Стивен Левин «Кто умирает?"

[просто Соня]

Жизнь и смерть в буддизме - реферат

Полностью - тут:
http://www.artprojekt.ru/referats/humanities/re_v04.htm


ШУНЬЯВАДА - ВИДЖНЯНАВАДА

Нельзя ответить на эти вопросы, как поясняет комментатор Пугуан, потому, что “мир” , “Будда” и “жизнь” , как их понимает спрашивающий, не что иное как “я” , выраженное косвенно, то есть под “миром” спрашивающий подразумевает внешний мир, как нечто независимое в отношении к эмпирическому “я” , в абсолютной, самостоятельной реальности которого он не сомневается. Под “Буддой” спрашивающий подразумевает “я” Шакьямуни, его душу, как нечто обособленное от переживаемого учителем мира, жизнь также понимается как нечто обособленное, тождественное с эмпирической личностью.
Будда учил, что нет ни самостоятельного “я” , ни обособленной жизни, все это неразрывное целое, отделимое только в абстракции. Спрашивающий требует, чтобы Будда высказал категорическое мнение о том, что он отрицает. Будда молчит. Молчание в буддийском споре входит в понятие ответа (четвертый из четырех родов ответа) , отказ от ответа, или молчание, мы имеем право считать ответом
В комнате есть два человека и стол. С точки зрения реалиста в комнате находятся один стол и два человека. С точки зрения идеалиста в комнате два стола в виде представления у видящих его людей, кроме того – четыре человека (представление своей собственной личности и личности второго человека в сознании каждого из них) . С точки зрения буддизма стол – иллюзия, переживаемая как первым, так и вторым лицом. Для первого человека его тело, как и тело второго – иллюзия, для второго – его тело и тело первого. Стола в действительности нет, объективные элементы не могут быть оторваны от тех элементов, с которыми они вместе создают “субъект, видящий стол” , но по отношению к сознанию они сохраняют свою самостоятельность. Бесконечное число элементов, постоянно меняющихся согласно определенному закону, группируются так, что в течении ряда моментов образуют явление “человек, видящий стол и другого человека” .

Элементы, мгновенно рождающиеся, есть проявления чего – то непознаваемого, абсолютного, что несомненно существует в реальности.
По отношению к реальности буддизм не является реализмом: он отрицает реальность материального мира (к примеру стола) , отрицает реальность “я” первого лица и все остальные “я” . Все это – иллюзии, реален только абсолют, и если называть буддизм реализмом, то только по отношению к нему. Идеализмом буддизм также не является, так как хотя он и отрицает вещи в себе внешних объектов, предметы не являются “представлениями” или продуктами “сознания” . Восприятие предмета – иллюзия, но не галлюцинация. Если в темноте человек видит змею, которая в последствии оказалась веревкой, то веревка все равно имела место. Люди, которых видит индивид – иллюзии, но за ними стоит такой же вихрь элементов, какой создал индивида и его мир. Точек соприкосновения нет, элементы одного мира никогда не смогут войти в состав другого.
Теория спасения

Элементы, поток которых формирует феноменальный мир, являются проявлениями субстанции, лежащей в основании вихря элементов, разбиваются на единичные элементы и носят название дхармы. О природе и познаваемости дхарм у разных школах буддизма не было единого мнения, но все сходились в одном: танец дхарм является причиной иллюзии человека и идея спасения человека основана на принципе “успокоения” дхарм. Иллюзия человека и переживаемого им мира является результатом волнения, суеты этой метафизической сущности.
Прозрение состоит в постижении человеком того принципа, что такого волнения не должно быть, что в человеке изначально присутствует тенденция успокоения, что абсолютная сущность стремится к состоянию покоя, и, таким образом прекращению бытия. Познавший эту истину вступает на путь к окончательному покою. Путем подавления страстей он останавливает проявления все большего количества элементов, пока наконец не наступит полная тишина – остается только абсолютная сущность в состоянии полного спокойствия.
Волнение, или помраченность непознаваемой сущности бытия, не имеет начала, земная жизнь – только один из бесчисленных краткий периодов, переживаемых тем абсолютным, что лежит в основе каждой личности и ее мира. Число личностей бесконечно, и каждая спасает только себя.

Основная характеристика эмпирического человеческого существования (дукха) , направленного на индивидуальную установку (упадана) , порождает жажду испытывать чувственный опыт (влечение к приятному и стремление избежать неприятное) , и определяется как сансара. Но воздействие причинно-следственных связей, которого индивид не замечает, создает всеобщую зависимость и, соответственно, непостоянность состояний, которая и есть страдание.
Истина причины возникновения страдания (у страдания есть причины) важна для понимания того факта, что страдание рассматривается не как вечный и неизменный атрибут существования, а как следствие своих причин. Причины страдания – деятельность (всякая неосознанная деятельность, в том числе эмоции, и т.д.) субъекта.
Истина пути (есть путь, прекращения страданий) - это описание практики преобразования индивидуальной психики для приближения к главной цели – успокоение, достижения нирванического состояния, устранения индивидуального отношения к окружающему миру и фактам внутреннего психологического опыта.
На основе изложенного можно сделать вывод, что западная концепция жизни и смерти не корректна по отношению к буддизму, и, как таковая, рассматриваться не может.

ШУНЬЯВАДА (МАДХЬЯМИКА)

Все реальное – неописываемо, все описываемое – нереально. Означает ли это, что реальность принципиально непостижима? Нет, ибо то, что недоступно логике и дискурсу, доступно йогическому постижению, когда в акте мудрости-понимания йогин-бодхисаттва видит мир таким, каков он есть сам по себе, помимо деформирующего его нашего восприятия. Это мир в его "таковости" (татхата), и в этом мире господствует недвойственность (адвая); в нем нет места противопоставлению субъекта и объекта, единого и многого, покоя и движения и т.д., ибо каждый элемент подобной пары сам по себе пуст, приобретая видимость реальности лишь благодаря своей столь же самой по себе пустой противоположности.

Из этого вытекает еще одно важное следствие – утверждение тождественности сансары и нирваны:
Нет вообще разницы
Между нирваной и сансарой.
Нет вообще разницы
Между сансарой и нирваной.
То, что создает границу нирваны,
Является также границей сансары;
Между этими двумя мы не можем найти
Даже малейшей тени различия.

Действительно, если сансару и нирвану мыслить просто противоположностями, то они окажутся равно пустыми, бессущностными и взаимообусловленными фантомами. Следовательно, сансара и нирвана представляют собой одно и то же, но рассмотренное как бы с разных точек зрения. Мир как совокупность причин и условий (хету пратья), мир, видимый заблуждающимся субъектом, есть сансара, тот же мир (воспринимаемый пробужденным сознанием бодхисаттвы), каким он является сам по себе, мир, освобожденный от бремени причин, условий и прочих цепей, налагаемых на него неведением (авидья, аджняна), есть нирвана (здесь уместно вспомнить учение Шанкары о тождестве мира и Брахмана, различие между которыми является следствием одного только неведения; не в аналогичном ли психотехническом опыте коренится это сходство?).
Во-вторых, Нагарджуна вводит учение о двух типах истины.
Все пусто. Время, движение, пространство – не что иное, как внутренние противоречивые представления; все дхармы также пусты, безатрибутны и неописываемы в своей реальности. Но в опыте, в повседневной жизни мы руководствуемся этими представлениями и не можем поступать иначе. Следовательно, их можно считать условно реальными, реальными в сфере обыденного опыта, в отличие от субъективных фантазий, снов и галлюцинаций, подобных "рогам y зайца", "шерсти y черепахи" или "смерти сына бесплодной женщины". Это условная истина, истина опыта.
Но с высшей точки зрения сам этот опыт подобен "цветку в пустоте" и "сыну бесплодной женщины". Истинная реальность, тождественная, впрочем, миру иллюзии, как нирвана тождественна сансаре, и постигаемая йогином в акте запредельного обычному опыту понимания, образует сферу абсолютной истины, безусловной истины.

Вначале достигается осознание пустоты в двух аспектах – пустоты личности и пустоты чего-либо, имеющего отношения к личности. В результате обретается постижение бессущностности как того, так и другого.
Затем предписывается осознать четыре аспекта пустоты, в результате чего: 1) созерцатель нигде не обнаруживает никакого индивидуального "я", 2) он видит, что "я" не может быть описано в качестве принадлежащего кому-нибудь еще в чем бы то ни было каким бы то ни было способом, 3) он не видит никакого "я" другого или 4) того, что оно может быть приписано другому в чем бы то ни было каким бы то ни было способом.
Далее указаны пять способов переживания пустоты; необходимо увидеть пустоту: 1) индивидуального "я", 2) принадлежащего индивидуальному "я", 3) неизменности, 4) устойчивости, 5) вечности. Затем идет созерцание пустоты неподверженности изменению: пустота сознания, объектов чувственного восприятия и способностей чувственного восприятия. Следом, по-видимому, – созерцание пустоты всех членов цепи причинно зависимого происхождения (их 12) вплоть до старения и смерти. За этой ступенью – созерцание пустоты в восьми аспектах, в результате чего достигается видение того, что все элементы сансарического существования подобны полому стеблю бамбука, нереальны, лишены самобытия и бессущностны, будучи сами по себе похожи на пену, пузырь на воде, мираж и видение, сотворенное силой мага.
Далее пустота рассматривается в десяти аспектах через созерцание материальности (формы; рупа) как ложной, видимости, пустой, несамосущей, неовладеваемой, непеределываемой произвольно, неконтролируемой, бессильной, чуждой, обособленной. Также рассматриваются и остальные четыре скандхи.

ВИДЖНЯНАВАДА (ЙОГАЧАРА)

Асанга и Васубандху же предприняли попытку найти источник сознания. В ходе философских изысканий ими было выделено еще два типа сознания: l) манас (или клиштамановиджняна), то есть сознание, собирающее воедино все восприятия и впечатления и создающее как бы стержень или центр личности; именно манас ответственен за появление представления о некоем неизменном "я", отличном от других "я" и противостоящем внешнему миру; он также является центром всех влечений и привязанностей (соответствует принципу аханкара, "самости" брахманистской философии); 2) алая-виджняна (сознание-сокровищница) – субстратное сознание и источник всех его форм и типов.
С безначальных времен в сознании-сокровищнице накапливается вся получаемая живым существом информация, весь приобретенный им опыт. Эта информация хранится там в виде информационных единиц, "семян" (биджа), которые в момент, определенный кармой, "прорастают", актуализируются в соответствующие образы внешнего мира и обстоятельства, следовательно, весь опыт есть не что иное, как различные состояния сознания с отвечающим им содержанием. Люди же в силу заблуждения приписывают свойства своего сознания внешним вещам, поступая подобно спящему, воспринимающему порожденные сознанием образы в качестве вещей внешнего мира. Следует отметить, что ранняя виджнянавада признавала существование внешнего мира, служащего "опорой" для сознания, но зрелая форма этого учения отрицает существование чего-либо вне сознания.
В виджнянаваде и субъективный аспект опыта (живое существо) и его объективный аспект (внешний мир как содержание сознания) равно сводятся к единому субстратному сознанию-сокровищнице. Для понимания виджнянавады исключительно важно понятие васана. Оно означает некий след, впечатление, оставленное чем-то ныне уже отсутствующим. Например, прошла надушенная женщина. Она уже ушла, а запах ее духов остался. Терминологически васана понимается как некая энергия привычек, следы, оставленные в сознании-сокровищнице предыдущим опытом и определяющие тенденции и направленность последующего развертывания эмпирических форм сознания, их интенциональность и содержание. Именно наличие этих следов обусловливает все новые и новые акты овнешвления сознания, выражающиеся в привязанности живого существа к сансарическому существованию, закладывающему новые единицы информации, "семена" в сознание-сокровищницу, что, в свою очередь, обусловливает получение нового опыта, и так далее.
Буддийский йогин как бы поворачивает этот процесс вспять, освобождая сознание-сокровищницу от ее содержания, как бы "высыпая" из нее "семена" (подобно тому, как высыпают семена из мешка). После этого сознание-сокровищница перестает проецироваться вовне, сознание направляется само на себя (ибо оно не может не быть интенциональным), и обретается освобождение, нирвана. Путь же, ведущий к этому освобождению, подробно описывается в йогачаринских трактатах о ступенях психотехнической практики. Да и вся сложнейшая философия "только осознавания", собственно, и создана для объяснения причин сансарического существования, его характера и методов трансформации сознания для выхода из круга рождений-смертей.
Следует добавить к вышесказанному, что сознание-сокровищница никоим образом не является душой или атманом: оно мгновенно и не субстанциально, будучи скорее актом, чем духовной субстанцией. Интересно, что если в классической виджнянаваде признавалась множественность сознаний-сокровищниц (каждое существо и переживаемый им мир сводятся к своему собственному субстратному сознанию), то позднее получает распространение учение о единой и универсальной алая-виджняне, общей для всех существ.
Виджнянавада разработала также учение о трех уровнях реальности: 1) парикалпита – уровень иллюзии, заблуждения, миража; он соответствует пониманию мира как внеположной сознанию реальности, составленной из вещей, субстанций и т.п.; этому миру противостоят неизмененные духовные сущности, личности, души божества; 2) паратантра – уровень относительной истины, соответствующий пониманию опыта на уровне теории дхарм Хинаяны; 3) паринишпанна – абсолютная реальность, сознание-сокровищница в состоянии нирваны. Это учение разъясняется следующим примером: 1) я ошибочно принимаю веревку за змею; 2) я понимаю, что это веревка, а не змея; 3) я понимаю, что веревка есть не что иное, как сплетенные волокна.

В течение столетий обе школы махаянской философской мысли мирно сосуществовали, ограничиваясь философскими дискуссиями. Имели место и синкретические формы, объединявшие в себе положения и мадхьямики, и виджнянавады (например, мадхьямика-сватантрика-йогачара). При этом виджнянавадины выдвигали теорию трех поворотов Колеса Учения, согласно которой Будда первый раз повернул его, проповедуя Хинаяну и философию абхидхармы для людей низших способностей, второй раз повернул Колеса Учения, проповедуя сутры праджня-парамиты и философию мадхьямики для людей средних способностей, и в последний раз повернул Колесо Учения, проповедуя "Ланкаватара сутру" ("Сутра о сошествии на Ланку"), "Сандхинирмочана сутру" ("Сутра о развязывании узла глубочайшей тайны") и философию "только осознавания" для людей высших способностей. Принимали эту теорию и мадхьямики, переставляя только второй и третий повороты. Впрочем, существовала и иная теория, согласно которой обе философские системы равносовершенны, но предназначены в качестве искусных методов (упая) для разных типов личности: для исправления людей, по преимуществу привязанных к собственному "я", Будда проповедовал мадхьямику, учащую о пустотности дхарм, а для исправления людей, более привязанных к вещам внешнего мира, Будда преподал виджнянаваду, сводящую чувственный мир к содержанию омраченного неведением и аффектами сознания. Но в любом случае, философские тексты обеих школ с равным вниманием изучались в монастырях Индии, Тибета, Китая, Японии и других стран распространения махаянского буддизма.

