Стивен Левин «Кто умирает?"

Модератор: просто Соня

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 12 июл 2021, 20:39

Таким образом, наша иллюзия смерти – социальная иллюзия. Если у тебя есть хоть немного опыта медитации – если с тобой случился хотя бы проблеск той истины, что ты отделен от тела, если чувство разотождествленности с телом хотя бы на мгновение проникло в тебя глубоко – ты не будешь бессознательным в момент смерти. Фактически, к этому моменту состояние бессознательности уже будет разрушено.
Осознанно, сознательно никто никогда не может умереть, потому что все время продолжает осознавать, что не умирает, что в нем что-то умирает, но не он сам. Человек продолжает наблюдать это отделение и в конце концов находит, что его тело лежит в стороне от него, на расстоянии. Тогда смерть оказывается просто отделением; она равнозначна разрыву связи. Словно я выхожу из дома, а члены семьи, не осознающие мир за стенами дома, подходят к двери и со слезами прощаются со мной, чувствуя, что человек, с которым они пришли попрощаться, умер.

Смерть есть рассоединение тела и сознания. Называть это рассоединение смертью бессмысленно, – это просто ослабление, разрушение связи. Это не более чем переодевание. Тот кто умирает с осознанностью на самом деле никогда не умирает, поэтому для него вопрос смерти никогда не возникает. Он даже не называет смерть иллюзией. Он даже не говорит, кто умирает, а кто нет. Он просто говорит, что то, что мы до вчерашнего дня называли жизнью, было просто ассоциативным рядом. Этот ассоциативный ряд должен быть разрушен. Теперь началась новая жизнь, которая не входит в прежний ассоциативный ряд. Может быть, это новая связь, новое путешествие.

Но умереть в этом состоянии осознанности возможно, только с осознанностью прожив. Если ты научился жить сознательно, несомненно, ты сможешь сознательно и умереть, потому что смерть – явление жизни; она происходит в жизни. Другими словами, смерть – это финальное свершение того, что ты понимаешь под жизнью. Это не явление, происходящее вне жизни.
Это все равно что дерево, которое взращивает плод. Сначала плод зеленый, потом начинает желтеть. Он становится все более желтым, пока, в конце концов, не пожелтеет полностью и не упадет с дерева. Это падение с дерева – не явление вне процесса созревания плода; скорее, это окончательное свершение самого созревания.
Событие падения плода с дерева не оторвано от процесса его желтения и созревания, скорее, это его кульминация, успешное завершение. А что происходило, пока плод был зеленым? Он готовился столкнуться лицом к лицу с все тем же последним событием. И тот же самый процесс продолжался, когда он еще не расцвел цветком на ветви, когда он был еще скрыт внутри почки. Даже в том состоянии он готовился к окончательному событию. А что сказать о том времени, когда дерево еще не было проявлено, когда оно еще содержалось внутри семени? Та же подготовка продолжалась и тогда. А то время, когда это семя еще не родилось, и было еще скрыто в каком-то другом дереве? Продолжается тот же процесс.
Таким образом, явление смерти – только часть цепи событий, принадлежащих одному и тому же явлению. Конечное событие – не конец, это только разделение. Одни отношения, один порядок заменяются другими отношениями, другим порядком.

Восток и запад, смерть и секс

Вы это не наблюдали? Когда ты занимаешься любовью с женщиной, приходит момент оргазма, когда тебе становится страшно, ты пугаешься и дрожишь; потому что в высочайшей кульминации оргазма жизнь и смерть существуют вместе. Ты переживаешь жизнь в ее вершине и одновременно смерть в ее глубине. И вершина, и смерть доступны в одно мгновение – и поэтому оргазм пугает. Люди к нему стремятся, потому что это один из самых красивых, экстатичных моментов, но его и избегают, потому что это также и один из самых опасных моментов: потому что в нем распахивается пасть смерти. Человек осознанности сразу осознает, что смерть и секс – это одна энергия.

Когда смерть впитывается в жизнь, рождается самодисциплина. Тогда ты живешь, но всегда живешь, помня о смерти. Ты движешься, но всегда знаешь, что движешься к смерти. Ты наслаждаешься, но всегда знаешь, что это не будет длиться вечно. Смерть становится твоей тенью, частью твоего существа, частью твоего мировоззрения. Ты впитал смерть… теперь возможна самодисциплина. Теперь ты будешь думать: «Как жить?», потому что жизнь теперь – не единственная цель; ее частью является и смерть. «Как жить?» – так, чтобы не только жизнь становилась кульминацией блаженства, но и смерть достигала высочайшей точки, потому что смерть – кульминация жизни.

Жить таким образом, чтобы ты был способен жить тотально и умереть тотально – вот весь смысл самодисциплины. Самодисциплина – это не подавление; самодисциплина означает: жить направленной жизнью, жизнью с чувством направления. Это значит жить, полностью осознавая смерть и оставаясь к ней бдительным. Тогда у реки твоей жизни будут оба берега. Жизнь и смерть… – и текущая река сознания между ними. Каждый, кто пытается жить жизнь, отказывая смерти в ее роли, движется вдоль одного берега; река его сознания не может быть тотальной. Ему будет не хватать чего-то очень красивого. Его жизнь будет поверхностной – в ней не будет никакой глубины. Без смерти нет никакой глубины.
Запад – это трагедия, Восток – трагедия, потому что тотальная жизнь еще не стала возможной. Возможно ли иметь красивую сексуальную жизнь, помня смерть? Возможно ли есть, и есть в блаженстве, помня смерть? Возможно ли любить, и любить глубоко, хорошо зная, что ты умрешь, и любимый тобой человек умрет? Если это возможно, становится возможной тотальная жизнь. Тогда ты абсолютно уравновешен; тогда ты завершен. Тогда в тебе нет ничего недостающего; тогда ты будешь осуществлен, и к тебе низойдет глубокая удовлетворенность.
* * *
...
Но никто не исключение, и смерть уже случилась при твоем рождении, и ты не можешь ее избежать. Теперь рождение за пределами твоей власти. Ты ничего не можешь с ним сделать; оно уже случилось, оно уже в прошлом. Это уже сделано – ты не можешь этого переделать. Смерти еще предстоит случиться – с ней возможно что-то сделать.
Весь восточный подход основан на этом видении смерти, потому что это возможность, которой предстоит случиться. Если ты заранее о ней знаешь, эта возможность безмерна. Открываются многие двери. Тогда ты можешь умереть по-своему. Ты можешь умереть, поставив на смерти собственную подпись. Ты можешь сделать так, чтобы никогда больше не рождаться, – в этом весь смысл.
Это не болезненное воображение. Это очень, очень научно. Если каждому предстоит умереть, абсолютно глупо не думать о смерти, не медитировать на смерть, не фокусироваться на ней и не добиваться глубокого ее понимания.
Это случится. Если ты это знаешь, возможно многое.
Патанджали, основатель Йоги, говорит, что даже точную дату, час, минуту и секунду смерти можно знать заранее. Если ты знаешь точно, когда придет смерть, то можешь к ней подготовиться. Смерть нужно принять как великого гостя. Она не враг. Фактически, это дар, данный Богом. Это великая возможность, через которую можно пройти. Это может стать прорывом: ты можешь умереть бдительным, сознательным, осознанным и никогда больше не рождаться – и смерти больше не будет. Если ты упустишь, то родишься снова. Продолжая упускать, ты будешь постоянно, снова и снова, рождаться, пока не выучишь урок смерти.

Интенсивность смерти так велика, что почти всегда люди теряют сознание. Они не могут смотреть смерти в лицо. В тот момент, когда приходит смерть, ты так боишься, и тебя охватывает такая тревога, что, чтобы избежать ее, ты становишься бессознательным. Почти девяносто девять процентов людей умирают бессознательно. Они упускают свою возможность.
Знать смерть заранее – просто метод, чтобы помочь подготовиться, чтобы, когда приходит смерть, ты был совершенно бдителен и осознан, ожидал, был готов уйти со смертью, был готов сдаться и обнять смерть. Как только ты принимаешь смерть в осознанности, для тебя больше нет рождения – ты выучил урок. Теперь не нужно больше возвращаться в школу. Эта жизнь была просто школой, дисциплиной, и дисциплиной того, чтобы научиться смерти. В этом нет ничего болезненного.
Прежде чем человек умрет, почти за девять месяцев до этого, что-то происходит. Обычно мы этого не осознаем, потому что мы вообще неосознанны, а это явление очень тонко. Я говорю: «почти девять месяцев», потому что срок может быть разным. Это зависит от многого: важно время между зачатием и рождением. Если ты родился через девять месяцев после зачатия, значит, девять месяцев. Если ты родился через десять месяцев, значит, десять. Если ты родился через семь месяцев – семь. Все зависит от промежутка времени между временем зачатия и рождения.
Точно за такое же время до смерти что-то переключается в центре хары, находящемся в районе пупка. Что-то должно переключиться, потому что между зачатием и рождением был промежуток в девять месяцев. На то, чтобы родиться, тебе потребовалось девять месяцев; точно такое же время потребуется на то, чтобы умереть. Точно так же, как девять месяцев готовился к рождению, ты будешь девять месяцев готовиться к смерти. Тогда круг будет замкнут. Что-то происходит в центре в районе пупка. Те, кто осознает, тут же узнают, что что-то сломалось в центре у пупка; теперь приближается смерть. Примерно через девять месяцев…
Или, например, есть другие знамения и предзнаменования. Человек, прежде чем умереть, примерно за шесть месяцев до смерти мало-помалу теряет способность видеть кончик своего носа, потому что, очень постепенно, глаза начинают закатываться вверх. В смерти они полностью закатываются вверх, но они начинают закатываться, начинают обратное путешествие перед смертью. Снова глаза начнут терять фокус и двигаться вверх.

...Когда ты умираешь, то умираешь из определенного центра. Центр, из которого ты умрешь, раскроется, потому что из него будет высвобождена вся жизненная энергия.
В Индии стало символичным, что когда человек умирает и его кладут на погребальный костер, ему разбивают голову. Это просто символично, потому что, если человек достиг предельного, тогда голова расколется сама; но этот человек не достиг. Но мы надеемся и молимся, и разбиваем ему череп. Точка высвобождения раскрывается и становится видимой. Определенная деятельность, или движение, точно на вершине головы начинается за три дня до того, как человек умирает.
Эти меры могут подготовить тебя к тому, чтобы встретить смерть, и если ты знаешь, как встретить смерть, это великое празднование, огромная радость и наслаждение – почти танец и экстаз – ты не будешь снова рождаться. Твой урок усвоен. Ты научился всему, чему можно научиться здесь, на земле. Теперь ты готов двигаться за пределы, к высшей миссии, к высшей и безграничной жизни. Теперь ты готов к тому, чтобы тебя поглотил космос, целое. Ты это заслужил.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 24 июл 2021, 20:37

Не до конца…

Если ты хочешь что-то, чего у тебя нет, это желание будет продолжать тебя тревожить, пока не будет исполнено. Если все желания умирают, зачем человеку возвращаться в мир? Но вы возвращаетесь, потому что умираете неудовлетворенными. И это происходит много раз. Вас все еще интересует мирское счастье; все еще есть желания, и они вам кричат: «Куда ты? Вернись!» Никто не посылает вас обратно в этот мир, вы возвращаетесь из-за собственных желаний. Вы возвращаетесь сами; вы путешествуете по мосту собственных желаний. Тело остается позади, но вы возвращаетесь с прежним умом и начинаете все путешествие заново. Вы входите в чрево следующей матери и повторяете ту же процедуру.
Смерть, которая становится средством для следующего рождения – это, фактически, не настоящая смерть. Мистик Кабир называет это «неполной смертью». Это незрелая смерть, не созревшая полностью. Ты еще не вырос. Ты еще не достиг мудрости и не умер зрелой смертью. Мудрость достигается, только когда желания старятся и разваливаются, только когда желаний человека больше не существует.
...человек, желания которого старятся, человек, который знает, что такое желания, человек, желания которого умирают, – это человек, достигший мудрости. Смерть такого человека совершенно другая. Кабир умирает, Будда умирает, и вы тоже умрете, но есть качественная разница между вашей смертью и смертью Кабира, между вашей смертью и смертью Будды.
Кабир говорит, что каждый в этом мире умирает, но никто не умирает правильным и достойным образом. Он говорит, как и все остальные просветленные люди, что умереть – это искусство.

