ты в одном слове передать мне сущность своей религии?
Этот мастер остался в молчании, полном молчании, словно не слышал вопроса.
Человек сказал:
— Ты что, глухой?
— Я слышал твой вопрос и уже ответил на него! Ответ — молчание. Я остался в молчании — эта пауза, этот интервал и были моим ответом.
Человек сказал:
— Я не могу понять такого таинственного ответа. Не мог бы ты высказать это немного яснее?
И мастер написал на песке слово «медитация», пальцем, маленькими буквами. Человек сказал:
— Теперь я могу прочитать. Это немного лучше, чем в прошлый раз. По крайней мере, у меня есть слово, и я могу о нем размышлять. Но не мог бы ты высказать это еще немного яснее?
Мастер написал снова: «МЕДИТАЦИЯ». Конечно, теперь он написал буквами побольше. Человек почувствовал себя немного смущенным, озадаченным, обиженным, сердитым. Он сказал:
— Снова ты пишешь «медитация»? Неужели ты не можешь сказать мне яснее?
И мастер написал большими, заглавными буквами: «МЕДИТАЦИЯ».
— Кажется, ты сумасшедший! — сказал человек.
— Я уже достаточно далеко отошел от истины, — сказал мастер. — Первый ответ был правильным, второй не совсем правильным, третий еще более неправильным, а четвертый — совершенно ошибочным, — потому что, написав «МЕДИТАЦИЯ» заглавными буквами, обожествляешь ее.
Именно поэтому « Бог » пишется с заглавной буквы. Каждый раз, когда ты хочешь сделать что-то высшим, предельным, ты пишешь это слово с заглавной буквы.
Мастер сказал:
— Я уже совершил грех.
Он стер все эти слова и сказал:
— Пожалуйста, прислушайся к моему первому ответу — только в нем я был прав.
Тишина — это место, в котором каждый пробуждается, в то время как хаос ума погружает в сон. И если ум твой все еще задает вопросы — значит, ты спишь. Сидя безмолвно, в тишине, когда ум исчезает, ты можешь услышать щебетание птиц, и никакой работы ума - полная тишина... это пение птиц, щебетание и никакой работы ума, внутреннее безмолвие, тогда пробуждение приходит к тебе. Оно не приходит извне, оно вырастает изнутри. В противном случае помни — ты спишь.

Понимание

Я никогда не использую слово «отречение». Я говорю: Радуйся жизни, медитации, красо там мира, экстазу существования — радуйся всему! Преврати обыденное в священное. Преврати этот берег в дальний берег, преврати эту землю в рай.
И тогда косвенным образом начинает случаться некое отречение. Но оно случается, ты это не делаешь. Это не действие, это происшествие. Ты начинаешь отрекаться от собственной глупости; ты начинаешь отрекаться от мусора. Ты начинаешь отрекаться от бессмысленных отношений. Ты начинаешь отрекаться от работ, которые не удовлетворяют твое существо. Ты начинаешь отрекаться от мест, в которых рост невозможен. Но я не назову это отречением; я называю это пониманием, осознанностью.
Если ты носишь в руках камни, думая, что это бриллианты, я не скажу тебе отречься от этих кам ней. Я скажу: «Будь бдительнее и присмотрись получше!» Если ты увидишь, что это не бриллианты, нужно ли будет от них отрекаться? Они сами собой выпадут у тебя из рук. Фактически, большое усилие и большая сила воли потребуются, чтобы продолжать их носить. Но ты не сможешь продолжать их носить долго; однажды увидев, что они бесполезны, бессмысленны, ты неизбежно их выбросишь.
И как только твои руки пусты, ты можешь начать искать настоящие сокровища. А настоящие сокровища — не в будущем. Настоящие сокровища — прямо сейчас, здесь.

О Людях и Крысах

Пробуждение — это путь к жизни.
Дурак спит, словно он уже мертв,
Но мастер пробужден, и он живет вечно.
Он наблюдает. Он ясен.
Как он счастлив! Ибо он видит, что пробуждение есть жизнь.
Как он счастлив, следуя пути пробужденных!
С великой настойчивостью он медитирует в поисках свободы и счастья,
/Из Дхаммапады Гаутамы Будды /

Мы постоянно живем абсолютно невнимательно к тому, что происходит вокруг нас. Мы еще не люди; мы машины.
Скиннер изучал людей и крыс и не нашел между ними никаких различий. Человек — это очень сложная машина, крысы — машины попроще. Крыс изучать легче; именно поэтому психологи всегда изучают крыс. Изучая крыс, они выводят заключения о человеке — и их заключения почти правильны. Я говорю «почти», заметьте, потому что эта одна десятая процента — самое важное из всех когда-либо случившихся явлений. — эти немногие пробужденные являются настоящими людьми.
Адам и Ева были изгнаны из рая за то, что стали умами и утратили сознание. Если ты становишься умом, ты теряешь сознание — ум означает сон, ум означает шум, ум означает механичность. Становясь умом, ты теряешь сознание.
Таким образом, вся работа, которая должна быть проделана, состоит в том, чтобы снова стать сознанием и лишиться ума. Ты должен выбросить из своей системы все, что собралось в ней как знание. Именно это знание удерживает тебя во сне.

Будда говорит: Пробуждение — это путь к жизни. Ты жив лишь пропорционально тому, насколько ты осознан.
Пробуждение — это путь к жизни, говорит Будда. Станьте более пробужденными, и вы станете более живыми. А жизнь есть Бог — никакого другого Бога нет. Поэтому Будда говорит о жизни и осознанности. Жизнь составляет цель, осознанность — методологию, технику, чтобы ее достичь.
Дурак спит... Спит каждый, поэтому под дураком подразумевается каждый из вас. Не обижайтесь. Факты нужно констатировать, как есть. Вы действуете во сне; именно поэтому вы продолжаете спотыкаться, продолжаете делать вещи, которых не хотите делать. Вы продолжаете делать вещи, которых решили не делать. Вы продолжаете делать вещи, о которых знаете, что они неправильны, и не делаете вещей, о которых знаете, что они правильны.
Как это возможно? Почему вы не можете идти прямо? Почему продолжаете сбиваться на ответвления и заходить в никуда не ведущие тупики? Почему вы продолжаете заблуждаться?
Происходит именно так. Наблюдайте свою жизнь — все, что вы продолжаете делать, так несуразно и создает такую сумятицу. У вас нет никакой ясности, у вас нет никакой восприимчивости. Вы не бдительны. Вы не можете видеть, не можете слышать — конечно, у вас есть уши, которые слышат, но нет никого внутри, кто понимал бы услышанное. Конечно, у вас есть глаза, которые видят, но никто не присутствует внутри. И вот ваши глаза продолжают видеть, а уши — слышать, но вы ничего не понимаете. На каждом шагу вы спотыкаетесь, на каждом шагу делаете какую-то глупость... И все же продолжаете считать себя осознанными.
Отбросьте эту идею совершенно. Отбросить ее — великий скачок, великий шаг, потому что, как только идея «Я осознаю» отброшена, ты начнешь исследовать и искать пути и средства к тому, чтобы действительно начать осознавать. Поэтому первое, что должно просочиться в тебя, — это что ты спишь, крепко спишь.

... Сверхсознательный ум означает самадхи — ты достиг кристально чистой восприимчивости, ты достиг интегрированной осознанности. Теперь ты не можешь упасть ниже нее; она твоя. Она остается с тобой даже во сне.
За пределами сверхсознательного — коллективное сверхсознательное; коллективное сверхсознательное — это то, что во всех религиях известно как «бог». А за пределами коллективного сверхсознательного — космическое сверхсознательное, выходящее за пределы даже богов. Будда называет его нирваной, Махавира называет его кайвальей, индуистские мистики называют его мокшей; вы можете называть его истиной.
А ты живешь лишь в небольшом уголочке своего существа — в крошечном сознательном уме. Ты подобен человеку, у которого есть дворец и который совершенно забыл о дворце и начал жить у его дверей — думая, что больше ничего нет.
Вместо того чтобы учить студентов философии, лучше было бы рассказывать людям больше о Шри Ауробиндо, потому что он был одним из величайших философов этого века. Но академический мир им пренебрегает, совершенно его игнорирует. Причина в том, что даже просто почитать Шри Ауробиндо достаточно, чтобы возникло ощущение собственной неосознанности. Если он прав, что тебе делать? Почему ты не исследуешь высоты своего существа? Фрейда приняли с большим сопротивлением, но в конце концов приняли. Шри Ауробиндо еще даже не приняли. Фактически, его даже никто не опровергает: его просто игнорируют. И причина ясна. Фрейд говорит о чем-то низшем, чем ты, — это не смущает: ты сознателен, а под твоим сознанием есть подсознательное, бессознательное и коллективное бессознательное. Но эти состояния ниже тебя; ты на вершине, ты можешь чувствовать себя очень хорошо. Но, изучая Шри Ауробиндо, ты почувствуешь смущение, обиду, потому что есть состояния выше твоего — человеческому эго никогда не хочется признавать, что что-то может быть выше него. Человеку хочется считать себя величайшей из вершин, к — и верить, что выше него ничего нет... И это дает очень хорошее чувство: отрицая свое собственное царство, отрицая свои собственные вершины, вы чувствуете себя очень хорошо. Посмотрите, как это глупо. Будда прав. Он говорит: Дурак спит, словно он уж е мертв, но мастер пробужден, и он живет вечно.
Осознанность вечна, она не знает смерти. Умирает лишь неосознанность. Поэтому, если ты останешься бессознательным, спящим, тебе придется снова умереть. Если ты хочешь избавиться от колеса жизни и смерти, тебе придется стать абсолютно бдительным. Тебе придется подниматься в сознании выше и выше.
Эти вещи — не для восприятия на интеллектуальной почве; эти вещи должны стать опытом, эти вещи должны стать экзистенциальными. Но эти интеллектуальные путеводители могут создать в тебе желание, жажду; могут дать тебе осознать потенциал, осознать свои возможности; могут дать тебе осознать, что ты не то, чем кажешься, — ты гораздо большее.

Дурак, спит, словно уже мертв, но мастер пробужден, и он живет вечно. Он наблюдает. Он ясен.
— Он наблюдает. Он ясен.
Единственное, чему нужно научиться, — это наблюдение. Наблюдай! Наблюдай каждое действие, которое совершаешь. Наблюдай каждую мысль, проходящую в уме. Наблюдай каждое желание, охватывающее тебя. Наблюдай даже незначительные жесты. Продолжай наблюдать, во всем, везде. Пусть все становится возможностью наблюдать.
….Вдыхай запах, ощущай прикосновение, чувствуй порыв ветра и солнечные лучи. Смотри на луну, и стань просто безмолвным водоемом наблюдательности, и луна будет отражаться в тебе в безмерной красоте.
Двигайся по жизни, оставаясь полностью наблюдательным. Снова и снова ты забудешь. Не становись из-за этого несчастным; это естественно. Миллионы жизней ты никогда не пытался наблюдать, и это так просто и естественно, что ты продолжаешь забывать снова и снова. Но в то же мгновение, как вспоминаешь, наблюдай снова.
Помни одно: когда вспоминаешь, что забыл наблюдать, не сожалей, не раскаивайся. Не чувствуй себя несчастным: «Я снова упустил». Никогда не раскаивайся о прошлом! Живи в этом мгновении. Если ты забыл, ну и что? Это естественно — это стало привычкой, а привычки умирают с трудом. И это не просто привычка, усвоенная за одну жизнь; эти привычки устанавливались миллионы жизней. Поэтому, если ты можешь оставаться наблюдательным хотя бы несколько мгновений, будь благодарен. Даже эти несколько мгновений — больше, чем можно ожидать.
Он наблюдает. Он ясен .
И когда ты наблюдаешь, возникает ясность. Почему ясность возникает из наблюдения? Потому что, чем более ты в наблюдении, тем более и более замедляется твоя поспешность. Ты становишься изящнее. По мере того как ты наблюдаешь, болтовни становится меньше и меньше, потому что энергия, становившаяся болтовней, начинает становиться наблюдением — та же самая энергия! Теперь больше и больше энергии будет преобразовано в наблюдение, и ум не будет получать питания. Мысли будут становиться тоньше и тоньше, они начнут терять в весе. Мало-помалу они начнут отмирать. А когда мысли умирают, возникает ясность. Теперь твой ум превращается в зеркало.

Как он счастлив!
И когда человек ясен, он блажен. Именно ясность становится основой блаженства.
Как он счастлив! Ибо он видит, что пробужденность есть жизнь.
И теперь он знает, что смерти нет, потому что пробужденность никогда не может быть разрушена. Когда приходит смерть, ты будешь наблюдать и ее. Ты умрешь, наблюдая, — наблюдение не умрет. Твое тело исчезнет, прах вернется в прах, но наблюдение останется; оно станет частью космического целого. Оно станет космическим сознанием.
пророки Упанишад объявляют:
«Ахам брахмасми — Я космическое сознание». В одно из таких мгновений Аль-Хилладж Мансур объявил:
«Аналь хак! — Я истина!» Это высоты, принадлежащие тебе по праву. Если ты их не достигаешь, за это ответствен ты и никто другой.
Как он счастлив! Ибо он видит, что пробуждение есть жизнь.
Как он счастлив, следуя пути пробужденных!
С великой настойчивостью он медитирует
В поисках свободы и счастья.
Слушайте эти слова очень внимательно. С великой настойчивостью... Пока ты не приложишь тотального усилия, чтобы проснуться, этого не случится. Трансформация происходит, лишь если ты вкладываешь в нее тотально всю свою энергию. Когда ты кипишь при ста градусах нагрева, ты испаряешься, и происходит алхимическая перемена. Тогда ты начинаешь подниматься вверх. Вы не замечали? — вода течет вниз, но пар поднимается вверх. Точно так же происходит и это: бессознательность течет вниз, сознание поднимается вверх.
«вверх» синонимично «внутрь», а «вниз» — «наружу». Сознание движется внутрь, бессознательность — наружу. Бессознательность удерживает вас в полной тьме и удерживает вас снаружи. Сознание создает внутреннее пространство. Оно делает вас интровертами; оно вводит вас вовнутрь, глубже и глубже.
Глубже и глубже - также значит выше и выше; глубина и высота растут одновременно, точно, как растет дерево. Ты видишь только, что оно движется вверх, но не видишь, что корни движутся вниз. Но сначала корни должны опуститься вниз, и лишь тогда дерево может расти вверх. Если дерево хочет дотянуться до неба, ему придется пустить корни к самому дну, в самые глубины. Дерево растет одновременно в обоих направлениях. Точно таким же образом сознание растет вверх... вниз, пуская корни в глубь твоего существа.