ТЕОРИЯ ТАТХАГАТАГАРБХИ

В середине I тыс. н.э. в буддизме Махаяны зарождается новое направление, которому, однако, не было суждено окончательно оформиться в самостоятельную школу. В позднем буддизме Индии, а также в Тибете это направление постепенно растворилось в виджнянаваде, но на Дальнем Востоке именно оно, по существу, легло в основу всех собственно дальневосточных (китайских, японских) школ буддизма Махаяны. Это направление получило в науке условное название "теория татхагатагарбхи".
Слово татхагата является одним из основных эпитетов Будды и означает "Так Пришедший-Ушедший". Слово гарбха принципиально полисемично и означает: а) зародыш, эмбрион; б) матка, лоно, хорион, вместилище. Соответственно, термин татхагатагарбха имеет значения "зародыш татхагаты" и "лоно татхагаты". В первом случае речь идет о зародыше "буддовости" (буддхатва), природы будды, потенциально присутствующей в любом живом существе и обусловливающей принципиальную возможность обретения им состояния будды. Как в семени скрыто могучее дерево, как в сотах – мед, как под слоем глины и грязи скрывается золотая статуя, так и в каждом живом существе скрыта природа будды, которую можно реализовать.

Во втором значении термин "татхагатагарбха" употребляется практически как синоним дхармакаи, Дхармового (абсолютного) тела будды, которое теперь рассматривается как единое всеобъемлющее сознание (читта), основа как сансары, так и нирваны, изначально пробужденное, но и имеющее непробужденный аспект, благодаря наличию которого и возникает сансара. Для обыденного сознания сансарического существа это абсолютное сознание представляется пустым (шунья) и лишенным качеств, тогда как в действительности, взятое само по себе, оно наделено бесчисленным количеством благих качеств и атрибутов (гуна, гуна парамита). Важнейшими из них являются четыре атрибута, прямо противоположные четырем фундаментальным характеристикам сансары в раннем буддизме. Если сансара есть непостоянство (аншпья), страдание (дукха), бессущностность, бессамостность (анатма) и нечистота (ашубха), то татхагатагарбха описывается как вечная (питья), блаженная (сукха), самостная, то есть истинное Я (атман), и пречистая (шубха). Самым существенным здесь является введение в буддийскую мысль отвращенного ранее понятия "атман". Теперь единое и абсолютное сознание (экачитта) прямо называется истинным и пробужденным Я всех живых существ. Этот тезис, по существу, восстанавливает в рамках буддизма – и в контексте буддийской мысли древний принцип упанишад: "Атман есть Брахман". Противоречит ли эта новая атмавада фундаментальным принципам буддизма? Думается, что нет, ибо, строго говоря, Будда не отвергал атман как таковой, а лишь утверждал, что ничто, известное нам в опыте, не есть атман. Но поскольку татхагатагарбха или дхармакая никоим образом не являются эмпирически данными сущностями, принципиальная установка буддизма в новом учении не нарушается.

Важной особенностью теории татхагатагарбхи является утверждение ею онтологической проблематики в буддизме: рассматриваемая как своего рода субстанция, татхагатагарбха оказывается наделенной бытийственностью, а буддийская психология приобретает в ней онтологическое измерение.
В этом смысле любопытным представляется трансперсональный аспект различий между мадхьямикой и теорией татхагатагарбхи. Первая характеризует реальность в себе как пустую (шунья), вторая – как не-пустую (ашунья). Выше в связи с учением адвайта-веданты о сагуна и ниргуна Брахмане уже отмечалось, что трансперсональной психологии известны два переходящих друг в друга и практически сущностно тождественных переживания: переживание реальности как универсального сознания, как основы всех реальностей, наделенной бесконечным осознаванием, бесконечным существованием и бесконечным блаженством, и переживание этой же реальности как супракосмической и метакосмической пустоты; причем оба видения переходят одно в другое. Понятно, что первое из этих переживаний вполне может лежать в основе теории татхагатагарбхи, а второе – праджня-парамиты и мадхьямики.





**************************************************

Методологические аспекты буддизма. - Парибок

Полностью - тут:
http://psylib.ukrweb.net/books/_parib01.htm


Будда же убеждал, что усматривать в чем-то "самость, себя" не то что неверно, а вредно. Это уже методическое указание.


===============================================


Направленность желаний

Полностью - тут:
http://yourbudda.info/drugie-statji.html?start=40


обет «Я делаю свои страдания своей радостью, я делаю страдания других своими страданиями».

Что такое сущностная Истина? Это то, что мы обязательно умираем. Это то, что мы обязательно болеем. Наконец, это то, что мы стареем. Разбить наголову эти три армии, или эти страдания, горе, печали, возникающие в душе, можно за счет осознания, за которым должно следовать сознательное устранение загрязнений души, сознательное накопление Заслуг. Это - базовое представление Махаяны о способе накопления Заслуг.


=======================

Шэн-янь Буддизм и искусство

Полностью - тут:
http://ki-moscow.narod.ru/litra/zen/she ... yen_63.htm

Десятая, высшая бхуми носит название «Облака Дхармы»; здесь бодхисаттва достигает ступени абхишеки (посвящения), вступает во множество великих самадхи и достигает других великих свершений.
Гунъань (яп. коан, буквально, прецедент, как в юриспруденции) –На этот вопрос можно ответить только если отбросить логику и рассудочное мышление и интуитивно разрешить «ощущение сомнения», которое породило этот вопрос. Термин гунъань часто используется как синоним хуатоу.

Парамита – «совершенство», или средство «достижения другого берега».
Пратьекабудда – последователь Хинаяны, тот, кто достиг просветления благодаря самостоятельному созерцанию двенадцати причин и условий.
Природа Будды – термин, обозначающий глубинную природу, лежащую в основе всего одушевленного и неодушевленного бытия. В действительности она необъяснима, так как находится вне всех описаний и всякой двойственности.
Пять скандх – пять категорий, или «груд», существования: форма, ощущение, восприятие, волеизъявление и сознание.
Самадхи –. В этой книге он обозначает расширенное ощущение «я», или «единое сознание» – единство сознания и тела, «я» и окружающего мира.
Сознаний безграничная четверка – доброта, сочувствие, радость, уравновешенность.
Татхагатагарбха – зародыш, или сокровищница Татхагаты, – потенциальная возможность достичь состояния Будды у каждого живого существа.
Хуатоу (яп. вато) – буквально, источник слов (до их произнесения), метод, использующийся в школе Чань для возбуждения ощущения сомнения. Последователь размышляет над такими затруднительными вопросами, как: «Что есть У?» – «Где я?» – «Кто повторяет имя Будды?» При этом он не опирается на свой опыт, логику или рассудок. Часто эти фразы взяты из гунъаней, а иногда они спонтанно придумываются самим практикующим. Термин хуатоу часто используется в том же значении, что и гунъань.
Четверка заслуг [Нирваны] – постоянство, блаженство, я, чистота.
Шесть парамит, или совершенств – даяние, нравственность, терпение, усердие, созерцание, мудрость.
.
Шифу (буквально «наставник-отец») – уважительное обращение ученика к наставнику.

[просто Соня]

Сант Кирпал Сингх - Секрет смерти

В течение 14лет Сант Кирпал Сингх занимал пост президента Мирового Братства Религий (МБР)
Представители основных религий Запада и Востока на различных конференциях МБР стремились развить более гармоничные отношения между религиями и глубже понять их общую цель обращения интереса и внимания человечества к Богу.

СЕКРЕТ СМЕРТИ
Апостолом Павлом сказано: "Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока...". Эта книга - своего рода шанс: шанс без страха и болезненного любопытства заглянуть за грань, отделяющую физическое бытие от небытия. И услышать слово надежды и ободрения.

Полностью - тут:
https://naturalworld.guru/kniga_sekret-smerti.htm





Сант Кирпал Сингх - Секрет смерти.


мы не умираем, а просто стряхиваем физическое тело, чтоб начать действовать в иных телах - астральном и причинном ; затем - выше - мы в конце концов осознаём свою Божественную сущность и свое единство с Богом -Всесознанием и Блаженством.
Данное исследование также разъяснит методы контроля над разумом, которые обратят разум в послушный и податливый инструмент, при помощи которого сделается возможным переступить пределы телесного сознания.
Чтобы стать реальностью, спасение должно быть достигнуто именно здесь и сейчас.
Секрет заключается в степени интенсивности желания.

...Однако очень немногие поднимаются до их уровня и извлекают пользу из истинных учений, а именно из практического аспекта каждой религии - мистицизма, являющегося сутью учений. Таким образом, практическая, центральная часть учения передавалась немногим избранным, тогда как массам сообщался лишь теоретический аспект учения в надежде, что в дальнейшем они приведут массы к пониманию истинной сути учения.
Исследуя глубины всех религий, мы только иногда, и то лишь мельком, способны увидеть проблески Истины, лежащей в их основе, ибо наши глаза не развиты в такой степени, как глаза их основателей.
...В результате всего вышеупомянутого произошло смешение религии с социальными и моральными законами.
...На вершине духовной иерархии стоят Мастера-Святые, совершенные индивидуумы, Богочеловеки. Они не только говорят о Силе и Духе Бога, но и проявляют Их в своих посвященных, сознательно соединяя с Ними индивидуальные души. Их религия и есть истинная религия в этимологическом и практическом смысле этого слова, воссоединяющая человека с его Творцом.
Учения Мастеров не создают официальных религий, как обычно полагают. Их учения являются одним из видов науки, а именно Науки о Душе. Тот, кто внимает указаниям Мастеров и добросовестно следует им на практике, достигает тех же результатов, что и Мастера.

...Существует еще один вид йоги - Сурат Шабд Йога (Surat Shabd yoga) , или общение
со Священным Словом , внутренним Свето-Звуковым Потоком.
Сурат Шабд Йога лежит в основе всех религий
Когда Океан Чистого Сознания пришел в вибрационное действие, Он, Бесформенный и Безымянный Абсолют, принял всевозможные формы, которые были названы различными именами; Звук, порожденный творящими вибрациями, был назван "Священное Слово".
Как прийти в прямой контакт с Духом и Силой Бога, Словом, Первичным Созидающим Принципом (Светом Жизни), и есть область мистицизма.
мистицизм имеет дело с самой Первопричиной - вибрационной энергией, Испускающей Свет (Jyoti) и Звук (Sruti).
Процесс общения со Словом начинается с сознательного контакта с Силой Бога в действии или "Святым Духом". Этот контакт дарует человеку возможность практически испытать несказанное блаженство высших здесь и сейчас, еще во время жизни во плоти в материальном, физическом мире.
Творящие вибрации порождают различные звуки, следуя которым посвященный пересекает, поднимаясь, сферы различных плотностей, материальные и духовные, и в конечном итоге достигает чисто духовной сферы (Царство Божие), откуда и проистекает Божественная Гармония. И именно эта Божественная Гармония (Слово) (возвращающаяся из Творения обратно к Богу-Абсолюту), которой душа, является путем ее возвращения в Отчизну своего любящего Отца, свою Истинную Родину - Рай Блаженства.

Тулси Сахиб говорит нам так:
Звук, пришедший издалека,
Теперь зовет тебя обратно к Творцу.
Слушая Божественную Мелодию (Слово), душа, как в лифте, непроизвольно поднимается во все высшие и высшие сферы и будет продолжать подниматься, следуя мелодичной Музыке, постепенно делающейся все более и более возвышенной, пока не сольется с Источником, из которого произошла, - с Абсолютом Анами или Безымянным, Бессловесным.
Мы все ищем Бога в соответствии с нашим пониманием. Душа после длительного и утомительного внутреннего процесса самоорганизации и самоочищения в конце концов приводится Силой Бога обратно к Богу.

Изобретение радио доказало, что атмосфера вокруг нас наполнена вибрирующими звуками, которые возможно уловить и услышать на любом расстоянии при наличии правильно сконструированного и хорошо настроенного и отрегулированного аппарата. ... начинает слышать Музыку Сфер.
Путь к истинному счастью, говорит Кабир, длинен и труден, а мы беспробудно храпим на уровне чувств. Кабир увещевает нас проснуться и начать мучительный подъем вверх по горе. Земная жизнь мертвой хваткой держит нас в своих стальных когтях, при этом мы еще несем на наших головах тяжкий груз иллюзий. За гроши мы играем в игру без выигрыша, а в конце ее, как затравленны и зверь, умираем, не зная, куда мы идем.
Лучезарная форма Мастера недвусмысленно заверяет нас:
"...и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, где Я" (От Иоанна 14:3).

Внутреннее Путешествие начинается с открытия "Единого Ока", или Shiv Netra. "Единое Око", или "Третий глаз", начинает функционировать после того, как внимание человека, покинув тело ниже глаз, полностью собирается в месте нахождения души, а именно в центре позади двух глаз, между бровей .
В Царстве Божием не существует бесконечной цепи причин и следствий, а также не существует времени и пространства, душа живет там в вечном настоящем моменте в созвучном ей своем собственном мире.
Все это и многое другое достигается путем продолжительной садхны, или ежедневных духовных, преданно-любвеобильных практических упражнений.
Таким образом посвященный достигает сознательного контакта с Мастером, шаг за шагом постепенно полностью сливается с Ним и, как Апостол Павел, по праву тогда может воскликнуть:
Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. /К Галатам2:19-20/
Мастер есть "Слово, ставшее плотию", Он постоянно находится в прямом общении с Божественным Словом внутри себя, Он фактически блаженствует в Нем, восклицая: "Я и Отец - одно" (От Иоанна 10:30) или, как мы читаем в Гурбани, "Я и Отец мой окрашены в единый цвет" и "Мы соработники с Отцом Моим" (совместно духовно управляющие миром).
Во время посвящения Мастер в своей Светящейся, Лучезарной форме вступает в "Единое Око" ученика и с этих пор неизменно остается с ним до конца, где Он вбирается в Sat Naam, вбирая в Себя душу ученика, и оба таким образом оказываются Едиными в Боге. И даже если когда-либо ученик собьется с пути или его собьют с пути, он снова будет возвращен на путь Истины.
Как Христос, так и другие Мастера со временем должны покидать Земную сферу Творения, однако они продолжают жить в форме Шабд (Слово) внутри, вне пространства и времени.
Учителя или олицетворенное Слово, способного соединить нас со Словом, нет, трансформировать нас в это Слово, в котором вечно живут все Мастера прошедших веков.

До тех пор, пока мы чувствуем себя "дома в теле", мы удалены от Бога. "Чем больше человек отступает от самого себя, тем больше приближается он к Богу".
Как утверждает великий философ Анри Бергсон, кратчайший, быстрейший и наиболее верный путь проникновения в глубь Истины есть "смертельный прыжок" (в Неизвестное).
Собери свое внимание в "Едином Оке", местонахождении бога Шивы (Shiv Netra) - тогда всё постепенно последует само собой, и ты познаешь на собственном опыте, что в тебе есть ты "сам". Источник всего блаженства и гармонии лежит непознанным внутри центра между глазами, центра, являющегося во время бодрствования местопребыванием души. Будучи найден, этот центр дает нам доступ и сверхсознательный контакт со Сферами, лежащими далеко за пределами действия человеческого разума.

О душа, куда после смерти тебе придется идти,
Переступи порог, ведущий туда, еще при жизни своей.
О Нанак! Научись умирать, пока не иссякло время.
И воистину, это и есть самая настоящая йога.
Умри и мертв останься к земному миру.
Такою смертью я умираю помногу раз в день.