Может быть, вы никогда не думали о смерти таким образом; вы даже не считаете искусством жизнь. Вы живете, как бревно, плывущее по реке, которое тянет туда, куда его несет течением. Ваша жизнь еще не стала искусством. Ты живешь так, словно пробираешься ощупью в темноте. Твоя жизнь не стала искусством. Именно поэтому до самого конца жизни ты не узнаешь, что такое красота, что такое истина, что такое блаженство. Ты прожил жизнь, блуждая в пустыне; ты словно за всю свою жизнь ничего не достиг.
Но это все очень естественно, потому что твоя жизнь не стала произведением искусства. Если бы это было так, ты мог бы сделать из своей жизни прекрасную скульптуру. Ты мог бы придать своей жизни определенную форму; ты мог бы очистить ее, отполировать и придать ей внутренне свойственный ей блеск. Если бы ты сжег в своей жизни весь мусор, то к этому времени достиг бы чистоты золота. Если бы ты отсек весь избыточный камень, каждая конечность статуи была бы сейчас сущим художеством. Ты мог бы создать из своей жизни прекрасную скульптуру, прекрасное произведение искусства. Но нет, ты сделал в своей жизни многое, но не достиг ничего существенного.
Твоя жизнь – это не искусство; это не искусство ни в каком смысле – а Кабир говорит, что даже смерть должна быть полным искусством. Смерть – настолько же искусство, что и жизнь. И смерть – это испытание. Если ты правильно жил, то можешь правильно умереть.
Если ты не жил правильно, то не сможешь правильно умереть. Смерть – это окончательное приношение. Это высочайшее; это корона, венчающая вершину. Смерть – это сущность и цветение жизни. Как может быть правильной твоя смерть, если ты провел неправильно всю жизнь? Как может быть смерть полной смысла, если вся твоя жизнь была пустой растратой? Как может дерево, корни которого прогнили, вырастить сладкий плод? Это невозможно.

В чем тайна искусства жизни? Вот в чем секрет – жить в полной осознанности. Не нащупывай в темноте; не ходи во сне; ходи в осознанности. Что бы ты ни делал– даже если это так незначительно, как открыть и закрыть глаза, – делай это внимательно, делай это с осознанностью. Даже закрывая и открывая глаза, оставайся бдительным.
Будда обычно говорил своим ученикам при ходьбе не смотреть дальше чем на четыре фута вперед: «Для ходьбы этого вполне достаточно, – говорил он. – Не нужно смотреть по сторонам и постоянно проверять со всех сторон. Закончив первые четыре фута, ты увидишь перед собой следующие. Этого достаточно; таким образом можно совершить путешествие в тысячи миль. Зачем смотреть по сторонам? Не смотрите постоянно во все стороны». Такое путешествие никогда не кончается.

Чтобы обрести искусство жить, помни это – никогда не действуй в неосознанности, никогда не действуй во сне. Никогда не позволяй ничему случаться самому по себе. Сначала увидь это как следует. Сначала рассмотри это правильно: прежде чем привести что-то в действие, посмотри на это твердо, с осторожностью и мудростью.
Делая это, то найдешь, что твоя жизнь приобретет нового рода красоту, определенную элегантность. Ты станешь как скульптура; ты станешь подобным ситуации, в которой скульптор и скульптура не отдельны. Ты сам и скульптор, и статуя, ты сам и камень, и инструмент. Ты – все и вся.
Живя в осознанности, ты найдешь, что инструмент проделал хорошую работу. Он отсек бесполезный камень и не позволил остаться ничему, этого недостойному. Инструмент отсек все излишнее и подошел прямо к сути. И тогда однажды ты найдешь, что достиг храма, что сам стал божественной скульптурой. Ты найдешь, что достиг своего рода красоты, что достиг глубокого сознания.
Если ты остаешься пробужденным и бдительным до самой смерти, ты прожил правильно. И тогда ты сможешь встретить правильным образом и смерть.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 06 сен 2021, 18:46

* * *
В своем стихотворении Кабир говорит: «Смерть, смерть, все постоянно умирает». Он говорит, что мы со всех сторон окружены морем смерти. Целое постоянно тонет в нем. «Никто не умирает, как надо». Никто не умирает правильным образом. Кабир говорит, что никто не умирает в сознании. Он говорит: «Кабир встретил смерть, чтобы никогда больше не умирать».
Это искусство. Это свидетельство того, что смерти больше нет. Что-то приходится делать снова и снова, если раньше ты не мог сделать это правильно. Существование дает нам возможность за возможностью прожить правильно. Оно не торопится; у него нет достатка во времени. И пока ты продолжаешь делать те же самые ошибки, ты будешь снова выброшен в мир. Живи таким образом, чтобы никогда больше не было другого рождения, и умри таким образом, чтобы никогда больше не было другой смерти. Если есть рождение, тогда, несомненно, будет и смерть; смерть последует автоматически. Поэтому живи таким образом, чтобы другого рождения не было, – и тогда больше не будет и смерти.
Человеку, который родился, предстоит умереть. То, что началось, должно также и кончиться. Но если конца нет, не может быть и начала. Поэтому, если ты хочешь спастись от конца, никогда не желай начала. Не жажди начала, если хочешь безначального, если хочешь вечного. Просто попытайся спастись от начала.

Ты умираешь каждый день. Это не такое событие, которое случается в конце жизни. Смерть – это не чудо, смерть – это не волшебный трюк. Смерть – это процесс. Ты постепенно умираешь, умираешь мало-помалу каждый день, и придет день, когда этот процесс умирания прекратится. Смерть – последний шаг в этом процессе. Если ты не хочешь входить в другую утробу матери, иди глубже и глубже в самого себя. И по мере того, как это делаешь, ты придешь к осознанию, пониманию истинного искусства жизни и смерти; ты придешь к знанию того, что такое на самом деле жизнь и смерть. Если ты не хочешь входить в другую утробу матери, нужно спастись от желаний, от акта желания. Желания человека не осуществлены полностью, а тело готово его покинуть. И эти незавершенные и неисполненные желания будут искать нового рождения. Они должны быть удовлетворены. Твое желание получить еще немного жизни, прожить немного дольше становится причиной следующего рождения. Входя в это явление глубже и глубже, ты найдешь, что желания – это связующие звенья в цепи смертей. Стар ли кто-то или молод, у него есть желания, которые он хочет исполнить, – и это становится причиной серии рождений и смертей. Будда постоянно говорил: «Будь свободен от желаний, и ты освободишься от сансары, освободишься от мира».

никогда не поощряй желаний. Будь счастлив с тем, что у тебя есть, и будь удовлетворен тем, кто ты такой. Тогда для тебя не будет другого рождения. Ты должен быть удовлетворенным – как будто достиг своей цели; как будто больше не нужно продолжать никакого путешествия; как будто идти больше некуда. Неважно, что тобой достигнуто, этого должно быть более чем достаточно. Не должно быть вообще никакой мысли о том, чтобы достичь чего-то большего, чем у тебя уже есть. Если это случается с тобой, как ты родишься снова? Ты умрешь полностью удовлетворенным. А у человека, который умирает полностью удовлетворенным, нет причины, чтобы снова возвращаться в мир. Такой человек познал искусство смерти. Человек, который умирает в «безжеланности», знает искусство смерти.
Ты умираешь в состоянии беспомощности, плача о том, чтобы кто-то тебе помог, плача о докторах и лекарствах. Человек умирает, но не хочет умирать. Он умирает, потому что он беспомощен. Ты пытаешься совершать множество трюков, чтобы не умирать. Состариться – не значит стать мудрым. Достижение мудрости означает, что ты осознал, что нет ничего, что стоило бы достигать в этой жизни, и нет ничего, что стоило бы спасать. Достижение мудрости означает, что ты исследовал все свои желания и нашел, что в них нет ничего существенного. Ты исследовал высоты эго и нашел, что и там тоже нельзя найти ничего, кроме посредственности и мелочности. Ты жил во дворцах, но твоя внутренняя бедность не исчезла. Может быть, ты достиг всего, что только возможно, но лишь тогда, когда ты осознаешь, что все это приобретение – на самом деле ничто, кроме потери, ты становишься мудрым человеком. Лишь тогда ты осознаешь, что в жизни нет ничего, что стоило бы достигать. Несмотря на тот факт, что ты исследовал каждый уголок и каждую трещинку, ты нашел, что в твоей жизни нет ничего существенного. Ты осознаешь, что вся эта игра жизни играется в невежестве – ты это осознаешь путем собственных проб и ошибок и посредством собственного опыта. Став просветленным, ты будешь смеяться; тогда ты увидишь, что это просто игрушка. Тогда ты узнаешь. Тогда ты просветлен. И в то мгновение, когда ты это осознаешь, цепь желаний разрушена.

Во время смерти ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы спастись. Ты в ужасе, ты дрожишь. Ты – океан страха и возбуждения. Тебя тащит в смерть; ты не хочешь, чтобы твоя жизненная сила покидала тело. Ты цепляешься за тело, как только можешь, и тебя отделяет от него насильно. Ты умираешь, рыдая; ты умираешь в боли. Ты умираешь побежденным, в полной беспомощности. Умирающий пытается схватиться за любую соломинку, чтобы остаться в живых немного дольше, чтобы остаться на этом берегу немного больше. Пришел зов двигаться на другой берег – на берегу тебя ждет лодка, тебя подзывает лодочник, прося поторопиться, говоря: «Пришло твое время», спрашивая: «Почему ты все еще цепляешься за этот берег?»
Ты говоришь: «Пожалуйста, обожди еще мгновение. Позволь мне еще немного счастья! У меня всю жизнь его вообще не было». Ты был несчастлив всю жизнь, и все же хочешь прожить еще одно мгновение в надежде достичь счастья… Это трагедия.
Ты умираешь неудовлетворенным и жаждущим. Ты пил из многих источников, но твоя жажда не утолена. Твой голод был неутолим, тебе не удалось удовлетворить своих вкусов, и твои желания остались такими же, что и были. Хотя ты и пережил все возможные опыты, твои желания остались прежними. Они продолжают тебя беспокоить даже в момент смерти. Такого рода смерть – смерть невежественного и глупого человека.

Если же после того, как ты пережил все возможные опыты, желания начинают исчезать, и ты начинаешь смеяться. Если ты видишь, что в этой жизни не может быть никаких подлинных отношений, и что нет способа добиться в этой жизни счастья… Если ты видишь, что бродил впустую, что путешествовал во сне… Если ты осознаешь все это, тогда ты становишься мудрым человеком. Стань мудрым до смерти. Ты уже умирал столько раз. Когда за тобой придет смерть и постучит в двери, иди в нее с полным сознанием. Сопровождай смерть так, как это сделал бы просветленный. Не продолжай плакать, рыдать и вопить, как ребенок, у которого отобрали игрушку. Умри с улыбкой на лице.
Скажи смерти: «Добро пожаловать. Я к тебе готов».
И когда ты это говоришь, не должно оставаться ни тени сожаления. По сути, если ты действительно знал жизнь, в твоем голосе будет блаженство и экстаз – и ни малейшего страдания.

