Зинаида Миркина о лете, лесе и самом главном.

[просто Соня]

* * *
Не знаю, мало или много
Вас, нерождённые слова.
Поэзия – объятье с Богом,
Зачатие от Божества.
И снова непочаты дали,
И в небе облака тихи.
И эти ели зачинались
Вот точно так же, как стихи.


* * *
СОСНА
Ах, как далеко ушла ты!
Господи, в какую высь!
Вслед за птицею крылатой
Твои ветки поднялись!
Что ж, поднимем к небу лица,
В этот промельк голубой.
Будем тихо возноситься
Духом – следом за тобой.

* * *
Безоблачный нежнейший небосвод.
В лесу густые бархатные тени.
Душа моя, как дерево, растёт.
Одно и то же тайное движенье.
Вовне – ни шагу. Сколько ни смотри,
Останется невидимой дорога.
Движенье совершается внутри:
В сосне – до неба, а в душе – до Бога.

* * *
Есть час, есть миг великого соитья
Души и Бога, неба и земли.
И эхо сокровенного событья
Раскатом разливается вдали.
И замирает. Дышит тень лесная.
Стволы дубов и лип переплелись.
Душа сейчас от Бога зачинает
И ощущает, как творится жизнь.


* * *
Не спешите, не спешите…
Тени на ветвях ветлы.
Медлят солнечные нити,
Медлят тонкие стволы.
Ритму тихому послушен,
Долго вечереет лес.
Только медлящие души
Дорастают до небес…


* * *
Быть леса недвижней, бесшумнее тени,
К шершавой коре приникая лицом.
У ели могучей учиться смиренью —
Живому единству с безмолвным Творцом.
И без сожаленья, без капельки боли,
Впитав молчаливую мудрость ствола,
Отдать свою жалкую малую волю
Той воле великой, что мир создала.


* * *
Мы с деревом друг друга понимаем:
Перенасыщен наш безмолвный час.
Мы знаем, что такое жизнь немая —
Поток Творца, текущий через нас.
Нас единит блаженнейшее бремя —
Творящий жизнь невидимый поток.
Мы замираем, позабыв про время,
Чтоб без препятствий он по жилам тёк.

* * *
Какая полнота немого бытия!
Куда девались страх, сомненье и тревога?
Деревья рядом есть, чтоб замолчала я
И наконец в душе раздался б голос Бога.
О, капель на свету таинственная дрожь!
Качание вершин в открытом небосводе…
Деревья в мире есть, чтоб отзвучала ложь
И истина взошла, как ели ввысь восходят.


* * *
Благодарю, благодарю, мой Боже,
За то, что эта жизнь полна Тобой,
За то, что прямо в сердце влиться можешь,
Как тишины таинственный прибой.
За то, что Ты меня так нежно любишь,
Без слов, листвою тихо шелестя.
За то, что я Тебя в сердечной глуби
Ношу, как мать несёт в себе дитя.
Ты свой узор неповторимый чертишь,
Не оставляя ни на чём следа.
Ты весь во мне. И буду после смерти
Я вся в Тебе. А рядом – никогда.



* * *
I
Тихий дождь все шумы глушит.
Даль в тумане. Лес промок.
Я под дождь подставлю душу,
Чтобы он в неё натёк.
Чтоб душой омытой встретить
Души клёнов и берёз,
Чтобы быть совсем, как эти
Сосны, мокрые от слёз…

II
Над землёю бродят тени.
Шорох капель, дождь в окне.
Дождик первый, дождь весенний,
Дождь, омывший душу мне.
Ни начала, ни итога —
В бесконечное провал.
Дождь сказал мне очень много,
Тихим шёпотом сказал.

III
Душе понятное наречье —
Дождь говорит о Бесконечном.
И если очень долго слушать,
То речь заполонит всю душу
И будет с каждым часом крепче…
Хоть дождик очень тихо шепчет,
Но говорит о самом тайном —
О том глубинном, о бескрайном…

* * *
Моя задумчивая осень.
Моя намокшая сосна…
Упрямый ветер ветки косит,
А всё же в сердце – тишина…
А всё же, Господи, а всё же,
Хоть дали сизые пусты,
В день этот серый, непогожий
Я чувствую, как близок Ты…

* * *
Перламутры, переливы.
День осенний, день дождливый,
День прекрасный, день глубокий —
Духа тихие потоки,
Чуть мерцающие дали,
И дыхание печали,
Очень тихой, очень нежной,
Исходящей от безбрежной,
От любви моей бессонной,
К каждой травке наклонённой…

* * *
Как мне в вашей гуще просторно!
Как мне в вашем шелесте – тихо,
Вы, в землю зарывшие корни,
Внутрь неба находите выход.
И что б на земле ни случилось,
Полощете в небе вершины.
А в небе – великая милость,
А в небе все души едины…


* * *
I
Висят облака над лесом.
Свод сизый, седой, белёсый.
И тихий налёт печали,
Покрывший немые дали.
Неточность в дрожащем слове —
Печали или любови?

II
Вот так бы сидеть бессрочно,
Вот так бы сидеть беспечно,
Забыв обо всём непрочном,
И помнить бы лишь о вечном.
Не думать, не торопиться,
Не чуять своей границы.
Ощупывать осторожно
В себе безграничность Божью...