Что дает нам Мастер? Он проявляет в нас вечно существующий Звуковой Поток,
являющийся Жизнью Вселенной, в котором мы все живем. Поднимаясь по Звуку
Слышимого Жизненного Потока, мы еще при жизни на Земле можем по собственной воле
пересечь различные сферы Мироздания и затем по собственному желанию вернуться
обратно в физический мир.
Без помощи ШАБДА ты из тела не выберешься,
А кроме того, нет вообще иного пути.
О скрытый Звук, вибрирующий в каждом атоме,
О скрытый Свет, сияющий во всех,
О скрытая Любовь, объединяющая воедино Всей Всех.

[просто Соня]

Терпение - Ачаан Сумедхо

Полностью - тут:
http://dalma.ru/library/books/cittavive ... ience.html


ТЕРПЕНИЕ

Сейчас добродетель терпения, быть может, наиболее значительна для нас, потому что если у вас нет терпения, то, конечно же, духовное развитие становится невозможным.

"Я развиваю терпение. Если я просто научусь быть терпеливым в этой жизни, я уже не потрачу ее впустую. Просто быть немного терпеливее - уже достаточно. "

Всего лишь научиться быть более терпеливым по отношению к вещам - таким, какие они есть, по отношению к самому себе - к своим недостаткам, навязчивым мыслям, беспокойному уму... и по отношению к тому, как устроен окружающий нас мир.

мудрость Будды - это очень смиренная мудрость, и для того, чтобы быть мудрым, подобно Будде, необходимо немалое терпение. Мудрость Будды очень смиренна, ибо ей ведомо, что все возникающее проходит и не имеет сущности. Итак, ей ведомо, что какое бы явление ни возникало в теле или в уме, оно обусловлено, и все, что возникает, проходит. И она также знает Необусловленное как Необусловленное.

Необусловленное так же интересно, как пространство в этой комнате. пространство... что это такое? На самом деле вы ничего не можете ни сказать, ни помыслить о нем, у него нет никаких качеств за исключением простора. А чтобы быть способным к простору, необходимо терпение.

Поскольку в пространстве нет ничего, что можно было бы ухватить, мы распознаем пространство только перестав цепляться за обьекты в комнате. Когда вы отпускаете, когда вы останавливаете свою поглощенность явлениями, свои суждения, свою критику и оценку существ и вещей, находящихся в комнате, вы начинаете опытно познавать ее пространство. Но это требует немалого терпения и смирения.

Мы прислушиваемся к уму - к жалобам нашего ума, к его страхам, сомнениям и беспокойствам - не для того, чтобы придти к каким-нибудь занятным, интересным умозаключениям о том, чем мы являемся, но просто распознавая; это обнаженное знание того, что все возникающее проходит.

Мудрость Будды - это только и всего: знать обусловленное как обусловленное, а Необусловленное как Необусловленное. Будды пребывают в Необусловленном, и больше не ищут поглощения чем бы то ни было. Их больше не вводят в заблуждение никакие условия, и они склоняются к Необусловленному, к простору, к пустоте, а не к изменчивым условиям внутри этого пространства.

Сейчас, во время медитации, по мере того, как вы склоняетесь к пустоте ума, к простору ума, ваши привычные цепляние, зачарованность, отвращение, страхи, сомнения и беспокойства об обусловленном уменьшаются. Вы начинаете понимать, что это - всего лишь приходящие и уходящие вещи: в них нет сущности, ничего такого, из-за чего стоит приходить в восторг или печалиться - они таковы, какие они есть. Мы можем позволить обусловленным явлениям быть такими, какие они есть, ибо они приходят и уходят - такова их природа, что они проходят, так что нам нет нужды заставлять их уйти. Мы свободны, мы терпеливы и достаточно выносливы для того, чтобы позволить явлениям следовать своему естественному порядку. Таким образом мы избавляемся от борьбы, соперничества и смущения, живущих в невежественном уме, которому приходится тратить все свое время на оценку и различение, на попытки что-то ухватить и от чего-то избавиться.

Итак, посвятите все свое время тому, чтобы выносить невыносимое. Кажущееся невыносимым можно перенести, если вы терпеливы. Будьте терпеливы по отношению к окружающим и к миру - к такому миру, каков он есть - вместо того, чтобы постоянно жить в рассуждениях о том, что с ним не так и каким бы вы хотели его видеть, если бы все было по-вашему. Помните, что так уж устроен мир, что он таков, каков есть, и то, какой он сейчас - это единственный возможный вариант. Все, что мы можем сделать - быть терпеливыми. Это не означает, что мы оправдываем его, или что он нам больше нравится... это значит, что мы мирно существуем в этом мире вместо того, чтобы жаловаться, бунтовать и создавать еще больше трений и путаницы, добавляя новую путаницу тем, что верим в путаницу в нашей голове.

[просто Соня]

Рам Дасс - Все еще здесь. Приятие перемен, старения и смерти

(Книга, исполненная простоты и сердечности)

В своей новой книге автор отважно исследует те сферы жизни земной и потусторонней, на изучение которых наложено табу. С присущими ему мудростью и юмором он не только подсказывает, как справиться с проблемами пожилого возраста, но и утверждает, что старость замечательное время, предоставляющее уникальные возможности для духовной практики и просветления.

Рам Дасс
ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ
Приятие перемен, старения и смерти

Недавно мой друг Майкл Харнер, принимающий участие в моём шаманском исцелении, спросил, чего мне хотелось бы больше всего, и я услышал, что говорю: «Хочу, чтобы моё сердце раскрылось». Этот ответ стал для меня неожиданностью. Я думал, что хочу восстановить функции своего тела. Но оказалось, что ещё сильнее мне хочется, чтобы сердце было в силах противостоять уму. Хотя моя внешняя жизнь кардинально изменилась, я воспринимаю себя не столько как жертву инсульта, сколько как душу, наблюдающую за Ричардом Алпертом/Рам Дассом, перенёсшим кровоизлияние в мозг.
Приняв свой жребий, я почувствовал себя намного счастливее, чем раньше. Я полюбил своё инвалидное кресло на колёсах (я называю его «мой плывущий лебедь») Я не верю, что важнее всего — подогнать себя под состояние, которое в нашей культуре называется «оптимальным». До болезни я много писал о тех ужасах, которые могут случиться в старости, и о том, как им противостоять. Теперь, испытав их на себе, я рад сообщить, что многое оказалось вовсе не так плохо, как представлялось.

Я попробовал найти такой способ восприятия всего процесса рождения-изменения-старения-умирания, который позволил бы мне и любому другому человеку, не вовлекаясь в драму страданий, справиться с тем, что мы воспринимаем как большие проблемы. Очень помогает понимание того факта, что у нас есть нечто, вернее, что мы есть нечто неизменное, чудесное, полностью сознательное и что мы останемся такими, несмотря ни на что. Ведь это великий дар: под конец понять, что значит быть духовным человеком, быть наблюдателем и объектом наблюдения, вечным духом и стареющим телом. Инсульт позволил мне по-новому посмотреть на старение и как бы приказал: «Будь не мудрым стариком, а воплощённой мудростью». Это не просто новая роль, а новое состояние. Это вполне реально. В почти семидесятилетнем возрасте, окружённый любящими и заботливыми людьми, я наконец научился быть «здесь и сейчас».

В Индии вступление в седьмой десяток жизни рассматривается как важный момент перехода к тому этапу жизненного пути, на котором следует отвернуться от мира и сосредоточиться на Боге. Это важное событие, «совершеннолетие».
Я всерьёз задался вопросом, могу ли я относиться к процессу старения и всем сопутствующим ему страхам, потерям и неуверенности не как к неизбежному злу, а как к возможности духовного и эмоционального развития. Нельзя ли разработать нечто вроде программы сознательного старения?
Бирс: «долголетие представляет собой нетипично затянувшийся страх смерти».
долгая жизнь предоставляет замечательную возможность заниматься духовной практикой.

Отношение души к Сознанию напоминает отношение ребёнка к матери. Чистый свет Сознания — вот что желает вернуть себе душа. Суть развития души заключается в духовном пробуждении.
В такой тибетской практике, как дзогчен, есть замечательное упражнение, выводящее на план Сознания: созерцание неба. Лягте на спину, смотрите в небо и созерцайте проплывающие облака. Через некоторое время вы начнёте воспринимать небо как отражение небес вашего сознания. Затем вы станете небом, а облака превратятся в феномены, связанные с умом и телом: желаниями, страхами, образами, звуками, запахами и т. д. Небо не обращает внимания на плывущие по нему облака. Они проплывают, а оно остаётся неизменным.

Чтобы по-новому посмотреть на процесс старения и увидеть в нём путь исцеления, нужно просто знать, что мы — нечто большее, чем тело и ум. Поначалу осознание факта, что эго является просто фрагментом того, чем мы в действительности являемся, шокирует. Но как только мы начинаем проявлять в повседневной жизни сознание души, железная хватка характерных для старости проблем ослабевает. Сознание души позволяет отойти от физических и ментальных состояний, чтобы обрести широкое видение и мудрое понимание своей истинной природы. Это требует смирения и терпения. Хотя я занялся духовной практикой лет сорок назад, в повседневной жизни старые привычки по-прежнему дают о себе знать. И всё же стремление раскрыться навстречу возможностям своего большого «Я» способно превратить процесс старения в возможность духовного преображения.

СТАРЫЙ УМ, НОВЫЙ УМ

Я осознал, что страдания, вызванные моим восприятием реальности, в значительной степени были порождены мною самим и могут быть устранены путём наблюдения за мыслями и последующего перехода от мирка эго к перспективам «свидетеля»
Учась переходить от укоренённого в эго страха смерти к сознанию души и обретая способность отделять болезненные переживания от физической боли, мы получаем возможность меньше страдать.
С возрастом мы становимся более спокойными и интравертными. Мы осознаем, сколь важно настроить ум так, чтобы освободиться от ловушек прошлого. Когда стихают призывные горны желаний и мирские цели перестают быть столь притягательными, вы можете уделить больше времени себе и понять силу своего ума.
Из известных мне методов работы над умом одним из простейших является медитативное созерцание. Хотя эта техника заимствована у буддийской традиции тхеравада, чтобы получить от неё пользу, не обязательно быть буддистом или вообще верующим или последователем какой-либо метафизической традиции. Практика созерцания просто предлагает нам познакомиться со своим умом. Объектом сосредоточения в ней служит дыхание. Большинство великих духовных традиций используют те или иные формы данной техники. Я верю, что эта практика призвана помочь нам выйти за пределы это и начать воспринимать жизнь с точки зрения души.

ТЕХНИКА МЕДИТАЦИИ ВНИМАТЕЛЬНОСТИ

Одним из лучших способов разглядеть, как эго руководит нами и заставляет нас страдать, является искусство быть «здесь и сейчас». Об этом легче сказать, чем сделать, потому что эго находит миллионы способов отвлечь нас. У эго отличный инстинкт выживания, и оно сразу замечает, что мы хотим обыграть его на его собственном поле. Эго не желает уступить душе роль «короля горы».
Заставить эго ослабить свою хватку так же просто, как и воспринимать то, что происходит в данный момент. Это звучит просто, но о том, как сделать это, были написаны толстенные книги (некоторые — тысячелетия назад). Это называется медитацией, и ею можно заниматься как сидя в специальном месте, так и непосредственно в повседневной жизни.

Для начала давайте просто сядем. Если вы сидите на стуле, пусть стопы расслабленно стоят на полу, а руки лежат на коленях. Не откидывайтесь на спинку стула, но и не держите себя в напряжении.
Если нужно, закройте глаза и думайте о расслаблении каждой части тела. Представьте, как ваше тело и ум входят в состояние лёгкости бытия. Если хотите сидеть на полу — замечательно, но вам должно быть удобно. Если вы никогда раньше не сидели со скрещенными ногами и не привыкли завязываться узлом, я бы посоветовал вам остановить свой выбор на стуле.
Медитация не должна ассоциироваться у вас с болью.
Чтобы привести ум домой и узнать, что значит быть «здесь и сейчас», можно начать с концентрации части внимания на дыхании: движении диафрагмы, прохождении воздуха через ноздри, на расширении и сжатии грудной клетки.
Расслабьте челюсти. Рот должен быть закрытым, а язык касаться нёба прямо над зубами. Глаза можно закрыть, а можно оставить их полуоткрытыми, глядя вперёд и вниз под углом 45 градусов, но не фокусируясь ни на чём конкретном.
Стараясь сосредоточиться на дыхании, мы начинаем кое-что замечать. Затем мы отвлечёмся... Это нормально. Это эго вмешивается со своими представлениями о том, как всё должно быть. Каждый раз, когда мы возвращаем своё внимание от мыслей или других отвлекающих факторов назад, к дыханию, эго слабеет.
В такие моменты может наступить «звенящая тишина»; появляется обширное пространство, позволяющее душе успокоиться и начать воспринимать вещи такими, какие они есть. Но на самом деле ничего не изменилось, кроме нашего отношения.
Если вы отвлеклись от дыхания или заметили, что уже не пребываете в сознании, спокойно фиксирующем все звуки, телесные ощущения или появляющиеся мысли, важнее всего — не выходить из себя.

Медитация — нелёгкое занятие. Когда мы были малышами и учились ходить, нам довелось много раз падать, но мы не бросили своих попыток. На нынешнем этапе жизни для нас задача первостепенной важности заключается в том, чтобы помочь душе научиться ходить по полям Осознания. Эго будет вновь и вновь сбивать её с ног, но, если вы продолжите помогать ей вставать, то добьетесь успеха и обретёте глубокий покой.
Приступив к медитации, вы, в частности, заметите, насколько неуправляем ваш ум. Если вы впервые начали тщательно наблюдать за ментальными процессами, увиденное может вас ужаснуть. Как только вы закроете глаза, на вас обрушится лавина образов, эмоций и физических ощущений. Но всякий раз, когда мы уделяем внимание уму и становимся более осознанными, мы позволяем душе выйти на передний план, а она не позволит нам стать жертвой привычек эго.
Медитировать можно где и когда угодно...или просто глядя в небо. Какой бы метод вы ни избрали, он поможет вам справиться с беспокойством о будущем. Обретя благодаря медитации некоторый внутренний покой, мы получаем возможность противостоять целой толпе ментальных демонов, видя в них лишь порождение ума.

Випассана — одна из основных форм медитации в буддизме тхеравады (хинаяны). Заключается в наблюдении за ощущениями, исходящими из комплекса «тело—ум», и призвана показать пустотность всех феноменов.