[просто Соня]

Корни Страдания

Страдание это состояние бессознательности. Именно это и есть страдание — мы теряем целостность, теряем единство.
Люди живут в страдании. Из него есть лишь два выхода: либо стать медитирующими — бдительными, осознанными, сознательными... это тяжелое дело. Для этого нужен хребет. Единственная возможная трансформация случается в медитации, потому что медитация — единственный метод, делающий вас осознанным. Для меня медитация — единственная истинная религия.
Мое усилие здесь в том, чтобы вывести вас за пределы страдания. Не стоит подстраиваться под страдание; есть возможность быть совершенно свободным от страдания. Но тогда путь будет тяжким; тогда путь будет вызовом.
Тебе придется осознать свое тело и то, что ты с ним делаешь...
Первый шаг в осознанности — стать очень внимательным к своему телу. Мало-помалу человек становится бдительным в каждом жесте, в каждом движении. По мере того как ты становишься более осознанным, начинает происходить чудо: многие вещи, которые ты делал раньше, просто исчезают. Твое тело становится более расслабленным, более сонастроенным, глубокий мир воцаряется в твоем теле, тонкая музыка пульсирует в твоем теле.
Тогда начни осознавать мысли — то же самое нужно сделать с мыслями. Они тоньше тела. И когда ты осознаешь мысли, тебя удивит, что происходит у тебя внутри. Мы не осознаем, что все это безумие продолжается, как подводное течение. Таким образом, этого сумасшедшего нужно изменить. И чудо осознанности в том, что не нужно делать ничего, кроме как стать осознанным. Само явление наблюдения этого, меняет все. Мало-помалу сумасшедший исчезает. Мало-помалу мысли начинают следовать определенному образцу: их хаоса больше нет, они становятся более и более космосом. И тогда воцаряется более глубокий мир.
И когда твое тело и ум в покое, ты увидишь, что и они сонастроены друг с другом, между ними есть мост. Впервые есть гармония, и эта гармония оказывает огромную помощь в том, чтобы работать над третьим шагом — то есть осознавать чувства, эмоции, настроения. Это самый тонкий слой и самый трудный, но если ты можешь осознавать мысли, это всего лишь один шаг дальше. Нужна лишь немного более интенсивная осознанность, и ты начнешь отражать свои настроения, эмоции, чувства.
Как только ты осознаешь все эти три слоя, они соединяются в одно явление. И когда эти три слоя становятся одним, начинают действовать в полной гармонии, вибрировать вместе, ты можешь почувствовать музыку всех трех: они становятся оркестром — и тогда случается четвертое. Этого ты не можешь сделать — это случается само собой, это дар целого. Это награда для тех, кто сделал эти три шага.
Четвертое — это предельная осознанность, которая делает человека пробужденным. Человек осознает собственную осознанность — это четвертое. Это делает человека буддой, пробужденным. И только в таком пробуждении человек узнает, что такое блаженство. Блаженство — это цель, осознанность — путь к нему.

Личные Миры

Гераклит говорит:
В мгновения бодрствования
Люди так же забывчивы и небрежны
К тому, что вокруг них происходит,
Как и когда спят.
Пробужденные живут в одном общем мире;
Каждый из спящих — в своем собственном.
Что бы мы ни видели, когда бодрствуем, — это смерть,
Когда спим, — это сны.

Даже прямо сейчас глубоко внутри вы видите сны. Продолжается тысяча и одна мысль, и вы не осознаете, что происходит, не осознаете, что делаете, не осознаете, кто вы. Вы движетесь так, как движутся люди во сне.
Осознанность означает, что все, что бы ни происходило в это мгновение, происходит с полным сознанием; ты в этом присутствуешь. Если ты присутствуешь, в твоем существе немедленно начинается трансформация, потому что, когда ты присутствуешь, осознанный, многие вещи просто невозможны. Все, что называется грехом, просто невозможно, если ты осознаешь. Поэтому, фактически, есть лишь один грех — и это неосознанность.
Изначально слово грех значило «упустить». Это не значит совершить что-то плохое; это просто значит «упустить», «быть отсутствующим». Еврейский корень слова «грех» означает «упустить». (miss) Он существует и в нескольких английских словах: misconduct, misbehavior**. Упустить — значит не быть на месте, сделать что-то, не присутствуя в этом, — и это и есть единственный грех.
А единственная добродетель? Делая что-то, ты полностью бдителен — то, что Гурджиев называет «помнить себя», что Будда называет правильным вспоминанием, что Кришнамурти называет осознанностью, что Кабир называет сурати. Быть на месте! — вот все, что нужно, ничего больше.
Тебе не нужно ничего менять, и даже если ты попытаешься что-то изменить, то не сможешь. Ты пытался изменить в себе многие вещи. Добился ли ты успеха? Что случилось с этим решением? Когда приходит момент, ты снова попадаешь в ту же ловушку: и снова раскаиваешься. Это стало порочным кругом: ты совершаешь и раскаиваешься, и вот ты готов совершить снова.
Помни, даже когда ты раскаиваешься, ты не на месте; это раскаяние — тоже часть греха. Именно поэтому ничего не происходит. Ты продолжаешь пытаться и пытаться, и принимаешь многие решения, и даешь много клятв, но ничего не происходит — ты остаешься прежним. Не то чтобы ты не пытался, не то чтобы пытался недостаточно; ты пытался и старался изо всех сил. Ты потерпел поражение, потому что дело не в усилии. Никакое усилие не поможет. Дело в том, чтобы быть бдительным, не в усилии. Если ты бдителен, многие вещи будут просто отброшены; тебе не понадобится их отбрасывать. В осознанности определенные вещи невозможны.
Падая в любовь, ты остаешься ребенком; поднимаясь в любви, ты становишься зрелым. И мало-помалу любовь становится не отношениями, она становится состоянием существа. Не то, что ты любишь это и не любишь то, нет — ты просто любишь. Кто бы к тебе ни подошел, ты с ними делишься. Что бы ни происходило, ты даешь этому свою любовь. Ты касаешься камня, и касаешься его так, словно касаешься тела возлюбленной. Ты смотришь на дерево, и смотришь так, словно смотришь в лицо возлюбленному. Это становится состоянием существа. Ты не «влюблен» — теперь ты есть любовь. Это восхождение, не падение.

Ум всегда либо в прошлом, либо в будущем. Он не может быть в настоящем; абсолютно невозможно, чтобы ум был в настоящем. Когда ты в настоящем, ума больше нет — потому что ум означает мышление. Но как может ум действовать в настоящем? В настоящем нет никакого места, в котором ум мог бы двигаться.
Настоящее — это разделительная линия, вот и все. В нем нет никакого пространства. Оно разделяет прошлое и будущее — просто разделительная линия. Ты можешь быть в настоящем, но не можешь думать; для того чтобы думать, нужно место. Для мыслей требуется место, они как вещи. Помни это: мысли — это тонкие вещи, они материальны. Мысли не духовны, потому что измерение духовного начинается, лишь когда мыслей нет. Мысли — материальные вещи, очень тонкие, и каждой материальной вещи требуется пространство.
Ты не можешь думать в настоящем. В то мгновение, когда ты начинаешь думать, ты уже в прошлом. Когда встает солнце, нет пространства даже для того, чтобы сказать: «Как красиво!», потому что, когда ты произносишь эти два слова: «Как красиво!» — этот опыт уже в прошлом, ум уже занес это в память. Но в то мгновение, когда солнце встает, в то самое мгновение, когда солнце восходит, как ты можешь думать? Что ты можешь думать? Ты можешь быть восходящим солнцем, но не можешь думать. Для тебя места достаточно — но не для мыслей.
Ты видишь прекрасный цветок и говоришь: «Красивая роза» — ты больше не с этой розой в это мгновение; это уже воспоминание. Когда есть цветок и есть ты, и вы оба присутствуете друг для друга, как ты можешь думать? Что ты можешь думать? Как возможно мышление? Для него нет никакого места. Место так узко — фактически, места вообще нет — и вы с цветком не можете существовать как двое, потому что для двоих места недостаточно; существовать может лишь одно.
Именно поэтому в глубоком присутствии ты — цветок, а цветок стал тобой. Когда мышления нет, кто цветок, и кто тот, кто его наблюдает? Наблюдающий становится наблюдаемым. Внезапно границы теряются. Внезапно ты проник, проник в цветок, а цветок проник в тебя. Внезапно вы не двое — существует одно.
Если ты начинаешь думать, вы снова стали двумя. Если ты не думаешь, где эта двойственность? Когда ты существуешь с цветком, без мышления, это диалог — не дуалог, но диалог. Когда ты существуешь с возлюбленным, это диалог, не дуалог, потому что двоих нет. Сидя рядом с любимым, держа любимого за руку, ты просто существуешь. Ты не думаешь о временах, что прошли и кончились; ты не думаешь о наступающем будущем — ты здесь, сейчас. И так красиво быть здесь и сейчас, и так интенсивно, что в эту интенсивность не может проникнуть никакая мысль.

Узки ворота; узки ворота настоящего. В настоящем мышление невозможно. Когда ты в настоящем, без мышления, ты впервые становишься духовным. Открывается новое измерение — измерение осознанности. Осознанность означает: быть в мгновении так тотально, чтобы не было никакого движения в прошлое, никакого движения в будущее — все движение останавливается. Это не значит, что ты застываешь. Начинается новое движение, движение в глубину.
Есть два вида движения, и именно в этом смысл креста Иисуса: он показывает два направления движения, перекресток. Одно движение линейно: ты движешься по линии, от одной вещи к другой, от одной мысли к другой. От одного сна к другому — от А ты движешься к Б, от Б к В, от В к Г. Таким образом, ты движешься линейно, горизонтально. Это движение времени; это движение того, кто крепко спит.
Есть другое движение, и это совершенно другое измерение. Это движение не горизонтально, оно вертикально. Ты не переходишь из А в Б, а из Б в В; ты переходишь из А в более глубокое А: от А, в A1 , А2,А3 в глубину — или в высоту.
Когда мышление останавливается, начинается новое движение. Теперь ты падаешь в глубину, в подобное бездне явление. Люди, которые медитируют глубоко, рано или поздно приходят к этой точке; тогда они пугаются, потому что чувствуют себя так, словно перед ними раскрылась пропасть — бездонная пропасть, и у тебя кружится голова, тебе страшно. Тебе хочется цепляться за старое движение, потому что оно знакомо; это похоже на смерть.
Именно в этом смысл креста Иисуса: это смерть. Перейти от горизонтального к вертикальному — это смерть; это настоящая смерть. Но это смерть лишь с одной стороны; с другой стороны — это воскресение. Ты умираешь, чтобы родиться; ты умираешь в одном измерении, чтобы родиться в другом. Горизонтально — ты Иисус. Вертикально — ты становишься Христом.
Если ты движешься от одной мысли к другой, ты остаешься в мире времени. Если ты движешься в мгновение — не в мысль — ты движешься в вечность. Ты не статичен; ничто не статично в этом мире, ничто не может быть статичным — но возникают новые движения, движения без мотивации. Запомните эти слова. По горизонтальной линии ты движешься благодаря мотивации. Ты хочешь чего-то достичь. Мотивированное движение означает сон. Немотивированное движение означает осознанность — ты движешься ради сущей радости двигаться, ты движешься, потому что движение есть жизнь, ты движешься, потому что жизнь — это энергия, а энергия — это движение. Ты движешься, потому что энергия — это наслаждение, не ради чего-то другого. В этом нет никакой цели. Фактически, ты вообще никуда не идешь, вообще не идешь — ты просто наслаждаешься энергией. Нет цели вне самого движения; движение обладает собственной внутренней ценностью, не внешней ценностью.
Весь мир движется, существование движется в вечности. Ум движется во времени. Существование движется в глубину и в высоту, а ум движется вперед и назад. Ум движется горизонтально — это сон. Если ты можешь двигаться вертикально — это осознанность.

Будь в мгновении. Привнеси в это мгновение всю свою тотальную осознанность. Не позволяй прошлому вмешиваться, не позволяй входить будущему. Прошлого больше нет, оно умерло. И как говорит Иисус: «Пусть мертвые хоронят мертвых». Прошлого больше нет, зачем тебе о нем беспокоиться? Почему ты продолжаешь снова и снова его пережевывать? Ты что, сумасшедший? Его больше нет; это только твой ум, это только воспоминание. Будущего еще нет — что ты делаешь, думая о будущем? То, чего еще нет, — как ты можешь об этом думать? Как ты можешь его планировать? Что бы ты ни делал, этого не случится, и тогда ты разочаруешься, потому что у целого есть свой собственный план. Почему ты пытаешься строить собственные планы, противоречащие его планам?
У существования свои планы, и оно мудрее тебя — целое всегда мудрее части. Почему ты притворяешься целым? У целого есть собственное предназначение, собственное осуществление; почему ты этим озабочен? И что бы ты ни делал, это будет грехом, потому что ты будешь упускать мгновение — это мгновение. И если это станет привычкой — это становится привычкой; если ты начинаешь упускать, это становится привычной формой — тогда, когда придет будущее, ты снова его упустишь, потому что, когда будущее придет, оно будет не будущим, оно будет настоящим. Вчера ты думал о «сегодня», потому что тогда оно было «завтра»; теперь это сегодня, и ты думаешь о завтра, а когда придет завтра, оно будет сегодня, — потому что все, что существует, существует здесь и сейчас и не может существовать никак иначе. Если ты действуешь по застывшему образцу, и он таков, что твой ум всегда смотрит в завтра, когда же ты будешь жить? Завтра никогда не приходит. Тогда ты будешь продолжать упускать — и это грех. В этом смысл еврейского слова «грех». В то мгновение, когда входит будущее, входит время. Ты согрешил против существования, ты упустил. И это стало застывшим образцом: как робот, ты продолжаешь упускать.
Когда ты здесь со мной, будь здесь со мной — тотально здесь со мной, чтобы ты мог научиться новому виду движения, чтобы ты мог начать двигаться в вечность, не во время. Время — это мир, вечность — это Бог; горизонтальное — это мир, вертикальное — это Бог. Оба они встречаются в одной точке — там, где распят Иисус. Они встречаются, — горизонтальное и вертикальное, — в одной точке, и эта точка здесь и сейчас. Из «здесь и сейчас» ты можешь совершить два путешествия: одно путешествие — в мир, в будущее; другое путешествие — в Бога, в глубину. Стань более и более осознанным, стань более и более бдительным и чувствительным к настоящему.