[просто Соня]

* * *
Я хочу, чтобы каждое дерево,
Каждый маленький кустик лесной,
Всё, что Господом сердцу доверено,
Каждый день говорило со мной.
И спрошу я у кустика малого,
Позабыв о грозящей судьбе:
– Хорошо ли тебе, небывалый мой?
И ответит он: – Как и тебе…

* * *
И вот он – лучший жребий:
Увидеть после слёз
На синем-синем небе
Явление берёз.
Вот так на все моленья
Приходит нам ответ:
Великое явленье —
Заливший душу свет.

* * *
I
Догорает, догорает
В небе медленно заря.
Жизнь вторая, жизнь другая —
В сини проблеск янтаря.
Все пределы раздвигая,
Вечность сеет семена.
Оттого что есть другая,
Эта, первая, полна.

II
Свет последний над темью лесной.
Свет заходит к нам внутрь постепенно.
Мы беременны жизнью иной,
И беременность наша священна.
Зреет в нас нам не ведомый плод.
И о нём нам никто не расскажет.
Жизнь иная в нас тайно растёт.
Это наша священная тяжесть.


* * *
Вот здесь и живут наши вечные души.
Всегда растворён в это царствие вход.
Никто здесь святой тишины не нарушит,
И жизни никто никогда не прервёт.
Деревья большие живут с ними рядом,
И дышит воды неподвижная гладь.
И здесь ничего совершенно не надо,
И здесь ни о чём невозможно мечтать.
И полнятся светом притихшие лица,
Становятся песней живой голоса.
Куда океан бесконечный стремится?
Куда от земли уплывут небеса?


* * *
Мы торопыги, верхогляды,
Нам только зрелищ новых надо,
Концы и новые начала,
Чтоб всё пестрело и мелькало.
А Бесконечность не пестрит,
Всё тот же лес, всё тот же вид.
Всё тот же свет на сосны лёг.
Снаружи – мир, а в сердце – Бог.





Раздел V
ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ – БЫТЬ СОБОЙ?


* * *
Так вот она, душа моя —
Лесной массив под небом синим.
Даль, потерявшая края,
И Богом полная пустыня.
И в жизни знаю я одно:
Так, как расправить крылья птице,
Так мне задание дано —
С душой своей соединиться
И вспомнить, что я Божье чадо,
А больше ничего не надо.



* * *
И не унимаются слёзы…
Средь мокрого леса стою
И чувствую эту берёзу
Как тайную душу свою.
А что же, что в жизни нужнее,
Чем цельный, собравшийся дух?
Чем встреча с душою своею?
Слиянность. Одно вместо двух.
Стирается, тает граница;
Простор, всё сказавший нам, нем.
И некому больше двоиться
И нету «за что?» и «зачем?»
Нет чуждой, бессмысленной власти.
Жизнь сердца тиха и проста.
И только, как тайное счастье,
Вниз капля стекает с листа.

* * *
Ты совершенный. Значит, надо мне
Затихнуть абсолютно, совершенно
И в этой всемогущей тишине
Расслышать смысл и тайный лад Вселенной.

Расслышать лад и быть с Тобой в ладу,
И в радости, и в нестерпимой боли
Держать ответ за каждую звезду,
За каждый листик и былинку в поле.

Над нашею душою рока нет,
И, о Тебе ежеминутно помня,
Душа должна всегда держать ответ
И никогда не спрашивать: за что мне?

* * *
Опять в окне передо мной
Осенний тихий лес сквозной.
Всё тот же лес, всё тот же вид,
Но что же, что же в нём сквозит?
Что, что нацелено в меня
Копьём всесильного огня?
Кто хочет всё пронзить во мне,
Чтобы осталось в тишине,
В немом пространстве бытия
Одно негаснущее «я»?

* * *
I
День пасмурный, день тихий, день великий.
Сквозь темень веток – неба седина,
И чертит путь к незримому Владыке
Прямая, неподвижная сосна.
День пасмурный, день серый, день суровый.
К деревьям наклонился небосвод.
Душа идти в великий путь готова —
Её сейчас ничто не отвлечёт.

II
День суровый, день осенний…
Только вижу вновь и вновь
В каждом дереве – спасенье,
В каждой веточке – любовь.
И гляжу, гляжу влюблённо,
Не стирая тихих слёз,
На чуть шепчущие клёны,
На качание берёз.
Сквозь обрывы, сквозь потери,
Плоть, сходящую к нулю,
Не надеюсь и не верю —
Просто вижу и люблю.
День суровый, день осенний…
Ветер бьётся за дверьми.
Господи, благодаренье
Неуёмное прими…

* * *
Туман, туман, туман, туман —
В густом дыму весь дальний план.
И только ближняя сосна,
Как сизый силуэт, видна.
А сердце, точно во хмелю, —
Люблю, люблю, люблю, люблю.

[просто Соня]

* * *
Мне бы лишь подбрасывать поленья
И следить за ниточкой дымка.
Только не кончалось бы горенье
Тихого лесного костерка.
Только бы покоя не нарушить,
Словом тишины не расколоть,
Только бы раскрыть пошире душу —
Остальное сделает Господь.

