Я проснулся

Изменить будущее легко. Для этого достаточно всего лишь стать настоящим. Источник - Эзотерика. Живое Знание

 

 

 

Я проснулся... Я очнулся... Я... обнаружил себя идущим по заснеженной ночной улице. Редкие фонари освещали мягким светом ровные ряды небольших домиков, сильно потрепанных временем и погодой. Я не помнил, как попал сюда. Я не помнил, а скорее, не знал этого места. Я… я не помнил, что было до этого момента… Кругом лежал чистый, свежий снег. Наверное, он шел уже давно, потому что не было никаких следов. И никого вокруг, чтобы спросить, где я сейчас нахожусь.

Первое, что пришло в голову — обернуться назад. Такие же дома, фонари, а дальше — плотная пелена снега. Постояв в некоторой растерянности, я все же решил продолжить начатый путь, надеясь выяснить по дороге, что меня сюда привело. Неопределенность ни пугала, ни тревожила. Скорее, это было любопытство. Я с интересом смотрел по сторонам. Мимо меня проплывали старые дома, покосившиеся заборы, голые деревья и ржавые гаражи. Этот маленький городок был очень уютным, несмотря на ветхий и заброшенный вид.

Заброшенный… А может, здесь никто и не живет? Вот и нет никаких следов… Но фонари… Или их кто-то зажег, уходя, но так и не смог вернуться? Странно… Почему, все-таки, у меня такое чувство, что здесь никого нет? Я всматривался в темные окна. Тюль, занавески, цветы на подоконниках… Цветы живые, значит их недавно поливали… Но,.. может быть, что-то случилось и все ушли? Почему же тогда так легко и спокойно? Да, непонятно...

Я задумчиво поглядел на фонарь, плавно раскачиваемый легким морозным ветерком. Одетый в легкую джинсовую куртку поверх тонкой футболки, я совсем не чувствовал холода. Было просто хорошо. Я ненадолго остановился, любуясь падающим снегом. Он был очень крупным и пушистым. В свете уличных огней снег искрился и сверкал словно россыпь драгоценных камней. С каждым моим движением огоньки меняли цвет, то вспыхивая, то угасая, подобно ночным звездам. Я взял горсть снега и подбросил высоко над головой, наслаждаясь мягким прикосновением падающих на лицо снежинок.

Я прислушивался к тихому хрусту под ногами. Слух улавливал какие-то едва заметные звуки ночи. Казалось, все вокруг о чем-то шептало, еле слышно, но как-то очень спокойно и торжественно. Я был совсем один в этом маленьком городе, но... я был совсем не одинок.

В раздумье продолжая путь, я остановил взгляд на старом деревянном домике. В одном из окон я увидел лежащий на боку цветочный горшок. Земля была рассыпана по всему подоконнику. Из земли едва виднелась опрокинутая фарфоровая фигурка маленькой птички. Рядом беспомощно лежал какой-то красивый цветок. Возможно, что-то случилось в этом доме. Или кто-то столкнул его в спешке и ушел, ничего не заметив. Первая мысль была — найти вход и поднять цветок. Я взглянул правее: за домом начинался длинный забор, посреди которого стоял черный автомобиль. Здесь к дому не подойти. Надо посмотреть с другой стороны.

Я повернул назад, чтобы осмотреть дом слева. И тут мне вдруг показалось, что кто-то смотрит мне в спину. От неожиданности я слегка вздрогнул. Снова перевел взгляд в сторону длинного забора. Никого не увидел. Может быть, кто-то сидит в машине? Я подошел, пригнулся и заглянул внутрь. Странно. Никого. Я обошел машину. На спинке заднего сиденья сидел плюшевый медвежонок персикового цвета, уткнувшись носом в заднее стекло автомобиля. В его игрушечных глазах как будто звучала просьба: «Не оставляйте меня, пожалуйста!» Мне стало жалко это плюшевое существо, и я, сам не зная почему, огляделся вокруг. Видимо, хотел найти того, к кому взывал этот печальный взгляд.

И только лишь сейчас я заметил, что за этим забором, в глубине двора стоял двухэтажный каменный дом, в окнах которого горел свет. Единственный дом, где горел свет... Я подошел к калитке и внезапно ощутил сильное волнение. Мне очень захотелось встретить кого-то, с кем можно было поговорить, спросить о чем-то, просто побыть вместе... Я нерешительно взялся за ручку, как будто мне предстояло принять какое-то очень важное решение.

Через несколько секунд я был во дворе. К дому вела узкая дорожка, всё остальное было засыпано снегом. Я подошел к двери. Постояв некоторое время, я сделал большой выдох и осторожно постучался. Никто не ответил. Чуть подождав, я решил постучаться более решительно. И тогда я услышал какой-то шорох, потом неторопливые шаги. Они приближались к двери. Я замер в ожидании.