[просто Соня]

Что ты будешь делать? Как это может стать возможным? — потому что вы так крепко спите, что можете сделать сном и это. Вы можете сделать само это объектом мышления, мыслительного процесса. Вы можете прийти по этому поводу в такое напряжение, что само оно не даст вам быть в настоящем. Если вы думаете слишком много о том, как быть в настоящем, это думанье не поможет. Если вы чувствуете слишком много вины... если иногда вы движетесь в прошлое — так и будет; это было такой долгой привычкой; а иногда вы начнете думать и о будущем — немедленно вы испытаете чувство вины, почувствуете, что снова совершили грех.
Не чувствуйте себя виноватыми. Поймите грех, но не чувствуйте себя виноватыми, — и это очень, очень тонко. Если ты чувствуешь себя виноватым, ты упустил всю суть. Теперь старый образец начинается в новой форме. Теперь ты чувствуешь себя виноватым, потому что упустил настоящее. Теперь ты думаешь о прошлом, потому что, то настоящее — больше не настоящее; оно стало прошлым, и ты чувствуешь себя виноватым из-за него. Ты по-прежнему упускаешь.

Таким образом, помни одно: когда бы ты ни осознал, что ушел в прошлое или в будущее, не создавай из этого проблемы. Просто приди в настоящее, не создавая никакой проблемы. Все в порядке! Просто верни осознанность. Ты упустишь миллионы раз; этого не случится прямо сейчас, немедленно. Это может случиться, но из-за тебя не случается. Эта модель поведения так укоренилась, что ты не можешь прямо сейчас ее изменить. Но не беспокойся, существование не торопится. Вечность может ждать вечно. Не делай из этого напряжения.
Каждый раз, когда ты чувствуешь, что упустил, вернись обратно, вот и все. Не чувствуй себя виноватым; это трюк ума, теперь он снова играет в игру. Не раскаивайся: «Я снова забыл». Когда ты это понимаешь, тотчас же вернись к тому, что ты делаешь. Принимая ванну, вернись; принимая пищу, вернись; совершая прогулку, вернись в это. В то мгновение, когда ты чувствуешь, что ты не здесь и сейчас, вернись — просто, невинно. Не создавай чувства вины. Если ты испытываешь чувство вины, ты упустил суть. Есть грех, но нет никакой вины — но это для вас трудно. Если ты чувствуешь, что что-то неправильно, тотчас же ты чувствуешь себя виноватым. Ум очень, очень коварен. Если ты начинаешь чувствовать себя виноватым, игра началась снова — на новой почве, но игра остается старой. Ко мне приходят люди, они говорят: «Мы продолжаем забывать». Они так печальны, когда говорят: «Мы продолжаем забывать. Мы пытаемся, но помним лишь несколько секунд. Мы остаемся бдительными, помнящими себя, но потом снова теряем это — что делать?» Ничего не нужно делать! Суть вообще не в том, чтобы что-то делать. Что ты можешь сделать? Единственное, что ты можешь сделать, — это не создавать чувства вины. Просто вернись.

Чем более ты возвращаешься... просто вспомни. Не с очень серьезным лицом, не с большим усилием — просто, невинно, не создавая из этого проблемы. Потому что у вечности нет проблем — все проблемы существуют на горизонтальном плане; эта проблема тоже существует на горизонтальном плане. Вертикальный план не знает никаких проблем. Это сущая радость, без всякой тревоги, без всякой тоски, без всякого беспокойства, без всякой вины, без ничего подобного. Будь простым и вернись.
Много раз ты упустишь, это нужно принять как должное. Не беспокойся об этом; так и должно быть. Ты упустишь много раз, но суть не в этом. Не уделяй слишком много внимания тому факту, что ты много раз упускаешь, удели внимание тому факту, что ты много раз обретаешь заново. Помни это — ударение должно быть не на том, что ты много раз упустил, но на том, что ты много раз заново обрел вспоминание. Пусть это сделает тебя счастливым. То, что ты упускаешь, конечно, — так и должно быть. Ты человек, ты жил на горизонтальном плане много, много жизней, и это так естественно. Красота в том, что много раз ты снова возвращался. Ты сделал невозможное; пусть это сделает тебя счастливым!
За двадцать четыре часа, двадцать четыре тысячи раз ты упустишь, но двадцать четыре тысячи раз обретешь вновь. Начнет действовать новый режим. Столько раз ты снова возвращаешься домой; мало-помалу взрывается новое измерение. Более и более ты становишься способным оставаться в осознанности, менее и менее ты будешь выпадать из нее и снова возвращаться. Отрезки выпадения из осознанности будут становиться меньше и меньше. Меньше и меньше ты будешь забывать, больше и больше помнить — ты входишь в вертикальное. Однажды горизонтальное внезапно исчезает. Интенсивность приходит в осознанность, и горизонтальное исчезает.

Когда Шанкара, Веданта и индуисты называют этот мир иллюзорным, за этим стоит именно это. Потому что, когда осознанность становится совершенной, этот мир — мир, который ты создал из своего ума, — просто исчезает; перед тобой открывается другой мир. Майя исчезает, иллюзия исчезает — иллюзия сохранялась из-за твоего сна, из-за твоей бессознательности.
Это точно как сон. Ночью ты движешься во сны, и когда сон происходит, он реален. Ты когда-нибудь думал во сне: «Это невозможно»? Невозможное происходит во сне, но ты не можешь в нем усомниться. Во сне ты пребываешь в состоянии полной веры. Нет, во сне каждый, как ребенок, доверяет всему, что бы ни происходило.
Сон — это доверие, сон — это вера. Во сне ты не можешь сомневаться. Как только ты начинаешь сомневаться во сне, правила нарушены. Как только ты начинаешь сомневаться, сон начинает исчезать. Этот мир, который ты видишь вокруг себя, — не реальный мир. Не потому, что он не существует — он существует, но ты видишь его сквозь ширму сна. Между вами стоит бессознательное; ты смотришь на него, ты истолковываешь его по-своему; ты точно как пьяный.

Все будды смеялись, став пробужденными. Их смех подобен львиному рыку. Они смеются не над вами — они смеются над всей этой космической шуткой. Они жили в сновидении, во сне, совершенно опьяненные желанием, и из желания они смотрели на существование. Тогда оно не было реальным существованием; они проецировали на него свой собственный сон. Ты принимаешь все существование как экран, на который проецируешь свой собственный ум. Ты видишь вещи, которых нет, и не видишь вещей, которые есть. И у ума на все есть объяснение. Если появляется сомнение, ум все объясняет.
Помните, вот разница между религиозностью и философией: философия — это транквилизатор, религиозность — это шок; философия помогает тебе хорошо спать, религиозность — выводит из сна. Религиозность — это не философия, это техника, чтобы вывести тебя из твоей бессознательности. А все философии — это техники, чтобы помочь тебе хорошо спать; они дают тебе сны, утопии. Религиозность отнимает у тебя все сны и утопии. Религиозность приводит тебя к истине — а истина возможна, лишь если ты не видишь снов. Видящий сны ум не может видеть истину. Видящий сны ум, и истину превратит в очередной сон.

Лао-цзы говорит:
— Когда кто-то слушает мое учение без ума, он становится просветленным. Если кто-то слушает мое учение из ума, тогда он находит собственные объяснения, которые не имеют ничего общего со мной. А когда кто-то слушает, вообще не слушая, — есть люди, которые слушают, не слушая, — когда кто-то слушает так, словно вообще не слушает, он смеется над моей глупостью.
И этот третий тип ума составляет большинство. Лао-цзы говорит:
— Если большинство не смеется над тобой, осознавай, что, должно быть, ты говоришь что-то неправильное. Если большинство смеется, лишь тогда ты говоришь что-то истинное. Когда большинство думает, что ты дурак, — лишь тогда есть возможность того, что ты мудр; иначе никакой возможности нет.
Гераклит казался Аристотелю запутавшимся. Он покажется таким и вам. Вас всюду учат рациональному, не мистическому. Каждого учат быть ясным. Если ты хочешь быть ясным, тебе придется двигаться по горизонтали. Там А есть А, Б есть Б, и А никогда не Б. Но в таинственной бездне вертикального, границы встречаются и сливаются друг с другом. Таким образом, Бог — тайна, не силлогизм. Те, кто приводит доказательства Бога, просто делают невозможное; никаких доказательств Бога быть не может. Доказательства существуют на горизонтальном плане.
В этом смысл доверия: ты падаешь в бездну, переживаешь опыт бездны, просто исчезаешь в ней... и ты знаешь. Ты знаешь, лишь когда ума нет, — никогда не прежде. Где бы вы ни были, именно в этом месте вас нет. Вы можете быть где угодно, но никогда не там, где вы есть. Где бы вы ни были, вас там нет.
В старых тибетских писаниях говорится, что Бог приходит много раз, но никогда не находит тебя там, где ты есть. Он стучит в двери, но хозяина нет дома — он всегда где-то еще. Ты в своем доме, ты дома или где-то еще? Как может Бог тебя найти? Тебе не нужно к нему идти, просто будь дома, и он найдет тебя. Он ищет тебя точно так же, как ты ищешь его. Просто будь дома, чтобы, когда он придет, он мог тебя найти. Он приходит, он стучит миллионы раз, он ждет у дверей, но тебя никогда нет дома.

Гераклит говорит:
Дураки, хотя и, слышат,
Все равно, что глухие;
К ним относится пословица:
Где бы они ни были, их там нет.
Это сон: отсутствие, не присутствие в настоящем мгновении, нахождение где-то еще.
Именно поэтому Иисус говорит: «Если у вас есть уши, услышьте меня; если у вас есть глаза, увидьте меня!»
Гераклит, наверное, нашел, что многие люди, которые слушают, ничего не слышат, и многие люди, которые видят, ничего не видят, потому что их дома совершенно пусты. Хозяина нет дома. Глаза смотрят, уши слушают, но внутри никого нет дома. Глаза — это только окна; они могут видеть, если только сквозь них видишь ты. Как может видеть окно? Ты должен стоять у окна, лишь тогда ты можешь видеть. Как? — это только окно, оно ничего не чувствует. Если есть ты, все становится совершенно по-другому.
Все тело похоже на дом, а ум — на путешественника; хозяин всегда в отъезде, и дом остается пустым. И жизнь стучит к тебе в двери — ...можешь назвать это Богом или как угодно еще, название не имеет значения; назови это существованием... — существование стучит в двери, уже стучит, стучит непрерывно, но тебя никогда нельзя застать. Это и есть сон.
Человек не должен говорить и действовать, словно во сне.
Действуй, говори с полной осознанностью, и ты найдешь в себе огромную перемену. Сам тот факт, что ты осознаешь, изменяет все твои действия.
Это точно, как свет. Когда в доме горит свет, как там может существовать темнота? Она просто бежит из него. Когда в твоем доме светло, как ты можешь спотыкаться? Как ты можешь стучать в стену? Светло, и ты знаешь, где дверь; ты просто направляешься прямо к двери, выходишь в нее. Когда темно, ты спотыкаешься, пробираешься ощупью, падаешь. Неосознанный, ты пробираешься ощупью, спотыкаешься, падаешь. Все, что неправильно, неправильно не само по себе, но потому, что ты живешь в темноте.

Иисус сможет испытать гнев, если захочет; он может его использовать. Ты не можешь его использовать — он использует тебя. Если Иисус чувствует, что это может быть хорошо и полезно, он может использовать что угодно — он хозяин. Иисус может испытывать гнев, не испытывая гнева.
Многие люди работали с Гурджиевым, и он был ужасным человеком. В гневе он был ужасен, он выглядел, как убийца! Но это была только игра, только ситуация, чтобы кому-то помочь. И мгновенно, без промежутка даже на долю секунды, он уже смотрел на кого-то другого и улыбался. Потом он снова смотрел на первого человека, на которого испытывал гнев, и снова выглядел ужасно и гневно.
Это возможно. Осознавая, ты можешь использовать все. Даже яд может стать эликсиром, когда ты осознаешь. А когда ты спишь, даже эликсир может стать ядом — потому что все зависит от того, насколько ты бдителен. Действия ничего не значат. Действия не имеют значения — значение имеешь только ты, твоя осознанность, твоя сознательность, внимательность. Что ты делаешь, неважно.
Если ты узнаешь осознанность, и что ничто её не стоит — ты узнал величайшее блаженство жизни. Тогда, внезапно, многие вещи просто отпадают; они становятся глупыми, становятся дурацкими. Мотивации больше нет, желания больше нет, сны отпали.

Человек не должен действовать или говорить, словно во сне.
Это единственный ключ.
Пробужденные живут в одном общем мире;
Каждый из спящих — в своем собственном.
У тебя свой собственный мир; если ты спишь, ты заключен в оболочку собственных мыслей, концепций, мечтаний, желаний.
Сны личны, истина не лична. Истина не может быть личной — истина не может быть моей или твоей, истина не может быть христианской или индуистской. Истина не может быть личной. Сны личны. Истина — это открытое небо; оно для всех, и оно одно.
Именно поэтому, когда говорят Лао-цзы, Будда, Гераклит, хотя их языки могут и отличаться, — но они подразумевают одно и то же, они указывают на одно и то же. Они не живут в личных мирах. Личный мир каждого из них исчез вместе со снами, желаниями — вместе с умом. У ума бывает личный мир, но у сознания личного мира не бывает. Бодрствующие живут в одном общем мире... У тех, кто бодрствует, один общий мир — и это существование. А у каждого из тех, кто спит и видит сны, — свой собственный мир.

Твой личный мир должен быть отброшен; это единственное отречение, которого я от тебя требую. Я просто говорю — оставить свой личный мир снов. Для меня это и есть санньяса. Настоящий мир, от которого нужно отречься, находится в уме; частный мир сновидений. Если ты от него отречешься, тогда, даже сидя на рынке, ты в Гималаях. Если ты от него не отречешься, то и в Гималаях создашь вокруг себя личный мир.
Что бы мы ни видели, когда бодрствуем, — это смерть;
Когда спим, — это сны.
Это действительно красиво. Когда ты спишь, ты видишь сны, иллюзии, миражи — твои собственные творения, твой собственный личный мир. Когда ты просыпаешься, что ты видишь? Гераклит говорит; «Проснувшись, всюду вокруг ты видишь смерть».
Может быть, именно поэтому ты не хочешь видеть. Может быть, именно поэтому ты видишь сны и окружаешь себя облаком снов, чтобы не нужно было смотреть в лицо факту смерти. Но помни: человек становится религиозным, лишь когда сталкивается со смертью, никогда не прежде.
Когда ты сталкиваешься со смертью, когда ты смотришь смерти прямо в лицо, не избегаешь, не уклоняешься, не бежишь от нее, не окружаешь себя облаком, — когда ты смотришь в лицо и сталкиваешься с фактом смерти, — то внезапно осознаешь, что смерть есть жизнь. Чем глубже ты движешься в смерть, тем глубже ты движешься и в жизнь, говорит Гераклит, потому что противоположности встречаются и сплавляются; они одно.
Если ты пытаешься бежать от смерти, помни: ты будешь бежать и от жизни. Именно поэтому вы выглядите такими мертвыми. Это парадокс: беги от смерти, и ты останешься мертвым; смотри ей в лицо, столкнись с ней, и станешь живым. В то мгновение, когда ты смотришь смерти в лицо так глубоко, так интенсивно, что начинаешь чувствовать, что умираешь, — не только снаружи, но и внутри ты чувствуешь и касаешься смерти — приходит кризис. Это крест Иисуса, кризис смерти. В это мгновение ты умираешь из одного мира — мира горизонтального, мира ума — и воскресаешь в другом мире.