* * *
I
И вот опять редеет лес
И золото на ветки нижет,
И суть моя ко мне всё ближе,
Как будто бы заслон исчез.
Как будто бы защиты нет —
Ушло тепло, уходят силы.
Но сердце… сердце обнажилось,
И из него струится свет.

II
Простите же меня, простите…
Текут мерцающие нити
Дрожащих листьев или слёз,
И никнут головы берёз.
И в этом ласковом сниканьи
Такое сердца затиханье
И перед тайною склоненье,
Что нету ничего блаженней…

* * *
Постой… О ствол облокотись,
О времени забудь.
Деревья – это выход ввысь
И в собственную суть.
Постой без мысли, просто так,
Пусть длится с миром связь.
Тебе казалось – ты иссяк,
Но только началась
Жизнь, и шум листьев, птичий грай
Зальют твою тоску…
Дыши и мир в себя вбирай
По капле, по глотку…

* * *
Мне надо видеть, как пустеет лес.
Сквозь тишину вздыхает ветер глухо.
Листы теряют цвет, теряют вес.
Кончина плоти. И – возженье Духа.
Он, что-то сокровенное шепча,
Все шумы смёл – ни песен нет, ни крика.
Весь лес сейчас – великая свеча,
Зажжённая перед незримым ликом.


* * *
Жить в такт с деревьями – с рябиной,
Берёзой, со стволом сосны…
Беззвучной музыке единой
Они и мы подчинены.
Дать ей войти, заполнить душу,
А дальше – воля не моя.
О, только, только б не нарушить
Святого ритма бытия…

* * *
Мои осенние прогулки
В лесу, где мне сам Бог сосед,
Когда в такие закоулки
Души моей заходит Свет!
В такие тайные колодцы —
Глубины сердца моего,
Что, кажется, не остаётся
Сокрытым в мире ничего.
Дрожит берёзы позолота,
Трепещет в синей вышине.
А Бог? О Господи, да вот Он —
Повсюду. Около. Во мне.

* * *
Всё тише и всё проще
Безлюдье. Ты и я,
Заплаканная роща
Прозрачная моя.
В мерцанье полумрака
Ты вся погружена,
И так привольно плакать,
Когда совсем одна!..
Неспешным листопадом
Слеза твоя течет.
И никого нет рядом.
А я?.. а я не в счет...

* * *
Размотан неба синий свиток,
И птица тонет в вышине.
Вся тайна мира мне открыта —
Глядит Господь мой в сердце мне.
О, этот свет немого взгляда —
В жизнь бесконечную окно!
Мне больше ничего не надо.
Всё, что мне нужно, мне дано.
О чём просить? Не верить — верить,
Когда в ветвях лучей разбег?
Наполнись Моцартом, Сальери!
Наполнись Богом, человек!

* * *
Застыть бы напрочь, навсегда,
Как застывает вдруг вода,
Внезапно превратившись в лёд.
Быть тем недвижным, кто живёт,
Но не вовне, а лишь внутри,
Крылами гаснущей зари Обняв
Вселенную свою. Я — жизнь, я есмь.
И я стою Вот так, как дерево стоит —
Для всех бегущих тайный щит.

* * *
До той поры стою, немея,
В груди дыханье затая,
Покуда красотой моею
Не станет красота Твоя.
Покуда, Господи, покуда
Вся тайна Твоего огня,
Всей осени святое чудо
Не вспыхнет в глубине меня.


* * *
Что значат вера и надежда?
Все планы в воздухе повисли.
Душа сняла с себя одежды —
Все имена, понятья, мысли...
Куда-то вышла за пределы,
Забыв о пользе и о цели.
Лишь снег легчайший, белый-белый
Ложится на немые ели.
И длится тишина живая,
Которую нельзя нарушить,
А снег, слетая, покрывает
Не только ветки, но и душу.
Она, в неведомость шагая,
Касается своей основы.
Она сейчас совсем нагая —
В ней жизнь и ничего другого.
Ложится белый снег на ели,
Как будто ангел путь нам чертит.
Так неужели, неужели
Душа воистину вне смерти?


* * *
А за окошком снег идёт,
Едва заметный, редкий.
Почти что белый небосвод,
Почти недвижны ветки.
Мне неизвестно, что потом,
Цель жизни неизвестна,
Ведь я не здесь, я за окном —
Я в Царствии Небесном.
Здесь длится тайный Божий труд,
Простой, неторопливый.
Здесь не родятся, не умрут —
Здесь жизнь без перерыва...


* * *
Мне б вступить в лесное братство
Заблудиться, затеряться
Средь заснеженных ветвей.
И вглядеться в ваши лица
Так, чтоб с вами поделиться
Целым лесом, целым Богом —
Тем, Которому не много Всех и вся,
Вселенной всей;
Тем, в Ком нет ни дат, ни вех,
Ибо Он один на всех.


I

Легчайший снег на крыльях белых
Спускался медленно с небес.
И вот пространство онемело,
И мягко засветился лес.
В одежды белые одетый,
Он наполнялся, чуть дыша,
Тем внутренним, тем тайным ветом,
Которым светится душа.
И стала тяжесть легче пуха,
И тихо Божья благодать
Учила нас на крыльях Духа
Над всею мукою взлетать.