...Все это время новичок думал, что крики: «Еще раз!» восхваляли его пение. Но эти люди были знатоками.
– Если у тебя сорвется голос, – закричали они, – пусть срывается, но тебе придется продолжать петь, пока ты не споешь правильно!
Тебя раз за разом выносит обратно в самсару. Тот факт, что тебя посылают обратно, – это послание существования, что тебе придется продолжать петь, пока ты не научишься петь песню жизни правильно. Ты нуждаешься в этой практике и повторении, потому что всегда возвращаешься к ним, не став законченным. Существование не признает незаконченных вещей; им признается только законченное.
Человек, который познал истину жизни, будет наполнен радостью от прихода смерти, потому что вскоре освободится от запутанности в самсаре, от запутанности в этом мире. Вскоре это бесполезное продолжение закончится; вскоре эта детская игрушка будет отложена в сторону. Этот человек достоин того, чтобы путешествовать в то место, откуда нет возврата.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 19 сен 2021, 07:52

Ответы на вопросы
Есть ли жизнь после смерти?

Рождение необходимо, но недостаточно. Нужно нечто большее, иначе человек просто ведет растительное существование и просто умирает. Конечно, это очень постепенная смерть – ты так неосознан, что никогда ее не знаешь, никогда ее не осознаешь. От рождения до смерти… долгий прогресс смерти. Очень редко можно встретить живого человека. Будда, Иисус, Кабир – они живы. И это чудо: те, кто жив, никогда не задает вопроса: «Есть ли жизнь после смерти?» Они это знают. Они знают, что такое жизнь, и в этом знании смерть исчезает. Как только ты знаешь, что такое жизнь, смерть не существует. Смерть существует только потому, что ты не знаешь, что такое жизнь, потому что ты еще не осознаешь жизни, ее бессмертия. Ты не коснулся жизни, поэтому существует страх смерти. Как только ты узнаешь, что такое жизнь, в это самое мгновение смерть становится несуществующей.
Внеси свет в темную комнату, и темнота исчезает; узнай жизнь, и смерть исчезает. Человек, который действительно жив, просто смеется над самой возможностью смерти. Смерть невозможна; смерть не может существовать по самой природе вещей; то, что есть, останется, оставалось всегда. Это то, что не может исчезнуть. Но не теоретически; тебе придется пережить это экзистенциально.

Обычно этот вопрос остается в уме, задаешь ты его или нет, вопрос: «Что происходит после смерти?» – потому что до смерти ничего не произошло, вот откуда этот вопрос. Поскольку жизни не случилось даже после рождения, как ты можешь верить и доверять, что жизнь случится после смерти? Ее не случилось после рождения, как она может случиться после смерти? И тот, кто знает жизнь, знает также, что смерть – это другое рождение и ничего больше. Смерть есть другое рождение; открывается новая дверь. Смерть – другая сторона той же самой двери, которую вы называете рождением: с одной стороны, эта дверь известна как смерть, с другой – как рождение.
Смерть приносит другое рождение, другое начало, другое путешествие – но все это будет для тебя только рассуждениями. Это будет мало значить, пока ты не знаешь, что такое жизнь. Именно поэтому я говорю: задай правильный вопрос. На неправильный вопрос ответить нельзя, а если и можно, то только неправильно. Целью является опыт, не философствование – и только опыт решает эту головоломку.
Ты родился, но еще не родился по-настоящему. Нужно второе рождение; тебе предстоит быть рожденным дважды. Первое рождение только физическое, второе – настоящее – духовное рождение. Ты должен прийти к тому, чтобы узнать самого себя, узнать, кто ты такой. Ты должен задать правильный вопрос: кто я такой? И пока есть жизнь, почему не спросить этого у самой жизни? Зачем беспокоиться о смерти? Когда она придет, ты можешь столкнуться с ней лицом к лицу и узнать ее. Не упускай эту возможность узнать жизнь, пока жизнь окружает тебя.
Если ты узнал жизнь, ты, несомненно, узнаешь и смерть – и тогда смерть не будет врагом, смерть будет другом. Тогда смерть не более чем глубокий сон. Снова приходит утро, и все начинается снова. Тогда смерть не более чем отдых – великий отдых, нужный отдых. После всей жизни труда и усталости человеку нужен большой отдых. В смерти он возвращается к источнику, точно как во сне.

Каждую ночь ты умираешь небольшой смертью. Ты называешь это сном; было бы лучше называть это небольшой смертью. Ты исчезаешь с поверхности, движешься в свое глубочайшее существо. Ты теряешься, ты не знаешь, кто ты такой. Ты забываешь все о мире, об отношениях, о людях. Ты умираешь небольшой смертью, крошечной смертью, но даже эта крошечная смерть оживляет тебя. Утром ты снова полон сил и энергии, снова пульсируешь жизнью, снова готов прыгать в тысячу и одно приключение, готов принять вызов. К вечеру ты снова устанешь.
Это происходит ежедневно. Ты даже еще не узнал, что такое сон; как тебе узнать смерть? Смерть – это великий сон, великий отдых после всей жизни. Она воссоздает тебя заново, делает тебя свежим, воскрешает.

Существует ли на самом деле ад?

Все зависит от тебя. Ад – как и рай – это не часть географии, это часть твоей психологии. Ты создаешь свой собственный ад, ты создаешь свой собственный рай. И это не в будущем. Здесь и сейчас кто-то живет в раю, а кто-то в аду – и они, может быть, сидят рядом, может быть, они друзья. Не беспокойся о рае и аде; это только твои состояния. Если ты живешь в уме, ты живешь в аду. Если ты живешь в не-уме, ты живешь в раю.

Если Бог хороший, почему существует смерть?

Ты видишь, как кто-то умирает, и тут же, согласно аристотелевскому уму, возникает проблема: если Бог хороший, откуда смерть? Если Бог хороший, откуда бедность? Если Бог хороший, откуда рак? Если Бог хороший, тогда хорошим должно быть все. Иначе возникает сомнение: никакого Бога быть не может. Или, если он есть, он не может быть хорошим. Как можно называть «Богом» бога, который даже не хорош?
Но это невозможно – невозможно с аристотелевским умом. Ты можешь этого избежать, но не можешь совершенно рассеять, потому что этот вопрос возникает из самой структуры ума.
На Востоке мы говорим, что Бог не хороший и не плохой, и все, что бы ни происходило, происходит. В этом нет никакой моральной ценности; нельзя называть это ни хорошим, ни плохим. Ты так все называешь, потому что у тебя определенного рода ум. Именно по отношению к твоему уму что-то становится хорошим, а что-то плохим.
Все, что мы называем хорошим, хорошо согласно определенному узкому уму.
Все, что мы называем плохим, плохо согласно определенному узкому уму.

- Если я отброшу верования, за что мне тогда держаться перед лицом смерти?

Когда смерть постучится в двери, ты узнаешь, что все верования исчезли. Верование в бессмертие души не поможет, когда смерть постучится в двери, – ты будешь плакать и рыдать, ты будешь цепляться за жизнь.
Когда придет смерть, ты забудешь все о Боге; когда придет смерть, ты не сможешь вспомнить теорию – и ее сложные коннотации – о реинкарнации. Когда смерть сшибает тебя с ног, она сшибает с ног всю структуру знания, которую ты построил вокруг себя, – она оставляет тебя абсолютно пустым и с осознанностью, что вся жизнь была пустой растратой.

Мудрость – это совершенно другое явление: это опыт, не верование. Это экзистенциальный опыт, это не знание извне. Ты не веришь в Бога – ты знаешь. Ты не веришь в бессмертие души – ты его испытал. Ты не веришь в реинкарнацию – ты помнишь ее; ты помнишь, что был здесь много раз. И если так было в прошлом, так будет и в будущем.
Ты помнишь, что был во многих телах: ты был скалой, ты был деревом, ты был животными, птицами, ты был мужчиной, женщиной. Ты жил во множестве форм. Ты видишь, что формы меняются, но внутреннее сознание остается прежним; поэтому ты видишь только поверхностные изменения, но существенное вечно.
Это видение, не верование. И все мастера заинтересованы в том, чтобы помочь вам увидеть, не поверить. Мудрость возникает внутри вас, это не священное писание. Вы начинаете читать свое собственное сознание.

- Мне кажется, христианская концепция души – то же самое, что ты подразумеваешь под настоящим существом, тем, кто наблюдает. Почему Иисус не говорил о возможности реинкарнации души? Кажется, в этом разница между восточными и западными религиями. Не мог бы ты что-нибудь об этом сказать?

Иисус прекрасно знал о реинкарнации.
Косвенные указания на нее распространены по всем евангелиям. Только вчера я говорил, цитируя Иисуса: «Я был раньше Авраама». И Иисус говорит: «Я вернусь».
В его словах есть тысяча и одно косвенное указание на реинкарнацию. Он прекрасно знал, но была какая-то другая причина тому, что он не говорил о ней, не проповедовал ее. И это правда, это не только теория; теория основана на истине. Человек проживает миллионы жизней. Этому учили Махавира, Будда, Кришна, Рама; все индийские религии с этим соглашаются. Вы удивитесь, узнав об этом: они не соглашаются ни в чем, кроме этой теории.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 07 окт 2021, 22:10

У смерти много лиц

В истории человеческого ума можно найти три выражения смерти. Одно – выражение обычного человека, который живет привязанным к телу, на задворках своего дворца, никогда не входя в него, и думал, что в жизни больше ничего нет. В момент смерти он попытается цепляться. Он будет сопротивляться смерти и бороться со смертью. Смерть придет как враг.
Поэтому все общества в мире изображали смерть как что-то темное и дьявольское.
Это обычный подход. Эти люди упустили; они не смогли узнать всех измерений жизни. Они не смогли коснуться глубин жизни, не смогли долететь до высот жизни. Они упустили ее многообразие и благословение.

Затем есть второй вид выражения. Поэты и философы иногда говорили, что в смерти нет ничего плохого, что в смерти нет ничего злого; это просто отдых – полный отдых, почти как сон. Этот подход лучше первого. По крайней мере, эти люди познали что-то за пределами тела, они познали что-то от не-ума. У них есть утонченность души; они более аристократичны и культурны. Они говорят, что смерть подобна великому отдыху; человек устает, входит в смерть и отдыхает. Она приносит отдых.

Те, кто познал жизнь в ее глубочайшей сердцевине, говорят, что смерть божественна. Это не только отдых, но и воскресение, новая жизнь и новое начало; открывается новая дверь.
Когда суфийский мистик, Баязид, умирал, люди, которые собрались вокруг него, – его ученики – внезапно были удивлены, потому что, когда пришел его последний момент, он стал сияющим, ярко сияющим. У него была прекрасная аура. его ученики никогда не видели ничего подобного. Такой сияющий!
Они спросили:
– Баязид, скажи нам, что с тобой случилось. Что с тобой происходит? Прежде чем уйти, дай нам свое последнее послание.
Он открыл глаза и сказал:
– Бог приветствует меня. Я иду в его объятия. До свидания!
Он закрыл глаза, и его дыхание прекратилось. Но в тот момент, когда его дыхание прекратилось, произошел взрыв света. Комната наполнилась светом, потом свет исчез.
Если человек узнал трансцендентальное в себе, смерть – не что иное, как еще одно лицо божественного. Тогда в смерти есть танец.