Дверь приоткрылась, ослепив меня на пару секунд потоком яркого света. В дверном проеме появилась крепкая фигура высокого мужчины. Лицо его было воплощением суровой мужской красоты. Незнакомец с некоторым удивлением внимательно посмотрел на меня, потом заглянул за мое плечо, как будто искал кого-то еще. Я тоже обернулся, но никого не увидел.

- Я — Николай, — сказал незнакомец мягким баритоном и протянул мне руку. Я тоже представился и ответил рукопожатием. Он приоткрыл шире дверь и спросил, не желаю ли я войти. Я охотно согласился и последовал за ним.

* * *

Мы очутились в небольшой комнате, окрашенной серо-голубой краской. Местами краска была облуплена, и ее неровные кромки были похожи на какие-то причудливые и загадочные узоры. У единственного, но очень большого окна стояли рядом два письменных стола, такие же потертые и расцарапанные, как эти стены. Но почему-то они мне показались очень уютными. Сбоку от столов стоял высокий шкаф, возрастом разве что чуть моложе их. А вдоль большой стены располагались какие-то странные железные агрегаты с массивными рычагами, кнопками и стрелочными индикаторами. Они едва слышно гудели и что-то в них периодически тихо щелкало. Я хотел было спросить, что это такое, но, обернувшись, увидел, что мой новый знакомый вышел в соседнюю комнату. Заглянув в дверной проем, я не заметил там ничего особо привлекательного и решил пока получше осмотреться здесь. Я провел рукой по столу, как будто стараясь услышать, чем жили и о чем думали те, кто проводил за ним долгие часы, глядя в это большое окно, думая о чем-то своем: важном, серьезном, радостном, интересном...

Ход моих мыслей прервал негромкий стук за спиной. Это Николай принес в нашу комнату стулья.

- Ты здесь живешь? — спросил я, продолжая с любопытством осматриваться.

- Да, пока... — неопределенно ответил он, приставляя стулья к столам. — А ты... давно здесь?

- Я?... Да вот... только что, на этой улице... — Я немного растерянно махнул рукой в сторону двери.

- Понятно. Значит, это был не ты.

- Что? — не понял я.

- Вчера видел следы мужчины с собакой. А у тебя, похоже, собаки нет, — Николай подошел к окну и беглым взглядом осмотрел дорогу. — Значит, мы можем кого-то еще встретить.

- А что, я — первый, кого ты увидел?

- Пока первый.

- И... давно ты здесь?

- Пятый день.

- И каково это — чувствовать себя единственным во всей Вселенной?

- Поначалу все кажется странно и непонятно. В какой-то момент даже немного тревожно. А потом... как будто бы так все и должно быть. Ты заполняешь собой мир — и вот он уже обитаем.

- А когда ты встретил меня... Что стало с этим миром?

- С твоим появлением мир обрел новое содержание. И... оно мне тоже понравилось.

* * *

Какое-то время мы просто стояли у окна. Иногда, чтобы слышать и понимать друг друга, совсем не обязательно говорить. Тишина может поведать намного больше, чем самая увлекательная беседа. Главное — захотеть услышать. А мы слышали друг друга, и я очень хорошо это чувствовал. Лишь некоторое время спустя мне захотелось снова заговорить вслух.

- Снег очень красиво летит. В свете фонарей он похож на звезды.

- Да, я тоже любуюсь, — Николай подошел ближе. — Первые дни по ночам было темно. Я только вчера нашел эту штуку. — он показал на железные шкафы с рычагами и кнопками. — Вот, разобрался, как включается свет. Стало веселее.... Да, кстати, — спохватился Николай, — ты хочешь кофе?

- Кофе? — растерянно переспросил я.

- Я тут в одном месте нашел три пакетика, — не дожидаясь моего ответа, он направился в соседнюю комнату. — Первый вчера успешно испытал. Так что нам с тобой как раз по одному осталось. Снег недавно растопил, так что сейчас быстро вскипятим. Там, в шкафу, поищи себе кружку.

Я открыл дверцу шкафа. Несколько полок было завалено непонятными мне предметами, а на средней стояла стопка тарелок и три большие кружки. Мне сразу приглянулась белая кружка с нарисованными бабочками. Я поставил ее на стол и закрыл шкаф.

Николай вернулся с большой банкой кипятка и картонной коробкой, украшенной красно-шоколадными узорами.

- Тут еще три кусочка сахара. Я вчера немного полакомился, так что два — твои.

Я хотел было возразить, но оба кусочка уже звонко нырнули в мою чашку. Пришлось просто сказать спасибо. Вместо ответа я получил чайную ложку.