II

Тишайший снег, весь шум мирской глуша,
На ветки лёг. Безмолвна жизнь лесная.
Я ничего не знаю, но душа...
Душа моя всё, что ей нужно, знает.
Душа моя безмолвна и полна.
Неполной мерой вы её не мерьте.
Всё в этом мире смертно, но Она
Вещает о таинственном бессмертье.

III

Бессмертие таинственно, как Бог.
Бессмертного нельзя увидеть глазом.
Тишайший снег на ветки леса лёг,
И Дух Святой нам усыпляет разум.
И все слова вдруг станут немотой,
И все резоны лягут мёртвой грудой,
Когда наполнит сердце Дух святой,
Когда Он хлынет через край сосуда.



* * *
А счастье ты вдохнёшь не сразу,
Растут деревья не спеша.
Дай медленно вглядеться глазу —
Не сразу видится душа.
Она спокойна и открыта,
Но очертанья не видны.
Так, как из пены Афродита,
Душа встаёт из глубины.
И длится тайное дыханье
И наяву, и в вещем сне —
Вся глубина сейчас предстанет
Другой бездонной глубине.
Ты входишь в ритм лесного роста,
Древесный продолжаешь путь.
И видишь... Нет, не видишь — просто
Вступаешь в собственную суть.

[просто Соня]

Раздел VI

Я ЕСМЬ СОЗНАНИЕ СОСНЫ


* * *
Деревья — это бытиё.
То, что лишь только есть.
Войди в сознание моё,
Спасительная весть,
Что там, в основе всех основ,
Мы с лесом сплетены —
Я есмь сознание лесов,
Сознание сосны.
А это замкнутое «я»
Ушло, растаял след.
Я есмь сознанье бытия.
Раскола больше нет.

* * *
Мне надо говорить за всех,
Кто за себя сказать не может.
При чём тут слава и успех?
Творится тихо дело Божье.
И там, где я навек усну,
Сосна со мною встанет рядом.
Пусть кто-нибудь поймёт сосну
Мне больше ничего не надо.


* * *
Когда б мы досмотрели до конца,
Когда смогли бы до конца дослушать,
Когда б мы углубились внутрь лица
И сквозь черты разглядели Душу
Тогда бы этот простенький пейзаж,
Деревья эти, облака и тени,
Тогда бы этот мир привычный наш
Открылся б вдруг как Божье отраженье...


* * *
Я наконец-то там, где мне
Дел никаких не надо делать,
А только быть, как той сосне
Или вон той берёзе белой.
Мне выпала такая честь
Быть на земле Творцу подмогой -
Ведь если я и вправду есть,
То я в себя вмещаю Бога.
Век короток, и грудь мала.
Задача не имеет края.
Какие уж вершить дела?
Я внутрь себя Творца вмещаю.


* * *
Я верю Тебе, мой Боже,
Я верю Тебе, Любимый.
Я верю, что Ты всё можешь,
Что мука преодолима.
Хоть боль и не знает меры,
В Твой лик я гляжу безмолвно.
Любовь доросла до веры,
До той безоглядной — полной.
Безмолвствует глушь лесная,
Безмолвно растут просторы.
Я, кажется, вправду знаю,
Что вера сдвигает горы.


* * *
Я с Богом говорю сквозь эти облака.
Я с Богом говорю, следя за быстрой птицей
Послание моё не запись на века —
Оно вот-вот умрёт, оно сейчас родится.
Простор в моём окне опять открыт и чист,
И вновь передо мной не стенка, а дорога.
Послание моё — древесный лёгкий лист:
Он был — и нет его, но он коснулся Бога...

* * *
Снова лес весенний ранней ранью.
Вновь застыла и дышу едва.
От меня - лишь только замолканье,
От Тебя же — все мои слова.
Их как листьев, бесконечно много.
Вновь не хватит белого листа.
Но они не от меня — от Бога.
От меня - лишь только немота.

* * *
Всё тот же лес, берёзовый, сосновый.
Покачиванье потемневших хвои.
Всё тот же и ежеминутно новый,
Зятем что нескончаемо живой.
Лишь только всматриваться, только слушать.
Чудес не надо. Бог наш не факир.
Увидеть мир как собственную душу
И собственную душу как весь мир.


* * *
Я вдумаюсь в рощу, в деревья вмолчусь.
Я выучу каждый их взгляд наизусть.
И мысли, которые мне так нужны,
Проступят отсюда, из их тишины.


* * *
Я наконец-то среди равных
В лесу весеннем поутру.
Как двигаются сосны плавно,
Покачиваясь на ветру.
Не скажут о себе ни слова,
И — вся душа как на просвет.
В них ничего нет показного
И спрятанного тоже нет.
Их много, их бессчётно много —
Давным-давно потерян счёт.
Живут не для себя — для Бога,
Для жизни, что внутри течёт.
Для той, что веткой вдруг помашет,
Наполнит сердце тишиной...
Для жизни не моей, не вашей —
Одной на всех, сквозь всех одной.
Как двигаются сосны плавно...
Остановились. Ветер стих.
Я наконец-то среди равных —
Среди своих, совсем своих...


НАД ВЕЧНЫМ ПОКОЕМ



* * *
Снег сыплется на ветки густо,
Туманом залито окно.
Вам кажется - здесь место пусто,
А для меня оно полно.
Земля и небо в белой пене.
И никого. Простыл и след.
Но это сердца наполненье
Вот Тем, Кого как будто нет...