* * *
Иллюзия смерти – это социальное явление. Ты видишь, что человек умирает, и думаешь, что он умер. Так как ты сам не умер, у тебя нет права думать таким образом. Все, что тебе следовало бы сказать: – Я не могу определить, тот ли это самый человек, и остался ли он таким же, как я знал его раньше. Если сказать больше, это пересекает границы достоверности.
Вот все, что следовало бы сказать:
– До вчерашнего дня этот человек говорил, теперь он больше не говорит. Раньше он ходил, теперь он больше не ходит. Того, что я до вчерашнего дня понимал как его жизнь, больше не существует. Если есть какая-то жизнь за пределами этого, тогда пусть так и будет; если ее нет, да будет так.
Но говорить, что «этот человек умер», значит заходить за пределы действительного. Следовало просто сказать: «Этого человека больше нет среди живых». Мы, те, кто не мертв, мы, те, кто ничего не знает о смерти, окружающая человека толпа, объявляем его мертвым! Толпа определяет смерть человека, даже не спрашивая его, даже не давая ему в этом права голоса!
Смерть – это социальная иллюзия. Это не иллюзия этого человека. По сути дела, мы чувствуем внешне, что он мертв, но это социальное определение, которое неправильно. Все, что мы знаем, это что до определенного момента человек был жив, и теперь он больше не жив. Вот и все; дальше этого стена. До сих пор никто никогда не видел явления смерти.
Человек в момент смерти находит, что жизнь просачивается у него между пальцами. То, что он понимал под жизнью, совершенно не было жизнью. Были просто действия, видимые в свете жизни. Теперь, в момент смерти они ускользают от него. Поэтому теперь человек думает, что его вот-вот не станет, что он умирает, и жизнь потеряна навсегда. Раньше он видел, как умирают другие люди, и социальная иллюзия смерти застряла и у него в уме. И он чувствует, что умирает. Это его заключение – тоже часть социальной иллюзии. Он начинает чувствовать, что умирает точно так же, как другие умирали до него.

Он видит себя окруженным любимыми, семьей и родственниками, и они горько плачут. Теперь его иллюзия начинает подтверждаться. Все это оказывает на него гипнотический эффект. Теперь этот человек уверен в собственной смерти. Его ум захватывает социальная иллюзия, что он умирает. Собравшиеся друзья и родственники накладывают на него гипнотические чары, что он вот-вот умрет.
Это социальный гипнотизм. Этот человек совершенно убежден, что сейчас умрет, что умирает, что его вот-вот не станет. Этот гипноз смерти заставит его стать бессознательным, испугаться, прийти в ужас; он заставит его сжиматься, чувствовать: «Сейчас я умру, сейчас я умру. Что мне делать?» Побежденный страхом, он закрывает глаза и в этом состоянии страха теряет сознание.

потеря сознания – это средство, которое мы применяем против того, чего боимся. Когда боль слишком сильна, потеря сознания – это умственный трюк; ты не хочешь больше страдать от боли. Если боль не проходит, единственная альтернатива – это отключить ум. Человек «отключается», чтобы перестать осознавать боль.
Таким образом, потеря сознания – наш уникальный способ справиться с невыносимой болью. Помните, как бы то ни было, что нет ничего подобного невыносимой боли: вы чувствуете боль только до тех пор, пока она выносима. Как только боль достигает точки, в которой становится невыносимой, ты исчезаешь; поэтому ты никогда не чувствуешь невыносимой боли. Не верьте ни одному слову, если кто-то говорит, что страдает от невыносимой боли, потому что этот человек, говорящий с вами, еще в сознании. Если бы боль была невыносимой, он потерял бы сознание. Сработал бы естественный трюк, и он потерял бы сознание. Как только человек пересекает предел того, что можно терпеть, он падает без сознания.
Даже небольшая болезнь нас пугает, и мы теряем сознание – что говорить об ужасающей мысли о смерти? Сама идея смерти убивает нас! Мы теряем сознание, и в этом бессознательном состоянии случается смерть.

Противоположна этому техника активной медитации – техника того, как войти в смерть сознательно. В Тибете эта техника известна как Бардо. Таким же образом, как человека социально «гипнотизируют» в тот момент, когда он умирает, в Бардо умирающему делают антигипнотическое внушение. В Бардо люди собираются вокруг умирающего и в момент смерти говорят ему:
– Ты не умираешь, потому что никто никогда не умирал.
Ему делают антигипнотическое внушение. Никаких слез, никаких рыданий; никто ничего больше не делает. Люди собираются вокруг, и монах говорит:
– Ты не умираешь, потому что никто никогда не умирал. Ты уйдешь в расслаблении и полном сознании. Ты не умрешь, потому что никто никогда не умирает.
Человек закрывает глаза, и ему описывают весь процесс: как его жизненная энергия покидает ноги, руки, и теперь он не может говорить, и так далее – и тем не менее, говорят этому человеку, он сам все еще есть, он сохраняется. Эти внушения производятся со всех возможных сторон. Эти внушения – просто антигипноз. Это значит, что они предназначены для того, чтобы убедиться, что человек не схватится за социальную иллюзию, что находится на грани смерти. Бардо применяют как противоядие, чтобы это предотвратить.

В тот день, когда в этом мире воцарится более здоровое отношение к смерти, Бардо станет ненужным. Но мы – очень нездоровые люди; мы живем под властью иллюзии, и из-за этой иллюзии остается важным противоядие. Каждый раз, когда кто-то умирает, все его близкие должны совершить попытку разбить иллюзию того, что он умирает. Если они смогут удержать этого человека в состоянии бодрствования, если смогут в каждое мгновение ему напоминать…
Когда сознание устраняется из тела, это происходит не сразу; все тело не умирает в одно и то же время. Сознание сжимается вовнутрь, мало-помалу покидая каждую из частей тела. Оно отсоединяется в несколько стадий, и все стадии этого процесса можно перечислить умирающему, чтобы помочь ему остаться в сознании.

Таким образом, наша иллюзия смерти – социальная иллюзия. Если у тебя есть хоть немного опыта медитации – если с тобой случился хотя бы проблеск той истины, что ты отделен от тела, если чувство разотождествленности с телом хотя бы на мгновение проникло в тебя глубоко – ты не будешь бессознательным в момент смерти. к этому моменту состояние бессознательности уже будет разрушено.
Осознанно, сознательно никто никогда не может умереть, потому что все время продолжает осознавать, что не умирает, что в нем что-то умирает, но не он сам. Человек продолжает наблюдать это отделение и в конце концов находит, что его тело лежит в стороне от него, на расстоянии. Тогда смерть оказывается просто отделением; она равнозначна разрыву связи. Словно я выхожу из дома, а члены семьи, не осознающие мир за стенами дома, подходят к двери и со слезами прощаются со мной, чувствуя, что человек, с которым они пришли попрощаться, умер.

Смерть есть рассоединение тела и сознания. Называть это рассоединение смертью бессмысленно, – это просто ослабление, разрушение связи. Это не более чем переодевание. Таким образом, тот, кто умирает с осознанностью, на самом деле никогда не умирает, поэтому для него вопрос смерти никогда не возникает. Он даже не называет смерть иллюзией. Он даже не говорит, кто умирает, а кто нет. Он просто говорит, что то, что мы до вчерашнего дня называли жизнью, было просто ассоциативным рядом. Этот ассоциативный ряд должен быть разрушен. Теперь началась новая жизнь, которая не входит в прежний ассоциативный ряд. Может быть, это новая связь, новое путешествие.
Но умереть в этом состоянии осознанности возможно, только с осознанностью прожив. Если ты научился жить сознательно, несомненно, ты сможешь сознательно и умереть, потому что смерть – явление жизни; она происходит в жизни. Другими словами, смерть – это финальное свершение того, что ты понимаешь под жизнью. Это не явление, происходящее вне жизни.
Это все равно что дерево, которое взращивает плод. Сначала плод зеленый, потом начинает желтеть. Он становится все более желтым, пока, в конце концов, не пожелтеет полностью и не упадет с дерева. Это падение с дерева – не явление вне процесса созревания плода; скорее, это окончательное свершение самого созревания.
Событие падения плода с дерева не оторвано от процесса его желтения и созревания, скорее, это его кульминация, успешное завершение. А что происходило, пока плод был зеленым? Он готовился столкнуться лицом к лицу с все тем же последним событием. И тот же самый процесс продолжался, когда он еще не расцвел цветком на ветви, когда он был еще скрыт внутри почки. Даже в том состоянии он готовился к окончательному событию. А что сказать о том времени, когда дерево еще не было проявлено, когда оно еще содержалось внутри семени? Та же подготовка продолжалась и тогда. А то время, когда это семя еще не родилось, и было еще скрыто в каком-то другом дереве? Продолжается тот же процесс.
Таким образом, явление смерти – только часть цепи событий, принадлежащих одному и тому же явлению. Конечное событие – не конец, это только разделение. Одни отношения, один порядок заменяются другими отношениями, другим порядком.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 07 ноя 2021, 21:13

Ты говоришь, что Будда не говорил о Боге, потому что его нельзя доказать. Все же говорит о других жизнях, о реинкарнации. Как это вписывается?
Будда говорит, что души нет. Что же тогда остается после смерти? Что такое реинкарнация? Я смутно понимаю, что то, что остается, может быть бесформенным, но может ли у этого быть индивидуальная сущность? Одна и та же волна не рождается дважды.


...точно как и кожа – эго. Кожа удерживает твое тело в определенных пределах. Эго удерживает в определенных пределах содержимое твоего ума. Эго – это внутренняя кожа, которая позволяет тебе знать, кто ты такой; иначе ты потеряешься – ты не будешь знать, кто есть кто; кто «я», а кто «другой».
Идея сущности, «я», эго дает тебе определение, утилитарное определение. Она делает тебя явственно отдельным от других. Но и это тоже кожа, очень тонкая кожа, удерживающая содержимое ума – твои воспоминания, прошлое, желания, планы, будущее, настоящее, любовь, ненависть, гнев, печаль, счастье – оно удерживает все это в мешке. Но ты и не эго. Потому что оно тоже постоянно меняется, и меняется сильнее, чем телесная кожа. Оно меняется с каждым мгновением.
Будда использует аналогию с пламенем. ты видишь пламя свечи, но оно постоянно меняется.
С каждым отдельным мгновением пламя исчезает и его заменяет новое пламя. Это ушло, другое возникло. Это движение так быстро, что ты не видишь промежутка между ними. Но есть только продолжительность; это не одно и то же пламя. Но все же, в определенном смысле, оно остается прежним, потому что это продолжительность того же самого пламени. Оно родилось из того же пламени.
Будда говорит, что эго – это продолжительность, не субстанция – продолжительность, подобная пламени, продолжительность, подобная реке, продолжительность, подобная телу.

ладно, может быть, так и есть: человек умирает, и при смерти все исчезает; может быть, это только пламя. Но Будда говорит, что человек рождается заново. Кто же тогда рождается?
... пожар в джунглях. Пламя просто перепрыгивает с одного дерева на другое. В нем нет субстанции, это только пламя. В нем нет материала, это только чистая энергия, кванты энергии, определенные количества энергии – она перепрыгивает с одного дерева на другое, и другое загорается.
Или вы можете поднести незажженный светильник к зажженному. Что произойдет? Пламя с зажженного светильника перепрыгивает на незажженный. Это квантовый скачок, это прыжок. Чистое пламя перепрыгивает на другой светильник, и начинается другая продолжительность.