ОБЫЧНЫЕ СТРАХИ

Старческое слабоумие
«Из-за физической слабости я не активна и часто молчу. Они называют меня слабоумной, но «старческое слабоумие» — просто ярлык, который навешивают на не таких, как все. На самом же деле появляются новые возможности. Сейчас я, как никогда раньше, сознаю, сколь прекрасна наша вращающаяся планета и небеса над ней. Старость обостряет моё восприятие». Другими словами, то, что кажется потерей, в действительности может быть фактом преображения — если мы бесстрашно позволим уму трансформироваться.
Однако в этом страхе (как и во всех психических затруднениях) скрыт ключ к избавлению от него. Медитация показывает, что болезненные страхи — это не непреодолимое препятствие, а скорее мысль (или ряд мыслей), сопровождающаяся физическими ощущениями.
избрав духовный путь, мы учимся работать с этими страхами, а не становиться их жертвой. Говоря «работать со страхами», я не имею в виду, что эго должно им сопротивляться. Нужно просто быть бдительным, замечая признаки присутствия страхов в уме. Осознание присутствия страха само по себе уже несколько успокаивает, ибо проясняет, какие мысли страшат нас и к чему мы привязаны. Уму свойственно цепляться за то, что порождает беспокойство, страдания и страх. Опознав объект своей привязанности — скажем, тот или иной образ жизни или нестарое тело, — мы, независимо от характера затруднения, получаем возможность сделать первый шаг к освобождению от него.

...Заметьте, речь идёт не об отрицании чувства одиночества, а о переносе внимания с эго на душу. Это позволяет принимать то, что есть, не страдая. Душа столь широка, что принимает всё, ничего не отталкивая.
Быть одиноким и находиться в уединении — совершенно разные вещи. Одиночество связано с эго, а уединение даёт шанс пробудиться душе. Чтобы иметь время для расслабления, медитации и самопознания, нужно уединение. Духовное осознание не может развиваться, если эго заполняет наш ум мыслями. Уединение — великое дело!
Думайте обо всех, страдающих так же, как вы. Они, как и вы, сейчас воплощены на этой планете. Если вы захотите, чтобы они (и вы) страдали меньше, вы почувствуете, что вам стало легче. Когда эго не может жалеть себя, оно не в силах подпитывать свои страхи.
Обострение восприятия позволяет полностью трансформировать одиночество. Пребывая в Осознании, вы погружаетесь в Великое Уединение, ибо во Вселенной есть лишь Осознание. Когда проявляется Божественное Уединение, вы становитесь частью Единого, вмещающего в себя Всё. Одиночество превращается в уединённость, которая приближает нас к Богу.

Чувство неловкости
Томас Элиот: «Старея, вы перестаёте тратить время на глупости. Вы отстраняетесь от суеты, отказываетесь от ложных амбиций и снимаете маску».
у Ним-Кароли Бабы. Ему было без малого 80 лет, и он заметно поправился. У него осталось только три зуба, но он отлично обходился без веера. Казалось, он вообще не знал о своей тучности или об отсутствии зубов. Мы, ученики, сидели перед ним час за часом, не спуская с него глаз — так он был прекрасен.
Таким же отсутствием внимания к своей внешности отличалась Анандамайи Ма, которую многие считают величайшей женщиной-святой XX века. Находясь рядом с ней, я видел, что её совершенно не заботит, как она одряхлела к концу жизни. Свет, излучаемый её естеством, придавал её беззубому рту и морщинистым рукам несравненную трансцендентную красоту. Сквозь изношенное покрывало сияла её душа.

Бессилие
Медитация учит нас различать уровни существования. Отождествившись с душой, мы обретаем силу смирения, позволяющую нам стареть спокойно.
независимо от группы инвалидности, сохраняется возможность заниматься медитацией, позволяющей уму сохранять фокусировку. Собственно, тайна и парадокс духовной практики заключается в том, что, если мы научимся скрупулёзно работать со своими ограничениями, они могут стать нашими сильными сторонами.
И опять — мы можем начать с наблюдения за возникновением негативных мыслей и попытаться осторожно, потихоньку ослабить хватку эго. Ум успокаивается, и мы начинаем замечать, как приходят и уходят мысли, связанные с чувством бессмысленности существования.

В промежутках между мыслями мы обнаруживаем, что душа не ищет смысла существования — она самодостаточна. Цветок не задаётся вопросом о смысле или цели своего существования; он просто есть, просто радует нас. В одном из своих самых изысканных эссе Эмерсон так говорит о нашей привязанности к «смыслу»: «Эти розы под моим окном не думают о прежних розах или о более красивых цветах. Они такие, как есть; они, как Бог, живут сегодня. Для них время не существует. Эти розы — просто розы. Они совершенны в каждый момент своего существования».
До того, как мы стали ...мы просто были. И наше неизменное бытие продлится после того, как все эти ... отпадут от нас. За блестящим механизмом нашего независимого ума скрыто ничем не обусловленное бытие, над которым старость не властна, к которому нечего добавить, от которого нельзя ничего отнять.
Это не абстрактная концепция; это так же реально, как вдох и выдох, как Дух, животворящий вас. Чем глубже ваша медитация, тем очевиднее эта истина и тем легче обрести в ней покой, когда заслонить её пытаются болезненные мысли.
Вы увидите, что в пространство внутреннего покоя можно войти даже тогда, когда случается что-то неприятное. Занимаясь медитацией, мы видим, что эго не исчезает — оно просто перестаёт терроризировать нас, настаивая на реальности лишь обыденного опыта. Когда чувства теряют свою монопольную власть над нами, острота чувств, по существу, даже обостряется. Если мы знаем, что есть свет, нам не так страшно погрузиться в темноту — мы можем вынести из неё что-то драгоценное. К примеру, прекращение сопротивления своему горю приводит к осознанию (хотя, может быть, болезненному) того факта, что горе является составной частью мудрости старых людей, силой, придающей нашему сердцу глубину и наполняющей его смирением, соединяющей нас с печалью мира и позволяющей помочь ему.

Помню, как мой отец в старости не мог избавиться от горечи прошлых поражений. Он был не в силах говорить ни о чём другом. Сожаления о своих ошибках и упущенных возможностях настолько окрасили его сознание, что он позабыл обо всех своих достижениях и обо всём хорошем, что сделал в своей жизни. В конце концов вся прожитая жизнь стала казаться ему сплошным поражением. Степень страданий напрямую зависит от неразвитости сталкивающегося с потерями сознания.

Депрессия
Но что, если этот внутренний мрак, отбивающий вкус к жизни, является преобразующим, одухотворяющим состоянием, через которое необходимо пройти по мере старения; состоянием, помогающим нам избавиться от старых представлений о себе и позволяющим взглянуть на себя по-новому? Возможно, эта депрессия является частью того, что Хуан де ла Крус называл «тёмной ночью души» — прохождением эго через своего рода психологическую смерть, необходимую для «нового рождения», пробуждения нового осознания себя как души и духа.
Оглядываясь назад, я понимаю, что охватившее меня тогда отчаяние было предпосылкой того, что случилось потом. Столь негативное явление, как депрессия, подтолкнуло меня к позитивному процессу духовного развития, которое, в свою очередь, вытащило меня из депрессии. Нечто похожее происходило с моими спутниками на духовном пути, которые погружались в глубокую депрессию, обернувшуюся впоследствии подготовкой к чему-то новому.

Всё больше медиков приходят к пониманию того факта, что явление, диагностируемое как «депрессия пожилого возраста», на самом деле является естественным процессом переориентации. К чему бы мы ни апеллировали — к клеточно-биохимическим механизмам, психодинамике или духовным процессам, — налицо определённые подвижки, которые, похоже, являются неотъемлемой частью процесса старения. Я говорю об углублении осознания. Мне кажется, что именно близость смерти заставляет многих задуматься над тем, что же такое, собственно, жизнь. умиротворение и самоуглублённость могут подготовить нас к обретению весьма плодотворного жизненного опыта и приятию богатейших даров старости.

[просто Соня]

ЛИЦОМ К ЛИЦУ СО СТРАХОМ
Чтобы конструктивно работать с мрачными психическими состояниями, нужно не убегать от своих страхов. следует научиться распознавать и встречать с открытым забралом свои связанные со старением страхи. Ганди сказал: «Бесстрашие — первая предпосылка духовной жизни». Поскольку большинство страхов рождены иллюзиями, заимствованными у прошлого и спроецированными на будущее, такие техники, как медитация (призванная утвердить нас в сейчас), способны помочь нам ослабить удавку страха. Во всех духовных методиках стратегия одна и та же — прежде чем освободить чувства, нужно распознать страшилку и подойти к ней как можно ближе. Наблюдайте за тем, как страх проникает в ваше тело, и не поддавайтесь желанию увильнуть. Осознавая, в какой степени страхи являются порождением нашего ума (а не реальностью), мы становимся сильнее.
Бесстрашие является важным компонентом процесса пробуждения осознания и сознательного старения. Бесстрашие подразумевает желание узнать правду о себе и о других, ознакомиться с содержанием своего ума. Нужно смотреть на всё (в том числе и на свои и чужие страдания), не отворачиваясь, и позволить всему этому быть «сейчас». Вместо того чтобы закрываться от страха, мы учимся открываться ему, наблюдать за тем, как он появляется и уходит сам по себе. Медитация — не отталкивание, не притяжение, а спокойное созерцание — укрепляет нас. Вы обнаружите, что в те мгновения, когда вы погружаетесь в состояние «свидетеля», оковы эго и страхи слабеют. Вам станет понятно, что встреченный лицом к лицу страх — это совсем не то, что страх, от которого вы убегаете. То, что вы рассмотрели и приняли, отдаёт вам свою силу.
Каждый раз, когда вы замечаете, что в вашем уме нашлось место отрицанию, углубляйте свою практику, а потом подходите ближе к тому, что страшит. Пригласите страх на чашку чая: «Страх смерти? О, я встречаюсь с тобой ежедневно. Что же, заходи, присаживайся. Расскажи, что нового». Каждый раз, когда вы делаете это, вы приближаетесь к тому состоянию, когда сможете взглянуть на гостя и сказать: «А, привет!»

КАК БЫТЬ С ТЕЛОМ?
существу, родившемуся в человеческом теле, невероятно повезло и поэтому тело достойно заботы. Теперь, когда инсульт заставил меня в большей степени сознавать своё тело, я наконец получил право сказать кое-что о том, как можно стареть с выгодой для себя, используя увядание тела в качестве средства приближения к Богу.
нельзя отрицать, что вид своего стареющего тела вызывает печаль, которая сродни грусти, навеваемой осыпающимися лепестками отцветшего цветка. Неплохо, рассмотрев в зеркале признаки старения, вздохнуть (а ещё лучше — посмеяться) над прожитыми годами. Неоднократно, увидев своё отражение в зеркале, я останавливался и думал: «Да разве это я?!» Плешивая голова и отвисшее пузо веселят меня, а не выдавливают слезу, так что я могу сказать себе: «А, да. И это тоже».
У меня выработался, своего рода, ритуал. Вечером я подходил к зеркалу и говорил себе: «Это моя лысая голова, это мой большой живот, это моя обвисшая кожа». Я много раз глядел на всё это, принимал увиденное и вырабатывал мягкое сострадание к каждой части своего тела. Я делал это, чтобы выяснить, кто же живёт в этом «старом доме».
Если не смотреть на дом, как выяснить, есть ли кто-то внутри? Делайте это иногда. В этом столько свободы!
Индусы говорят, что змея не может содрать с себя старую кожу. В должное время кожа сама спадает со змеи, подобно одежде. Аналогично, если мы сознаём свою склонность цепляться за прошлое и оплакивать будущее, мы научимся принимать своё стареющее тело с достоинством, сочувствием, не огорчаясь, позволяя своему прежнему внешнему виду отпасть от нас, подобно змеиной коже. Однако для этого обычно требуется время.
Приведу в качестве примера свою борьбу с избыточным весом. В сорок с чем-то лет я обнаружил, что толстею. Строгие диеты ...ситуация была тупиковой. С годами бороться против лишних килограммов становилось всё труднее, но привычные представления говорили мне, что я толстый. Мысль о том, что, позволяя своему телу есть столько, сколько ему хочется, я толстею и выгляжу плохо, настолько укоренилась в моём сознании, что от неё нелегко было избавиться.

Потом случилось событие, которое избавило меня от этой озабоченности. В течение недели я читал лекции в еврейском семейном летнем лагере, и как-то в пятницу вместе со всеми мужчинами совершал микву — очищающее омовение. Масса раздетого народа погружалась в чан с горячей водой, а потом прыгала в бассейн. Там были мужчины и мальчики всех возрастов, и, оглядевшись вокруг, я вдруг увидел себя отражённым во многих окружавших меня телах, подобно мне, ведущих своё происхождение от восточноевропейских крестьян. И в тот момент я увидел, что контуры моего тела, которые я большую часть жизни пытался изменить, были генетически предопределены! Я почувствовал, что мне уже не так сильно хочется похудеть, и вскоре без всякой диеты мой вес стабилизировался на девяноста семи килограммах. Согласно статистике, это многовато, но меня цифры уже не волнуют: я избавился от привязанности к имиджу стройного мужчины. Вместо того чтобы сражаться со своим животом, я научился уважать его, и это помогло мне расслабиться и подготовиться к низкому уровню физической энергии.

КАК ИСПОЛЬЗОВАТЬ НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ЭНЕРГИИ
Эту же идею приятия можно применить в отношении возникающей в старости физической слабости. Независимо от того, постигнут ли нас серьёзные болезни, потеря физических сил с возрастом, по-видимому, неизбежна, и многие люди, с которыми я работал, говорили, что, по мере утраты возможности вести плодотворную жизнь, они всё сильнее чувствуют себя проигравшими. Они рассказывали, что теперь за вдвое больший период времени делают наполовину меньше, чем раньше, и что такая смена ритма озадачивает их и погружает в депрессию. Вместо того чтобы признать — «старая кобыла галопом не скачет», они зря погоняют себя, выбиваясь из сил.
Но к данной ситуации можно отнестись с большим пониманием. Почувствовав, что начинаете уставать, ощутив, что в организме что-то ноет, болит или слабеет, отметьте эту мысль и сопутствующие ей чувства. Не старайтесь прыгнуть выше головы. Просто остановитесь и скажите: «Да, слабость. Новый момент. Может, стоит подождать, или умерить темп, или отдохнуть». Позвольте себе быть усталым. Закройте глаза и прочувствуйте каждый дюйм утомлённости.
Одна подвижная 85-летняя бабушка жаловалась мне: «Я теперь ничего не могу делать. Пока умоюсь, оденусь, приму лекарство и позавтракаю, я так устаю, что больше ничего не могу делать!»
— Знаете, мне кажется, что одно из ваших важных дел — отдохнуть лёжа. Почему бы вам не внести это занятие в свой список и не определить приоритеты? Может, вам нужно сказать себе: «Сначала я полежу, а потом посмотрю, осталось ли время для других дел».
Впоследствии она опять позвонила, чтобы сообщить, какое огромное удовольствие получает, «креативно валяясь на диване».
В моменты низкого уровня энергии следует спросить себя: не призывает ли нас слабость уделить ей минутку: побыть с ней… ощутить её… принять её? Может, она представляет собой средство, позволяющее научиться быть здесь и сейчас?. Не сигнализирует ли упадок сил о том, что нам следует направить своё развитие в сторону успокоения и рефлексии?