* * *
Каждое утро встречаюсь с Тобою,
Знаю, что вправду воскрес.
Вижу я небо в окне голубое
И рассиявшийся лес. Каждое утро...
Не с первого взгляда,
Нет, не проста благодать —
Долго глядеть в эти дали мне надо,
Чтобы Тебя увидать.
Взгляд неотрывный... О, только б не мимо!
Только б насквозь и до дна!
Всё на ладони, но есть и Незримыи —
В мире сём есть Глубина.

* * *
Лес да узенькая речка,
А над лесом — облака.
Ель качнулась. Ни словечка,
Ни лица и ни шумка.
Ветер тронул гладь потока,
Тихо по ветвям прошёл.
До чего же одиноко!
До чего же хорошо!..
Ни потерь, ни обретений,
Ни борения с судьбой —
Только счастье единенья
Полного с самой собой.

* * *
Тишина весенняя
Разлита в природе.
Что-то ждёт рождения,
Что-то происходит
Там, в глубокой темени,
В недрах затаённых —
Тишина беременна
Стоголосым звоном.
Тишина великая —
Не бывает тише.
Бог незримых кликает,
Души Бога слышат.
Звуки внутрь запрятаны.
Полнота вниманья.
Тишина чреватая
Взрывом ликованья.


* * *
О, этот жизнетворный хмель
Сияющего дня!
Я говорю за эту ель,
А птица — за меня.
Ни слова не произнесу.
Полна душа моя.
Запела иволга в лесу,
И замолчала я.
Я чувствую, что дуб с сосной
Зависли, как весь шар земной
В средине мировых пустот.
Всё неподвижно. И плывёт
В ничём. О, как она крепка,
Та бестелесная рука,
Что держит всех и вся. Какой
Непререкаемый покой
Сейчас расправился в лесу!
Нас кто-то держит на весу
Над бездною. И просит нас
Не открывать в испуге глаз
И не заглядывать во тьму,
Во всём доверившись Ему.

II
Таинственное равновесье —
Земля зависла в поднебесье.
И все бесчисленные нити
Связал незримый Вседержитель
В единый узел, вздох любой
Уравновесив всем Собой.
Да воскресенье, да, объятья,
Великий всплеск Господних сил.
Но всё-таки никто распятья
И крестных мук не отменил...

[просто Соня]

Из книги «Проникновенье света»


А Господь молчит – ни слова.
Только что ни день – обнова,
Что ни утро, что ни день –
Вслед за вишенью сирень.
Что же в будущем мгновенье
За опавшею сиренью?
А Господь – само молчанье,
Ни словца, ни обещанья.
Только белка на сосне
Быстро подмигнула мне:
Посмотри-ка, подоспели
Шишки красные на ели,
И залился соловей,
Громкой радостью своей
Пронизав весь лес сосновый.
А Господь молчит, ни слова.



Между мною и тобою –
Небо сизо-голубое.
Между мною и тобою –
Древних сосен высота
Между мною и тобою
Шум далекого прибоя,
Шум далекого прибоя,
Шорох близкого куста.
Мы сидим с тобою рядом,
Взгляд встречается со взглядом,
И судьба сплелась с судьбой.
Час глубинный. Бессловесный.
И Вселенной всей не тесно,
Да, Вселенной всей не тесно
Между мною и тобой.



Под легкий птичий пересвист,
Под перезвон синицы,
Когда растет на ветке лист
И в сердце Бог стучится…

Под тихий листьев разговор,
Под этот шорох вещий,
Когда стучится в грудь простор
И над водой трепещет

Вот тот, всё тот же самый Дух,
Что в первый день пророчил,
Вот тот, что разверзал нам слух
И открывал нам очи…

И чувствует Его вода,
Земля, листва и птица…
О, что, о, что с тобой тогда,
Душа моя, творится!



Непроходимая граница.
Ничто уже не просочится
С той стороны. И нас не слышат
Те, кто корней подземных тише.

Совсем не слышны наши громы
На тех просторах невесомых.
Но наших душ малейший шорох
Как гром звучит на тех просторах.

На тех невидимых глубинах,
Где мы и мертвые едины
И где на нашу речь без слов
У них уже ответ готов.

Да, их таинственный ответ –
Из темноты встающий свет.



Время наполняется любовью,
Время – это тайное движенье
Света. К вечной жизни предисловье –
Душу озарившее мгновенье.
Может быть, когда-нибудь застынет
Краткий миг. Окаменеет пламя.
И тогда звездой в небесной сини
Изнутри светиться будет камень.