Или сейчас вы слушаете меня. Если вы включите радио, то услышите передачу какой-то станции. Нужен только приемник.
Никакая субстанция вас не достигает, только чистые мыслительные волны, ничего вещественного. но они есть, потому что их ловит радио.
когда человек умирает, все его накопленные за всю жизнь желания, накопленные за всю жизнь воспоминания, все кармы всей его жизни перепрыгивают как энергетические волны в новую утробу. Это прыжок. В физике это называют «квантовым скачком» – «скачок чистой энергии, в которой нет никакого вещества». Будда научен. Он говорит на языке современной физики; он пришел на двадцать пять веков раньше своего времени.

Когда человек умирает, его тело исчезает, материальная часть исчезает, но нематериальная часть, умственная часть – это вибрация. Эта вибрация высвобождается, «выходит в эфир». Теперь она войдет в первую утробу матери, которая окажется для нее подходящей.
Не переходит никакой сущности, никто не переходит, никакого эго не переходит. Нет необходимости в том, чтобы переходило что-то вещественное, это только толчок энергии. прыгает прежний мешок с эго. Один дом стал необитаемым, с одним телом больше невозможно жить. Прежнее желание, страсть к жизни – Будда называет это термином танха, страсть к жизни – жива, горит. Это самое желание и совершает прыжок.
послушайте современных физиков. Они говорят, что материи нет. Вы видите эту очень вещественную стену позади меня? Вы не можете через нее пройти. Но физика говорит, что это ничто, в ней нет ничего вещественного. Это просто чистая энергия, движущаяся с такой огромной скоростью, что само ее движение создает видимость вещественности.
вы наблюдали быстро вращающийся вентилятор – лопастей не видно. Есть только три лопасти, но они вращаются так быстро, что становятся как круг, как тарелка; зазоров между лопастями не видно. Если бы вентилятор двигался с такой же скоростью, что и электроны – их скорость огромна, тогда можно было бы сесть на вентилятор и не упасть. Вы могли бы сидеть точно так же, как я сижу в этом кресле, и не чувствовать никакого движения, потому что это движение так быстро.

Вещественности не существует, существует лишь чистая энергия. наука говорит, что материи не существует, существует только нематериальная энергия.
Поэтому Будда не говорит о боге, он говорит о нематериальной не-сущности. Сущность и вещество коррелируют. Трудно поверить, что стена невещественна, и таким же образом трудно поверить, что в вас нет никакой сущности.
Ты идешь. Сам язык: мы говорим, «ты идешь», – создает проблему; проблема в самом нашем языке. Когда мы говорим, что кто-то идет, то тут же предполагаем, что идет кто-то – есть «идущий». Мы спрашиваем, как это возможно, что идущего нет?
Будда говорит, что идущего нет, есть только ходьба. Жизнь не состоит из вещей. Будда говорит, что жизнь состоит из событий. И именно это говорит и наука: есть только процессы, не вещи – события.
Даже сказать, что жизнь существует, неправильно. Существуют только тысячи и тысячи жизненных процессов. Жизнь – это только идея. Нет ничего, подобного жизни.
Раздвоенность вносится языком. Ты идешь – Будда говорит, что есть только ходьба. Ты думаешь – Будда говорит, что есть только думание, думающего нет. Думающий – только созданная языком видимость. Используя язык, основанный на раздвоенности, мы все делим надвое.

есть пучок мыслей, да – но думающего нет. Если вы действительно хотите это понять, вам придется прийти к точке, в которой думание исчезает. В тот момент, когда думание исчезнет, – думающего тоже нет. Вместе с думанием исчезает и думающий. Это была только видимость, созданная движением мыслей.
Ты видишь реку. Действительно ли она существует, или это только движение? Если движение удалить, река тут же исчезнет. Не «река течет»; река есть не что иное, как «течение».

Язык создает трудности. Может быть, именно из-за этой особенной структуры определенных языков. Например, «Бог есть» нельзя перевести на бирманский. Если перевести, то это превращается в «Бог становится». «Бог есть» перевести нельзя, потому что нет эквивалента термину «есть», потому что «есть» показывает статичность.
Мы можем сказать: «дерево есть», но в бирманском языке придется сказать «дерево становится». Для «есть» эквивалента нет. Дерево «становится». К тому времени, как вы говорите «дерево есть», оно больше не то же самое дерево, поэтому зачем говорить «есть»? «Есть» придает статическое качество. Это рекообразное явление – «дерево становится».
Но сказать «Бог становится» очень трудно, потому что христиане этого сказать не могут. Бог совершенен, он не может «становиться». Он не процесс, у него нет возможности роста – он уже прибыл. Становление возможно, если кто-то несовершенен. Бог совершенен, он не может становиться. Как это перевести? Очень трудно.

В жизни есть только события. Есть «едение», но нет того, кто ест. Просто наблюдайте еду. Есть ли действительно тот, кто ест? Вы чувствуете голод, правильно – голод есть, но нет никого, кто голоден. Тогда вы едите – есть «едение», но нет никого, кто ест. Тогда голод удовлетворен, вы чувствуете насыщение – эта удовлетворенность есть, но нет никого, кто был бы удовлетворен.

Будда говорит, что жизнь состоит из событий. Жизнь значит «прожитие». Жизнь – это не существительное, это глагол. И все остальное – глаголы. Наблюдайте: все становится, ничто не статично.

Будда говорит, что сама идея сущности возникла из-за языка. Ты чувствуешь голод, в языке мы говорим: «Я голоден». Язык создает идею «я». Как это сказать? Чтобы быть в точности правым, ты можешь сказать только: «Голод». Выражение «я голоден» вносит что-то абсолютно ложное. «Голод» – этого достаточно.
Наблюдай свои процессы, и ты это почувствуешь. Когда сегодня ты почувствуешь голод, просто наблюдай это. Есть ли действительно кто-то, кто голоден, или есть только голод? Или только этот речевой оборот все перекручивает и разделяет надвое, и ты начинаешь чувствовать: «Я голоден»?
Буддизм – первая религия, принесшая это послание миру: что ваши религии, ваши философии более укоренены в ваших лингвистических образцах, чем в чем-либо другом. И если вы поймете свой язык лучше, то сможете лучше понять и свои внутренние процессы. Он был первым лингвистом, и его прозрение безмерно значительно.

Ты говоришь, что Будда не говорил о боге, потому что его нельзя доказать.

Да, он не говорил о боге, потому что его нельзя доказать, и он не говорил о боге, потому что бога, который, как вы думаете, существует, не существует. Ваш бог – это то же, прежнее заблуждение сущности. Вы думаете, что у вас есть сущность, и поэтому у всей вселенной должна быть сущность. Поскольку сущность есть у вас, вся вселенная должна обладать высшей сущностью. Эта высшая сущность – бог.
Будда говорит, что у вас нет никакой сущности. Вселенная есть, но в ней нет никакой высшей сущности… миллионы процессов, но никакой высшей сущности. В ней нет никакого центра; все – периферия.
Очень трудно это уловить – если не медитировать. Именно поэтому Будда никогда не вдается в метафизические дискуссии; он говорит: «Медитируй». Потому что в медитации эти вещи становятся такими ясными. Когда мышление останавливается, внезапно ты видишь, что мыслящий исчез. Он был тенью. И когда мыслящий исчезает, как ты можешь сказать, как ты можешь почувствовать: «Я есть»? Не остается никакого «я», ты – чистое пространство. Именно это Будда называет анаттой, чистым пространством без всякой сущности. Это колоссальный опыт.

…и тут же, не переводя дыхания, он говорит о других жизнях и реинкарнации.

Будда так научен, что не может исказить факт. Если это противоречиво, он говорит: «Может быть, это противоречиво, но это так».
Именно это происходит в современной науке... Нельзя заставить электроны быть логичными, нельзя отправить их в университет изучать Аристотеля, и нельзя им сказать: «Перестаньте безобразничать! Это нелогично, это неправильно!» Если они ведут себя нелогично, они ведут себя нелогично – вы должны это понять, вот и все; сделать ничего нельзя. И эта нелогичность была действительно огромной, это было не обычное дело. Иногда электрон вел себя как волна, а иногда – как квант, частица. Обе эти вещи одновременно невозможны, это не по-эвклидовски и не по-аристотелевски – можно подумать, что эти электроны не верят в Эвклида и Аристотеля! Что они делают? Они что, никогда не слышали об Эвклиде?
Это простая геометрия, которую мы все учили в школе, – что точка не может быть линией, а линия – точкой. Линия – это множество точек, сложенных в последовательность, поэтому одна точка не может вести себя как линия, иначе это разрушит всю геометрию.
В одно мгновение времени это точка, в другое мгновение – линия, она даже не вырастает в линию, просто прыжок… так внезапно, так нелогично. Если она растет постепенно, мы можем понять и это: может быть, она, как семя, прорастает и становится деревом. Мы можем понять. Но внезапно? И мало того, что внезапно, но вот еще более нелогичное: два наблюдателя в один момент времени, одновременно, могут наблюдать разные вещи – один видит что-то как точку, другой то же самое – как линию. Что с этим делать? Один наблюдатель видит семя, а другой дерево? – …в один и тот же момент времени.
Вся западная наука выросла из греческой логики. Эти электроны бунтуют против Аристотеля, и никак нельзя наставить их на истинный путь. Ученые пытались как только могли, потому что ум имеет тенденцию цепляться за собственные концепции, образцы. Ему нелегко расслабиться и сдаться на милость каких-то дурацких электронов.
Два или три десятилетия ученые были озадачены и пытались найти какой-то способ это объяснить или, по крайней мере, рационально отмахнуться: почему это происходит? Но в конце концов им пришлось признать факт и просто принять это. Так возникла теория квантовой физики.
И когда люди спросили ученых: «Как вы это объясняете? – это же нелогично!», они сказали: «Да, это нелогично, но это так и есть, и мы ничего не можем сделать. Мы должны прислушиваться к реальности. Если реальность нелогична, тогда, наверное, что-то неправильно в нашей логике, вот и все. Мы можем изменить логику, но не можем изменить реальность».
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 27 ноя 2021, 17:26

Именно это случилось, когда в мир пришел Будда. Он вошел в глубочайшее ядро вашей так называемой сущности и был тоже озадачен – что делать? Никакой сущности нет, а реинкарнация есть. И если бы он не был таким великим ученым, если бы он был просто обычным философом, он не стал бы говорить об этом факте – он выбрал бы одно. Будда очень нелогичен, и нелогичен потому, что абсолютно упорствует в том, чтобы не идти против реальности. Вот его настояние: мы должны слушать все, что бы ни открыла реальность. Мы не должны навязывать ей своих идеологий. Кто мы такие?
Если это факт, значит, что-то неправильно в нашей логике, в нашем языке, в самом нашем образе мышления. Мы должны изменить его, вместо того чтобы бежать от реальности. И он кажется самым абсурдным мыслителем в мире, потому что это одно из самых абсурдных утверждений: что ты не существуешь, но реинкарнируешь.
Явственно видно, что это абсурд. Если ты не существуешь, как ты можешь реинкарнировать? А он говорит: «Этого я не знаю. Вы не существуете, и вы реинкарнируете – это я знаю, я это вижу, я это увидел. И если вы хотите это увидеть сами, медитируйте. Идите глубже в свое существо, как вошел в свое существо я, и вы будете озадачены, придете в большое замешательство. Мало-помалу вы утвердитесь в реальности. И тогда вам придется изменить весь язык».
Будда изменил весь язык, весь философский стиль. Никогда раньше не было такого оригинального человека. Было почти невозможно его понять, потому что он не говорил тем же языком, что и вы; он приносил в мир какие-то новые видения.