Вопрос «Что со мной не так и как это исправить?» может зазвучать по-иному: «Чему этот момент может научить меня? Как воспользоваться замедлением ритма жизни для настройки на волну души?»
Можно кое-что сделать, чтобы заранее подготовиться к тому времени, когда мы ослабеем. Ещё есть техника, которой в Азии пользуются тысячи лет. Она называется «медитативная ходьба». Следует сложить руки на животе или за спиной, смотреть под ноги на расстоянии метра перед собой и спокойно наблюдать за всем, что происходит во время ходьбы. Отмечайте мельчайшие движения лодыжек, пяток, пальцев. Чувствуйте, как вес переносится с ноги на ногу. Отметьте, как нога касается земли: сначала пальцы, потом передняя часть стопы, затем пятка. А затем вес переносится на другую ногу и процесс повторяется. Осознавайте своё дыхание и наблюдайте за мыслями. Ум — как пчелиный улей: он всегда гудит, но вы просто никогда не останавливались, чтобы прислушаться к нему. Лучше услышать его заранее, успокоившись добровольно, чем столкнуться с содержанием ума впоследствии, когда не зависящие от вас обстоятельства вынудят вас сидеть без движения.
За прошедшие годы я уделил этому упражнению сотни часов. Медитативная ходьба может привести вас в состояние глубокого внутреннего покоя. Это очень поможет вам, когда замедление ритма жизни станет неизбежностью, а не добровольным решением.

МУЧИТЕЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ
...Однако, когда я выступаю не в роли жертвы бессонницы, а как её исследователь, я отчётливо вижу, сколь многих связанных с ней страданий можно избежать, ибо они индуцированы мною же самим. Я способен даже посмотреть на то время, когда мне не спится, как на возможность сделать что-то: например, медитировать как прилежный йог, или наблюдать за своим дыханием, или слушать спокойную музыку, или читать, или наслаждаться ванной. Конечно, нельзя сказать, что я не предпочёл бы всему этому здоровый сон, но, если взглянуть на ситуацию именно так, многие страдания можно уменьшить.
Просто? И да, и нет. Если бы такой страдающий бессонницей человек, как я, вместо того, чтобы впадать в депрессию, посвятил бессонные часы какому-то занятию, всё могло бы быть по-другому. Я вспоминаю своего индийского тезку Пападжи Рамдаса, которого на крыльце храма Рамы всю ночь мучили комары. Утром он сказал: «Спасибо, Рама (Боже): Ты ночью не дал мне заснуть, чтобы я мог помнить о Тебе».
Чтобы смягчить мучительность ситуации, можно сделать две вещи. Во-первых, отметить и принять страдание. Когда мы сознаём что-то, имеющее место в данный момент, это «что-то» может быть неприятным. Проникните в каждый аспект момента и примите всё: бессонницу, головную боль, боль в желудке. просто советую уравновесить свои страхи и опасения долей приятия — чтобы, попав в неприятную ситуацию, мы могли, сказав: «Да, и это тоже», приветствовать её, как и всё остальное, а не закрывать свой ум и сердце на замок. Каждый из нас найдёт свой собственный путь к такому приятию — некоторые с помощью юмора, другие благодаря состраданию, кое-кто — посредством духовной практики. Важно найти какое-то (не имеет значения, какое именно) средство, позволяющее жить в стареющем теле спокойно, с состраданием. Непрерывно присутствует внутренний свидетель.

ЛЕЧЕНИЕ И ИСЦЕЛЕНИЕ
Считая такое невозможным, эго скажет: «Это оправдание боли, заместительный механизм, иллюзия». Но эго — только малая часть нас.
Тело и процесс старения можно рассматривать в иной, более широкой перспективе. С точки зрения души всё выглядит совершенно иначе: вместо того чтобы оплакивать то, чем был в прошлом, изумляешься, видя, каким становишься. Зная, что являешься чем-то большим, чем тело, относишься к его болезням сочувственно, но без страха и негодования. Точно так же, воспринимая тело как часть природы, мы не будем бояться признаков смерти. Мы можем даже научиться любить свои постаревшие тела и видеть в них новую (иную, чем в молодости) красоту.
Это нелегко. Признаёмся ли мы себе в этом или нет, но наш страх физического старения просто маскирует собой страх смерти. отвращение, которое у нас вызывает наша морщинистая кожа, дряблые мышцы и стареющее тело, является следствием резкой неприязни эго ко всему, что напоминает о смерти. Тело — дом смерти, и осознание этого факта помогает жить в разрушающемся теле. В шестидесяти-, семидесяти-, восьмидесятилетнем теле мы чувствуем себя некомфортно, и дело тут не просто в его функционировании или эстетике. В своём теле мы замечаем признаки приближения (быстрого или медленного) смерти, и наш страх, неприятие или игнорирование тела представляет собой разновидность казни посланца, принёсшего царю (эго) нежеланное известие о близкой кончине его тела. Отворачиваясь от своих страхов, мы лишь усиливаем их. Поэтому разумный подход требует смотреть в глаза правде о тех аспектах старения, которые страшат нас.

БОЛЬ
На личном опыте я убедился, что боль — серьёзный противник. После инсульта врачи поначалу не могли давать мне столько пилюль, чтобы боль в моём скованном теле утихла. Затем боль стала более управляемой, но осталась проблема разграничения физических ощущений и страха перед ними, пытавшегося всецело завладеть моим сознанием. Я узнал, что страх и неприятие не позволяют сделать что-то с болью. В то же время, зная, что представляешь собой нечто больше, чем тело, можно взглянуть на ситуацию с точки зрения души. И это становится убежищем — не чтобы спрятаться, а чтобы научиться отделять страх от реального ощущения.
Не могу сказать, что я уже в совершенстве овладел этим искусством, но большинству из нас в жизни довелось испытывать чрезвычайный физический дискомфорт, и это даёт некоторое представление о тех страданиях, с которыми, возможно, придётся столкнуться в старости.
Смириться с болью — это как смириться со слабостью. Страшно даже подумать о том, чтобы не сражаться с болью. Кажется, что если мы откроемся ей, то что-то потеряем или что она убьёт нас. Но на самом деле ничего с нами не случится. Боль не может повредить нам, а вот страх — может. Он может заставить нас метаться и делать всякие глупости.

Как только почувствуете боль, попробуйте приветствовать её. Она сигнализирует, что нужно обратить внимание на тело, так что будьте ей благодарны.
Вы обнаружите, что всякий раз, когда вам удалось приветствовать свою боль, вы вместе с ней приветствуете свою душу, а душа способна избавить вас от страхов и страданий, связанных с болью. Если вы сумели спокойно наблюдать за своими ощущениями, не отталкивая их, вы увидите, что уже не так страдаете.
Стивен и Ондри Левины проделали очень важную работу: создали медитационные техники, позволяющие принимать боль, а не относиться к ней как к врагу. Они показали, что если мы встречаем боль в штыки, отделяя себя от неё стеной, то это лишь усиливает боль, так как появляется страх: «Если я перестану сопротивляться, мне станет хуже». Конечно, подобную тренировку ума лучше начать при небольших недомоганиях, чтобы, когда случится нечто серьёзное, ваша психика была достаточно подготовлена.
Сколь бы сложной ни была наша ситуация, мы имеем возможность выбирать тип своего отношения к ней. ...«По-видимому, где-то там, наверху, решили научить меня ещё чему-то».

Быть мудрым старцем — значит не столько выполнять социальные функции, сколько погрузиться в глубокие слои сознания, дойти до уровня души.
Мудрость старости — это не ролевая, а сущностная категория. Речь идёт о том, чтобы стать самой мудростью.
Одна из лучших сторон старения — возможность наблюдать за переменами спокойно, без суеты. Способов воплощения мудрости столько, сколько людей на земле.
Научившись отличать эго, отмеченное умом и мыслями, от не затронутого ими «свидетеля» (души), мы начинаем видеть возможности, предоставляемые нам старостью.
...Ганди ответил: «Бог — абсолютная истина. Я человек. Мне открыта лишь относительная истина. Поэтому моё понимание истины может меняться день ото дня. Я обязан придерживаться истины, а не постоянства». В этом ответе отразилось смирение жизни, посвящённой духовной практике.
Ввиду большой важности общения с мудрыми людьми и при отсутствии возможности встречаться с единомышленниками, нужно изыскать какие-то альтернативные средства поддержания связи с Сознанием. Огромную помощь в этом могут оказать книги.

«кладбищенская медитация» Обретя способность всецело присутствовать в «сейчас» и созерцать стремительный поток перемен, пребывая в незыблемом покое, они постигали истину, которая может открыться нам в старости.
Монахам, развивающим непривязанность к своему телу и ко всем переменам в материальном окружении, был дарован проблеск освобождения; перед ними приоткрывались врата, через которые сознание может выйти в сферу, свободную от связанных с ходом времени страданий.
Душа и эго работают сообща. Помните, что они взаимодействуют с телом и что эго, став именно тем, чем оно должно быть, превращается в инструмент обучения души. Эго сосуществует с душой, земной мир — с Царством Небесным. Одно не исключает другого.
Таким образом, в болезни (и старости) скрыты большие возможности для духовного роста. Вынужденная потеря активности обращает нас к пребыванию в «здесь и сейчас».
Конечно, мне хотелось бы восстановить память, но я отдаю себе отчёт в том, что моё нынешнее психическое состояние имеет определённые преимущества, и стараюсь использовать его в качестве средства, помогающего полнее присутствовать в настоящем.
Чтобы ослабить петлю времени, которую мы сами надели себе на шею, и начать погружаться в «сейчас», можно воспользоваться таким приёмам, как наблюдение за своим дыханием. Полная сосредоточенность на текущем моменте позволяет освободиться от сожалений о прошлом и от беспокойства о будущем. Углубившись в «сейчас», вы исчезаете — исчезает привычное вам жёсткое «я». Когда вы обретаете свободу в моменте настоящего, всё окружающее (к примеру, пальма, капающая вода, гудки автомобилей) вызывает у вас экстатические ощущения. Вы осознаёте глубинную взаимосвязь всего, и в это мгновение любая вещь может стать мистической дверью, ведущей к душе. В таком состоянии вы не беспокоитесь о прошлом или будущем; вы не беспокоитесь о себе, потому что вашего обособленного «я» нет.
Пребывая в «сейчас», мы освобождаемся от эгоистичных желаний и открываемся Духу. Мы разрываем оковы времени и прерываем мелодраму эго.
В мыльной опере делается рекламная пауза — чтобы прозвучал призыв нашего спонсора: Бога.

[просто Соня]

ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ ПРОШЛОГО, ЗАБЫТЬ О БУДУЩЕМ
Вот цитата (из текста тибетской школы буддийской традиции), которая поможет нам по-новому взглянуть на время и перемены:
Не продлевай прошлого.
Не призывай будущего.
Не теряй врождённой внимательности.
Не бойся иллюзорного.
Вот и всё.

СТАРЫЕ СЧЕТЫ
Парадокс осознанной жизни состоит в том, что нельзя избавиться от прошлого, не приняв его. Как сказал один мудрец, «нельзя изменить то, что не было благословлено нами». Моя попытка избавиться от накоплений прошлого показала, что я не могу освободиться от этих вещей, если, прежде чем бросить их в огонь, не рассмотрю каждую и не поблагодарю её. Когда наш ум охватывает взглядом прошлое, не покидая настоящего, он способен войти в особое изменённое состояние сознания, в котором воспоминания о прошедшем могут парить, ни к чему не прикрепляясь и не вызывая оценочных суждений, и уплывать прочь. В таком случае память о прошлом «нейтрализуется». Она становится частью общего фона жизни, а энергия, тратившаяся на цепляние за прошлое, высвобождается. В результате мы чувствуем себя более свободными, становимся более живыми.
Не поддерживая «разумной дистанции» между собой и прошлым, практически невозможно противостоять травматическим событиям или горестному сожалению о «непройденных дорогах», не злясь и не чувствуя себя несчастной жертвой. Другими словами, мы привносим в прошлые события нынешнее сознание и тем самым перемещаем прошлое в «сейчас». Сознательно настроив так своё внимание, мы освобождаемся от хватки прошлого и избавляемся от старых привязанностей.

Научившись смотреть на прошлое глазами настоящего, мы обнаружим, в какой степени наши мысли и чувства застыли во времени. За прошедшие годы мы могли очень сильно измениться, но, несмотря на это, мы и теперь продолжаем нести груз тех интерпретаций и эмоциональных реакций, которые имели место тогда. Не удивительно, что нам недостаёт целостности. Нам нужно научиться «заново проходить» через события, воспринимая их уже с точки зрения души.
Можно вспомнить те моменты своей жизни, когда мы приближались к духовному видению. Эти мгновения следует вполне сознательно отделить от других воспоминаний, потому что в них, как в зеркале, отражается наша сущность.
На всех нас наложили отпечаток прошлые переживания, многие из которых имели место в самом раннем детстве. Нередко в старости эти переживания ощущаются в большей степени, чем раньше. Получив дополнительное время для рефлексии, наш ум возвращается к началу жизни и травмам, полученным в то время. Это даёт нам отличную возможность «убрать дом» и мудро уврачевать психотравмы, полученные в детстве.
Таким образом, частью нашей программы сознательного старения должно стать развитие способности смотреть на прошлое глазами настоящего. Это позволяет понять, кем мы являемся сегодня. Если вы заметили, что вас посещают воспоминания об одних и тех же событиях, помедитируйте на них. Наблюдайте за мыслями и ощущениями так же, как вы медитируете на дыхание. При этом необходимо оставаться тем, кто вы есть сейчас. Чтобы не заблудиться в прошлом, можно использовать в качестве фонового «напоминателя» череду вдохов-выдохов.
Духовный взгляд на болезненные эпизоды прошлого показывает, что «потери» обернулись более важными приобретениями. Каждое выпавшее на долю эго «поражение» сделало свой вклад в формирование нашей нынешней индивидуальности.

Такой подход к завершению прошлых дел применим даже к чрезвычайно болезненным событиям, о которых трудно даже читать. Я нисколько не сомневаюсь в реальности подобной боли; просто я рекомендую прилагать к тяжёлым моментам прошлого нынешнюю мудрость — чтобы сбросить с себя этот груз. Выходя за рамки эго, мы перестаём отождествляться с сопровождавшими нашу жизнь душевными страданиями и избавляемся от гипноза психотравмы. Мы склонны цепляться за несчастье и обиду (то есть за прошлое) как за маркер своей индивидуальности. Так мы чувствуем себя центром, вокруг которого происходили события. Мы отводим себе главную роль в спектакле и эксплуатируем свою историю, чтобы придать ценность своему существованию — которое в этом совершенно не нуждается, ибо ценно само по себе. Отождествившись со сценарием, мы запираем себя в темнице прошлого.
Нет нужды отрицать события прошлого, оправдывать их или каким-то образом оценивать. Задача в том, чтобы рассеять боль, полностью осознав её. В результате внимательного рассмотрения становится ясно, что обида паразитирует на своего рода упрямстве. Если вы не способны простить, то, вероятно, потому, что не хотите этого. В этом деле может помочь какой-нибудь ритуал прощения: например, можно написать письмо своему обидчику, сознавая, что этот «враг» является душой, отягощённой своими страданиями и невежеством.
По мере того как я обретал способность всё глубже погружаться в «сейчас», текущий момент становился сильнее, чем воспоминания о прошлом — даже чрезвычайно болезненные. Выход из эго на более широкие просторы сознания вызывал интенсивное

УМЕТЬ ПЕЧАЛИТЬСЯ
Пожилому человеку важно уметь печалиться.. Конечно, когда старость выбивает нас из седла, потребность в осознании огорчений становится более явной. Надеяться на освобождение от хватки прошлого и погружение в «сейчас» может лишь тот, кто познал печаль. Чем старше мы становимся, тем больше теряем — это закон бренного мира. Порой кажется, что потеря следует за потерей. Все эти утраты весьма печальны, и, если мы собираемся жить с открытым сердцем, нам нужно полностью принять эту скорбь.
На протяжении ряда лет я, работая с горюющими людьми, советовал им прежде всего не убегать от душевной боли. Чтобы противостоять тенденции закрываться от болезненных переживаний, нужно как можно шире распахнуться навстречу им и не бояться разбить своё сердце. Надо уделить достаточно времени нашим потерям, будь то крушение надежд или здоровья. Чтобы не закрываться от горя, следует понять одну истину: горюют о том, что любили.
Позволив себе горевать, мы начинаем понимать, что у этого процесса нет явного конца. Горе напоминает спираль: оно слабеет, нам на время становится легче, а потом оно переходит на более глубокий уровень. Часто, когда нам кажется, будто горе уже покинуло нас, оно возвращается с новой силой. Поэтому важно быть терпеливым и не спешить выбросить печаль из своей души.
Хотя кризисная стадия горя в должное время (которое у каждого человека своё) закончится, глубокие чувства не исчезают полностью. В конце концов вы поймёте, что «любовь сильнее смерти».