[просто Соня]

Зинаида Миркина
Хождение по водам
© Миркина З. А., 2015
© Центр гуманитарных инициатив 2015



Я посвящаю книгу эту (впрочем, как и всё, что делаю сейчас) моему мужу Григорию Померанцу, всегда живому во мне.
И ещё одному человеку, которого мы оба чувствовали как возможного продолжателя всего того, что делали мы, – Роману Перельштейну.
Он называет себя нашим учеником. Но что такое ученик?
Один восточный мудрец сказал: «Учителей много. Дерево может быть учителем. Учеников нет». Мы с Григорием Соломоновичем оба всегда чувствовали себя учениками. Учениками дерева, неба, моря. И Того, кто их создал и просвечивает через все свои создания, если они достаточно прозрачны. И, может быть, делом своим мы ощущали опрозрачивание этого мира.
Таким же учеником, посвящающим себя этому же делу, чувствуем мы и Романа Перельштейна. Поэтому я посвящаю эту книгу ещё и ему.
Зинаида Миркина

* * *

Пойти по водам – это значит
Услышать зов, Господню весть.
И из разлившегося плача
Родится песнь,
Любовь и тихая свобода,
Хоть рядом грозно дышит смерть.
Зыбь подо мной… Иду по водам,
Нащупав внутреннюю твердь.






Раздел I. Реальность выше, чем мечта


***

Ты стал одним с деревьями седыми.
С большой берёзой стал совсем одним.
На камне скупо вычерчено имя.
Снежинки тихо кружатся над ним.

Ты стал одним с той жизнетворной силой,
Что на уста мои кладёт печать.
Так вот что мне берёза говорила,
А я не знала, что ей отвечать…


***

На кладбище невиданные клёны,
Невиданной гигантской вышины.
И в этой вышине густо-зелёной
Мирские шумы вовсе не слышны.

Здесь тишина сгущается, как в храме.
Она уже почти воплощена.
Здесь тишиной становимся мы сами,
И тает неприступная стена
Меж тьмой и светом, меж живым и мёртвым.
Вопрос замолкни! Мысль, остановись!
Граница меж двумя мирами стёрта.
Не жизнь и смерть – незнаемая жизнь.


***

Сегодня так, как будто я
Без никого, с тобой вдвоём.
Недвижность полнобытия.
Молчащий мир. Притихший дом.

Я с миром всем наедине.
Омыта тишиной лесной.
Весь лес – во мне, весь мир – во мне,
А это значит – ты со мной.

Душа – над болью, над судьбой.
Душа полна, а ум мой нем.
Ведь я наедине с тобой,
А это значит – с миром всем.


***

В лес тихий, как в лицо твоё,
Гляжу до самоиссяканья
И вижу – инобытиё
Того, единого Дыханья.

Нет черт в последней глубине,
Но разве Дух живой очерчен?
Сейчас биенье слышно мне
Остановившегося сердца.

И я до полной наготы
С души снимаю слой за слоем,
До точки той, где я и ты
Опоены таким покоем!..


***

Не отвлекай, не окликай, не трогай –
Дух собран и на части не делим.
Ведь красота есть послушанье Богу,
Слиянье с Ним и наполненье Им.

Что это значит? О, что это значит?
Что знал распятый, одинокий Спас?
Что этот мир, что видит каждый зрячий,
Весь рядом с нами, но ещё не в нас.

А если б в нас, а если б эти дали,
А если б этот лес и эту высь
Мы внутрь сердца собственного взяли,
То вправду б миллионы обнялись.


***

Июньский ветер нежный, слабый
Верхушки лип качнул слегка.
О, если б мысль моя могла бы
Быть, как деревья, высока!

Нам кажется – исхода нету.
Мы за слезой утрём слезу.
А там, вверху живут ответы
На всё, что так гнетёт внизу.


***

Какая тишь в лесу и в поле!
Вдали теряются края.
Есть что-то, что намного боле,
Гораздо более, чем я.

Столетний дуб, от солнца застя,
Чуть шепчет, ветки наклоня.
Кто б знал, какое это счастье –
Вот то, что более меня!

Что больше всех земных историй,
Всех наших страхов и тревог.
Ведь есть, о, есть на свете море!
И есть молчащий в сердце Бог.


***

А души могут встретиться лишь в храме –
Нерукотворном или рукотворном,
Там, где деревья спутались ветвями,
Иль в темноте сплелись друг с другом корни.

Там, где сердца обнажены до глуби,
Где нет чужих – одни единоверцы,
Где так глубоко и так полно любят,
Что ничего не встретишь, кроме сердца.

Под гулким сводом иль в зелёной чаще,
Там, где пространство Божий Дух наполнил…
Сойдёмся в храме, только в настоящем!
Сойдёмся только в Истине безмолвной.


***

Вхождение в беззвучный тайный ритм.
Вхожденье в ритм, не различимый ухом.
Вот в тот, который нашу жизнь творит
И нас поит животворящим духом.

Беззвучный ствол растёт в лесу немом.
В беззвучном ритме новый лист родится.
Когда мы все в творящий ритм войдём,
Тогда наш мир земной преобразится.


***

Не сдаться, не сдаться, и нощно и денно,
Во тьме и на ярком свету
Идти, как деревья, идти неизменно,
Не в стороны, а в высоту.

Я в пустоши тихой, в разросшейся чаще,
Где липа с сосною сплелись.
Спасибо высоким, спасибо молчащим
За перст, указующий – ввысь!


***

Не знаю я, что было до начала.
Не знаю я, что будет за концом.
А небо долго – долго догорало.
Я с ним была одна к лицу лицом.

Такая ширь в пространстве заоконном!..
Вдали – последний проблеск багреца.
Я знаю лишь, что грудь моя бездонна,
Я знаю лишь, что нет любви конца.