Воскресение Иисуса — не физическое явление. Христиане напрасно создали вокруг этого столько гипотез. Это не воскресение его тела, это воскресение в другое измерение тела; это воскресение в другое измерение другого тела, которое никогда не умирает. Это тело временно, то тело вечно. Иисус воскресает в другой мир, мир истины. Личный мир должен исчезнуть.
В последний момент Иисус говорит, что встревожен, обеспокоен. Даже такой человек, как Иисус, умирая, встревожен; так и должно быть. Он говорит Богу, кричит: «Что Ты со мной делаешь?» Ему хочется цепляться за горизонтальное, ему хочется цепляться за жизнь — даже такому человеку, как Иисус.
Поэтому не чувствуй себя виноватым. Тебе тоже хочется цепляться. Это человечно в Иисусе, и он более человечен, чем Будда, Махавира. Это человечно: человек сталкивается лицом к лицу со смертью, и он встревожен, он плачет, но не поворачивает обратно; он не падает. Тотчас же он осознает, чего он просит. Тогда он говорит: «Да свершится воля твоя!» — расслабляется, сдается. Тотчас же колесо поворачивается — он больше не в горизонтальном; он вошел в вертикальное, в глубину. Там он воскресает в вечности.
Умри во времени, чтобы воскреснуть в вечность. Умри для ума, чтобы стать живым в сознании. Умри для мышления, чтобы родиться в осознанность.

Гераклит говорит: «Что бы мы ни видели, когда бодрствуем, это смерть...» Именно поэтому мы живем во снах, мечтах, транквилизаторах, опьянении — чтобы избежать столкновения со смертью. Но этому факту нужно посмотреть в лицо. Если ты смотришь ему в лицо, факт становится истиной; если ты бежишь, ты живешь в бесконечной лжи. Если ты смотришь в лицо этому факту, этот факт становится дверью к истине. Смерть — это факт; с этим нужно столкнуться лицом к лицу. А истина будет жизнью, вечной жизнью, жизнью в изобилии, жизнью, которая никогда не кончается.

[просто Соня]

Осознанность и Центрирование

Сначала нужно понять, что подразумевается под осознанностью. Ты идешь. Ты осознаешь многие вещи. Ты осознаешь многие вещи, не осознавая только одного, и это - самого себя. Ты идешь, не осознавая лишь только самого себя! Это осознавание себя Гурджиев называет «помнить себя». Гурджиев говорит: «Постоянно, где бы ты ни был, помни себя».
Что бы ты ни делал, продолжай постоянно делать внутри одно: осознавай, что ты это делаешь. Это постоянное вспоминание себя создает в тебе тонкую энергию, очень тонкую энергию. Ты начинаешь быть кристаллизованным существом.
В нормальном состоянии ты просто болтающийся на ветру мешок! Никакой кристаллизации, на самом деле, никакого центра — просто текучесть, просто расхлябанное сочетание многих вещей без всякого центра. Осознанность — это то, что делает тебя хозяином. Когда я говорю, будь хозяином, я подразумеваю присутствие — постоянное присутствие. Что бы ты ни делал или не делал, одно должно быть постоянно в твоем сознании: что ты есть.
Это простое чувство себя, - чувство, что человек есть, - создает центр — центр спокойствия, центр молчания, центр внутреннего мастерства. Это внутренняя сила. И когда я говорю «внутренняя сила», я подразумеваю это буквально. Именно поэтому будды говорят о «пламени осознанности» — она и есть пламя. Если ты начинаешь осознавать, ты начинаешь чувствовать в себе новую энергию, новый огонь, новую жизнь. И из-за этой новой жизни, новой силы, новой энергии многие вещи, которые управляли тобой, просто растворяются. Ты не должен бороться с ними.

Как только ты начинаешь быть сильным внутри, и у тебя появляется ощущение внутреннего присутствия — что ты есть, — твои энергии начинают становиться концентрированными, кристаллизованными в одной точке, и рождается «я». Помни, рождается не эго, но «я». Эго — это ложное ощущение себя. Не имея никакого «я», ты продолжаешь верить, что у тебя есть какое-то «я», — это и есть эго. Эго означает ложное «я» — ты не «я», но все же считаешь себя «я».

Маулингапутта, искатель истины, пришел к Будде. Будда спросил его:
— Что ты ищешь? Маулингапутта сказал:
— Я ищу себя. Помоги мне!
Будда пообещал помочь ему, если он сделает то, что он ему скажет. Маулингапутта заплакал и сказал:
— Как я могу обещать? Меня нет — меня еще нет, как я могу обещать? Я не знаю, что буду делать завтра, у меня нет никакого «я», которое могло бы пообещать, поэтому не проси невозможного. Я попытаюсь. Самое большее, я могу сказать — это я попытаюсь. Но я не могу сказать, что это сделаю, потому что кто это сделает? Я ищу то, что может обещать и держать обещания. Меня еще нет.
Будда сказал:
— Маулингапутта, я задал тебе этот вопрос, чтобы это услышать. Если бы ты пообещал, я бы отказал тебе. Если бы ты сказал: «Я обещаю, что это сделаю», тогда я узнал бы, что ты не настоящий искатель себя, потому что искатель должен знать, что его еще нет. Иначе, какой смысл искать? Если ты уже есть, нет никакой необходимости. Но тебя нет! И если человек может это чувствовать, эго испаряется.

Эго — это ложное представление о чем-то, чего вообще нет. «Я» подразумевает центр, который может пообещать. Этот центр создается постоянным пребыванием в осознанности, постоянной осознанностью. Осознавай, что ты что-то делаешь: что ты сидишь, что сейчас ты вот-вот уснешь, что к тебе приходит сон, что ты засыпаешь. Попытайся быть сознательным каждое мгновение, и ты начнешь ощущать, что внутри тебя рождается центр; что-то стало кристаллизоваться, появилась центрированность. Теперь все связано с этим центром.
Именно поэтому опасные игры так привлекательны. Спросите тех, кто взбирается на вершину Гуришанкара, Эвереста. Когда впервые Хиллари оказался там, наверное, он внезапно ощутил центр. И когда впервые кто-то попал на Луну, наверное, пришло внезапное чувство центра. Именно поэтому опасность привлекательна. Ты ведешь машину и едешь с большей и большей скоростью, и тогда скорость становится опасной. Тогда ты не можешь думать; мысли прекращаются. Тогда ты не можешь мечтать. Тогда ты не можешь воображать. Тогда настоящее становится весомым. В это опасное мгновение, когда в любой момент возможна смерть, внезапно ты осознаешь центр внутри себя. Опасность привлекательна лишь потому, что в опасности ты иногда чувствуешь себя центрированным.
Ницше где-то говорит, что война должна продолжаться, потому что лишь на войне иногда чувствуется «я» — чувствуется центр, потому что война опасна. И когда смерть становится реальностью, жизнь становится интенсивной. Когда смерть совсем рядом, жизнь становится интенсивной, и ты центрирован. В любое мгновение, когда ты осознаешь себя, появляется центрирование. Но если эта центрированность только ситуационная, она исчезнет, стоит только ситуации кончиться.
Она не должна быть только ситуационной, она должна быть внутренней. Попытайся быть осознанным в каждом обычном действии. Сидя в кресле, попробуй это — осознай себя сидящего. Осознавай не только кресло, не только комнату, не только окружающую атмосферу, но осознавай сидящего. Закрой глаза и почувствуй себя; копай глубоко и чувствуй себя.
...дзэнский мастер сказал Херригелю:
— Меня не интересует твоя стрельба из лука или попадание в цель. Меня интересуешь ты. Ты в совершенстве освоил технику. Но когда твоя стрела покидает лук, ты не осознаешь себя, и это тщетно! Меня заботит не то, чтобы стрела попала в цель. Меня заботишь ты! Когда стрела выпущена из лука, вовнутрь должно быть выпущено твое сознание. Даже если ты промахнешься мимо цели, это не имеет значения, но мимо внутренней цели промахиваться нельзя, а ты промахиваешься.
Херригель сказал: Это невозможно! Когда ты во что-то целишься, осознанность направляется к цели, к объекту, и если ты хороший стрелок, ты должен забыть себя — помнить только цель, мишень и забыть все остальное. Остаться должна только мишень.
Но дзэнский мастер постоянно заставлял его создавать другую цель, внутри. Эта стрела должна быть двойной стрелой: направленной на цель снаружи и постоянно указывающей на внутреннее «я».

Таким образом, что бы ты ни делал — что угодно, не обязательно это должна быть стрельба из лука, — что бы ты ни делал, даже если ты просто сидишь, будь направленным в обе стороны. Помни, что происходит снаружи, но помни и того, кто внутри.
Лин-Чи однажды утром читал лекцию, и кто-то спросил его: — Только ответь мне на один вопрос: кто я?
Вместо того чтобы, как обычно, ответить со своего места, он встал и подошел к этому человеку. Весь холл замер. Лин-Чи встал перед задавшим вопрос и посмотрел ему в глаза. Это был очень проникновенный момент. Все замерло. Задавший вопрос покрылся испариной. Лин-Чи просто пристально смотрел ему в глаза. Затем Лин-Чи сказал:
— Не спрашивай меня. Иди вовнутрь и найди, кто это спрашивает. Закрой глаза. Не спрашивай: «Кто я?» Иди вовнутрь и найди, кто это спрашивает, кто этот задающий вопросы внутри. Забудь обо мне. Найди источник этого вопроса. Иди глубоко вовнутрь!
И говорят, что этот человек закрыл глаза, впал в молчание, и внезапно он был просветлен. Он открыл глаза, рассмеялся, коснулся ног Лин-Чи и сказал: «Ты ответил мне».
«Кто я?» Как может на это ответить кто-то другой? Но в этой частной ситуации — тысячи человек в молчании, в молчании, в котором можно было услышать, как падает иголка, — Лин-Чи подошел, посмотрел проницательными глазами и просто приказал этому человеку: «Закрой глаза, иди вовнутрь и найди, кто задает вопросы. Не жди, чтобы я тебе ответил. Найди, кто это спрашивает». И этот человек закрыл глаза. Что случилось в этой ситуации? Он стал центрированным. Внезапно он стал центрированным, внезапно он осознал глубочайшее внутреннее ядро.
Это должно быть открыто, и осознанность — метод открытия этого глубочайшего внутреннего ядра. Чем более ты бессознателен, тем дальше ты от самого себя. Чем более ты сознателен, тем ближе подходишь к себе. Если сознание тотально, ты в центре. Если сознания меньше, ты приближаешься к периферии. Когда ты бессознателен, ты на периферии, где центр совершенно забыт.
Ты можешь двигаться к периферии — тогда ты движешься к бессознательному. Что бы ты ни делал, если ты можешь помнить себя, тогда ты ближе к центру. Тогда однажды внезапно ты становишься центрированным. Тогда у тебя есть энергия. Эта энергия — огонь. Вся жизнь, все существование — это энергия, огонь.

Действуй внимательно. Это долгое, тяжкое путешествие; трудно осознавать даже на долю мгновения; ум постоянно мерцает. Но это не невозможно. Это тяжко, это трудно, но не невозможно. Это возможно — возможно для каждого. Нужно лишь усилие, и усилие в полную силу и от всего сердца. Ничто не должно остаться в стороне; ничто не должно остаться незатронутым. Все должно быть принесено в жертву осознанности; лишь тогда обнаруживается внутреннее пламя. Оно есть.
Если бы можно было найти единство «по сути» между всеми религиями, когда-либо существовавшими или возможными, тогда было бы найдено одно-единственное слово: «осознанность».
Иисус рассказывает историю... Хозяин большого дома уехал, и он приказал своим слугам быть постоянно бдительными, потому что он может вернуться в любое мгновение. Двадцать четыре часа в сутки они должны быть бдительными. В любое мгновение хозяин может вернуться — в любое мгновение! Нет никакого назначенного времени, никакого дня, никакой даты. Если есть назначенная дата, ты можешь спать; тогда ты можешь делать что угодно и быть бдительным только в этот определенный день, потому что в этот день возвращается хозяин. Но хозяин сказал: «Я могу вернуться в любое мгновение. Днем и ночью вы должны быть готовы меня принять».
Это притча о жизни. Ты не можешь откладывать; в любое мгновение хозяин может вернуться. Человек должен быть бдительным постоянно. Никакая дата не назначена; ничего не известно о том, когда внезапно что-то случится. Остается только одно: быть бдительным и ждать.
Осознанность — это техника центрирования себя, техника достижения внутреннего огня. Он есть, и он скрыт; его можно обнаружить. И как только он обнаружен, лишь тогда мы способны войти в храм — не раньше, никогда не раньше.

Прикладывай усилия, даже когда терпишь поражение. Поначалу так и будет. Снова и снова ты потерпишь поражение, но поможет даже поражение. Потерпев поражение, на мгновение осознай, и впервые ты почувствуешь, как ты бессознателен.
Иди по улице, и ты не сможешь пройти и нескольких шагов без того, чтобы не стать бессознательным. Снова и снова ты забываешь себя. Кто-то идет мимо, ты на него смотришь и забываешь себя.
Твои поражения тоже могут быть полезны. Они могут показать тебе, как ты бессознателен. И даже если ты осознаешь, что бессознателен, ты достигнешь определенной осознанности. Если сумасшедший осознает, что он сумасшедший, он встал на путь к здравому рассудку.

[просто Соня]

Много Болезней, Один Рецепт
Ты пробовал все возможные вещи, чтобы изменить себя, но кажется, ничего никогда не получается. Ты остаешься прежним.
А я здесь говорю, что есть простой ключ — осознанность. Ключи всегда очень малы; ключи — небольшие вещи. Но ма ленький ключ может открыть очень большой замок.
Когда люди спросили Будду: «Что нам делать?», его ответ был всегда одним и тем же: «Осознавайте. Привнесите в свою жизнь осознанность».
Ананда сказал: — Как же так? Они приносят всевозможные болезни — но твой рецепт всегда остается одним и тем же!
И Будда сказал:
— У разных людей разные болезни — точно , как разным людям могут сниться разные сны.
Если две тысячи человек заснут, им приснятся две тыся чи снов. Но если вы придете ко мне и спросите, как избавить ся от этих снов, лекарство буд ет одним для всех: «Просни тесь» . Лекарство будет для всех совершенно одинаковым; ре цепт будет одним и тем же. Можете называть это осознан ностью, можете называть это свидетельствованием — это разные названия одного и того же лекарства.