НЕПРИВЯЗАННОСТЬ К БУДУЩЕМУ
Научившись погружаться в «сейчас», мы обнаружим, что способны освободиться не только от прошлого, но и от будущего. Согласно тибетскому учению, не надо преждевременно «приглашать» будущее в свои мысли или беспокоиться без необходимости, ибо точно так же, как прошлое держит нас воспоминаниями, будущее ловит нас приманкой ожиданий.
Напуганные ужасными событиями и прогнозами, многие люди проводят существенную часть жизни в страхе перед грядущим. наше внимание занимают опасения, уводящие нас из текущего момента и погружающие в море предположений типа «что, если?..». Это бессмысленное занятие. смутные опасения и навязчивое беспокойство ничего не дают.
При внимательном рассмотрении оказывается, что большинство наших страхов связаны с нашими представлениями о будущем. Страхи вырастают из неизвестности, разумно подойти к своим страхам как можно ближе, принести свои представления о будущем в настоящее — чтобы обезоружить их. Хотя не следует «приглашать» будущее, нельзя отрицать то, что может произойти с нами в старости. Если вы составите список возможных несчастий и потерь, то поймёте, сколь невыносим этот перечень для эго. Тот, кто не поднялся на уровень души, кто не пробуждает духовное сознание медитацией, похож на пассажира тонущего судна, не имеющего возможности спастись. Но духовная перспектива даёт возможность исследовать страхи, не позволяя им удушать нас.
Рассматривая эти ситуации сейчас, не позволяя своему сознанию покидать нынешнее мгновение, вы сможете увидеть, что страхи являются порождением вашего ума.
Однако сознательное старение способно помочь нам избавиться от страхов относительно будущих изменений. Дело в том, что на душу перемены влияют не так, как на эго. Для души время течёт иначе: она измеряет его воплощениями. Каждое воплощение подобно часу, или даже минуте. Эго живёт по земному времени, а душа — по времени души. Душа мыслит в терминах бесконечных эонов. Научившись не упускать из виду обе перспективы, мы обретаем устойчивость, которая позволяет нам как принять поток перемен, так и перевести дух. Избавляясь от эгоистичной привязанности к бренным вещам и познавая то, что вечно существует в каждом моменте настоящего, мы учимся принимать перемены с интересом (а не со страхом) и начинаем более комфортно чувствовать себя перед лицом неизвестности.
Речь идёт о том, что мы никогда не знаем, что случится в будущем и как случившееся повлияет на нас. Если мы хотим уменьшить свои страдания, нам нужно с максимальной благосклонностью принимать перемены (которые, ввиду закона невечности, неизбежны) и оставаться открытыми для того, что нам неизвестно.

«до меня наконец дошло. Нужно открыться происходящему и не бояться. Важнее всего — не бояться будущего и оставаться открытым всему, что бы ни произошло. Каким бы странным и незнакомым ни было выпавшее на мою долю, я говорю себе: «Это то, над чем тебе сейчас нужно работать». Таким образом, мы планируем то, что можно спланировать, и работаем над тем, что нам досталось. Старея, мы теряем власть над обстоятельствами своей жизни (вернее, эго теряет власть), и нам приходится смотреть в неизвестность куда чаще, чем раньше. Мудрость требует, чтобы мы перестали цепляться за свои представления о том, как всё должно быть, и научились принимать реальность такой, какова она есть. Это возможно лишь в том случае, если мы будем принимать всё происходящее с открытым сердцем.
Подобно тому как физическая боль привлекает внимание к проблемам тела, душевные страдания указывают нам, куда надо направить своё осознание. Другими словами, наши разочарования, гнев, иллюзии и т. д. помогают нам освободиться от страданий. Они показывают, где застряло наше эго, и напоминают о необходимости подняться на уровень души. Они возникают, когда человеку, зажатому в тисках времени и сопротивляющемуся переменам, необходимо выйти за рамки прошлого.

ПРИБЛИЗИТЬСЯ К СТРАХУ
Мы не можем быть открытыми жизни, не открывшись переменам, — вот довольно пугающая истина, с которой мы сталкиваемся в старости. Сильнее всего обретению мудрости препятствует желание не допустить перемен.
..Кали призвана сокрушить эго и насильно избавить нас от того, за что мы держимся.
Когда мы отстраняемся от своего эго, Кали превращается в Дургу, золотую Богиню, сияющую Великую Мать. Наша программа сознательного старения требует, чтобы мы как можно ближе подошли к Кали, к тому, что страшит нас, — чтобы обнажить свои привязанности и — после избавления от них — познать безмятежность.
Если мы не убегаем от своего страха перед будущим, у нас появляется замечательная возможность войти в духовное измерение. Надо добровольно отрыться всему, что содержит в себе данное мгновение — включая самые страшные, как нам кажется, угрозы. Но как сделать это? Воспитывая бесстрашие и знакомясь с нашими демонами.
Тот, кто осознал неизбежность изменений, не будет захвачен врасплох и шокирован, когда законы природы сделают своё дело. Это не избавляет от страданий, но позволяет посмотреть на них по-новому — Приготовившись к тому, что случится в старости, мы сможем принять свой жребий более достойно и благодушно. С точки зрения эго перемены равнозначны страданию, но для души перемены — просто перемены. Помедитируйте на это. Превращаясь в мудрых старцев, мы осознаём, что эго ни над чем не властно; мы начинаем погружаться в таинственное «сейчас» и позволяем будущему разворачиваться так, как оно того пожелает.

ВНЕВРЕМЕННОЕ «СЕЙЧАС»
Овладевая искусством сознательного старения, мы начинаем видеть, в какой степени порабощённость временем является порождением нашего ума. .. В старости мы можем с помощью этих техник в любой момент ослабить железную хватку времени и войти во вневременное «сейчас».
В обретении свободы ключевым моментом является осознание того факта, что в «сейчас» времени нет. Все великие мировые религии говорят о «вечном сейчас» и утверждают, что искать Царство Небесное надо не за тридевять земель, а именно там, где находишься. Другими словами, вечность уже здесь, и, научившись «терять нить времени» в моменте настоящего, мы обнаруживаем скрытые измерения повседневной жизни. Они всегда были с нами, но мы не видели их из-за порабощённости временем. Мгновение является вратами вечности.
Научиться воспринимать жизнь как цепочку вневременных моментов можно, постаравшись не заниматься сразу несколькими делами. Когда пьёте чай, просто пейте чай. Читая газету, просто читайте газету. Это помогает успокоить ум и ослабить петлю времени. Внимательная сосредоточенность на каком-то деле дарует восхитительную свободу от мыслей. Времени нет ни в глотке чая, ни во вдохе, ни в сделанном шаге. Научившись при любой возможности всецело сосредоточиваться на текущем моменте, вы обретёте чувство покоя, которое даёт пребывание в вечном «сейчас». Просто нужно полностью сознавать всё, что делаешь. Хотя порой ваш внутренний свидетель будет привязан к физическому уровню, он научится выходить за рамки земного существования и наполнит вашу жизнь чувством вневременного «сейчас.

«Куда пропало время?» Кажется, что события десятилетней давности произошли вчера.
чем аморфнее становится моё психологическое время, тем легче мне погружаться в «сейчас».
Для некоторых стариков время мчится; они мечутся, не успевая сделать то, что нужно.
Как и всегда, трансформация осуществляется благодаря вниманию.
Я сижу на крыльце и молчу вместе с деревьями, растущими рядом. Моя старость дала мне такой же временной простор, как когда-то детство. Это позволяет душе заявить о себе.

ВРЕМЯ ДУШИ
Похоже, что суббота является метафорой медитации; это спокойное осознание, предшествующее дальнейшему продвижению вперёд. человеку крайне необходимо иметь такое время передышки и святости. Независимо от того, религиозны вы или нет, полезно соблюдать субботу или думать о медитативной практике как о ежедневной краткой субботе. Чтобы помнить о святости нашей жизни, надо регулярно давать себе возможность забывать о времени и делах. Соблюдение субботы помогает погрузиться в «сейчас». Это не только восстанавливает физические и психические силы, но и укрепляет наш дух, нуждающийся, подобно растению, в уходе и заботе. Выделив время для выхода из потока времени, мы подпитываем ту часть себя, которая вечна.
Однажды Махарадж-джи сказал кому-то: «Почему ты такой гордый? Все мы созданы из глины». В этот безвременной момент обострённого восприятия я, глядя на черепки, почти увидел, как моё мёртвое тело превращается в прах. Эта мысль наполнила меня чувством невыразимой благодарности судьбе за то, что я живу, вижу свет и дышу.
Такие моменты экстатического осознания не спрятаны где-то за тридевять земель от вас — они на расстоянии вытянутой руки. Нужно только остановиться и обратить внимание на чудесный танец окружающего мира. Скованность временем ослепила нас, и мы большей частью не видим, какие богатства содержит в себе каждое мгновение. Хотя наши тела стары, мгновение ново, и мы учимся плыть через бренный мир в ритме вечности.

ИСКУССТВО УМИРАТЬ
Осознав, что являемся чем-то большим, чем тело и ум (и их комбинация — эго), мы сможем посмотреть на свою смерть под совершенно иным углом. Научившись сознательно погружаться в «сейчас», мы перестаём бояться своих мыслей и ощущений, какими бы тревожными они ни были. Обретя способность выходить за пределы эго, в сознание «свидетеля», мы понимаем, что представляем собой нечто большее, чем наши эмоции, мысли и ум, в котором они появляются. В действительности мы — души и, как таковые, можем подойти к тайне смерти уже без прежнего страха.
Можно подготовиться к собственному уходу и провести последние дни с любовью в сердце, находя поддержку в том, что поможет нам сделать этот переход. Можно встречать момент смерти с открытыми глазами и, как утверждают все мистические традиции, даже подготовиться к тому, что последует за ней. Во всём этом нет ничего невозможного, если человек вооружён расширенным пониманием своей природы, которую формируют эго, душа и Чистое Сознание.

[просто Соня]

УВИДЕТЬ СМЕРТЬ
...Такое «отрицание смерти» создаёт атмосферу патологического страха перед своей смертностью. В то же время люди испытывают своего рода притяжение к смерти — как к любому табу. Подобно всему, что мы пытаемся подавить, страх смерти от отрицания лишь становится сильнее. Но, когда я начал обретать духовный опыт, моё отношение к смерти изменилось. Я установил связь с той частью себя, которая не была Ричардом, которым я себя считал, и это пробудило сознание моей души. Я непосредственно осознал, что, хотя моё эго, несомненно, однажды умрёт и Ричард перестанет существовать, моя душа продолжит свою эволюцию в иной форме. В хороший день, когда мой ум спокоен, смерть мне кажется почти такой же привлекательной, как жизнь. Я научился не так цепко держаться за тело, за остаток своей жизни. Как сказала одна замечательная святая, душа старого человека подобна готовой упорхнуть птице, что сидит на ветви засохшего дерева.

ТРИ ВАЖНЫХ ВОПРОСА
Смерть действует как звонок будильника. Этот неизбежный приговор делает просветление возможным и помогает душе расти. Именно потому, когда умирающего Платона попросили дать последнее наставление, он сказал: «Учитесь умирать». Смерть, ещё ближе подводящая нас к Богу, является последним этапом нашего исцеления.
над сотнями увиденных смертей, я понял, что большинство умирающих людей, с которыми я общался, задаются тремя основными вопросами относительно смерти:
Что делать в процессе умирания?
Что произойдёт в момент кончины?
Что ждёт меня после смерти?
И наконец, есть боязнь самого момента смерти: опасение, что окажешься не там, где надо, или состояние ума не позволит встретить смерть спокойно.
..исследование смерти не обязательно даёт нам ответы. Однако, начав задаваться важными вопросами, мы инициируем процесс собственного духовного раскрытия, которое может чудесным образом изменить нашу жизнь, привнеся в настоящий момент осознание бренности и смерти.
Каждый умирает по-своему, и в каждой смерти скрыта неизмеримо глубокая тайна. Рильке советовал: «Будь терпим ко всему, что в твоём сердце осталось нерешённым, и попробуй полюбить сами вопросы. Не ищи ответов, которые не могут быть даны, ибо ты не сможешь жить с ними. Живи полной жизнью, живи сейчас с вопросами, и, возможно сам не зная о том, ты доживёшь до жизни с ответами».

