Далай-лама: для чего нужно помнить о смерти?

Помнить о том, что мы умрем, очень полезно. Почему? Если мы не задумываемся о смерти, то будем легкомысленно относиться к духовным практикам. Мы растратим свою жизнь впустую, не анализируя, какие мысли и поступки продлевают страдание, а какие — приносят счастье. Источник - Эзотерика. Живое Знание

Не задумываясь о том, что можем вскоре умереть, мы легко попадем в ловушку кажущегося постоянства, убеждая себя: «Я умру, но это будет когда-нибудь потом, не скоро». А когда приблизится смерть, даже если мы захотим сделать что-то полезное, у нас на то не окажется сил. Многие тибетцы поступают в монастырь еще совсем молодыми людьми. Они изучают тексты о духовных практиках, но когда подходит время применить эти знания на деле, выясняется, что они по какой-то причине к этому неспособны. Это происходит потому, что у них нет истинного понимания непостоянства.

Если после размышлений о духовной практике мы приходим к выводу, что нам совершенно необходимо уйти в затворничество на несколько месяцев или даже лет, то это знак того, что нами движет понимание непостоянства. Но если это решение не подкреплять периодическими размышлениями о разрушительной силе непостоянства, то практика постепенно утрачивает силу. Именно поэтому некоторые люди и проводят в затворничестве не один год, но это никак не сказывается на их последующей жизни. Итак, созерцание непостоянства не только побуждает нас к серьезной практике, но и наполняет ее новой силой.

Осознание неизбежности смерти и понимание, что время ее прихода неведомо, служит хорошим стимулом. Это как если бы друг постоянно напоминал нам: «Будь осмотрителен, прояви усердие — еще один день проходит».

Возможно, мы даже решим оставить дом и уйти в монастырь. Там мы получим новое имя и новые одежды. В монастыре у нас будет меньше повседневных забот. Мы должны будем пересмотреть свое отношение к жизни и устремиться к более высоким целям. Однако если в монастыре нас будут увлекать поверхностные мысли о сиюминутном: о вкусной еде, хорошей одежде, более комфортном жилье, приятных беседах, друзьях и знакомых; если мы и здесь станем наживать врагов, когда что-то будет нам не по нраву, станем ссориться и драться, то жизнь наша окажется ничуть не лучше той, что была у нас до прихода в монастырь. Скорее, она будет даже хуже. Помните, недостаточно отказаться от этих поверхностных мыслей и поступков из опасения дурно выглядеть в глазах друзей, которые тоже находятся на пути. Изменения должны произойти на внутреннем уровне. Это верно как для монахов и монахинь, так и для светских людей, занимающихся духовными практиками.

Возможно, нас убаюкало чувство постоянства, мы думаем, что умрем нескоро, и пока мы живы, нам нужны очень хорошая еда, одежда и приятное общение. Чтобы заполучить все те волшебные вещи, которые нас окружают, даже если обладание ими не имеет смысла с точки зрения долгосрочной перспективы, мы пускаемся на всевозможные ухищрения и совершаем самые необдуманные поступки — берем кредиты под высокие проценты, смотрим свысока на собственных друзей, затеваем судебные тяжбы. И все это лишь для того, чтобы получить больше, чем нам в действительности необходимо.

Когда мы посвящаем жизнь накоплению материальных благ, деньги становятся для нас важнее приобретения новых знаний. Даже занявшись духовными практиками, мы не можем полностью сосредоточиться. Если из книги выпадет страница, мы подумаем, а стоит ли наклоняться, но если упадет на землю денежная купюра, мы бросимся ее поднимать. Повстречав кого-то, кто посвятил жизнь духовному росту, мы можем восхититься его целеустремленности, но и только. Но если мы увидим человека в дорогих одеждах, кичащегося своим богатством, то исполнимся завистью и с все возрастающей привязанностью будем стремиться к обладанию такими же прекрасными вещами. Мы не остановимся ни перед чем, лишь бы достичь своей цели.

Когда мы целиком поглощены стремлением к материальным благам, наши омрачающие эмоции усиливаются, а это, в свою очередь, влечет за собой все новые дурные поступки. Эти негативные эмоции приносят одни неприятности, создавая неудобства для нас и окружающих. Даже если мы вкратце ознакомились с этапами пути к Просветлению, влечение к материальному благополучию и общению с множеством людей заставляет нас использовать полученные знания для того, чтобы устремляться к поверхностным ценностям этой жизни и с медитативной сосредоточенностью культивировать тягу к друзьям и ненависть к врагам, всеми возможными способами потакая своим омрачающим эмоциям. На этом этапе, если мы услышим о настоящей, благотворной практике, то подумаем: «Все это так, но…». Одно «но» следует за другим. Опыт существования в безначальной цепи перерождений приучил нас к омрачающим эмоциям, а теперь, в добавление к этому, мы делаем основой своей духовной практики поверхностные ценности. Это еще более ухудшает положение, заставляя нас отвергнуть то, что действительно может оказать нам помощь.

До тех пор пока нами движет подобное вожделение, мы не найдем покоя. Мы не сделаем счастливее других, и уж конечно не станем счастливее сами. По мере того, как мы все больше сосредоточиваемся на себе — «мое то, мое это», «мое тело, мое благополучие», любой, кто преградит нам путь, немедленно становится объектом нашего гнева. Мы дорожим «своими друзьями» и «своими родственниками», но они не могут помочь нам в рождении и смерти. Мы приходим в этот мир одни, и уйдем из него тоже одни. Если бы друг мог сопровождать нас в момент смерти, привязанность имела бы смысл. Но это не так. Если бы в момент рождения в совершенно незнакомом мире друг из прошлой жизни мог как-то помочь, об этом стоило бы задуматься. Но он ничего не может для нас сделать. Так почему же все годы между рождением и смертью мы упорно твердим «мой друг», «моя сестра», «мой брат»? Это упорство не приносит никакой пользы, а лишь порождает еще большее смятение, вожделение и ненависть.

Придавая слишком большое значение друзьям, мы тем самым уделяем и врагам больше внимания, чем они заслуживают. Когда мы рождаемся, мы никого не знаем и никто не знает нас. Несмотря на то, что все мы в равной мере хотим счастья и не желаем страдать, лица некоторых людей нам нравятся больше, о них мы думаем: «Это мои друзья». Лица других людей нам нравятся меньше, и о них мы думаем: «Это мои враги». Мы разделяем людей на «своих» и «чужих», настойчиво стремимся приблизиться к первым и культивируем неприязнь ко вторым. Приносит ли это пользу? Нет. Огромное количество энергии расходуется в заботах о самых поверхностных явлениях этой жизни. Глубина уступает банальности.

Если мы не занимались духовными практиками, и в день смерти вокруг соберутся плачущие друзья и другие люди, что были связаны с нами при жизни, из которых никто не напомнит нам о добродетельной практике, то это лишь усугубит тревогу, и нам некого будет винить, кроме себя. В чем же заключалась наша ошибка? В том, что мы не размышляли о непостоянстве.

Рейтинг: 1.75 (Проcмотров: 6013)

Читайте раздел Буддизм на портале эзотерики naturalworld.guru.