Аналитик и Свидетель

Ты можешь только разрушить настоящее мгновение, а это единственное мгновение, которое доступно, реально.
Восток смотрит на вещи совершенно по-другому. Во-первых, он говорит, что никакая проблема не серьезна. В то мгновение, как ты говоришь, что какая-то проблема несерьезна, эта проблема на девяносто девять процентов умирает.
Все твое видение ее меняется. Во-вторых, говорит Восток, проблема существует, потому что ты с ней отождествлен. Ты с ней отождествлен — вот в чем настоящая проблема. И это ключ к решению всех проблем.
Если ты придешь к восточному мистику, он скажет:
— Ты думаешь, что гнев — это ты, ты чувствуешь себя отождествленным с гневом — и именно потому все становится неправильным. В следующий раз, когда случится гнев, просто будь наблюдателем, просто будь свидетелем. Не отождествляйся с гневом. Не говори: «Я гнев». Не говори: «Я гневен». Просто видь, как он происходит, словно он происходит на экране телевизора. Смотри на себя, как смотрел бы на кого-то другого.
Ты — чистое сознание. Когда тебя окружает облако гнева, просто наблюдай его — и оставайся бдительным, чтобы не отождествляться с ним. Вся суть в том, чтобы не отождествляться с проблемой. Как только ты этому научился... тогда не может быть речи о том, чтобы у тебя было «столько проблем», — потому что этот ключ, один и тот же ключ откроет все двери. Так со всем, на что способен ум.
Восток говорит: просто оставайся неотождествленным. Помни — именно это подразумевает Георгий Гурджиев, когда говорит о том, чтобы «помнить себя». Помни, что ты свидетель, будь внимательным — именно это говорит Будда. Будь бдителен, когда мимо проплывает облако, может быть, это облако из прошлого, но это не имеет значения. Должно быть, у него есть определенное прошлое, оно не может возникнуть просто ниоткуда. Должно быть, оно происходит из определенной последовательности событий — но это несущественно. Зачем об этом беспокоиться? Прямо сейчас, в это самое мгновение ты можешь разотождествиться с ним. Ты можешь отрезать себя от него, мост можно разрушить прямо сейчас — и только сейчас.
Копание в прошлом не поможет. Ты не можешь разотождествиться в этом прошлом — его больше нет! Но ты можешь разотождествиться в это самое мгновение, в это мгновение — и тогда вся серия гневных вспышек прошлого больше не будет частью тебя. Тебе не придется возвращаться назад и переделывать все, — это будет сущей растратой драгоценного настоящего времени. Ты можешь просто выпасть из этого, точно как змея выскальзывает из старой кожи.

Прошлое и его обусловленности действительно существуют — но они существуют либо в теле, либо в мозге; они не существуют в сознании, потому что сознание не может быть обусловлено. Сознание остается свободным: свобода его глубочайшее качество, свобода — это его природа. В то мгновение, когда ты на это смотришь, сознание больше не отождествлено; кто, иначе, будет это осознавать? Если ты действительно стал подавленным, кто тогда будет это осознавать? Тогда не будет никакой возможности осознанности.
В этом красота сознания — сознание может выскользнуть из чего угодно. В нем нет никакой преграды, никакой границы.
Всю восточную методологию можно свести к одному слову: свидетельствование . Всю западную методологию тоже можно свести к одному: анализ . Анализируя, ты без конца ходишь кругами. Свидетельствуя, ты просто делаешь шаг прочь из круга.
Свидетельствование — это революция. Это радикальная перемена, до самых корней. Это приносит в существование новое человеческое существо, потому что выводит твое сознание из всех обусловленностей. Обусловленности есть в теле и уме, но сознание остается необусловленным. Оно чисто, всегда чисто. Оно девственно; его девственность не может быть нарушена.
Восточный подход направлен на то, чтобы сделать тебя внимательным к этому девственному сознанию, к этой чистоте, к этой невинности. Восток фокусируется на небе, Запад — на облаках.
У неба нет истории. Небо никем не создано; оно никем не произведено. Фактически, чтобы вообще что-то было, необходимо небо, небо является обязательным условием; оно должно существовать, прежде чем может существовать что-либо еще. Пространство было всегда. Восточный подход состоит в том, чтобы осознать небо. Западный подход заставляет тебя более и более осознавать облака, и это немного помогает, но не позволяет тебе осознать глубочайшее внутреннее ядро. Периферия — да, ты начинаешь немного более осознавать периферию, но не осознаешь центра. А периферия — это циклон.
Тебе придется найти центр циклона. И именно это происходит в свидетельствовании.

Свидетельствование не изменит твоей обусловленности. Свидетельствование не изменит мускулатуры твоего тела. Но свидетельствование даст тебе опыт, который за пределами всякой мускулатуры, всякой обусловленности. В это мгновение запредельности, в это мгновение трансценденции, не существует никакой проблемы. Теперь все в твоих руках. Тело будет продолжать носить мускулатуру, и ум будет продолжать носить обусловленность — теперь это в твоих руках. Если что-то в тебе жаждет проблем, ты можешь войти в тело-ум , найти там проблему и радоваться ей. Если ты ее не хочешь, ты можешь оставаться снаружи. Проблема останется как отпечаток в телесно-умственном механизме, но ты будешь отрешен и отстранен от нее.
Именно так действует будда. Ты используешь память; будда тоже использует память — но он с ней не отождествлен. Он использует память, как механизм. Я, например, использую язык. Когда мне приходится говорить, я использую ум и его оттиски, но я — не ум как продолжительность. Я остаюсь начальником, а ум остается слугой. Ум приходит по зову; он полезен — но он не может главенствовать.
Проблемы сохранятся, но теперь они существуют лишь в форме семян в теле и уме. Даже это сумасшедшее образование можно использовать творчески.
Все отпечатки, остающиеся в мозгу, в мускулатуре тела... они останутся, но как семена — останутся потенциально. Если тебе слишком одиноко и ты хочешь проблем, ты можешь их получить. Если ты чувствуешь себя слишком несчастным без страдания, ты можешь его найти. Они останутся всегда в твоем распоряжении, но в них не будет необходимости, в них не будет потребности. Это будет твоим выбором.

Свидетельствование — это техника центрирования. человек может жить двумя способами: он может жить из периферии или из центра. Периферия принадлежит эго, центр принадлежит существу. Если ты живешь из эго, ты всегда связан с кем-то другим. Периферия всегда связана с кем-то другим.
Что бы ты ни делал, это не действие, это всегда реакция — ты делаешь это в ответ на что-то, что было сделано в отношении тебя. Из периферии не может быть действия, все остается реакцией — ничто не исходит из твоего центра. В определенном смысле, ты раб обстоятельств. Ты ничего не делаешь; скорее, тебя принуждают. Если ты живешь из центра, ситуация радикально меняется. Из центра ты начинаешь действовать; впервые ты начинаешь существовать по своему собственному праву.
Будда шел по деревне. Какие-то люди были очень злы на него и его учение. Они оскорбляют его, обижают его. Будда внимательно слушает и говорит:
— Если вы закончили, позвольте мне идти дальше. Я должен добраться до следующей деревни, меня там ждут. Если у вас в уме еще что-то осталось, вы сможете закончить, когда я приду сюда на обратном пути.
Они сказали:
— Мы тебя унижаем, оскорбляем. Не хочешь ли ты ответить тем же? Будда сказал:
— Теперь я больше никогда не реагирую. Что вы делаете, это ваше дело — я больше никогда не реагирую, вы не можете меня ни к чему принудить. Вы можете меня оскорблять; это ваше дело — я не раб. Я стал свободным человеком. Я действую из центра, не из периферии, и ваши оскорбления могут коснуться только моей периферии, не центра. Центр остается незатронутым.
Тебя что-то трогает не потому, что это трогает твой центр, но лишь потому, что у тебя нет центра. Ты просто на периферии, ты отождествлен с периферией. Периферия обречена на то, чтобы ее затрагивало что угодно — все, что бы ни происходило. Это только твоя граница, и что бы на ней ни происходило, это обязательно ее коснется; у тебя нет никакого центра. В то мгновение, когда у тебя есть центр, у тебя есть и дистанция от самого себя — ты можешь быть на некотором расстоянии от периферии. Кто-то может оскорбить периферию, но не тебя. Ты можешь оставаться отстраненным, непривязанным — это дистанция между тобой и твоим «я». Есть дистанция между тобой как периферией и тобой как центром. Внешний мир может коснуться тебя только на периферии.
Поэтому Будда говорит:
— Теперь я центрирован. Десять лет назад все было бы по-другому; если бы вы оскорбили меня, я бы реагировал. Но теперь я только действую.
Действие приходит из тебя, а реакция тебе навязана. Центрирование означает, что ты начал действовать.

Второе, что нужно помнить: когда ты действуешь, действие всегда тотально. Когда ты реагируешь, это никогда не бывает тотальным. Это всегда частично, фрагментарно, потому что, если я действую из периферии — то есть когда я реагирую, — это не может быть тотальным, потому что я по-настоящему в это не вовлечен. Вовлечена только периферия, поэтому это не может быть тотальным. Поэтому, если ты любишь из периферии, твоя любовь никогда не может быть тотальной — она всегда частична. Это означает, что частичное действие обречено на то, чтобы быть противоречивым, чтобы быть в конфликте с самим собой. Современная психология говорит, что ты можешь любить и ненавидеть одновременно. На периферии все будет противоречить самому себе.
Лишь когда ты действуешь из центра, твое действие тотально. И когда действие тотально, в нем есть собственная красота. Когда действие тотально, оно происходит от мгновения к мгновению. Когда действие тотально, ты не носишь о нем воспоминаний — они тебе не нужны! Когда действие частично, оно остается в подвешенном состоянии. Это тяжесть, напряженная тяжесть в уме, на сердце.

Тотальное действие имеет начало и конец. Оно атомично; это не сериал. Оно есть, потом его нет. Ты совершенно свободен от него, чтобы двигаться в неизвестное. Иначе человек продолжает двигаться в колее, ум становится просто колеёй. Ты продолжаешь двигаться по одному и тому же кругу, порочному кругу. Поскольку прошлое никогда не кончается, оно переходит в настоящее. Оно продолжается и проникает в будущее.
Поэтому на самом деле частичный ум, периферийный ум носит в себе прошлое, а прошлое — это большая вещь! Даже если не принимать во внимание прошлые жизни, даже тогда прошлое — это большая вещь. Пятьдесят лет опыта, красивого и уродливого, но неоконченного — все остается неоконченным, и ты продолжаешь нести с собой прошлое в пятьдесят лет длиной, прошлое, которое мертво. Это мертвое прошлое обрушивается на одно-единственное мгновение настоящего — оно неизбежно убьет его!
Поэтому ты не можешь жить, это невозможно. С этим прошлым на шее ты не можешь жить — каждое отдельное мгновение так свежо и деликатно, и весь этот мертвый груз убьет его. Это убийство! Твое прошлое постоянно убивает настоящее, и когда настоящее мертво, оно становится частью бремени. Когда оно живо, это не часть тебя — когда оно становится мертвым, когда оно убито твоим мертвым прошлым, тогда оно становится твоим, тогда это часть тебя. Вот твоя ситуация.

[просто Соня]

В то мгновение, когда ты начинаешь действовать из центра, каждое действие тотально, атомично. Оно есть, потом его нет. Ты совершенно свободен от него. Тогда ты можешь двигаться без бремени — освобожденный от бремени. И лишь тогда ты можешь жить в новом мгновении, которое есть всегда, подходя к нему свежим. Но ты можешь подойти к нему свежим, лишь не неся с собой никакого прошлого. В то мгновение, когда что-то закончено, ум освобождается от бремени. Пока что-то не закончено, ум будет возвращаться к этому снова и снова.
И ты не можешь сделать это тотальным, если будешь оставаться на периферии. Как тогда тебе быть центрированным в самом себе? Как достичь этого центрирования, чтобы не оставаться на периферии? Техникой является свидетельствование.
Слово свидетельствование — очень значительное слово. Есть сотни техник, чтобы достичь центрирования, но свидетельствование обязательно является частью любой из них, существенной частью. Поэтому лучше будет назвать его техникой всех техник. Это не просто техника; метод свидетельствования составляет самую существенную часть всех техник.
Можно рассматривать свидетельствование и как чистую технику. Например, Джидду Кришнамурти — он говорит о свидетельствовании как о чистой технике. Каждая техника — это просто тело, а свидетельствование — Душа. Свидетельствование — это дух всех духовных техник, а все техники — тела, разные его тела.

Поэтому, прежде всего мы должны понять, что такое свидетельствование, и тогда мы можем понимать свидетельствование посредством разных тел, разных техник.
Мышление — это оценка. Ты не можешь думать без оценки. Тебе придется воспользоваться какой-то категорией, потому что мышление — это категоризация. В то мгновение, как ты относишь вещь к какой-то категории: помечаешь ее, даешь ей название — ты о ней подумал.
Мышление невозможно, если ты не собираешься судить. Если ты не собираешься судить, ты можешь просто оставаться осознанным — но не можешь думать.
Вот цветок, и я тебе говорю: — Видь его, но не думай. Смотри на цветок, но не думай.
Что ты можешь сделать? Если мышление не позволено, что ты можешь делать? Ты просто свидетельствуешь; ты можешь только осознавать. Ты можешь только сознавать цветок. Ты можешь смотреть в лицо этому факту — вот цветок.
Ты ничего не можешь сказать. Слова нельзя использовать, потому что каждое слово имеет смысловую нагрузку. Каждое слово — это суждение.
Таким образом, ты не можешь пользоваться языком, не можешь вербализировать. Если я говорю:
— Это цветок — смотри на него, но не думай, — тогда вербализация не позволена. Что ты тогда можешь делать? Ты можешь только быть свидетелем. Если ты присутствуешь без суждения, просто видя нечто, это свидетельствование. Тогда свидетельствование означает пассивную осознанность. Помни — пассивную. Мышление активно, ты что-то делаешь. Что бы ты ни видел, ты что-то с этим делаешь. А в то мгновение, как ты что-то делаешь, это меняет все.
Это ощущение, что цветок красивый, не принадлежит цветку, оно принадлежит мне. Я вошел в этот факт. Как ты можешь сказать, что цветок красивый? Твой опыт прошлого, твоя основанная на прошлом концепция о том, что нечто подобное красиво, — ты вынес суждение согласно своему прошлому.
Ум значит твое прошлое, твои воспоминания. Теперь цветка нет — цветка, как реальности в себе, больше нет.Ты истолковал — это мышление. Мышление означает привнесение прошлого в факт настоящего.
Истина девственна, и к ней необходимо подходить в полной девственности. В то мгновение, как ты привносишь в нее свое прошлое, ты ее разрушаешь. Тогда это истолкование, не реализация факта. Ты ее загрязнил; чистота утрачена.
Мышление означает привнесение прошлого в настоящее. Свидетельствование означает, что прошлого нет, есть лишь настоящее — прошлое не привносится.
Свидетельствование пассивно. Ты ничего не делаешь — ты есть! Просто ты есть. Только ты присутствуешь. Цветок присутствует, ты присутствуешь — тогда возникает связь свидетельствования. Когда цветок присутствует, и присутствует все твое прошлое, не ты, тогда это связь мышления.