Будда вносит настоящее видение, очень оригинальное. Он говорит: никакой души нет, но все же реинкарнация есть. Это квантовый скачок. И если ты понимаешь язык современной физики, то сможешь понять и Будду. понять Будду без понимания современной физики невозможно. Впервые современная физика провела параллель. Хайзенберг, Планк и Эйнштейн – они провели параллель. Материя исчезла; есть только энергия, в которой нет никакой сущности, никакой субстанции. И именно это говорит и Будда: анатта, не-сущность.

-Я смутно понимаю, что то, что остается, может быть бесформенным.

Нет, это не вопрос «смутного понимания». Интеллектуально, никакого пути к пониманию нет. Единственный путь – медитативный, экзистенциальный. Ты не рассчитываешь интеллектом, ты просто движешься более в медитацию, открываешь новое измерение видения. Никто не настаивал на медитации так, как Будда. Всем его методом была медитация.

А что такое медитация? Медитация – это постепенное становление «безмысленным»; не засыпая, оставаясь бдительным и все же оказываясь без мыслей. Как только мысли исчезают, все кристально ясно: что мыслитель – это только побочный продукт движущихся мыслей… Это был пучок мыслей и ничего больше. У него не было отдельного существования.

Тогда ты ходишь, но ходящего больше нет; тогда ты ешь, но того, кто ест, больше нет; тогда ты спишь, но спящего больше нет; тогда ты живешь, но нет никого, кто бы жил; тогда ты умираешь, но нет никого, кто бы умирал.

Ты – просто чистое пространство, в котором существуют миллионы процессов, в котором жизнь течет со всеми своими процессами, и ты остаешься неразвращенным ею. Ты как открытое небо… облака приходят и уходят.

Одно из самых красивых имен, данных Будде, – татхагата. Это означает: «Так пришел, так ушел». Нет никого, кто пришел, и нет никого, кто ушел, – только приход и уход. В этом смысл слова татхагата – просто процесс прихода и процесс ухода; нет никого, кто пришел, и никого, кто ушел.

Дзэнские мастера всегда говорили, что этот человек никогда не существовал, что человека по имени Гаутама Будда никогда не существовало. Да, несомненно, он пришел, и он также ушел, но он никогда не существовал. Это точно как процесс сновидения. Сон приходит и уходит, и к утру ты знаешь, что он никогда не существовал.

Как только ты понимаешь себя как чистое пространство, в котором происходят многие вещи, ты становишься отстраненным. Тогда ты становишься бесстрашным, потому что терять нечего, нет никого, чтобы что-то потерять. Тогда ты больше не полон страсти к жизни, потому что не воспринимаешь никакой сущности. Тогда ты не боишься смерти и не жаждешь жизни. Тогда ты не думаешь о прошлом и не проецируешь будущего. Тогда ты просто есть – такой же чистый, как и безграничное небо снаружи; ты тоже становишься чистым небом внутри. И встречу этих двух небес, внутреннего и внешнего, Будда называет нирваной.

Я смутно понимаю, что то, что остается, может быть бесформенным, но может ли у этого быть индивидуальная сущность?
Нет, у этого нет индивидуальной сущности.
Одна и та же волна не рождается дважды.

Правда. если ты посмотришь внимательнее ... Когда ты видишь, что к тебе приближается волна, ничто не приходит, волна никогда не приходит к тебе. Ты видишь, что она к тебе движется; она не движется. Одна волна просто помогает другим волнам возникнуть рядом с собой. Но это происходит так быстро, что создается мираж, иллюзия, – ты думаешь, что к тебе приближается та же самая волна. К тебе ничто не приближается.

Когда приближается одна волна, под влиянием этой волны возникают другие волны; в непосредственной близости – другая волна. Силой первой волны – вторая волна; силой второй волны – третья волна; силой третьей волны – четвертая, именно так возникают волны. Но они создают иллюзию того, что к тебе приближается та же самая волна. Они никогда не приближаются. Когда ты видишь, что далеко, на горизонте, возникает волна, она там и остается; она никогда не приближается к тебе.

можешь поместить кусок дерева посредине реки: этот кусок дерева приблизится к тебе, но пусть тебя это не обманывает – волна не приближается. Когда одна волна поднимается вверх, этот кусок дерева перемещается на другую волну; поднимается другая волна, и кусок дерева перемещается на третью. С поднимающимися и опускающимися волнами кусок дерева подплывает к берегу, но волны никогда не приближаются. Это научный факт. Только кажется, что они достигают берега.

Правильно, именно это и говорит Будда. Одна и та же волна не рождается дважды. Он не говорит, что ты реинкарнируешь, он просто говорит, что есть реинкарнация.

Но в определенном смысле мы можем сказать, что реинкарнируешь ты, потому что это будет продолжительностью. Одна и та же волна: волна А создает волну Б, волна Б создает волну В – это продолжительность; правильно слово «континуум». Это слово тоже происходит из современной физики: континуум.

Будда называет это сантати. Точно как у тебя рождается ребенок: он, в опредленном смысле, ты, и все же не ты, не совсем ты. У него будет своя собственная личность, но ты создал волну. Эту новую волну создает энергия матери и отца. Эта волна уйдет – отец может умереть, мать может умереть – эта волна будет продолжаться, эта волна создаст другие волны, по-своему, в свое собственное время. Сантати – континуум. Ты не рождаешься, только твои желания рождаются снова; поскольку тебя нет, ты не можешь переродиться. Поэтому, говорит Будда, если ты отбросишь желание, то никогда больше снова не родишься. Таким образом, если ты понимаешь всю тщетность желания и прекращаешь желать, отбрасываешь желание, тогда для тебя больше не будет рождения.

* * *
идея реинкарнации – ошибочная концепция. Это правда: когда человек умирает, он становится частью целого. Был он грешником или святым, неважно. Но у него было также нечто, называемое умом, памятью. В прошлом не была доступна информация, чтобы объяснить память как пучок мыслей и мысле-волн, но теперь это легче.
И в этом, как и во многом другом, Будда опередил свое время. Он был единственным человеком, который согласился бы с моим объяснением. Он дал намеки, но не смог предоставить никаких доказательств; в его распоряжении не было нужной информации. Он сказал, что когда человек умирает, его память – не сущность – путешествует в новое материнское чрево. Теперь мы можем это понять – что, умирая, ты оставляешь волны памяти в эфире. Если ты был несчастен, все твои несчастья найдут себе какое-то место; они войдут в какую-то другую систему памяти. Либо ты войдешь полностью в одно чрево – именно так кто-то вспоминает свое прошлое. Это не твое прошлое; это ум кого-то другого, который ты унаследовал.
Большинство людей не помнят, потому что не получают всей связки, всего наследия индивидуальной системы памяти. Они получают фрагменты оттуда и отсюда, и эти фрагменты создают вашу систему памяти. Очень немногие люди умерли в радости. Очень немногие люди умерли с осознанием не-ума. Они не оставляют за собой следа. Они не обременяют своей памятью никого другого. Они просто растворяются во вселенной. У них нет никакого ума, и у них нет никакой системы памяти. Они уже растворились в своих медитациях. Именно поэтому просветленный человек никогда больше не рождается.

Но непросветленные люди продолжают высвобождать, с каждой смертью, все возможные образцы страдания. Точно так же, как богатство привлекает еще большее богатство, страдание привлекает еще большее страдание. Если ты несчастен, за многие мили к тебе будет путешествовать несчастье – ты для него правильное проводящее средство. Это очень невидимое явление, как радиоволны. Они путешествуют вокруг тебя; ты их не слышишь. Как только у тебя появляется правильный инструмент, чтобы их воспринимать, они тут же становятся доступны. Но даже до того, как появилось радио, они путешествовали вокруг тебя.

Инкарнации нет, но страдание инкарнирует. Раны миллионов людей движутся вокруг тебя, просто в поисках кого-то, кто хочет быть несчастным. Конечно, в блаженстве человек не оставляет никакого следа. Человек пробуждения умирает таким же образом, как птица движется по небу, не оставляя ни пути, ни следа. Небо остается пустым. Блаженство движется, не оставляя никакого следа. Именно поэтому вы не получаете никакого наследия от будд; они просто исчезают.
У твоего собственного сознания нет никаких ран. Твое собственное сознание ничего не знает о страдании. Твое собственное сознание невинно и совершенно блаженно. Чтобы привести тебя в соприкосновение с твоим собственным сознанием, совершается каждое возможное усилие, чтобы отвлечь тебя от ума. Ум содержит все страдание, все твои раны. И он продолжает создавать раны таким образом, что, не став осознанным, ты даже не узнаешь, как он их создает.

Я учу вас наблюдению.
Единственный способ вырваться из образцов несчастья, древние они или новые, – свидетельствование. Я говорю, что это единственный способ, потому что никто еще не бежал из ума, не став свидетелем. Просто свидетель – и внезапно ты начинаешь смеяться над собственным несчастьем. Все наши несчастья так поверхностны – и, в своей основе, все они заимствованны. Если каждый станет бдительным и медитативным, в мире не будет ран. Они просто исчезнут. Они не найдут никакого дома и приюта. Это возможно. Если это возможно для меня, это возможно для каждого.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 26 янв 2022, 02:12

Часть вторая
Неведомое путешествие: понимая страхи и встречая их лицом к лицу
В поисках бессмертия

Мы продолжаем верить в собственную отдельность. Мы не отдельны – ни на мгновение. Вопреки вашим верованиям, вы – одно с Целым. Но ваше верование создает для вас кошмарные сны. Верить: «Я отделен» – значит создавать страх. Тебе постоянно приходится быть бдительным, оставаться на страже, чтобы океан просто не впитал тебя в себя. Тогда ты постоянно осознаешь, что смерть достигает тебя, и смерть разрушит твою отдельность.
Именно в этом и заключается смерть: смерть – это процесс того, что целое вновь предъявляет права на часть. Страх смерти так велик, он преследует тебя всю жизнь.
В то мгновение, когда ты отбрасываешь идею отделенности, страх смерти исчезает.
Поэтому состояние капитуляции – самое парадоксальное. Если ты умрешь сам, тогда ты вообще не сможешь умереть, потому что целое никогда не умирает; заменяются только его части. Если ты станешь одним с целым, ты будешь жить вечно: ты выйдешь за пределы рождения и смерти. Именно это и есть поиск нирваны, просветления, мокши, царства Божьего – состояния бессмертности. Но условие, которое нужно выполнить, очень пугающе. Это условие – что сначала ты должен умереть как отдельная сущность.
Именно в этом и заключается вся капитуляция: умереть как отдельная сущность, умереть как эго. И фактически, беспокоиться не о чем, потому что ты не отделен; это только верование. Поэтому умирает верование, не ты. Это только понятие, идея.

Это так, словно ты увидел веревку в темноте ночи и оказался под впечатлением, что это змея: ты убегаешь от змеи в огромном страхе, дрожа и покрываясь испариной. Потом кто-то подходит и говорит: «Не беспокойся – я видел ее при свете, и я прекрасно знаю, что это только веревка. Если ты мне не доверяешь, пойдем со мной! Я покажу тебе, что это только веревка». Именно это делали Будды веками: «Ихи пассико, идем со мной! Иди и смотри!» Они берут веревку в руки, чтобы показать тебе, что это только веревка; змеи вообще никогда не было. Весь страх исчезает, и ты начинаешь смеяться. Ты начинаешь смеяться над собой, над тем, каким был глупым. Ты бежал от чего-то такого, чего никогда не существовало! Но, существовало оно или нет, эти капли испарины были реальными. Страх, дрожь, ускоренное сердцебиение, кровяное давление – все эти вещи были реальными.