Тонкие струйки пара не спеша поднимались вверх, сливаясь и переплетаясь друг с другом, наполняя всю комнату волшебным кофейным ароматом. Я прикрыл глаза от удовольствия. В моем сознании проплывали какие-то неявные, но очень приятные и теплые образы. Время как будто замедлилось, чтобы позволить мне насладиться этим мгновением. За окном все так же падал белый, пушистый снег, медленно ложась на старые крыши домов и раскачиваемые легким ветерком ветви деревьев. А мы сидели у окна за старым письменным столом и наслаждались последней кружкой кофе...

* * *

Задумчиво проводя рукой по неровной поверхности стола, я неожиданно для себя прервал тишину:

- Я не помню, что было раньше. И не знаю, как здесь оказался.

- Тебя это беспокоит? — глядя в окно, спросил Николай.

- Не пойму... — неуверенно ответил я. — А еще я помню слова, смысла которых не знаю: ложь, торговля, власть... страх, ненависть... болезнь, война, голод... Ты не знаешь, что это?

- Нет.

- Странно...

- У меня тоже было много вопросов, на которые я не мог найти ответы. Но потом я понял, что все, чему не стоило быть, просто исчезло, вместе со всеми воспоминаниями.

- А ты еще помнишь свои вопросы?

- Забыл на следующий день, все до одного. И ты забудешь.

* * *

Наш разговор прервал какой-то странный звук. Как будто кто-то негромко стучался в окно. Я обернулся на звук и увидел большую голубую бабочку, бьющуюся о стекло.

- Откуда она здесь? — удивился я.

Николай едва заметно улыбнулся в ответ и аккуратно пересадил бабочку себе на руку. Свободной рукой он плавно открыл форточку и высунул на улицу ладонь. Бабочка быстро вспорхнула и полетела навстречу пушистым снежинкам.

- Разве она там не замерзнет? — запоздало встревожился я.

- А ты ночью замерз? — удивленно обернулся Николай.

Действительно, мне ведь совсем не было холодно. Странно... В памяти — связка: снег и холод. А сейчас... Может быть, снег уже стал другим? Или... Я снова взглянул на бабочку, парящую среди снежинок. И вдруг увидел рядом еще одну, только розовую бабочку. Еще мгновение — и они уже кружили вместе в красивом, сказочном танце. Они летели туда, где едва заметно занимался рассвет. Еще пара минут — и их уже было трудно разглядеть на фоне утреннего неба.

С легким порывом ветерка в комнату влетело несколько снежинок. Я вдохнул с упоением невероятный аромат зимнего воздуха. В нем было всё: покой и восторг, обжигающий холод и нежное тепло. И в этот момент я вдруг отчетливо почувствовал, что это и есть новое начало, новый шанс начать все заново. И у меня нет никакого желания оборачиваться назад.

* * *

Некоторое время Николай стоял неподвижно, глядя на розовеющий горизонт. Потом, будто бы что-то вспомнив, он выдвинул ящик стола и достал оттуда лист бумаги. Присев, он задумался на мгновение, потом взял лежащий на краю стола карандаш и начал что-то записывать. Николай писал быстро и уверенно, лишь изредка переводя взгляд на падающий снег. Казалось, что он полностью ушел в какой-то другой, известный только ему одному, мир.

Мне очень не хотелось его отвлекать: возможно, он делал сейчас что-то важное. Но все же любопытство взяло верх, и я спросил, что он так увлеченно пишет. Николай не спеша поднял голову и задумчиво ответил:

- Я... пишу о будущем.

- А откуда ты знаешь, каким оно будет? — удивился я.

- Оно будет таким, каким я его напишу, — спокойно ответил он и снова перевел взгляд на бумагу.

Да, похоже, мне еще многое предстояло осмыслить... С некоторой завистью я смотрел, как смело он заполняет лист ровными строками. Чуть помешкав, я неуверенно спросил:

- А можно я тоже что-нибудь напишу?

- Конечно, — с удивлением ответил Николай. — Бумаги же много.

Он выдвинул ящик стола и выложил передо мной стопку чистых листов. Порывшись в глубине ящика, он достал пару карандашей и шариковую ручку. Я сел рядом и приготовился писать. Но, видимо, это не так просто, как кажется со стороны. А может быть, и не каждому дано. Продолжая держать карандаш, я просто смотрел в окно. И будущее, которое я видел перед собой, умещалось у меня в одно простое слово: счастье. Стоило ли писать на бумаге всего одно слово?