Таким образом, начни с мышления. Что такое мышление? Привнесение ума в настоящее.
Когда есть цветок и есть ты, даже сказать, что цветок красивый, невозможно. Ты не можешь вынести в настоящем никакого суждения. Любое суждение, любое утверждение принадлежит прошлому.
Свидетельствование всегда в настоящем, никогда не в прошлом. Мышление всегда в прошлом. Мышление мертво. Свидетельствование живо. Поэтому следующее разграничение... Во-первых, мышление активно, ты что-то делаешь. Свидетельствование пассивно, ты ничего не делаешь, ты просто есть. Мышление — это всегда прошлое, мертвое, то, что прошло, чего больше нет. Свидетельствование всегда в настоящем — то, что есть.
Поэтому, если ты продолжаешь думать, ты никогда не сможешь узнать, что такое Свидетельствование. Остановка, конец мышления становится началом свидетельствования. Прекращение мышления есть Свидетельствование.

Что же делать? — потому что мышление — это наша старая привычка. У нас не бывает невербальных опытов; они бывают только у маленьких детей. Невербальный опыт — это действительно опыт. Вербализация — это бегство от опыта.
Когда я говорю: «Этот цветок красивый», цветок для меня исчез. Теперь я занимаюсь своим умом; цветок меня больше не заботит. Теперь это образ цветка в моем уме, не сам цветок. Теперь этот цветок стал картиной у меня в уме, мыслью в уме, и теперь я могу сравнивать его с моим прошлым опытом и судить. Но цветка больше нет.
Когда ты словесно формулируешь, ты закрываешься для опыта. Когда ты бессловесно осознан, ты открыт, уязвим. Свидетельствование означает постоянную открытость к опыту, не закрытое состояние.
Что делать? Эта механическая привычка к так называемому мышлению должна быть как-то разрушена. Поэтому, что бы ты ни делал, старайся делать это бессловесно. Это трудно, тяжело, и поначалу это покажется абсолютно невозможным, но это не так. Просто иди, хотя бы несколько секунд, и ты получишь проблеск другого мира — внесловесного мира, реального мира, не мира ума, которым окружает себя человек.
Бокудзю сказал:
— Когда ем я, я просто ем; когда сплю я, я просто сплю. Каждое действие тотально.
Каждое действие становится тотальным, если ты вне слов. Поэтому попытайся есть без всякой вербализации в уме, без всякого мышления в уме. Просто ешь, и тогда еда станет медитацией — потому что, если ты вне слов, ты стал свидетелем.
Если ты в словах, ты становишься мыслителем. Если ты вне слов, ты ничего не можешь с этим сделать, не можешь этому помешать — ты будешь свидетелем автоматически. Поэтому попытайся что-нибудь делать бессловесно: иди, ешь, принимай душ или просто сиди в молчании. Тогда просто сиди — тогда будь «сидением». Не думай. Тогда, даже если ты просто сидишь, это может стать медитацией; просто ходьба может стать медитацией.
Кто-то другой спросил Бокудзю:
— Дай мне какую-нибудь технику медитации. Бокудзю сказал:
— Я могу дать тебе технику, но ты не сможешь медитировать, потому что ты будешь практиковать эту технику вербализирующим умом.
Твои пальцы могут перебирать четки, а ты продолжаешь думать. Если твои пальцы перебирают четки без мышления, это становится медитацией. Тогда на самом деле не нужно никакой техники. Вся жизнь — это техника. Поэтому Бокудзю сказал:
— Лучше будет, если ты останешься со мной и понаблюдаешь за мной. Не проси метода, просто наблюдай за мной, и ты узнаешь.
Бедняга наблюдал семь дней. Он стал приходить в еще большее замешательство. Через семь дней он сказал:
— Когда я пришел, мое замешательство было меньше. Теперь я в большем замешательстве. Семь дней я постоянно за тобой наблюдал — что именно мне нужно наблюдать?
Бокудзю сказал:
— Значит, ты не наблюдал. Когда я хожу — разве ты не видел? — я просто иду. Когда утром ты приносишь мне чай, разве ты не замечал? — я просто беру чай и пью его — просто пью. Бокудзю нет — есть только питье. Ты не замечал? Если бы ты наблюдал, ты должен был почувствовать, что Бокудзю больше нет.
Это очень тонкий момент — потому что, если есть мыслящий, есть эго; тогда ты есть. Но если есть только действие без вербализации, без мышления, эго нет. Поэтому Бокудзю говорит:
— Действительно ли ты наблюдал? Тогда ты заметил бы, что Бокудзю нет — есть только питье чая, хождение по саду.

Будда — по этой причине — говорил, что души нет. Потому что, если ты не наблюдаешь, ты продолжаешь непрерывно думать, что у тебя есть душа. Тебя нет! Если ты свидетель, тогда тебя нет. «Я» формируется в мыслях.
И еще одно: накопление мыслей, нагромождение воспоминаний создает ощущение эго, ощущение, что ты есть.
Попробуй провести такой эксперимент: отрежь от себя свое прошлое — никаких воспоминаний.
Ты не сможешь вспомнить кто ты такой! Очевидно, ты есть. Ты есть, но кто ты такой? В это мгновение ты не можешь ощущать «я».
Эго — это накопленное прошлое. Эго — это твои конденсированные, кристаллизованные мысли.
Поэтому Бокудзю говорит:
— Если ты наблюдал за мной, меня не было. Было питье чая, но не было пьющего. Было хождение по саду, но не было идущего. Было действие, но не было действующего.
В свидетельствовании нет ощущения «я» — в мышлении оно есть.
В свидетельствовании эго нет — но это приходит, лишь если ты можешь трансцендировать язык. Язык является преградой. Язык необходим для общения с другими; он не нужен, чтобы общаться с самим собой. Это полезный инструмент — точнее, самый полезный из инструментов. Но из-за языка человек забыл самого себя.
Язык — это наш мир. Если на одно-единственное мгновение человек забудет свой язык, что тогда останется? Не останется ничего.
Язык полезен, но и опасен. Опасность в том, что чем больше ум движется в язык, тем дальше он уходит от центра. Поэтому человеку нужно тонкое равновесие, тонкое мастерство в способности двигаться в язык, но также и покидать язык, выходить из языка.
Свидетельствование означает, выход из языка, вербализации, ума.
Свидетельствование означает состояние не-ума, не-мышления.
Попробуй это! Это долгое усилие, и ничего нельзя предсказать — но попытайся, и это усилие даст тебе некоторые мгновения, когда внезапно язык исчезнет. Тогда открывается новое измерение. Ты осознаешь другой мир — мир синхронности, мир здесь и сейчас, мир не-ума, мир реальности.

Язык просто испаряется. Поэтому попытайся совершать обыкновенные действия, телесные движения без языка. Будда использовал эту технику, чтобы наблюдать за дыханием. Он говорил своим ученикам:
— Постоянно наблюдайте свое дыхание. Ничего не делайте: просто наблюдайте, как дыхание входит, как дыхание выходит; вдох, выдох.
Это нужно не проговаривать таким образом, это нужно ощущать — вдох, без слов. Чувствуй, как дыхание входит в грудную клетку, двигайся с дыханием, пусть твое сознание глубоко движется с дыханием. Будь бдителен!
Говорят, что Будда сказал:
— Не пропускайте ни единого вдоха.
Если физиологически пропустить хотя бы один вдох, вы умрете, а если пропустить хотя бы один вдох в осознанности, вы упустите центр, вы умрете внутренне. Поэтому Будда сказал:
— Дыхание существенно для жизни тела, а осознанность дыхания существенна для жизни внутреннего центра.
Дыши, осознавай. И если ты пытаешься осознавать дыхание, ты не можешь думать, потому что ум не может делать две вещи одновременно — думать и свидетельствовать. Само явление свидетельствования абсолютно, диаметрально противоположно мышлению, поэтому ты не можешь делать то и другое разом. Свидетельствуй что угодно, и мышление остановится. Мышление входит, и свидетельствование исчезает.

Свидетельствование — это пассивная осознанность, без всякого действия внутри. Сама по себе осознанность — это не действие.
Если ты становишься мертвым в отношении своего прошлого, тотально мертвым, — только тогда ты можешь свидетельствовать. Что еще ты можешь делать? Свидетельствование означает: стать тотально мертвым в отношении прошлого — воспоминаний, мыслей и всего остального. Тогда, в настоящем мгновении, что ты можешь делать? Ты можешь только свидетельствовать. Невозможно никакое суждение — суждение возможно только в сравнении с прошлым опытом. Невозможна никакая оценка — оценка возможна только в сравнении с прошлым опытом. Невозможно никакое мышление — мышление возможно, лишь если есть прошлое, лишь если оно принесено в настоящее. Что же тогда ты можешь делать? Ты можешь свидетельствовать.

В старой санскритской литературе учитель определяется как смерть. В Катха Упанишаде, Начикету посылают на учение к Яме, Богу смерти. И когда Яма, бог смерти, предлагает Начикете многие соблазны, — Начикета говорит: «Я пришел, чтобы узнать, что такое смерть, потому что, пока я не узнаю, что такое смерть, я не смогу узнать, что такое жизнь».
Таким образом, в старые времена учитель был известен как человек, который может стать смертью для ученика, который может помочь ему умереть, чтобы он смог родиться заново. Никодим спросил Иисуса: «Как мне достичь Царства Бога?» — и Иисус сказал: «Ничто не может быть достигнуто, если ты сначала не умрешь. Если ты не родишься заново, ничто не может быть достигнуто».
И это рождение заново — не событие, это постоянный процесс. Человек должен рождаться заново в каждое мгновение. Не бывает так, что ты рождаешься заново однажды, и все в порядке, и дело кончено. Жизнь — это постоянное рождение, и также постоянная смерть. Тебе придется умереть, потому что ты совершенно не жил. Если ты живешь, тогда тебе приходится умирать в каждое мгновение. Умирай для прошлого в каждое мгновение, каким бы ни было прошлое. Что бы то ни было — умри для него, и будь свежим и молодым, и родись заново в это мгновение. Свидетельствуй сейчас — а свидетельствовать ты можешь, лишь если ты свежий.

[просто Соня]

Напряжение и Расслабление

Будь в расслаблении. Не пытайся изо всех сил, потому что именно в расслаблении ты можешь осознавать, не в тяжких усилиях. Будь спокойным, тихим, молчаливым.
В чем твое напряжение? Твое отождествление со всевозможными мыслями, страхами. Это твои напряжения, и они влияют и на тело. Твое тело становится напряженным, потому что тело и ум — это не две отдельные сущности. Тело-ум это одна система, поэтому, когда ум становится напряженным, напряженным становится и тело.
Ты можешь начать с осознанности; тогда осознанность уводит тебя из ума и отождествлений ума. Естественно, тело начинает расслабляться. Ты больше ни к чему не привязан, и напряжения не могут существовать в свете осознанности.
Ты можешь начать и с другого конца. Просто расслабься, пусть все напряжения отпадут... и когда ты расслабишься, ты удивишься тому, что в тебе возникает определенная осознанность. Они неразделимы. Но начать с осознанности легче; начинать с расслабления немного труднее, потому что даже сама попытка расслабиться создает определенное напряжение.
На Востоке мы никогда не начинали медитацию с расслабления; мы начинали медитацию с осознанности. Тогда расслабление приходит само по себе, ты не должен его вынуждать. Если тебе приходится его вынуждать, это создаст определенное напряжение. Оно должно прийти само по себе; только тогда это будет чистое расслабление. И оно приходит...
Начинать с расслабления трудно; поэтому на Востоке мы никогда не начинали с расслабления. Для западных людей, в особенности, я создал такие медитации, как Динамическая Медитация. Если хочешь начать с расслабления, прежде всего, нужно делать эти медитации. Они удалят все напряжения из твоего ума и тела, и тогда расслабление будет очень легко. Ты сам не знаешь, сколько ты держишь у себя внутри, и это становится причиной напряжения. Поэтому, если ты хочешь начать с расслабления, сначала тебе придется пройти катарсический процесс — Динамическая Медитация, Медитация Кундалини или Джиббериш.
...То же самое верно в отношении тела — твое тело полно напряжений. Просто двигаться так, как хочет двигаться тело. Ты не должен им манипулировать. Если оно хочет танцевать, хочет бежать, идти, кататься по земле — ты не должен этого делать, ты просто позволяешь это. Скажи телу: «Ты свободно, делай, что хочешь» — и ты удивишься: «Боже мой! Мое тело хотело делать все эти вещи, но я его сдерживал, и это создавало напряжение».
Есть два рода напряжения — телесные напряжения и умственные напряжения. Те и другие нужно высвободить, прежде чем ты начнешь расслабляться, и это приведет тебя к осознанности.
Но начать с осознанности гораздо проще, и особенно тем, кто может понять метод осознанности, который очень прост. Целый день ты можешь использовать его!
Когда ты закрываешь глаза, перед тобой оказывается поток мыслей, эмоций, снов, воображения. Начинают вспыхивать всевозможные вещи. Делай во внутреннем мире точно то же, что делаешь во внешнем, и ты станешь свидетелем. И как только ты испытываешь этот вкус, свидетельствование приносит такую огромную радость, радость не от этого мира, что тебе хочется делать это больше и больше. Каждый раз, когда ты находишь время, тебе хочется двигаться в это больше и больше.
Дело не в определенной позе, просто закрой глаза. Это сохранит твои глаза от утомления, если они не будут смотреть наружу, и это даст тебе достаточно времени, чтобы наблюдать себя. Эти мгновения могут стать мгновениями самых прекрасных опытов.
И мало-помалу, по мере того как в тебе растет осознанность, твоя личность начинает меняться. От неосознанности до осознанности — величайший квантовый скачок.