Нереальные вещи могут спровоцировать реальные, помните это. Если ты думаешь, что они реальны, они действуют для тебя как реальность – только для тебя. Это реальность сновидения, но оно может подействовать на тебя; это может подействовать на всю твою жизнь. Эго нет. В тот момент, когда ты станешь немного бдительным, осознанным и сознательным, ты не найдешь вообще никакого эго. Это будет веревка, которую ты по ошибке принял за змею – ты нигде не найдешь самой змеи.
Смерть не существует, смерть нереальна. Но ты ее создаешь. Ты создаешь ее, создавая отделенность. Капитуляция означает отбросить идею отделенности: смерть исчезает автоматически, страха больше нет, и весь аромат твоей жизни меняется. Тогда каждое мгновение полно такой кристальной чистоты… чистоты радости, счастья и блаженства. Тогда каждое мгновение – вечность. И жить таким образом – это поэзия. Жить из мгновения в мгновение, без эго, – это поэзия. Жить без эго – это изящество, музыка; жить без эго – значит жить, действительно жить. Такую жизнь я называю поэзией: жизнь того, кто сдался существованию.

когда ты сдаешься существованию, ты не отдаешь ничего реального. Ты просто отдаешь ошибочное понятие, просто отдаешь иллюзию, просто отдаешь майю. Ты отдаешь что-то, чего у тебя никогда не было. И отдавая то, чего у тебя не было, ты достигаешь того, что у тебя есть.
Знать: «Я дома, я всегда был дома и всегда буду», – это великий момент расслабления. Когда ты знаешь: «Я не посторонний, я не отчужден, не выкорчеван с корнем», «Я принадлежу существованию, и существование принадлежит мне», – все становится спокойным и мирным, тихим. Эта тишина и есть капитуляция. Слово капитуляция дает вам очень неправильное представление, словно вы что-то отдаете. Вы ничего не отдаете; вы просто отбрасываете сон.

Эго нужно; у него есть определенная функция. Даже когда человек сдался существованию, он продолжает использовать слово «я» – но теперь это только что-то утилитарное, ничего экзистенциального. Он знает, что его нет; он использует это слово, потому что не использовать его значило бы напрасно создавать трудности для других и сделало бы невозможным никакое общение. Оно и так невозможно! Общаться с людьми станет еще труднее! Таким образом, это только средство. Если ты знаешь, что это средство –утилитарное и полезное, но в котором нет ничего экзистенциального, – тогда оно никогда не создает для тебя никаких проблем.

Тело принадлежит земле; ты принадлежишь небу.
Тело принадлежит материи, ты принадлежишь существованию.
У тела есть пределы, оно родилось и умрет; ты никогда не родился и никогда не умрешь. Это становится твоим собственным опытом, не верованием.
Верование ориентировано на страх. Тебе хотелось бы верить, что ты бессмертен, но верование – это только верование: что-то ложное, нарисованное снаружи. Опыт совершенно другой: он бьет ключом у тебя внутри, и он твой собственный. И в то мгновение, когда ты знаешь, никто никогда не может поколебать твоего знания, ничто не может разрушить твоего знания. Весь мир может быть против этого, но ты все равно будешь знать, что не отделен. Весь мир может говорить, что души нет, но ты будешь знать, что она есть. Весь мир может говорить, что Бога нет, но ты будешь улыбаться – потому что этот опыт доказывает собственную достоверность, он самоочевиден.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 26 авг 2022, 19:30

Не враг, но друг

Смерть – это предназначение. Так и должно быть, потому что это исток – ты приходишь из смерти и уходишь в смерть. Жизнь – это только движение между двумя ничто, только полет птицы между двумя состояниями не-существа.

Если смерть предназначение, – а это так и есть, – тогда вся жизнь становится подготовкой, тренировкой для нее, – дисциплиной того, как умереть правильно и как умереть тотально и полностью. Вся жизнь состоит в обучении тому, как умереть. Но в человечество вошла концепция смерти как врага. Это основа всех неверных концепций, и основа того, что человечество уходит от вечного закона, Дао.

Человек воспринимал смерть как врага жизни, словно смерть против жизни. Если концепция такова, конечно, ты должен бороться со смертью, и жизнь становится усилием пережить смерть. Тогда ты борешься со своим собственным источником, борешься со своим предназначением, борешься с чем-то, что неизбежно случится. Вся эта борьба абсурдна, потому что смерти избежать нельзя.

Если бы это было что-то снаружи тебя, ты мог бы этого избежать, но она внутри. Ты начинаешь умирать вместе с началом дыхания, в то же самое мгновение. она всегда была с тобой, с самого начала. Это часть тебя, твой глубочайший внутренний центр, растет вместе с тобой и однажды приходит к кульминации, однажды приходит к цветению. Смерть росла в тебе все время, теперь она достигла вершины; а как только она достигает вершины, ты можешь снова исчезнуть в источнике.

Отсюда напряжение, отсюда тревога, боль человечества. Чем более ты борешься со смертью, тем более будешь тревожен, и это неизбежно. Если ты борешься со смертью, ты знаешь, что будешь побежден. Как ты можешь быть счастливым в жизни, которая окончится поражением? Как ты можешь быть расслабленным, спокойным, собранным? Но если смерть есть, как ты можешь быть расслабленным, молчаливым, спокойным и быть как дома? Если смерть враг, тогда по своей основе вся жизнь становится тебе врагом. Тогда каждое мгновение всюду падает тень; тогда каждое мгновение отовсюду эхом отзывается смерть.

Люди говорят: «Выживает сильнейший», «Жизнь – это борьба». Почему борьба? Это борьба, потому что смерть принимается как противник. Как только ты понимаешь, что смерть не противоположна жизни, но является ее внутренней частью, которая не может быть от нее отделена – как только ты принимаешь смерть как друга, внезапно случается трансформация. ты ни с кем не борешься, теперь ты можешь расслабиться, теперь ты можешь быть как дома. Как только смерть становится другом… – только тогда становится другом и жизнь. Если смерть – враг, глубоко внутри – враг и жизнь, потому что жизнь ведет к смерти.

Как ты можешь любить жизнь, если ты против смерти? Тогда твоя любовь – не более чем чувство собственности, твоя любовь – не более чем цепляние.

Как только ты принимаешь смерть, принятыми оказываются и многие другие вещи. если ты принимаешь смерть как часть жизни, тогда все остальные враги тоже принимаются как часть дружбы, потому что основное качество растворяется, качество жизни и смерти, существа и не-существа. Если эта основная двойственность разрешена, тогда все остальные двойственности – лишь поверхностные – растворяются. Внезапно ты приходишь домой – глаза ясны, в них нет никакого дыма, восприятие абсолютно ясно, вокруг тебя нет никакой темноты.

Мы называем смерть «кала», и мы так же называем время «кала»; кала означает и «время», и «смерть». Время есть смерть, смерть есть время. Если ты совершенно поглощаешь смерть жизнью, сознание времени просто исчезает.
Живя в безвременном мире, скалы счастливее человека; живя в мире, где смерть неизвестна, деревья блаженнее человека; не потому, что они не умирают, но смерть неизвестна. Животные счастливы и празднуют, птицы поют, все существование, кроме человека, находится в блаженном неведении относительно смерти.
Человек сознателен, и именно в этом его трудность. Сознание – обоюдоострый меч; он режет в обе стороны. Сознание может сделать тебя предельно счастливым, и такого счастья не знает больше ничто в существовании; оно может сделать тебя несчастным. Человек – двойная возможность; благодаря сознанию ему открываются две дороги. Сознание может стать благословением, но может стать и проклятием. Каждое благословение приходит с проклятием, и проблема в том, что от тебя зависит, что ты выберешь.
Сознание – это подзорная труба, ты можешь посмотреть в нее не с той стороны.


Человек, который осознает весь масштаб, будет наслаждаться этим моментом, как только может. Он будет течь. Он не будет беспокоиться о завтра, потому что знает, что завтра никогда не приходит. Он глубоко знает, что в конце концов нужно достичь только одного – и это его собственная сущность.
Живи, и живи так тотально, чтобы ты соприкоснулся с самим собой… И нет другого пути соприкоснуться с самим собой. Чем глубже ты живешь, тем глубже знаешь себя.
Сознание осознает, что в конце смерть. Если сознание осознает, что в конце смерть, возникает страх. Этот страх создает у тебя внутри постоянное стремление к бегству. Тогда ты бежишь от жизни. Человек, который боится смерти, будет бояться и жизни, будет бояться и любви, потому что любовь – это тоже цветок.
Сознание может принять два взгляда на жизнь. Один – бояться жизни, потому что посредством жизни приходит смерть. Другой – любить жизнь так глубоко, чтобы ты начал любить и смерть, потому что это глубочайшее ее внутреннее ядро. Первый подход приходит из мышления, второй – из медитации. Первый подход приходит из-за слишком многих мыслей, второй – из лишенного мыслей ума, из не-ума. Сознание может быть низведено до мыслей; мысли могут снова расплавиться в сознании.

Сознание – это река, поток: чем больше мыслей, тем более поток заморожен. Если мыслей слишком много, столько мысле-препятствий, нет никакой возможности потока. Тогда река замерзает полностью. Ты полностью мертв.
Но если река полностью течет, если ты расплавляешь льдины, расплавляешь все, что заморожено, все мысли… Именно это и есть медитация: это усилие разморозить все мысли. Их можно снова конвертировать в сознание. Тогда река течет, в реке есть течение, она жива, пульсирует жизнью, танцует, движется к морю. Море означает смерть. Река исчезнет, исчезнет навечно, станет одним целым с безбрежным, и у нее больше не будет никакой индивидуальности. У нее не будет собственного имени: Ганг больше не будет Гангом, Волга больше не будет Волгой. Они исчезают в необозначенном на картах.

Если ум боится, он становится водоворотом мыслей. Если ты тоже слишком думающий человек, постоянно думающий с утра до вечера, с вечера до утра: днем – мысли, мысли и мысли, ночью – сны, сны и сны, твоя река замерзла. Это тоже часть страха: твоя река настолько замерзла, что ты не можешь двигаться, и океан остается далеко. Если ты движешься, то впадешь в океан.
Медитация – это усилие тебя разморозить. Мысли мало-помалу тают, как снег, снова становятся текучими, ум становится потоком. Теперь ничто не преграждает ему путь, и он беспрепятственно движется к океану.
Если сознание становится медитативным, ты принимаешь смерть, и тогда смерть – не что-то отдельное, это ты сам. Тогда ты принимаешь смерть как отдых; тогда ты принимаешь смерть как окончательное расслабление; тогда ты принимаешь смерть как удаление от дел. Ты удаляешься от дел. Весь день ты тяжело работал, вечером приходишь домой и засыпаешь, удаляешься от дел. Жизнь подобна дню, смерть подобна ночи.

* * *
Но страх, тревога, невроз времени – это становится хроническим. словно твоей второй натурой стало постоянно осознавать, что время проходит, и бояться: «Я еще не смог жить, а время движется. Его нельзя восстановить; я не могу этого переделать; как только оно ушло, оно ушло навсегда. И с каждым днем жизнь сжимается, становится меньше, меньше и меньше».
Этот страх – не страх смерти, это страх времени, это страх непрожитой жизни – ты не был способен жить. Если жизнь приходит к осуществленности, страха нет. Если жизнь была оргазмическим опытом, глубокой поэзией, вибрировавшей у тебя внутри, песней, праздником, и ты прожил каждое мгновение во всей его тотальности – тогда страха времени нет. Тогда страх исчезает.
Ты готов, даже если смерть придет сегодня, ты готов: ты узнал жизнь. ты будешь приветствовать смерть, потому что откроется новая возможность. Раскроется новая дверь, новая тайна. «Я прожил жизнь. Теперь в дверь стучится смерть, и я прыгну в открытую дверь. Входи! – потому что жизнь я уже узнал и хотел бы узнать и тебя».
Решить проблему всегда радостно; она бросает вызов. Ты принимаешь вызов, движешься в него, и когда ты ее решаешь, происходит огромное высвобождение счастья.
Страх смерти – это страх времени. А страх времени – это страх непрожитых мгновений, непрожитой жизни.