Не ведаю, что сбудется со мною,
Что развернётся где-то впереди,
Но ведаю, что царство неземное
Находится в моей земной груди.

[просто Соня]

ПОТЕРЯ ПОТЕРИ
(Новогоднее)
***
Касание снега, дыханье мороза,
Березы, березы, березы, березы...

Березы и сосны, березы и ели.
Кусты забелели, синицы запели.
Стволы окружали, стволы закружили, --
Затерянность в дали, затерянность в были...

Пропасть, затеряться... Потеря дороги,
Потеря стремлений, потеря тревоги,
Потеря заботы и той постоянной
Сосущей, зовущей и ноющей раны.
Потеря обиды, потеря досады,
Потеря всех "должно", "обязана", "надо"...

Другая страна ли, планета другая?
Душа, как праматерь, гуляет нагая.
И Бог по соседству, но дьявола нету,
И нету соблазна и нету запрета.
И нету змеиного страшного знанья, --
Потеря седин и потеря страданья.

И тишь неземная и хор стоголосый. --
Потеря ответа, потеря вопроса...
Сплетенные ветки -- слиянные лица. --
Потеря стены и потеря границы.

Как будто изгнанницу вновь возвращают
В забытые кущи родимого рая.

Распахнуто сердце, как райские двери.
Изгнанье изгнанья! Потеря потери!

[просто Соня]

* * *

I
Свобода – это ветер в ветках,
Живая, сильная струя,
Та, раскрывающая клетку
Слепого, маленького «я».
Пространства оклик. И - с разбегу
Вдаль с быстротой разящих стрел…
Но не разгул и буйство эго,
А выход за его предел.

II
Свобода – это звёздный танец.
Преодоленье веса. Взлёт.
Свобода – это разрастанье
Того, что жизнь душе даёт.
Простор. Безлюдная дорога
Под звёздами, среди полей.
О, это разрастанье Бога
В душе оттаявшей моей!

* * *
Надела белую фату
И, чуть качаясь, брезжит,
Сверкает яблоня в цвету –
Моя царевна нежность.
Моя царевна белый пух.
Царевна белый лебедь.
Белейший светоносный дух
В голубоватом небе.
Как в высях облако, тиха,
Легка, как в далях птица.
Вся в ожиданьи жениха,
Чтоб в сердце воцариться.

* * *
Говорят, что люди умирают,
Что болеют люди, говорят.
Говорят, что нет на свете рая,
Говорят, что очень близко ад.
Говорят, что нет таких событий,
Чтобы не внесли в водоворот.
Говорите, люди, говорите,
А у дома яблоня цветёт…

* * *
Я вижу ель. Всё ту же ель.
Но неужели это та же?
Передо мной – всей жизни цель
И – сброшенная с плеч поклажа.
Сверкали капли дождевые,
Усеявшие провода,
И я увидела впервые
Вот то, что видела всегда.
О новом не было и речи –
Всё тот же самый вечный свет.
А сердце вздрогнуло от встречи,
Помолодев на сорок лет.
Ну, да – оно сейчас готово
Поворотить все годы вспять
И, видя этот свод еловый,
Ребёнком или Богом стать.

* * *
Остановитесь, подождите.
Отпела, отцвела весна,
Нет лета. Никаких событий –
Торжественная тишина.
У года на великой тризне –
Беззвучный световой хорал.
Созрел незримый смысл жизни
И в зримом мире просиял.
Глазам представшая осанна,
Открывшаяся сердцу высь…
В безмолвьи этом осиянном
Остановись! Остановись!..

* * *
Какое счастье быть никем!
О, знали б вы, какое чудо
Всем сердцем быть везде и всюду
И быть родной всему и всем!
Какое счастье быть ничьей,
Как это небо, сосны эти,
И, молча, всей собой ответить
Разноголосицей речей.
Какая это благодать – безмолвно выйти на дорогу
И говорить лишь только с Богом,
Которого нельзя назвать
По имени… что значит имя?
Иметь, имение… Бог с ними…

[просто Соня]

Раздел II. Сила света

***

О, сколько бы я вас ни знала,
Мои леса, моя любовь.
Ведь каждый день – вся жизнь сначала,
И каждый день – всёзнанье вновь.
И как бы лет прошло ни много,
Душе опять лишь первый год.
Ведь тот, кто вправду знает Бога,
Тот, что ни день, – то узнаёт.


***

Торжественный час единенья
Души со вселенною всей…
Ложатся вечерние тени
На зелень затихших ветвей.
Ни звука. Движения нету.
Луч стынет на гребне вершин
Час тайно входящего Света
В глубокую темень души.


***

Закатный луч пурпурной нитью
Лежит на зелени густой.
Идёт священное соитье
Души с Господней красотой.
Всё, всё могу сейчас отдать я
За то, что в сердце входишь Ты.
Вот так свершается зачатье
От бесконечной красоты.
Застывшая на небе птица
В закатном вспыхнула огне.
Вот здесь, в час этот жизнь творится
В неимоверной тишине.


