Сегодня так, как будто я
Без никого, с тобой вдвоём.
Недвижность полнобытия.
Молчащий мир. Притихший дом.
Я с миром всем наедине.
Омыта тишиной лесной.
Весь лес – во мне, весь мир – во мне,
А это значит – ты со мной.
Душа – над болью, над судьбой.
Душа полна, а ум мой нем.
Ведь я наедине с тобой,
А это значит – с миром всем.
***
Бог молчит. Мир молчит. Ни словца.
Ни звучка, ни кивка, ни лица.
Пустота. Океан. Небосвод.
Но в безмолвьи работа идёт.
Кто-то, свод над землёй наклоня,
По частям собирает меня.
Я из смерти сейчас восстаю,
Ощущая всецелость свою.
Нет дробей. Нет пространств. Нет времён.
Дух с собою воссоединён.я
Швов не знает небес полотно.
Нет кусков, нет дробей. Мы – одно.
Бог молчит. Мир молчит. Ни словца.
Погружаюсь в молчанье Творца.
***
Как странно… Я жива, а ты в могиле.
Есть только след любимого лица.
Но мы с тобой друг друга так любили,
А у любви не может быть конца.
И нет его. Любовь моя бескрайна.
Ну а твоя? Кто скажет, где твоя?
Смерть – это тайна. Но и жизнь есть тайна.
Раз нет тебя, то что такое я?
Жизнь, как и смерть, не поддаётся знанью.
Здесь есть предел словесной суеты.
Быть может, я – пространство замолканья,
Немой простор, где проступаешь ты.
Никто на наши зовы не ответит,
И всё-таки преодолим порог –
На нежном дымно-розовом рассвете
Сквозь все пустоты проступает Бог.
***
А голос… Голос изнемог,
Как будто рот почти что сомкнут.
Как будто нас молил сам Бог…
– О чём Ты, Господи, о чём Ты?
– Здесь на последней глубине
Вот здесь, где умерший разбужен…
Иди сюда! Иди ко мне!
Когда б ты знал, как ты Мне нужен! –
Бушующий, гремящий вал
Затих у нашего порога.
И лишь Бетховен услыхал
Мольбу тоскующего Бога.
***
Иов, Иов, на гноище сидя,
Глядя в чёрный, бездонный провал,
Ты незримого Бога увидел,
Ты беззвучный глагол услыхал.
Бестелесный, Он мира весомей.
Безоружный, пронзил естество.
И никто не поймёт тебя, кроме
Тех, кто видел и слышал Его.
***
Чтоб Слово стало плотью, надо
Спуститься в синий пламень ада.
То, что в аду сгореть не сможет,
Вот то и станет Словом Божьим.
***
Как часто я зову Орфея,
Затем что только он один
Спускался в глубину глубин,
Взглянуть в глаза дракону смея.
И он его переглядел.
Владычной тьме настал предел –
В тот самый сокровенный миг,
Когда тишайший звук возник,
Тьма дрогнула. Во тьме – провал.
И – крылья развернул хорал.
***
Ночь эта пыткою была.
Но тихо расступилась мгла.
Я вижу вновь зарю.
Передо мной моя сосна,
И вновь душа моя полна, –
Я вновь благодарю.
Резоны все свелись к нулю,
Все рассужденья – всуе.
Одно я знаю: я люблю.
Так значит, существую.
***
В остановившемся мгновеньи
Царит молчанье.
Лишь сердца Божьего биенье –
Пульс мирозданья.
Не надо никаким моленьем
Его тревожить.
Быть может, смерть сама – вхожденье
В молчанье Божье.
Добавлено спустя 42 минуты 29 секунд:
Раздел II. Сила света
***
Торжественный час единенья
Души со вселенною всей…
Ложатся вечерние тени
На зелень затихших ветвей.
Ни звука. Движения нету.
Луч стынет на гребне вершин
Час тайно входящего Света
В глубокую темень души.
***
Я смертная. Я тоже буду
Вот там же, где есть ты сейчас.
И – никаких вестей оттуда, –
Предел для слуха и для глаз.
Ты не под этим небосводом,
Ты не вонмешь моей мольбе,
Но мы с тобой одной природы –
Смерть есть во мне. Жизнь есть в тебе.
Надежды на свиданье нету.
Вокруг все тихо и темно.
В словах не сыщется ответа.
Но там, в безмолвьи, мы одно.
Так разве не свершалось то же,
Когда сжигал нас пламень Божий?
***
Сначала боль, а после – Бог.
Сначала световой ожог.
Почти что солнечный удар,
А после – неотъёмный дар.
Не знаю – выдержу ли, нет
И претворю ли муку в свет?..
***
Не знаю я, кто прав, кто виноват.
Есть истины, не внятные уму.
Есть мужество заглядыванья в ад.
Есть мужество схождения во тьму.
Тот понял смысл молчания Творца,
Загадку отрешённости немой,
Кто смог остаться светом до конца,
В кромешной тьме не смешиваясь с тьмой.
Есть жизни нескончаемая нить,
Продлённая за зримые края.