Ум и Медитация

Когда ум без мыслей — это медитация.
Ум бывает без мыслей в двух состояниях — либо в глубоком сне, либо в медитации. Если ты осознаешь, и мысли исчезают, — это медитация. Если мысли исчезают, и ты становишься неосознанным, — это глубокий сон.
Глубокий сон и медитация имеют нечто сходное и нечто различное. В одном они сходны: в том и другом состоянии мышление исчезает. В одном они различны: в глубоком сне исчезает и осознанность, тогда как в медитации она сохраняется. Таким образом, медитация — это глубокий сон плюс осознанность. Ты расслаблен, как в глубоком сне, и в то же время осознан, полностью пробужден — и это приводит тебя к двери тайн.
Таким образом, медитация означает, что ты так же расслаблен, как и в глубоком сне, и в то же время осознан. Удержи в этом состоянии осознанность — пусть мысли исчезнут, но осознанность останется. И это не трудно, ты просто никогда не пытался, вот и все. Это все равно, что плавание: если ты не пытался плавать, это кажется очень трудным. Это выглядит и очень опасным, и ты не можешь поверить, как люди могут плыть, вместо того чтобы просто утонуть! Но как только ты попробовал в первый раз, это становится легко; это очень естественно. Искусство плавать, словно встроено; мы должны только дать ему возможность, и оно начинает действовать.
Медитация похожа на плавание; это нечто встроенное. Тебе нужно просто создать пространство, чтобы она начала действовать; просто дай ей шанс.

Что такое ум? Ум это не вещь, это событие. У вещи есть субстанция, а событие — это просто процесс. Вещь похожа на скалу, событие похоже на волну — она существует, но она не вещественна. Это просто событие, происходящее между ветром и океаном, процесс, явление.
Вот первое, что нужно понять: ум — это процесс, подобный реке, но в нем нет вещественности. Если бы в нем была вещественность, тогда его нельзя было бы рассеять. Если у него нет вещественности, он может исчезнуть, не оставив за собою и следа.
Когда волна исчезает в океане, что от нее остается? Ничего, не остается и следа. Поэтому те, кто узнал, говорят, что ум подобен птице, летящей в небе, — она не оставляет за собой никаких отпечатков, ни малейшего следа. Птица летит, но не оставляет за собой никакой тропы, никаких следов.
Ум — это только процесс. Фактически, ум не существует — только мысли, мысли, движущиеся так быстро, что ты думаешь о них и ощущаешь их, как нечто постоянно существующее. Приходит одна мысль, за нею другая, третья, и они продолжаются... промежуток так мал, что ты не можешь увидеть интервала между одной мыслью и другой. Две мысли объединяются, они становятся продолжительностью, и из-за этой продолжительности ты думаешь, что есть такая вещь, как ум. Есть мысли — но нет ничего, подобного «уму».
Точно как толпа... толпа существует в определенном смысле, но не существует в другом.
Мысли существуют — ум не существует; ум — это только видимость. И когда ты заглядываешь в ум глубже, он исчезает. Тогда есть мысли, но когда «ум» исчез, и существуют только индивидуальные мысли, многие вещи решаются немедленно. Первое, что ты тотчас же узнаешь, это то, что мысли похожи на облака — они приходят и уходят, а ты — небо. Когда ума нет, тотчас же приходит восприятие, что ты больше не вовлечен в мысли — мысли есть, и они проплывают перед тобою, как облака по небу или ветер в кронах деревьев. Мысли проплывают сквозь тебя, и они могут пройти сквозь тебя, потому что ты — безграничная пустота. Нет никаких преград, никаких препятствий. Нет никакой стены, чтобы преградить им путь; ты не огражденное явление. Твое небо бесконечно открыто; мысли приходят и уходят. И как только ты начинаешь чувствовать, что мысли приходят и уходят, а ты — наблюдатель, свидетель, ты утвердил себя как хозяин ума.

Ум нельзя контролировать в обычном смысле. Прежде всего, потому что его нет: как ты можешь его контролировать? Во-вторых, кто будет контролировать ум? Потому что никого не существует за пределами ума — и когда я говорю, что никого не существует, я подразумеваю, что за пределами ума существует никто, ничто. Кто будет контролировать ум? Если кто-то контролирует ум, это будет только часть, один фрагмент ума, контролирующий другой его фрагмент. Именно это и есть эго.
Ум нельзя контролировать таким образом. Его нет, и нет никого, чтобы его контролировать. Внутренняя пустота может видеть, но не может контролировать. Она может смотреть, но не может контролировать, — но само это смотрение и есть контроль, само явление наблюдения, свидетельствования делает тебя хозяином, потому что ум исчезает.
Это так, словно темной ночью ты в страхе бежишь, и за тобой кто-то гонится. И этот кто-то — не кто иной, как твоя собственная тень, и чем быстрее ты бежишь, тем ближе тень. Не имеет значения, как быстро ты бежишь; тень остается с тобой. Оглядываясь, ты видишь, что тень по-прежнему рядом. Таким образом нельзя от нее убежать; таким образом нельзя взять ее под контроль. Тебе придется внимательнее всмотреться в тень. Остановись и присмотрись повнимательнее, и тень исчезнет, потому что ее нет; это только отсутствие света.
Ум это не что иное, как отсутствие твоего присутствия. Когда ты сидишь в молчании, когда ты глубоко всматриваешься в ум, ум просто исчезает. Мысли остаются, они экзистенциальны, но ум найти будет нельзя.

Но когда ум уходит, становится возможным второе восприятие: ты можешь видеть, что мысли не твои. Конечно, они приходят, и иногда они некоторое время отдыхают в тебе, потом уходят. Ты, может быть, хорошее место для отдыха, но они не возникают из тебя. Не замечал ли ты когда-нибудь, что в тебе не возникло ни единой мысли? Ни одна мысль не пришла из твоего существа; они всегда приходят снаружи. Они тебе не принадлежат — лишенные корней, бездомные, они бродят и бродят. Иногда они отдыхают в тебе, вот и все; как облако отдыхает на вершине холма. Потом они начнут двигаться дальше сами собой; тебе ничего не нужно делать. Если ты просто наблюдаешь, контроль достигнут.
Слово контроль не хорошо, потому что нет никого, чтобы контролировать, и нет ничего, что можно контролировать. Но до некоторой степени оно поможет понять, что происходит определенная вещь: когда ты смотришь глубоко, ум оказывается под контролем — внезапно ты становишься его хозяином. Мысли есть, но они больше не хозяева тебе. Они ничего не могут сделать с тобой, они просто приходят и уходят; ты остаешься, незатронутый, словно цветок лотоса среди дождя. Капли воды падают на лепестки, но продолжают соскальзывать, не касаясь их. Лотос остается незатронутым.
Именно поэтому на Востоке лотос стал таким важным, таким символичным. Величайший символ, пришедший с Востока, — это лотос. Он несет в себе весь смысл восточного сознания. Он говорит: «Будь, как лотос, вот и все. Оставайся незатронутым, и контроль будет в твоих руках. Оставайся незатронутым, и ты будешь хозяином».

Поэтому, с одной точки зрения, ум похож на волны — волнение. Когда океан тих и спокоен, не волнуется, - волн нет. Когда океан взволнован приливом или сильным ветром, возникают огромные волны, тогда вся его поверхность приходит в хаос. С другой точки зрения, ум существует. Это метафоры, чтобы помочь тебе понять определенное качество внутри, которое нельзя выразить словами. Эти метафоры поэтичны. Если ты попытаешься понять их с сочувствием, ты достигнешь понимания, но если ты попытаешься понять их логически, то упустишь суть. Это метафоры.
Ум — это волнение сознания, точно как волны — это волнение океана. Вошло что-то инородное — ветер. Что-то снаружи случилось с океаном или с сознанием — мысли, ветер, — и возник хаос. Но этот хаос происходящего, только на поверхности. Волны всегда на поверхности. В глубине волн нет — их не может быть, потому что в глубину никогда не может проникнуть ветер. Поэтому все остается только на поверхности. Если ты движешься вовнутрь, это приносит контроль. Если ты движешься вовнутрь с поверхности, ты попадаешь в центр — внезапно, поверхность может продолжать волноваться, но ты не взволнован.
Вся наука медитации — это не что иное, как центрирование, движение к центру, укоренение в центре, переселение в центр. И когда ты смотришь оттуда, меняется все твое мировоззрение. Теперь волны, может быть, и есть, но они не достигают тебя. И теперь ты можешь увидеть, что они не принадлежат тебе, это только конфликт на поверхности, конфликт с чем-то инородным.
И когда ты смотришь из центра, мало-помалу конфликт прекращается. Мало-помалу ты расслабляешься. Мало-помалу ты принимаешь, что, конечно, есть сильный ветер, и в тебе возникают волны, но ты не беспокоишься об этом, а когда ты не обеспокоен, даже волнами можно наслаждаться. В них нет ничего плохого.
Проблема возникает, когда ты тоже остаешься на поверхности. Ты в маленькой лодке на поверхности, и налетает сильный ветер, и начинается высокий прилив, и весь океан сходит с ума — конечно, ты обеспокоен; ты напуган до смерти! Ты в опасности; в любое мгновение волны могут опрокинуть маленькую лодку; в любое мгновение может случиться смерть. Что ты можешь сделать с маленькой лодкой? Как ты можешь что-нибудь контролировать? Если ты начнешь бороться с волнами, то потерпишь поражение. Борьба не поможет; тебе придется принять волны. Фактически, если ты сможешь принять волны и позволишь своей лодке, как бы она ни была мала, двигаться вместе с волнами, тогда опасности нет. Есть волны; ты просто позволяешь. Ты просто позволяешь себе двигаться вместе с ними, не против них. Ты становишься их частью. Тогда возникает безмерное счастье.

В этом состоит все искусство серфинга — двигаться с волнами, не против них. Вместе с ними — настолько, что ты не отличаешься от них. Как только ты это узнаешь, даже волнами можно наслаждаться... и это можно узнать, только смотря на все это явление из центра.
Это точно так, словно ты путешественник в лесу, и собираются тучи, и начинается сильная гроза, и ты сбился с дороги и пытаешься поскорее добраться до дому. Именно это происходит на поверхности — заблудившийся путешественник, темные тучи, сильная гроза; скоро начнется ливень. Ты ищешь дорогу домой, дорогу к безопасности дома — и внезапно находишь его. Теперь ты сидишь внутри, теперь ты ждешь дождя — теперь ты можешь наслаждаться. Теперь гроза по-своему красива. Она не была красива, когда ты был снаружи и блуждал по лесу; но теперь, когда ты сидишь в доме, все это явление становится безмерно красивым. Теперь, когда начинается дождь, ты радуешься ему. Теперь, когда ударяет молния, ты радуешься ей, гулкий удар грома налетает из облаков, и ты радуешься ему, потому что теперь ты в безопасности, внутри.
Как только ты достигаешь центра, ты начинаешь радоваться всему, что бы только ни происходило на поверхности. Поэтому самое главное не в том, чтобы бороться на поверхности, но скорее в том, чтобы проскользнуть в Центр. Тогда ты становишься настоящим хозяином, не вынуждаешь себя к контролю; это происходит спонтанно, когда ты оказываешься в центре.
Центрирование в сознании равнозначно тому, чтобы стать хозяином ума.
Поэтому не пытайся «контролировать ум» — язык может увести тебя в сторону. Никто не может контролировать, а те, кто попытаются контролировать, просто станут невротичными, потому что попытки контролировать ум — это не что иное, как попытки одной части ума контролировать другую.

Кто ты, кто пытается контролировать? Ты тоже волна — религиозная волна, конечно, пытающаяся контролировать ум. Бывают религиозные волны — медитация, любовь, сострадание. Но все эти вещи на поверхности, на поверхности, на поверхности. Религиозные они или нерелигиозные, не имеет значения.
Настоящая религия в центре и в видении мира, которое происходит из центра. Сидя внутри своего дома, ты смотришь на свою собственную поверхность — все меняется, потому что ты смотришь под новым углом зрения. Внезапно ты становишься хозяином. Фактически, контроль до такой степени в твоих руках, что ты можешь оставить поверхность неконтролируемой. Это тонко — контроль до такой степени в твоих руках, ты так укоренен, настолько не беспокоишься о поверхности, что, фактически, ты можешь радоваться волнам, приливу и буре. Это красиво, это дает энергию, это придает сил — беспокоиться не о чем. Только слабаки беспокоятся о мыслях. Только слабаки беспокоятся об уме. Сильные люди просто впитывают целое, и это делает их богаче. Сильные люди просто никогда ничего не отвергают.
Отвержение идет от слабости — ты боишься. Сильным людям хочется впитывать все, что дает жизнь. Религиозное, нерелигиозное, моральное, аморальное, — не имеет значения; сильный человек впитывает все. И он становится от этого богаче. Он обладает совершенно другой глубиной, которой не может быть у обычных религиозных людей.

[просто Соня]

Нет ничего плохого в уме, нет ничего плохого в мыслях. Если что-то не так, это остается на поверхности — потому что тогда ты не знаешь целого и напрасно страдаешь из-за части и частичного восприятия. Нужно целое восприятие, а оно возможно только из центра — потому что из центра ты можешь смотреть во все стороны и во все измерения, во всех направлениях, видя всю периферию своего существа. А она безгранична. Фактически, это то же самое, что и периферия существования. Однажды оказавшись в центре, мало-помалу ты становишься шире и шире, больше и больше, и в конце концов оказываешься, ни больше, ни меньше, как всем целым.
Под другим углом зрения, ум подобен пыли, которая скапливается на одежде путешественника. А ты путешествовал и путешествовал миллионы жизней, и никогда не мылся. Естественно, скопилось столько пыли — в этом нет ничего плохого; так и должно быть — многие слои пыли, и ты считаешь эти слои своей личностью. Ты отождествился с ними, ты жил с этими слоями пыли так долго, что они начинают выглядеть как твоя кожа. Ты так отождествился.
Ум — это прошлое, память, пыль. Каждому приходится ее собирать — если ты путешествуешь, на тебе будет скапливаться пыль. Но нет необходимости с ней отождествляться, нет необходимости становиться с ней одним целым; потому что, если ты становишься с ней одним целым, тогда ты попадешь в беду; потому что ты не пыль, ты сознание.
«Прах во прах». Когда человек умирает, что происходит? — прах возвращается во прах. Если ты только прах, пыль, тогда все возвращается во прах, ничего не остается. Но ты только пыль, многие слои пыли, или что-то есть у тебя внутри, что совершенно не пыль, что совершенно не от этой земли?
Это твое сознание, твоя осознанность. Осознанность — твое существо, сознание — твое существо, а пыль, которая скапливается на осознанности, — твой ум.