* * *

Я снова посмотрел на чистый лист. Его пересекала по диагонали яркая розовая полоса. Выглянув в окно, я увидел, что уже совсем рассвело. Наверное, я очень долго сидел в раздумье. Николай уже не писал. Он просто смотрел на рассвет. Аккуратно сложив стопкой листы, он встал, походил по комнате, и снова остановился у окна, будто пытаясь к чему-то прислушаться. Потом резко обернулся и подошел к столу. Он свернул в трубочку записи и засунул в карман куртки. Немного подумав, он положил в свободный карман ручку. Потом открыл ящик стола и достал из него два карандаша и несколько чистых листов.

- Ты как будто надолго уходишь… — почему-то немного испугавшись, осторожно спросил я. Он медленно обернулся, как-то рассеянно взглянув на меня:

- Я не вернусь обратно.

Мне показалось, что он был уже где-то очень далеко отсюда. У меня похолодело на душе. Я только что обрел какую-то реальность, только что познакомился с человеком, пока единственным человеком в этом неизвестном мире, и вдруг…

- А как же… — чуть было я не сказал: «Как же я? А обо мне ты подумал?" Но вдруг, словно горячий воздух, стыд разрумянил мое лицо. Он заметил мое замешательство и с некоторым удивлением спросил:

- Ты разве не идешь со мной?

Его слова словно сбросили камень с души.

- Я думал, ты один… — Я стал торопливо размышлять, что бы я взял с собой туда, в неизвестность. Почему-то первое, что пришло в голову, – это найти бумагу и карандаш, чтобы тоже о чем-то писать. Я стал выдвигать ящики столов и шарить среди исписанных листов и потрепанных книг. Он обернулся в дверях и спросил, что я там ищу. Я ответил, что тоже хочу писать о будущем мира и ищу чистую бумагу. Он ответил, что взял всё для нас двоих.

Оглядев напоследок комнату, Николай подошел к приборному щитку и опустил рубильники. Фонари на улице погасли. Возможно, кто-то зажжет их снова. Но это уже будет после нас. Дождавшись, когда я выйду на улицу, он выключил в комнате свет и аккуратно прикрыл за собой дверь.

* * *

Я глубоко вдохнул пьянящий утренний воздух и направился по хрустящему свежему снегу к калитке. Снег падал гораздо реже, чем вчера. Но снежинки были такими же крупными и пушистыми. Ослепительно яркое Солнце играло на снегу фантастическим фейерверком красок. И от этой игры света у меня немного кружилась голова. Теплые лучи мягко ласкали лицо и руки, вызывая чувство покоя и безмятежной радости.

Выйдя за калитку, я заметил, что черная машина, стоявшая здесь ночью, исчезла. Нет, не уехала: она просто исчезла. На снегу были четкие следы от колес. И посреди этих следов лежал плюшевый мишка персикового цвета. Пораженный увиденным, я рассказал об этом Николаю. В отличие от меня, он совсем не удивился.

- Видимо, за этой машиной уже никто не придет. Поэтому она исчезла, — спокойно пояснил он. — А вот мишка, похоже, дождется своего хозяина. Или хозяйки... — Николай поднял плюшевого медвежонка и, аккуратно отряхнув от снега, посадил на перекладину забора.

- Так это... теперь всё так будет? — я с трудом привыкал к этой новой реальности.

- Конечно. А зачем природе то, что никому не нужно? Вот позавчера в конце этой улицы стоял дом в десять этажей. Теперь его нет. И стало гораздо просторнее.

Я вдруг вспомнил про упавший цветок в окне соседнего дома. Я ведь так и не помог этому цветку. И, перед тем, как уйти, я решил исправить ситуацию. Но каково же было мое удивление, когда я увидел совершенно чистый подоконник! Цветка не было, и кто-то убрал всю землю. А посередине аккуратно стояла фарфоровая птичка, с задорным любопытством разглядывая меня из окошка. Что ж, мне оставалось только порадоваться за тех, кого дождался этот цветок.

Я обернулся на дорогу, по которой пришел вчера. Вдаль уходили заснеженные деревья и три деревянных домика, стоящие в небольшом отдалении друг от друга. Я пожелал счастья тем людям, которые придут в эти дома.

На дороге четко виднелись две пары следов — женские и детские. Они направлялись в сторону восходящего Солнца. Я улыбнулся и пошел вслед за ними. Впереди возвышался небольшой холм. Я не знал, что увижу за этим холмом. Не знал, долго ли мне придется идти в поисках нового и неизведанного. Но одно я знал точно: там я найду то, ради чего стоит жить...

2017 год.

(Из серии «Сны наяву или Воспоминания о будущем»)

Автор: Павел Ломовцев (Волхов)

Рейтинг: 1.17 (Проcмотров: 1034)

Читайте раздел Проза на портале эзотерики naturalworld.guru.