Быть всемогущим это значит БЫТЬ
В средине черноты небытия.
Спускаясь на неведомое дно,
Вот там, чудовищ адских посреди,
Всемирной жизни тайное зерно
Хранить в земле своей живой груди.
***
Ты вновь в глаза мои глядишь.
О, нарастающая тишь!
О, затихающая мощь –
Священный час сосновых рощ.
Проникновенный Божий взгляд,
Вместивший внутрь и рай, и ад.
Во взгляде этом я тону.
Ведь ад, вмещённый в глубину,
Уже не ад, а то, чем был
Пока вовне не выходил, –
Единый всё объявший свет,
В котором муки нет как нет.
I
О, этот долгий Божий взгляд!
В закате горный гребень.
Бог на земле всегда распят,
Но вечно жив на небе.
Горит на небе Божий глаз,
Тот, что вовек не дремлет,
А тихо входит внутрь нас,
Пронизывая землю.
II
Есть взгляд… о, тот последний взгляд,
Который прорезает ад!
Вся Божья мощь, как мира ось,
Проходит через смерть насквозь.
О, нож луча на склоне дня,
Вонзись и воскреси меня!
***
А солнце подымалось не спеша,
Лес покрывая лёгкой позолотой,
Чтобы могла поспеть за ним душа
Входить в свои дремотные темноты.
За светом вслед, в клубящуюся тьму,
В густой клубок, слежавшийся так плотно…
И, наконец, открыв себя саму,
Предстать пред Богом и промолвить: вот я.
***
Как ты очнёшься за порогом?
Как ты предстанешь перед Богом,
Когда заслоны все спадут,
Когда – ни суток, ни минут?
Не как-нибудь потом – сейчас
Господь с тебя не сводит глаз,
И никаких укрытий нет –
Есть только нестерпимый свет.
***
А я ещё не доглядела
Вот этот сизо-белый свет.
Сегодня глуби нет предела,
Сегодня дали края нет.
Вослед за одинокой птицей,
За взглядом Божиим вослед.
Сегодня сердцу нет границы.
Сегодня в боль вонзился свет…
И оторваться невозможно –
Не отпускает небосвод.
Иду в него по зову Божью,
Иду, куда Господь зовёт.
Такая благодать сегодня,
Так тает, так светлеет грусть…
Неужто зеркалом Господним
Я постепенно становлюсь?..
***
Закатный свет пронзил меня.
Стрела закатного огня
Пробила грудь насквозь
И, всем законам вопреки,
Всё, что распалось на куски,
Внезапно собралось.
Был побеждён всевластный рок –
Собрался свет в один пучок,
В сияющий алмаз.
Вот так из гроба Лазарь встал
В ответ на светоносный вал –
Божественный приказ.
***
Свет говорит нам не про то,
Нет, не про то, что все мы знали.
Пространство было залито
Призывом из глядящей дали.
Свет в нас глядел. Какую весть
Несло закатное горенье?
Замри. Припомни… Что-то есть
Важнее смерти и рожденья.
Важней всего, что, мозг суша,
Спать не давало. Что же это?
Ответить сможет лишь душа,
Насквозь пронизанная светом.
***
Так вот в чём суть всего: закатный свет
Просвечивает мир до сердцевины –
До глубины, в которой вправду нет
Ни капли зла и муки, ни единой.
Не двигайся, замолкни. Вот оно.
То, в чём всё нужное душе – возможно.
В закатный час в лесу обнажено
Светящее из глуби сердце Божье.
***
Я только плоть Твоя. Ты – Свет.
Когда размоются черты,
Когда я вся сойду на нет
И сквозь меня проступишь Ты,
Тогда уже не будет двух,
Не будет больше "Ты" и "я" –
Единый, всеобъявший Дух –
Душа горящая моя.
Тогда уже простынет след
Того, что мучило меня.
Тогда – огонь и чистый свет,
И мир, встающий из огня.
***
Свет входит внутрь сердца, как в горло вода.
Глоток за глотком, постепенно.
И вот, отступает лихая беда,
Дрожит, растекаясь как пена.
И ты возвращаешься снова домой,
В незыблемость первоосновы.
И Свет, внутрь входящий, бесплотный, немой,
Становится плотью и словом.
Добавлено спустя 12 минут 19 секунд:
Раздел III. Всего себя Ты отдал нам
***
Как быть мы боимся самими собой,
Страшимся утратить границу!
Вступить в этой жизни гремящий прибой
И с нею на равных сразиться!
И внутренним светом ответить на свет,
Заливший янтарную осень!
О, как мы боимся дать ясный ответ
Тому, кто всю душу с нас спросит!
***
Мне надо всё, что есть, принять,
Любой грозе подставить грудь.
Чтобы Творца отцом назвать
И в Божьи очи заглянуть.
Покуда вопль мой не затих,
Пока мне страх туманит взгляд,
Того, что в бездне глаз Твоих
Мои глаза не разглядят.
Да, за слезой течёт слеза.
И за бедой вхожу в беду.
Но я люблю Твои глаза
И глаз от них не отведу.
Конец сборника