ЧТО БУДЕТ ПОСЛЕ СМЕРТИ?
Буддийский наставник из Лаоса так ответил на вопрос о том, что останется после смерти: «Останется Истина». Когда ученики умирающего Раманы Махарши умоляли его не покидать их, он сказал: «Куда же я могу уйти?» А один из моих великих тибетских учителей, буддийский наставник Калу Ринпоче, как-то изрёк:
Мы живём в иллюзии, среди видимости вещей. Но есть реальность, и реальность — это мы. Осознав это, ты увидишь, что ты — ничто, и бытие — ничто, и ты есть всё. Помимо этого ничего нет.
Хотя такие утверждения, провозглашённые с уровня Абсолютного Сознания, кажутся неоспоримыми, мы, тем не менее, спрашиваем себя: «Буду ли лично я существовать после смерти?» Ответ на этот вопрос зависит от того, что мы считаем собой. Если мы сторонники материалистических воззрений и считаем, что состоим лишь из тела и эго, то ответ, конечно же, будет отрицательным. Но, если наше сознание расширится до уровня души и Атмана, мы поймём, что физический организм — просто оболочка, временная квартира.
Осознав, что являюсь душой, я понял, что, хотя тело и личность умрут, что-то, несомненно, переживёт смерть.
Чем осознаннее человек, тем больше сознания в его смерти и в том, что за ней следует. Великие святые, достигшие Чистого Сознания, способны покидать тело совершенно спокойно, понимая, что, по большому счёту, ничего особенного не происходит.
Очень мало живущих ныне людей могут, пребывая на уровне духовного сознания, заявить о бессмертии души из первых рук. Однако эти немногие демонстрируют нам, что такой потенциал заложен в каждом — в принципе, каждый человек способен отождествиться с той частью себя, которая трансцендентна телу, уму и даже душе, и может обрести прибежище в неподвластном смерти Безымянном.
Смерть есть не что иное, как перемещение души из одного места в другое.
Платон
Видите, братья и сёстры, это не хаос и смерть. Это порядок, единство и целесообразность. Это вечная жизнь. Это счастье.
Эмерсон
Происходящее после смерти столь невыразимо величественно, что наших чувств и воображения совершенно недостаточно, чтобы представить себе эти события.
Юнг (после сердечного приступа 1944 года)
Как вы уверены в том, что видите меня сейчас, так я уверен, что прежде уже жил тысячи раз, и надеюсь, что вернусь ещё тысячу раз.
Гёте
К тому же мне кажется, что родиться один раз не менее удивительно, чем дважды.
Вольтер

Каждая культура интерпретирует посмертный опыт в соответствии с превалирующими в ней образами, мифологией и собственными верованиями. В качестве метафоры этих культурных различий приведём рассказ о слепых и слоне.
Встретившись с огромным животным и ощупав разные части его тела, слепые не смогли сойтись во мнениях.
— Слон подобен дереву, — сказал тот, кто ощупал ногу.
— Да нет же, слон — это такой шланг, — сказал второй, потрогав хобот.
— Нет, нет, он намного больше — как стена! — возразил ощупавший бок.
— Что вы, слон напоминает канат! — уверенно изрёк слепой, потрогавший хвост.
Так они спорили, хотя касались одного и того же слона.
Точно так же дело обстоит и с любым мистическим опытом, включая описание посмертного состояния. Каждая попытка описать то, что происходит после смерти — будь то бардо тибетских текстов, дворцы каббалы, рай и ад христианства, основа бытия в буддизме, — указывают на одно и то же: область, в которую душа, продолжающая эволюционировать, вступает после смерти. Мистические тексты часто сравнивают попытки описать метафизическую реальность с пальцем, указывающим на луну. В данном случае палец — это слова и образы, которые использованы в качестве символов того, что находится за пределами нашего понимания.
Хотя точно описать словами посмертный опыт нельзя, можно прийти к согласию в том, что какая-то форма жизни после смерти существует. Уму не дано знать то, что находится за его пределами, а смерть является разделительной линией между этими уровнями реальности.
Научившись выходить за пределы эго и воспринимать реальность с точки зрения души, мы можем коснуться тайны посмертного существования.
Хотя может показаться, что думать о непостижимом нет смысла, это не так. Об этом замечательно сказал Рильке: «Нет слов для того, чтобы описать, как можно, оставаясь живым, объять смерть, всю смерть… мягко удерживать её в своём сердце, не отвергая при этом жизнь». И всё же, позволив тайне смерти влиять на нашу повседневную жизнь, мы начинаем смотреть на всё иначе.
При этом важно не осуждать себя за потерю концентрации, мужества и сострадания и не бояться ошибок, допущенных в процессе умирания.
Хотя мы можем изменить своё сознание и тем самым повлиять на характер нашей смерти, наше последующее рождение определяется не нами. Реинкарнация осуществляется в соответствии с временем души, которое для эго непредставимо. Рассказывают, что, когда Будду спросили, сколько времени он уже перевоплощается, тот ответил: «Представьте себе гору, которую буйвол не может обойти за день, и такую же высокую. Раз в сто лет над вершиной пролетает птица, держащая в клюве шёлковый платок, который задевает за вершину горы. Мои воплощения длились столько времени, сколько понадобится птице для того, чтобы стереть гору до основания».
Хотя иудео-христианская культура по-прежнему оспаривает концепцию реинкарнации (упоминания о реинкарнации были изъяты из Библии на Вселенских соборах{46}), в последние годы на Западе представления о множественности рождений стали восприниматься как вполне правдоподобные.

[просто Соня]

МОМЕНТ СМЕРТИ

Момент смерти — это завеса, отделяющая умирающего человека от посмертного существования. в момент смерти распадается концептуальная карта нашего восприятия реальности. этот распад начинается медленно, а затем ускоряется и достигает кульминации в прорыве к уровню души.
Нам, естественно, хочется быть в момент смерти максимально сознательными. Мы хотим умирать спокойно, с радостью, любовью и благодарностью, а не с беспокойством о том, что ждёт нас впереди.
Многие люди, побывавшие в состоянии, близком к смерти, с волнением рассказывают, что «там» они встретились с теплотой, любовью, светом, близкими. У такой смерти хороший вкус.
...Я понял, что моё сознание лишь переместится в другое место. Я останусь живым. я понял очень важную вещь: что бы ни случилось, сколько бы ложных представлений ни разрушилось, какие бы ужасы ни произошли, я выживу; моё существование продлится, даже если нет соломинки, за которую можно было бы ухватиться. Я усвоил этот урок, и с тех пор всегда уверен в этом. Погрузившись в экстаз достаточно глубоко, вы перестаёте держаться за жёсткие структуры. Страх смерти частично представляет собой цепляние за такие структуры, как эго, или за связанное с привычным способом восприятия представление о том, что мир состоит лишь из материи и энергии. Но сознание не менее реально, чем материя и энергия; оно так же неразрушимо, как они.
я осознал, что моя душа не ограничена ни размерами моего тела, ни сроком его существования. Хотя тело умрёт, я знаю, что сознанию смерть не грозит. Сегодня мне кажется, что смерть будет похожей на путешествие, в конце которого меня встретит гуру. Меня ждут бурные переживания, но он будет за этим наблюдать. Не думаю, что этот опыт будет травмирующим, ибо я связан с гуру на уровне души. Сила веры и преданности преодолевает страх. Я в это не просто верю; это глубинное знание, и вам тоже нужно обрести его. Вы узнаете, что являетесь чем-то большим, чем материя, и поймёте, что смерть — просто порог в излучине реки, за которым открываются новые просторы.

Момент смерти не обязательно трансформирует нас. В конце концов, мы умираем такими, какие есть: не лучше и не хуже, не умнее и не глупее. Каждый из нас приближается к мгновению ухода с суммой всего, что сделал, и поэтому нужно как можно быстрее начинать готовиться к последнему переходу — пробуждаясь, завершая дела и превращаясь в мудрого старца, способного навсегда смежить очи без сожалений. Так как никто не знает часа своей кончины, необходимо обрести способность полностью сознавать каждый момент жизни. Наблюдая в медитации за своим дыханием, мы осознаём, сколь хрупок этот процесс, который в любой момент может прерваться. Но такое понимание должно не порождать страх, а обострять нашу чувствительность и внимательность.
Когда к японскому мастеру дзэн приблизилась смерть и напомнила, что ему надо сочинить предсмертное стихотворение, он за мгновение до своей кончины взял перо и написал: "Рожденье есть рожденье, А смерть — всего лишь смерть. О том стихотворенье, Что не о чем скорбеть."

Справедливости ради следует отметить — то, что беспокоит нас сегодня, будет беспокоить нас и на смертном ложе. Люди нередко умирают тяжело, и, чтобы пройти через это испытание достойно и с минимальными страданиями, необходимы максимальное самообладание и ясность ума. На чём же нам, мудрым старцам, нужно будет сосредоточиться в таких болезненных условиях, чтобы умереть в ясном уме и без протеста? На сознании души, конечно.
Необходимо максимально отстраниться от смерти тела и воспринимать происходящее в перспективе Сознания. Это чрезвычайно трудно, но возможно. В любом случае, надо стремиться к этому, понимая, что, насколько мы в момент смерти погрузимся в сознание души, настолько сможем быть спокойными среди сумятицы умирания. В связи с этим практика медитации приобретает новое значение. мы можем готовиться к смерти, уравновешивая свой ум и шлифуя способность входить в состояние внутреннего свидетеля.
в Тибете учат ориентировать умирающих в верном направлении: «Когда избавляешься от элемента Земля, чувствуешь тяжесть. Когда избавляешься от элемента Вода, чувствуешь сухость. Когда избавляешься от элемента Огонь, чувствуешь холод. Когда избавляешься от элемента Воздух, твой выдох становится длиннее, чем вдох. Появляются образы. Не потеряйся в деталях. Не привязывайся ни к какому феномену. Они все — часть естественного процесса. Да будет твоё сознание свободным».
В наших силах стать такими существами, которые способны воспринимать все эти феномены спокойно, без сопротивления. Хотя последние мгновения жизни могут по своей интенсивности отличаться от всего предыдущего опыта, готовиться к ним следует точно так же, а именно: учиться воспринимать каждую мысль и ощущение с открытым сердцем и любовью, не держаться ни за приятное, ни за неприятное, возвращаться к чистому сознанию.
Я нахожу восхитительным, что оптимальный способ жить от момента к моменту одновременно является оптимальным методом подготовки к смерти. Не менее восхитительно то, что примирение с будущей смертью является необходимым условием воистину радостной жизни. Если в нашем сознании присутствует смерть — как великая тайна и возможность преображения, — то настоящий момент обогатится той энергией. Конфуций сказал: «Тот, кто утром нашёл свой путь, вечером может радостно умереть». это парадоксальное высказывание является величайшим благословением.
..я спросил дух: «во многих людях я постоянно вижу страх смерти. Что можно сказать им о моменте кончины?» «Рам Дасс, скажи им: «Смерть абсолютно безопасна. Это всё равно что сбросить тесные туфли». Услышанное подтвердило мои собственные представления, основанные на наблюдениях за умирающими и на личном мистическом опыте.

[просто Соня]

ПОДГОТОВКА К СМЕРТИ

Мы подошли к третьему основному вопросу: как подготовиться к смерти? Замечательным способом укрепить ум и сердце в преддверии этого испытания является медитация. Но сам момент смерти может быть по-настоящему жутким. Давайте остановимся на этом подробнее и обратимся к аналогии с плаванием по бурной реке. Чтобы преодолеть самые опасные речные пороги, профессионалы настойчиво тренируются, дабы не растеряться среди скал, потоков и водопадов.
Одно дело представить себе смерть, и совсем другое — остаться спокойным в момент ухода из этой жизни. Чтобы не потерять голову при встрече с таким порогом, нужно научиться чувствовать воду, или, как советовал учитель Карлоса Кастанеды, дон Хуан, всегда «чувствовать смерть за своим плечом». Напоминание о необходимости готовиться к смерти и постоянно думать о ней.
Согласно широко распространённому заблуждению, подготовка к смерти ухудшает качество нашей жизни. На самом деле это не так. Во время работы с умирающими я неоднократно убеждался, что, сидя у чьего-то смертного одра, я чувствовал себя особенно живым. Марсель Пруст сказал об этом же: "чтобы любить жизнь сегодня, нам не нужны катастрофы. Достаточно помнить о том, что мы люди и что смерть может прийти к нам сегодня вечером".
Пруст имеет в виду, что отсутствие осознания своей смертности не даёт нам воспринимать жизнь так полно, как мы ощущаем её перед лицом близкой смерти. Смерть, как и любовь, разрушает грань между нами и Тайной, в результате чего хватка эго слабеет и проявляется сознание души.

В своей жизни следует приложить усилия для сознательного приятия дара смерти. Нужно тренировать ум и сердце, чтобы отождествиться со светочем истины, и оттачивать внимание, чтобы оно не рассеивалось даже в момент величайшей сумятицы. Смерть предоставляет уникальную возможность увидеть драмы эго в их истинном свете. Мало какие проблемы стоят того, чтобы забирать их с собой на тот свет. Проведя строгую инвентаризацию своих ненужных привязанностей, мы готовимся к спокойному уходу.
Для нас, как мудрых старцев, решивших стареть сознательно, смерть является величайшим барьером, который нужно взять, но также и величайшей духовной возможностью. Посредством медитации мы можем подготовиться к последнему переходу, вверив себя природе, а не своему эго. Поступая так, учась смотреть за пределы смерти тела — в сферу дальнейших приключений души, — мы становимся учителями для других людей и лучшими друзьями себе самим.

ЙОГА ИНСУЛЬТА

Итак, спустя два с половиной года после инсульта я всё ещё здесь. Инсульт дал мне то, чего я хотел в тот февральский день: окончание моей книги. Он познакомил меня с физическим страданием, которым часто сопровождается старость. Он вплотную подвел меня к смерти. Благодаря ему я непосредственно получил тот опыт, который нельзя получить из других источников. И теперь я могу писать о старении. Пройдя через личную физическую катастрофу, став инвалидом, я могу писать о старении так, как не мог прежде.
Инсульт, подобно самурайскому мечу, рассек мою жизнь пополам. Он стал разделительной линией между двумя этапами моего жизненного пути. В этой жизни я словно воплощался дважды: сейчас, после инсульта, это я, а до инсульта был «он». Выработка такого отношения является важной частью моей практики, частью работы с параличом. Такой взгляд избавляет меня от страданий, которые могли бы возникнуть из-за сравнения моей нынешней жизни с прежней и от мыслей о тех действиях, которые я совершал раньше, а теперь не могу. Новое воплощение!
Ганди говорит, что прийти к Богу можно, только преодолев свои страхи. Инсульт провёл меня через то, чего я боялся чуть ли не больше всего, и вот я здесь, чтобы сказать: страх — единственное, чего стоит бояться.
Я назвал болезни и смерть «стремниной» потому, что они приносят перемены, перемены и снова перемены. «Перемены» — вот мантра старения.

Не обращая внимания на первые признаки расстройства организма, я игнорировал своё тело. Я игнорировал его, будучи чрезмерно строг к нему и не реагируя на его требования.

Внешнее и внутреннее восприятие порой существенно разнятся. С одной стороны, я находился в «нереактивном состоянии», как говорили врачи, считавшие, что я могу умереть. Внешне я нуждался в заботе, и моё состояние внушало опасения. Но внутренне я просто парил в безмятежности. Хотя моё тело присутствовало, оно было ни при чём. Я словно смотрел через окно, и видел там больницу, себя, врачей и всех остальных — но сам я смотрел на всё это со стороны. Я действительно парил над ними!
Когда симптомы перестанут следовать один за другим? Одна за другой у меня отнимались части тела — лодыжка, колено, бедро, плечо, — и я не знал, что будет дальше. Когда прекратится боль — через несколько дней, месяцев, лет? В этом потоке вопросов явственно ощущался привкус страха.
Чтобы справиться со страхами, я вернулся к своей духовной практике. Инсульт заставил меня обратиться ко всем техникам, которым я научился за прошедшие годы: медитации випассана, джняна- и бхакти-йоге, ... В разные моменты и в различных ситуациях я прибегал ко всем им. Но в самый кризисный момент я обратился к методу Раманы Махарши: осознанию того, что «я не есть тело». Я перечислял все части своего тела и говорил: «Я не есть моя рука. Я не есть моя нога. Я не есть мой мозг». Это помогло мне избежать зацикленности на своих страхах и телесных ощущениях.
Однако в последующие месяцы я понял, что, какой бы замечательной ни была практика «я не есть тело», в этой фразе отражена лишь часть истины. Инсульт непосредственно показал мне, что, хотя я, несомненно, являюсь чем-то большим, чем тело, тело всё же есть часть меня. Апоплексический удар привлёк моё внимание к телу посредством таких сильных средств, как паралич, боль. Инсульт «приземлил» меня — в обоих смыслах: вернул меня на земной план, к моему телу, и заставил оставаться дома. болезнь «приземлила» меня и показала мне то, что всем остальным давным-давно известно: как хорошо быть дома.
Я старался изменить своё восприятие ситуации, сделать своим «домом» любое место, в котором находился. Домом виделась Вселенная. Но теперь мой дом — внутренние небеса, центр. Если раненому животному нужно зализать свои раны, оно прячется в пещере, поскольку нуждается в безопасном месте.
Конечно, «приземление» в инвалидную коляску лишает человека многого. Но, в общем, я чувствую себя в коляске вполне комфортно. Я даже вижу, что психологически привязан к ней. Кто, как не я, предпочитал ездить, а не ходить? Кто всегда на вечеринках подыскивал себе удобное сидячее место? Инвалидная коляска — это мой паланкин.