Есть два способа обращаться с этой пылью. Обычный «религиозный» способ — чистить одежду, тереть и скоблить тело. Но эти методы помогают мало. Как бы ты ни тер одежду, одежда так грязна, что не подлежит восстановлению. Ты не можешь ее очистить; напротив, что бы ты ни сделал, это только сделает ее еще грязнее. потому что ты не можешь контролировать ум с поверхности; нет никакого способа. Так просто не бывает. Существует только один вид контроля, и это восприятие из центра.
Ум похож на пыль, собранную за миллионы путешествий. Настоящая религиозная точка зрения, радикальная религиозная точка зрения, противоречащая обычной, состоит в том, чтобы просто сбросить одежду. Не беспокойся о том, чтобы ее выстирать, ее нельзя отстирать. Просто выйди из нее, как змея из старой кожи, даже не оглядываясь назад.

С еще одной точки зрения, ум — это прошлое, память, в определенном смысле, все накопленные опыты. Все, что ты сделал, все, что ты думал, все, чего ты желал, все, о чем ты мечтал, — все твое прошлое во всей его полноте, вся твоя память — память и есть ум. И пока ты не избавишься от памяти, ты не сможешь стать хозяином ума.
Как избавиться от памяти? Она всегда есть, всегда следует за тобой. Фактически, ты и есть память; как же от нее избавиться? Кто ты, если исключить память?
Когда я тебя спрашиваю: «Кто ты?», если ты действительно посмотришь вовнутрь, единственным ответом может быть: «Я не знаю». Что бы ты ни сказал, это будет память, не ты. Единственным настоящим, подлинным ответом может быть: «Я не знаю», потому что познать себя — это последнее. Те, кто знает, об этом молчат. Потому что, если вся память отброшена, и весь язык отброшен, тогда нельзя сказать, кто я. Я могу заглянуть в тебя, я могу сделать тебе знак, я могу быть с тобой, во всей полноте моего существа — вот мой ответ. Но этот ответ нельзя дать в словах, потому что, что бы ни было воплощено в слова, это будет частью памяти, частью ума, не сознания.

Как избавиться от воспоминаний? Наблюдай их, свидетельствуй их. И всегда помни: «Это случилось со мной, но это не я». Конечно, ты родился в определенной семье, но это не ты; это случилось с тобой, это событие снаружи тебя. Конечно, кто-то дал тебе имя; оно полезно, но это имя — не ты. Конечно, у тебя есть форма, но эта форма — не ты; эта форма — только дом, в котором ты случайно оказался. И это тело дано тебе твоими родителями — это подарок, но не ты.
Наблюдай и различай. Именно это на Востоке мы называем вивек, различение — ты сознательно различаешь. Продолжай различать — приходит мгновение, когда ты исключил все, что не ты. Внезапно, в этом состоянии, ты впервые лицом к лицу сталкиваешься с самим собой, сталкиваешься со своим существом. Продолжай отрубать все тождественности, которые не ты, — тело, ум. В этой пустоте, когда все, что не ты, выброшено, внезапно на поверхности оказывается твое существо. Впервые ты сталкиваешься с самим собой, и это столкновение делает тебя хозяином.

Мышление нельзя остановить — не то что оно не останавливается, но остановить его нельзя. Оно останавливается само по себе. Это различие нужно понять; иначе ты можешь сойти с ума, гоняясь за собственным умом.
Не-ум не возникает в результате остановки мышления. Когда мышления больше нет, есть не-ум. Сама попытка его остановить создаст больше боли, создаст конфликт; она сделает тебя расщепленным. Ты будешь в состоянии постоянного хаоса внутри. Это не поможет.
Ты можешь почувствовать некоторую тишину... но не молчание. Потому что вынужденная тишина — это не молчание. Под нею, глубоко в бессознательном, продолжает работать подавленный ум.
Таким образом, нет способа остановить ум. Но ум останавливается — это определенно. Он останавливается сам собой.
Что же делать? — это важный вопрос. Наблюдай. Не пытайся остановить. Не нужно принимать никаких мер против ума. Прежде всего, кто это сделает? Это будет ум, борющийся сам с собой; ты разделишь ум на две части: одна будет пытаться быть начальником, «царем горы», и стараться убить другую часть — это абсурдно. Это дурацкая игра, она может свести тебя с ума. Не пытайся остановить ум или мышление — просто наблюдай его, позволь его. Позволь ему полную свободу. Пусть он действует как ему угодно быстро; не пытайся никаким образом контролировать его. Просто будь свидетелем.

Это красиво! Ум — один из самых красивых механизмов. Наука еще не смогла создать ничего, параллельного уму. Ум все еще остается непревзойденным шедевром, такой сложный, такой безмерно мощный, с таким разнообразным потенциалом. Наблюдай его! Наслаждайся им! И не наблюдай, как враг, потому что, если ты смотришь на ум, как на врага, ты не сможешь наблюдать. Ты уже предубежден, ты уже против. Ты уже решил, что в уме что-то не так, — ты уже пришел к заключению. А когда ты смотришь на что-то, как на врага, ты никогда не смотришь глубоко, никогда не смотришь в глаза; ты избегаешь.
Наблюдение ума означает: смотреть с глубокой любовью, с глубоким уважением, почтительно — это дар, принесенный тебе Богом. В самом уме нет ничего плохого. В самом мышлении нет ничего плохого. Это красивый процесс, как и любой другой процесс. Облака, плывущие по небу, красивы — почему бы мыслям не двигаться во внутреннем небе? Цветы, распускающиеся на деревьях, красивы — почему бы мыслям не расцвести в твоем существе? Река, бегущая к океану, красива — почему бы и этому потоку мыслей не течь к какому-то неведомому предназначению? Разве это не красиво? Смотри с глубокой почтительностью. Не будь противником, будь влюбленным.
Наблюдай тонкие нюансы ума, внезапные повороты, красивые повороты. Внезапные прыжки и скачки, игры, в которые постоянно играет ум; мечты, которые он свивает, — воображение, память, тысяча и одна проекция, которую он создает, — наблюдай! Стоя в стороне, отстраненный, невовлеченный, мало-помалу ты начнешь чувствовать... Чем глубже становится твоя наблюдательность, тем глубже становится твоя осознанность, и начинают возникать промежутки, интервалы. Одна мысль уходит, другая не пришла, и возник промежуток. Одно облако уплыло, другое приближается, и остается промежуток.
В этих промежутках впервые ты получишь проблески не-ума. Ты испытаешь вкус не-ума, — назови его вкусом дзэн, или дао, или йоги. В этих небольших интервалах внезапно небо чисто, и сияет солнце. Внезапно — мир полон тайны, потому что все преграды отброшены; на твоих глазах больше нет шор. Ты видишь ясно, ты видишь проницательно. Все существование становится прозрачным.

Поначалу это будут лишь редкие мгновения, случающиеся изредка. Но они дадут тебе проблески того, что такое самадхи. Небольшие водоемы молчания — они придут и исчезнут, но теперь ты знаешь, что ты на правильном пути. Ты снова начинаешь наблюдать. Когда приходит мысль, ты наблюдаешь ее; когда наступает интервал, ты наблюдаешь его. Облака по-своему красивы; ясное солнце по-своему красиво. Теперь ты не выбираешь. Теперь у тебя нет навязчивой идеи в уме. Ты не говоришь: «Я хочу только эти интервалы». Это глупо, потому что, как только ты становишься привязанным к тому, чтобы ждать только этих интервалов, ты становишься в позицию против мышления. И эти интервалы исчезнут. Они случаются, лишь когда ты очень отстранен, отрешен. Они случаются, их нельзя вызвать. Они случаются, ты не можешь вынудить их случиться. Это спонтанные происшествия.
Продолжай наблюдать. Пусть мысли приходят и уходят, — когда бы им ни заблагорассудилось. Ничего плохого! Не пытайся ими манипулировать и не пытайся их направлять. Пусть мысли движутся в полной свободе. И тогда станут приходить более долгие интервалы. Ты будешь благословен небольшими сатори. Иногда будут проходить минуты, и не будет ни одной мысли; тогда не будет никакого транспорта, — полное молчание, ничем не потревоженное. Когда придут большие промежутки, в тебе возникнет новая ясность. У тебя будет ясность видения не только в этом мире, но ты сможешь и смотреть во внутренний мир. С первыми промежутками ты увидишь мир: деревья будут зеленее, чем они выглядят сейчас, ты будешь окружен бесконечной музыкой, музыкой сфер. Ты будешь внезапно в присутствии божественности — несказанной, таинственной. Она касается тебя, хотя ты и не можешь ее постичь. Она в пределах твоей досягаемости, и в то же время за пределами. Когда придут большие промежутки, то же самое произойдет внутри. Бог будет не только снаружи, внезапно ты будешь удивлен — он и внутри. Он не только видимое, но и видящий, — внутри и снаружи. Мало-помалу...

Но не становись привязанным и к этому. Привязанность — это пища, которая позволяет продолжаться уму. Непривязанное свидетельствование — способ его остановить, без всякого усилия его остановить. И когда ты начнешь наслаждаться этими блаженными мгновениями, увеличится твоя способность удерживать их на более долгие периоды времени. В конце концов, однажды ты станешь хозяином. Тогда, когда тебе хочется думать, ты думаешь; если мысль нужна, ты ее используешь. Если мысль не нужна, ты позволяешь ей отдохнуть. Не потому, что ума просто больше нет — ум есть, но ты можешь его использовать или не использовать. Теперь это твое решение, точно как с ногами: если ты хочешь бежать, ты их используешь; если ты не хочешь бежать, ты просто отдыхаешь. Ноги как были, так и есть. Таким же образом, ум как был, так и есть.
Когда я с вами говорю, я использую ум, — нет другого способа говорить. Когда я отвечаю на ваши вопросы, я использую ум, — нет другого способа. Мне приходится откликаться и общаться, и ум — прекрасный механизм. Когда я не говорю с вами, когда я один, ума нет, — потому что это посредник, при помощи которого можно общаться. Когда я сижу один, он не нужен.

Вы не даете уму отдыха; поэтому ум становится посредственным. Если его использовать непрерывно, он устает, и он продолжается и продолжается. Он работает днем, он работает ночью, — днем ты думаешь, ночью тебе снятся сны. Изо дня в день он продолжает работать. Если ты проживешь семьдесят или восемьдесят лет, все это время он будет непрерывно работать.
Посмотрите на тонкость и выносливость ума — он так тонок! Вместимость ума безмерна, — такое маленькое пространство!
Ум почти не производит шума; он продолжает работать молча. И это такой слуга! — он служит семьдесят или восемьдесят лет. Его способности остаются прежними. Иногда, если ты использовал его правильно, его способности даже увеличиваются с возрастом — потому что, чем больше ты знаешь, тем больше понимаешь. Чем больше ты прожил и испытал, тем более способным становится ум. Когда ты умираешь, все в твоем теле готово умереть — кроме ума.

Именно поэтому на Востоке мы говорим, что ум покидает тело и входит в другое чрево, потому что он еще не готов умереть. Перерождение относится к уму. Как только ты достигаешь состояния не-ума, никакого нового рождения больше не будет. Тогда ты просто умираешь. И с твоей смертью все растворяется: твое тело, твой ум, — остается лишь свидетельствующая душа. Она за пределами времени и пространства. Тогда ты становишься единым с существованием; тогда ты больше не отделен от него. Отделенность исходит из ума.
Но нет способа остановить его силой — не будь насильственным. Будь более любящим, более глубоко почтительным, и это начнет происходить само собой. Просто наблюдай, не торопись.

Современный ум так торопится. Он хочет немедленных методов остановки ума. Медитация — это не усилие против ума, это способ понять ум. Это очень любящий способ свидетельствовать ум — но, конечно, человек должен быть очень терпеливым. Этот ум, который ты носишь в голове, возник в течение столетий, тысячелетий. Твой маленький ум несет в себе весь опыт человечества. И не только человечества — животных, птиц, растений, скал; ты прошел все эти опыты. Все, что произошло до сих пор, происходило и с тобой. В очень небольшой скорлупе ты несешь весь опыт существования. Именно это и есть твой ум. сказать, что он твой, будет неправильно. Он коллективный; он принадлежит всем. Современная психология, особенно школа юнговского анализа; ее последователи начали ощущать что-то подобное коллективному бессознательному. Твой ум — не твой, он принадлежит всему. Наши тела отдельны; наши умы не отдельны. Наши тела явственно отдельны, но наши умы пересекаются, а наши души — одно целое.
Тела отдельны, умы пересекаются, а души — одно целое. Нет моей души, отличающейся от твоей отдельной души. В самом центре существования мы встречаемся и едины. Именно это и есть «Бог» — точка встречи всего. Между Богом и миром — «мир» означает тела — находится ум.
Ум — это мост, мост между телом и душой, между миром и Богом. Не пытайся его разрушить!

Многие пытались разрушить его посредством йоги. Это неправильное употребление йоги.
Я не за то, чтобы остановить ум. Я за то, чтобы его наблюдать. Он останавливается сам собой — и тогда это красиво. Когда что-то случается без всякого насилия, это по-своему красиво; это естественный рост. Ты можешь принудить цветок и раскрыть его силой, ты можешь вытянуть лепестки и раскрыть его силой, но тогда ты разрушишь красоту цветка. Когда бутон раскрывается под воздействием своей собственной энергии, когда он раскрывается сам собой, эти лепестки живы. Ум — это твое цветение, не принуждай его никаким образом. Я против всякого применения силы и против всякого насилия, особенно против насилия, направленного против себя самого.
Просто наблюдай — в глубокой молитве, любви, почтительности — и видь, что происходит. Чудеса случаются сами собой. Нет необходимости тянуть и толкать.

Как перестать думать? Я скажу: наблюдай, будь бдительным. И отбрось идею о том, чтобы что-то останавливать, иначе это остановит естественную трансформацию ума. Отбрось идею об останавливании! Кто ты такой, чтобы что-то останавливать?
Самое большее — наслаждайся. И нет ничего неправильного. Нет ничего плохого. Ты остаешься непривязанным, это не причиняет никакого вреда. Это просто вымысел, ты смотришь внутренний фильм. Позволь ему развиваться своим путем, и это приведет тебя, мало-помалу, к состоянию не-ума. Наблюдение, в конце концов, достигает кульминации в не-уме.
Не-ум не против ума; не-ум за пределами ума. Не-ум воцаряется не путем убийства и разрушения ума; не-ум приходит, когда ты понял ум так тотально, что мышления больше не нужно — его вытеснило твое понимание.