***

О, только б не отбросить тени!
Она – фантом. Её ведь нет,
Когда ни на одно мгновенье
Собой не заслоняешь свет.
А если заслонил немного –
Стал чуть потвёрже, поплотней, –
Тень может притвориться богом,
Владыкой стать души твоей.
О, только б тени не отбросить!..
За шагом шаг, за пядью пядь,
Как листья сбрасывает осень
Так волю всю Тебе отдать.
Всё незаметнее, всё тише,
Почти сведя себя на нет…
И – чистый свет на волю вышел.
И залил душу чистый свет.


***

Закатным светом сосны залиты,
И прямо здесь, а не в загробьи где-то
Присутствуешь в закатном свете ты, –
Да, это ты, иль я не вижу света.
О, как мне надо рук, и губ, и глаз!
Но у Творца миров свои законы.
Я вижу свет. И я вот здесь, сейчас
С тобой встречаюсь в сердце потрясённом.


***

Над лесом – огненная нить…
Какие силы приказали
Мне неумолчно говорить
За этот лес, за эти дали?
В огне – земли немой края.
Огонь – над леса чёрной тушью.
И Он молчит, молчит, а я
А я кричу вам прямо в души.
Не повернувши головы,
Смотря в разлив огня над крышей,
Кричу немолчно, чтобы вы
Смогли безмолвие услышать.


***

А солнце подымалось не спеша,
Лес покрывая лёгкой позолотой,
Чтобы могла поспеть за ним душа
Входить в свои дремотные темноты.
За светом вслед, в клубящуюся тьму,
В густой клубок, слежавшийся так плотно…
И, наконец, открыв себя саму,
Предстать пред Богом и промолвить: вот я.


***

Чуть задрожал на ветке ели
Зелёный маленький алмаз.
Ещё две капли загорелись,
И будто Бог взглянул на нас.
Нет, не в загробных далях где-то,
Он рядом в капельке любой.
Всего одна лишь вспышка света,
Как тихий шёпот: "Я с тобой".


***

Путешествие к Богу длинное –
В глубь лесную, в глаза ль иконные.
Шаг за шагом в пласты глубинные,
Незнакомые, потаённые.
Власть минутного уничтожена;
Ни единой здесь из земных примет.
Вход раскрылся в покои Божии,
Где ни пола, ни стенок, ни крыши нет.
Опереться ногою не на что –
Никаких твердынь не обрящешь ты.
Льются дальние звуки всенощной,
И открылся провал светящийся.
Зовы дальние, зовы тайные
Стали звёздами изобильными.
Провались – и войдёшь в бескрайное.
Провались – и очнёшься с крыльями.


***

О, света позднего накал!
Свет, зажигающий листву,
Чего-то мне не досказал.
Вот почему ещё живу.
Свет задержался на сосне.
Не уходи, ещё побудь.
Ты всё ещё доскажешь мне
Когда-нибудь… когда-нибудь…

[просто Соня]

Раздел III. Всего себя Ты отдал нам

***

В лесу холодном ранней ранью,
В почти осенней тишине
Мне надо полноты вниманья –
Внимать и видеть надо мне.
Беззвучны воздуха потоки,
Беззвучен редких птиц полёт.
Лес предосенний, лес высокий
Всего себя душе даёт.
Как жизнь трудна, как все мы бренны.
Как молим Господа, скорбя,
Но нам даёт Творец Вселенной,
Как этот лес, – всего Себя.
И Ты нам не ответишь, Боже,
Ты нашим не вонмёшь мольбам.
Ты большего уже не можешь –
Всего Себя Ты отдал нам.


***

Я высшую, тайную волю Твою
По линиям веток лесных узнаю.
По линиям веток, покою стволов,
По шелесту вести, не знающей слов.
По красок сплетенью, по той тишине,
Что мыслей поток затопила во мне.
Каким же внимательным должен быть глаз,
Чтоб волю Твою узнавать что ни час!
Каким же тончайшим обязан быть слух,
Чтоб мочь различить Твой целительный Дух!
И сколько же надо иметь на счету
Сражений, чтоб видеть Твою правоту
И, взвесив весь груз и всю боль бытия,
Промолвить: Да сбудется воля Твоя…


***

Как быть мы боимся самими собой,
Страшимся утратить границу!
Вступить в этой жизни гремящий прибой
И с нею на равных сразиться!
И внутренним светом ответить на свет,
Заливший янтарную осень!
О, как мы боимся дать ясный ответ
Тому, кто всю душу с нас спросит!


***

Как ваша истина бесспорна
И как же не защищена,
Взлетевший пик высокогорный
И одинокая сосна.
И как безмолвно, неизменно,
Глуша все громкие слова,
Твердите нам, несовершенным,
О совершенстве Божества.
Зовёте нас всё выше, выше,
Хотя подъём – жестокий труд.
Блаженны те, кто вас услышат.
Блаженны те, кто сберегут.


***

Не нарушь моего одиночества,
Не спугни, не нарушь тишины.
Совершается тайное зодчество –
Сердцу Божии планы слышны.
В чистом небе верхушек качание.
Ствол сосны неподвижен и строг.
Когда сосны застыли в молчании,
Думу тайную думает Бог…


***

А тишина с нас снимет маски.
Сотрёт все чуждые черты –
Нанесенные сверху краски, –
И остаёшься только ты.
Такой, какой на самом деле,
Каким себя ты знать не мог.
С тобою рядом – сосны, ели,
Берёзы, небо и сам Бог.



Окончание сборника