Инсульт не только усадил меня в коляску, но и «наградил» афазией, то есть мне стало трудно находить слова для выражения мыслей. На дворе век коммуникации, а у меня афазия! Это весьма серьёзно для того, чья жизнь состояла из чтения лекций и написания книг. Я имел дело со словами, а для работников слова такая болезнь — ой-ой-ой!
Я заметил интересную вещь: когда невозможен быстрый поток слов, образы становятся утончённее. Кажется, что неторопливость придаёт моим словам больше поэтичности.

Помимо инвалидной коляски и афазии мне пришлось вплотную столкнуться с таким физическим последствием инсульта, как мучительная боль. Оказалось, что она серьёзно препятствует моей духовной практике. Чтобы практиковать, несмотря на постоянную боль, пришлось мобилизовать все свои силы.
На мою долю и до инсульта выпало немало физических страданий. Почему же теперь всё оказалось иначе? ... Другая причина — длительность боли. В прошлом приступы боли были интенсивными, но сравнительно быстро прекращались (длились они максимум пару дней). После инсульта боль была не столь резкой, но она день за днём изводила меня, охватывая всё новые части тела.
Боль настойчиво привлекает к себе внимание. Она беспардонно вторгается в ваш мир, и от неё не отделаться, не научившись как-то создавать вокруг неё зону безопасности. Мне для этого пришлось прибегнуть ко всем известным мне техникам. И в конце концов они сработали. Мне помог такой метод перемещения на уровень души, как наблюдение за болью, а не отождествление с ней. Занятия випассаной тоже помогли мне сделать боль объектом медитации.

Я до сих пор по вечерам занимаюсь медитацией випассана, ведь, когда пытаешься заснуть, боль чувствуется особенно сильно. Но у меня есть дыхательный аппарат, которым я пользуюсь, чтобы избежать угнетения дыхания во сне; он усиливает звук дыхания, и я медитирую на этот звук, пока не вхожу в такое состояние, когда могу спокойно наблюдать за болью.
Пережитое показало мне, что работа с интенсивной болью требует искусности. Эго должно полностью прочувствовать боль (как и всё, посланное нам судьбой в данном воплощении), чтобы она стала эффективным средством обучения души. Однако, отдавшись боли, человек оказывается её заложником. Единственное решение заключается в том, чтобы находиться сразу на двух планах: полностью воспринимать боль, но при этом пребывать на уровне души. Жуть! Вы чувствуете остроту боли и одновременно трансцендируете её, пребывая в состоянии внутреннего свидетеля. Боль требует от вас выступать сразу и в роли эго, и в роли души. Вот такой она невероятный учитель.
..подняла меня с коляски, и я пошёл — качаясь и спотыкаясь, как малое дитя, — через комнату туда, где он стоял. Врачи считают, что больного лечат их техники, но мне кажется, что большее значение имеет их уверенность в эффективности этих средств. Это своего рода реанимация «от сердца к сердцу».
В те дни я испробовал все виды терапии.... Всё это взывало к моему эго: «Старайся! Разве не хочешь, чтобы тебе стало лучше? Закаляй волю!» Но я не поддавался этим наущениям, прикреплявшим меня к уровню эго. Инсульт стал игровым полем для нового слоя достижений: «Какого прогресса можно достичь? Сможешь ли ещё ходить?» Вместо того чтобы стремиться получить побольше «звездочек» за свои заслуги, я предпочёл спокойно отдаться кармическому развёртыванию моей жизни, подобному росту дерева или раскрытию бутона цветка.
«Как вы можете быть таким радостным, когда у вас инсульт?» Я ответил: «Дело в том, что моё сознание находится на другом плане». Моё сознание не материально, оно не есть часть мозга. Мысли крутятся в мозге, но сознание не заключено в нём. Похоже, для врача это немного значило, но для меня такой подход всё меняет.
Другой доктор зашёл в мою палату и сказал: «Забавно — я главврач, но во всей больнице я лучше всего себя чувствую в этой комнате. Здесь так спокойно!» Инсульт интенсифицировал мой процесс исследования сознания, и в результате я понял: моё сознание не имеет пространственных рамок и не привязано к телу. Я прочувствовал это не как абстрактную концепцию, а как реальный факт. И это понимание наполнило меня покоем, который передался врачу.
В больнице на меня смотрят как на тело, а тело пострадало от инсульта. Если я поддамся этим внушениям, появятся страдания.

Я так болезненно реагировал на зависимость потому, что раньше был сверхнезависимым. Я всегда гордился своей независимостью. Теперь я вижу, как наша культура переоценивает независимость и насколько в ней недооценена зависимость.
Независимость так привлекательна в частности потому, что даёт чувство неуязвимости. Превратившись в зависимого, я сразу же стал намного более уязвимым, но оказалось, что эта уязвимость открывает меня человечности. Я увидел, что из страха перед уязвимостью я отталкивал от себя человечность, предпочитая ей божественность. И я понял, какую услугу оказал мне инсульт, открывший мне человеческую уязвимость.
Теперь я вижу, как благодаря помощи окружающих становлюсь сильнее. В эти дни я принимаю помощь. Из помогающего я превратился в того, кому помогают. Это совершенно новая роль.
..Но, если посмотреть на наши взаимоотношения с духовного уровня, то станет видно, что мы просто собрались, чтобы побыть вместе. И тот, кто помогает, и тот, кому помогают, служат друг другу. Это как танец. Две души служат друг другу, уважают друг друга, отражаются в сердце другого.
После инсульта я обнаружил, что такие психологические состояния, как чувство зависимости, уже не кажутся мне столь серьёзными. И дело не только в том, что в сравнении с апоплексическим ударом всё остальное — мелочи; пожалуй, ещё важнее, что я в большей степени переместился на уровень души, где и зависимость, и независимость являются фрагментами одного чудесного гобелена.
Последствия инсульта оказались не так страшны, как я их когда-то представлял, ведь они вытолкнули меня на более высокий уровень восприятия. Сегодня моё «я» воспринимает всё уже не так, как раньше. Теперь я в большей степени отождествляю себя с душой, а для души такие вещи, как инвалидность, боль и зависимость, — это нечто вроде… пикантного соуса.

Рассматривать и интерпретировать инсульт можно на разных уровнях. На физическом уровне это кровоизлияние в мозг. На кармическом уровне инсульт видится следствием моей кармы. Но на уровне бхакти, духовной любви и преданности, он является даром, который мой сострадательный гуру послал мне в качестве духовного урока.
Жить после апоплексического удара нелегко. Инсульт поставил передо мной барьеры, ибо повлёк за собой так много страданий, но серьёзные страдания возвышают сознание.
Инсульт позволил мне гораздо сильнее ощутить сладость любви окружающих. Раньше меня никогда не окружало столько любви. Даже те, кому я не нравлюсь, желают мне только хорошего! Участвуя в общих молитвах, оздоровительных циклах, медитативных группах, я видел, как открываются сердца окружающих меня людей. Я пытался раскрывать человеческие сердца лекциями, аудиозаписями и книгами, а здесь всё происходит само собой. Я чувствую, как со всех сторон на меня льётся любовь.
К тому же любовь приходит ко мне на разных планах существования. Шаман показал мне сострадательных существ из других миров. Он их видит и общается с ними, и он дал мне возможность почувствовать, что я окружён этими любящими существами. Это как бы целая сеть любви и сострадания.
Я хочу быть частью этой сети сострадания, которая ведёт всё многообразие существ обратно к Единому, к Любви, к Сознанию. Я хочу, чтобы я и все остальные пришли к этому Сознанию; именно это всегда было моей главной целью. Инсульт убрал многое из того, на что отвлекается эго, и вернул меня к цели моей души.

[просто Соня]

Вот что такое настоящее исцеление. В отличие от излечения, исцеление — как я его понимаю — приближает нас к Богу. Лечение возвращает вас к прежнему состоянию, но если вы прежде не были близки к Богу, то лечение вас не исцеляет. Я не вылечился от инсульта, но он, несомненно, исцелил меня. Исцеление приближает нас к Единому, и если вы в Едином, вы — это целостность. Целостность является вершиной исцеления, ибо вне её не остаётся ничего, даже болезни.
Но это не то «лёгкое» благословение, которое было известно мне в прошлом., я называю его «неистовым благословением».
И тогда я понял, что раньше имел дело лишь с очень «рафинированным» благословением — любовным благословением, которое проявлялось в имевших ко мне отношение хороших событиях. «Неистовое благословение» подразумевает, что мне теперь даровано неурезанное понимание благословения. Теперь я вижу все стороны благословения. Это словно учишься любить Шиву или Кали. Учась любить всё, что есть, я приближаюсь к Богу.
Инсульт нанес удар по моей привязанности к эго. Эго не могло вынести инсульт, и это переместило меня на уровень души, ибо, если вы перенесли невыносимое, в вас что-то умирает. Моё «я» воспрянуло и сказало: «Так вот кто я! Я душа!» Теперь я смотрю на мир с точки зрения души в обычной жизни — не эпизодически, не с помощью психоделиковили ещё чего-то, а в повседневной реальности. И это благословение. Это почти определение благословения. И именно поэтому, хотя, по мнению эго, в инсульте мало хорошего, с точки зрения души это замечательная возможность учиться.

Парадокс: теперь я в большей степени погружен в Дух, но при этом более человечен. Для отрешённого монаха материальный мир олицетворяет искушение, поэтому я старался «быть не от мира». Теперь же я могу рискнуть окунуться глубже в дела моего нынешнего воплощения — ибо, отождествившись с душой, чувствую себя в гораздо большей безопасности. Если вы надёжно укрылись в душе, чего бояться? Нет страха смерти или каких-то происшествий, связанных с земной жизнью. Это интересный способ работать сразу в двух направлениях, потому что сам факт более полного приятия нынешнего воплощения погружает меня глубже в Дух.
Сегодня я позволяю себе больше рисковать; я могу дальше отпустить нить воздушного змея моего сознания. Иногда это жутко: словно выходишь в открытый космос и боишься в нём потеряться. Я позволяю себе уходить от домашнего порога так далеко, как никогда.
Я всё больше ценю безмолвие. Много лет я был приверженцем учения РаманыМахарши, который учил преимущественно без слов. Он сидел в тишине, и люди, побывшие рядом с ним, уходили с ответами на свои вопросы.
В эти дни я произношу меньше слов, и внутри меня их тоже меньше. Мой ум намного спокойнее, чем прежде. Меня ничто не подталкивает «быть занятым». Я рад просто сидеть дома, видеть деревья, облака, птиц. Я не нуждаюсь в подробном плане деятельности: птицы не расписывают каждую свою минуту, а чем я хуже?
Инсульт приблизил меня к Махарадж-джи, потому что приблизил меня к центру — самому центру жизни и смерти. Я могу быть открытым своему инсульту и продолжать путешествие по жизни, ибо понимаю, что всё это часть плана Махарадж-джи.
Я очень прочно связан с Махарадж-джи. Мой ум постоянно занят им. Он — мой друг, мой постоянный невидимый партнёр. Он мудрый, любящий, понимающий, плутоватый — то есть обладает всеми качествами, которые я ценю в напарнике. И, что поразительно, такой друг может быть у каждого, потому что он внутри нас.
Гуру-крипа — метод, приближающий нас к Богу вследствие восприятия всего, что бы ни случилось, как благословения. Это связь от сердца к сердцу.
Гуру-крипа — это форма бхакти, когда вера основывается на любви. Любите Бога, любите гуру, любите свою внутреннюю сущность — и вы придёте к объекту своей любви, а потом увидите, что все они суть одно и то же. В Рамаяне Хануман говорит Раме (Богу): «Когда я не знаю, кто я, я служу Тебе; когда я знаю, кто я, я есмь Ты». Если душа может сказать это, значит, она пришла к цели своего путешествия.

Душе нужен лишь Бог. Так как её единственным желанием является слияние с Господом, для неё не важна её индивидуальность. Эго отчаянно цепляется за материальное «я», но душа стремится избавиться от индивидуальности, чтобы погрузиться в Единого.
Я воспринимаю свой апоплексический удар как благословение, которое, словно удар грома, переместило меня на другой уровень сознания.
Всё, что Он посылает мне, есть благословение. Если веришь в это, то в жизни не будет ни одного события, которое не являлось бы благословением. Страданиясвывы лишь отточили мою веру.
Я сходил на разведку глубоко в тыл старости и вернулся оттуда с хорошей новостью: дух сильнее превратностей старения. Уверенность в этом — высший дар, посланный мне болезнью. Теперь я могу сказать вам с уверенностью, какой у меня раньше не было, что вера и любовь сильнее всех перемен, сильнее старости и сильнее смерти. Я полностью уверен в этом.

ЭПИЛОГ: МЫ ЗДЕСЬ

Когда мой отец состарился, его жизнь, подобно жизни многих стариков, замедлилась. Он приступал ко всякому делу очень неторопливо и с большим терпением. Любое действие — сесть в машину, подняться по ступенькам на крыльцо, опуститься в любимое кресло — сопровождалось таким вниманием, что почти превращалось в медитацию. Отец находил удовлетворение в завершении каждого малого деяния; он довольно улыбался и говорил тихо: «Вот мы и здесь».
С помощью этой книги мы провели с тобой совместное исследование; мы старались представить, на что может быть похожа следующая стадия нашей жизни, и думали о том, как использовать её для выхода в более высокие измерения нашего бытия. Желаю всем нам, чтобы в старости у нас было то, что я чувствовал в своём отце: освобождение, завершённость и полнота…
…Мы здесь!




==============================
Все еще здесь. Принятие перемен, старения и смерти.
Автор: Рам Дасс.
Исполнитель: NikОsho - http://nikosho.ru/
Категория: аудиокниги по эзотерике.
Жанр: эзотерика, философия, саморазвитие.
Время звучания: 08:22:06

В этой книге автор отважно исследует те сферы жизни — земной и потусторонней, — на изучение которых в западной цивилизации наложено табу. С присущими ему мудростью и юмором он не только подсказывает, как справиться с проблемами пожилого возраста, но и утверждает, что старость — замечательное время, предоставляющее уникальные возможности для духовной практики и просветления.
Книга эта предназначена для тех, кому за пятьдесят, и для всех, кто опасается болезней, старости и смерти.


https://www.youtube.com/watch?v=U8_CumBIKS8