Что же делать?
Живи больше, живи более интенсивно. Это твоя жизнь. Живи ее! Не думай, что чтобы умереть, нужна храбрость. Единственно возможная храбрость – тотально жить; никакой другой храбрости нет. Просто живи. И живи в тотальной свободе, так интенсивно, чтобы каждое мгновение трансформировалось в вечность. Если ты проживаешь мгновение интенсивно, ты движешься в вертикальное, ты выпадаешь из горизонтального.

Есть два вида отношений со временем: одно – плыть на поверхности океана, другое – глубоко нырнуть, двигаться в глубину.
Если ты просто плывешь по поверхности, то всегда будешь бояться, потому что поверхность – не реальность. Поверхность – это не океан, только граница, только периферия. Иди в глубину, двигайся в глубину. Проживая мгновение глубоко, ты больше не часть времени.
Если ты влюбляешься, глубоко влюбляешься, время исчезает, внезапно – времени нет. Ты движешься в глубину. Если ты любишь музыку, если у тебя музыкальное сердце, ты знаешь, что время останавливается. Если у тебя есть чувство красоты, восприимчивость и чувствительность – посмотри на цветок розы, и время исчезнет. Посмотри на Луну, и где время? Часы тут же останавливаются. Стрелки продолжают двигаться, но время останавливается. Если ты любил что-то глубоко, то знаешь, что трансцендировал время. Много раз тебе раскрывалась эта тайна. Ее тебе раскрывала сама жизнь.
Жизни хочется, чтобы ты наслаждался. Жизни хочется, чтобы ты праздновал. Жизни хочется, чтобы ты участвовал в ней так глубоко, чтобы ты не вспоминал прошлого, потому что в каждое мгновение ты идешь глубже и глубже. В каждое мгновение жизнь становится более и более красивой, более и более оргазмической, вершинным опытом. Мало-помалу, когда ты сонастраиваешься с вершиной, она становится твоим жилищем.
Именно так живет просветленный: он живет тотально и из мгновения в мгновение.

Кто-то спросил дзэнского мастера:
– Что ты делаешь, с тех пор как стал просветленным?
Он ответил:
– Ношу воду из колодца, рублю дрова в лесу, когда голоден, ем, когда мне хочется спать, сплю – вот и все.
Но хорошо помните: когда человек, достигший глубокого понимания собственного существа, рубит дрова, он просто рубит дрова; больше никого нет. Фактически, рубящего нет; есть только рубка дров. Рубящего нет, потому что рубящий – это прошлое. Когда он ест, он просто ест.
Другой великий дзэнский мастер сказал:
– Когда сидишь, сиди; когда ходишь, ходи. И, самое главное, не шатайся.

Время стало проблемой, потому что ты не жил правильно. Забудь обо всем мире! Сидя, сиди, ходя, ходи. И, главное, не шатайся. Сиди под душем, и пусть на тебя падает все существование. Небольшие вещи – делай их тотально. Тогда не нужно никакой медитации.

Медитация – не что иное, как способ научиться все делать тотально.
Как только ты этому научился, сделал всю свою жизнь медитацией, забудь о медитациях: пусть жизнь будет единственным законом, пусть жизнь будет единственной медитацией. Тогда время исчезает: когда исчезает время, исчезает и смерть.
Ты прожил свою жизнь. Если ты прожил, смерть становится самой вершиной всей жизни. Смерть – это высшая точка жизни, пик, кульминация.
Ты прожил все небольшие волны: еды, питья, сна, хождения, любви, – ты прожил маленькие и большие волны. Тогда приходит величайшая волна: ты умираешь. Ты и ее должен прожить во всей ее тотальности. Тогда человек готов умереть. Сама эта готовность – смерть самой смерти.

Именно так люди узнают, что ничто не умирает. Смерть бессильна, если ты готов ее прожить; власть смерти огромна, если ты ее боишься.
Непрожитая жизнь дает смерти власть. Тотально прожитая жизнь отнимает у смерти всю власть. Смерти нет.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

просто СоняАватара пользователя
Сообщения: 8877
Зарегистрирован: 09 апр 2011, 20:33
Откуда: Москва

Re: Стивен Левин «Кто умирает?"

Сообщение 06 сен 2022, 16:29

Мужество жить

Отбрось страх жизни… Потому что ты можешь либо бояться, либо жить; это в твоих руках. Чего тебе бояться? Ты ничего не можешь потерять. Ты можешь выиграть все. Отбрось все страхи и прыгни тотально в жизнь. Тогда однажды смерть придет как желанный гость, не враг, и ты будешь наслаждаться смертью более, чем наслаждался жизнью,
Если ты отождествлен с телом, конечно, будет постоянный страх того, что приближается смерть. Ты можешь жить, но жить только в страхе. Когда человек сидит на вулкане, и смерть возможна в любое мгновение? Когда одно известно точно – что приближается смерть – и неопределенно все остальное?
Ум – внутренняя часть тела, а тело – внешняя часть ума. Правильным выражением будет «тело-ум».
Тело – это твоя внешняя скорлупа, а ум – внутренняя.
Ты – за пределами того и другого.
Это прозрение – начало настоящей жизни.
Как начать это прозрение? Именно в этом и состоит вся медитация.
Начни свидетельствовать. Идя по улице, стань свидетелем. Наблюдай, как тело идет: ты из глубочайшего внутреннего ядра просто наблюдаешь, свидетельствуешь и замечаешь. Внезапно у тебя появится чувство свободы. Внезапно ты увидишь, что тело идет, а ты не идешь. Наблюдай, просто наблюдай, и внезапно у тебя появится ощущение совершенно другого качества бытия. Ты не тело. Тело больно, конечно, но ты не болен. Тело здорово, но это не имеет ничего общего с тобой.

Ты свидетель, наблюдатель на холмах… далеко за пределами. Конечно, ты привязан к телу, но не отождествлен с телом, укоренен в теле, но всегда за его пределами. Первая медитация – отделить себя от тела. И мало-помалу, когда ты станешь более и более острым в своем наблюдении тела, начни замечать мысли, которые постоянно продолжаются у тебя в уме. Но сначала наблюдай тело. его замечать легче, и для этого не понадобится большой осознанности. Как только ты сонастраиваешься, начни наблюдать ум.
Все, что только можно наблюдать, отдельно от тебя. Все, что только можно свидетельствовать, не ты: ты свидетельствующее сознание. Свидетельствуемое – это объект; ты – субъективность. Тело и ум остаются далеко, когда ты становишься свидетелем. Внезапно ты есть – без тела и без ума… чистое сознание, лишь чистота, невинность, зеркало. В этой невинности впервые ты узнаешь, кто ты такой. В этой чистоте впервые существование становится жизнью. Впервые ты есть. До этого ты просто спишь, и тебе снятся сны; теперь ты есть.
И когда ты есть, смерти нет.

Тогда ты знаешь, что будешь свидетельствовать и свою смерть. Тот, кто стал способен свидетельствовать жизнь, стал способен и свидетельствовать смерть, потому что смерть – не конец жизни; это сама ее кульминация. Это сам ее пик.
В смерти жизнь приходит к кульминации.
Поскольку ты боишься, ты упускаешь. Иначе смерть – величайший экстаз, величайший из всех возможных оргазм.
Ты знал небольшой оргазм секса. В сексе тоже происходит небольшая смерть. Некоторая жизненная энергия высвобождается из тела, и ты чувствуешь оргазмичность, освобождение от бремени и высвобождение. Просто подумай о смерти: высвобождается вся твоя энергия. Смерть – это величайший оргазм.
В сексуальном оргазме небольшая, крошечная часть энергии расслабляется. Даже тогда ты чувствуешь себя прекрасно. И тогда ты чувствуешь расслабление и глубоко засыпаешь; все напряжения растворены. Ты становишься гармонией. Думай о смерти как о высвобождении всей жизни, из каждой поры твоего тела вся жизнь высвобождается и возвращается к целому. Это величайший из всех возможных оргазм. Да, смерть – это величайший оргазм, но люди продолжают упускать его из-за страха. То же самое происходит с сексуальным оргазмом.

Однажды узнав смерть, ты примешь ее в полном праздновании. Ты будешь ее приветствовать. Это осуществление всей твоей жизни. Это цветение всего твоего жизненного усилия. Путешествие заканчивается. Человек возвращается домой.

В смерти ты не умираешь.
Случается только то, что энергия, данная тебе через тело и ум, высвобождается и возвращается в мир. Ты возвращаешься домой.
Если ты не умираешь правильно, то не достигаешь тотального оргазма, которым является смерть, и рождаешься снова, потому что упустил, и тебе нужна еще одна попытка. Существование с тобой очень терпеливо. Оно продолжает давать тебе больше и больше возможностей. У него есть сострадание. Если ты упустил эту жизнь, существование даст тебе другую. Если ты потерпел поражение на этот раз, тебя отправят обратно в мир, на другую сессию. Пока ты не осуществишь цели, ты будешь отправлен обратно снова и снова. Ты упустил на этот раз? Попробуй еще! Нет никакого личностного бога как такового, который дает вам жизнь. это вы сами.

Последняя мысль вечером будет первой мыслью утром. Последняя мысль этой жизни будет первой мыслью другой. Последняя мысль, когда ты умираешь в этот раз, будет первым семенем твоей следующей жизни. Но когда умирает Будда, человек, который достиг, просто умирает без мыслей. Он наслаждается оргазмом. Это так осуществляет, так тотально осуществляет, что нет необходимости возвращаться. Он исчезает в космосе. Не нужно снова воплощаться в теле. То, как ты умираешь, отражает всю твою жизнь и то, как ты жил.
Скупой человек умрет со сжатыми кулаками – все еще держась и цепляясь, все еще пытаясь не умереть, все еще пытаясь не расслабиться. Любящий человек умрет с открытыми кулаками, делясь… делясь даже смертью, как делился жизнью. Ты можешь увидеть, что все написано у него на лице: прожил ли этот человек жизнь полностью бдительным и осознанным. Если было так, тогда на его лице будет сиять свет; вокруг его тела будет аура. Ты приближаешься к нему и чувствуешь молчание – не печаль, а молчание. Бывает даже так, что если человек умер блаженно и в тотальном оргазме, внезапно рядом с ним ты почувствуешь себя счастливым. Когда ты умираешь, то высвобождаешь энергию, и с этой энергией – весь свой жизненный опыт. Кем бы ты ни был: печальным, счастливым, любящим или сострадательным – эта энергия несет в себе вибрации всей твоей жизни. Каждый раз, когда умирает святой, просто быть рядом с ним – великий подарок; просто быть орошенным его энергией – великое вдохновение. Ты будешь перемещен в совершенно другое измерение. Его энергия подхватит тебя, и ты почувствуешь себя опьяненным.
Смерть может быть полной осуществленностью, но это возможно, только если была прожита жизнь.
Не важно, что написано. Важно, как понято.

Пред.След.

Эзотерическая литература