Мудрость тела, или Репортаж из нулевой зоны

Здесь я описываю свой опыт, который испытал в нулевой зоне. Этого опыта я не ожидал. Это был своего рода "побочный продукт". Я искал определённые ответы в своём сознании, но неожиданно для самого себя обнаружил совсем другие. И обнаружил их там, где не ожидал. В своём теле. В осознании мудрости тела. Так что начну я с сознания, но основной разговор пойдёт о теле. Это своего рода репортаж из нулевой зоны, проще говоря - из нулёвки. Источник - Эзотерика. Живое Знание

---

• Вы приходите в мир как целость
• Воспитание хрустальных стеклянными
• Совершенство былой целости и собирание себя из осколков
• Воссоздание в себе изначального света
• Возврат к своей настоящести
• Тело как проявление истинной мудрости Жизни
• Тело как материя и источник Жизни
• Познать своё тело - шаг к познанию единства
• Принятие своего тела как носителя Жизни
• Осознание тела для понимания Вечной Жизни
• Отзывы и комментарии (2)
• Рекомендуем по теме
• Статьи по теме

Вы приходите в мир как целость

Начну издалека. Вот, вы родились. А родились вы, как и любой другой, настоящим. Целым. Проявлением Бога в этом Мире. Вы были целая хрустальная ваза. Из цельного куска горного хрусталя. Созданного самой природой. Хрусталь это то, что от Бога, сам Бог в вас, душа. Когда свет касается её граней, она начинает искриться. Вокруг неё появляется радуга. И если её поместить в любую комнату, то эта комната сразу становиться уютной и нарядной. Комната, обстановка в ней — это ваш внутренний мир. На стенах начинают играть разноцветные блики, и появляется ощущение праздника. И даже в темноте она мерцает своими гранями, превращая саму темноту из пугающей в сказочную, обещая показать добрые чудеса.

И вас нужно было только сохранить. Но вас не сохраняли, вас воспитывали. А воспитание в современном виде это, по сути, подгонка под существующий социум. А люди напридумывали, насоздавали стекла — всякие «нужно», «важно», «это вот такое, а это вот этакое», «нельзя», «можно». Это то, что насоздавал социум, то, что он внушает вам, что это важно для вас. Но во многих случаях это важно не для вас, а для него - для внешнего мира, для социума. Отличий стекла от горного хрусталя много, но главное различие между горным хрусталём и стеклом это то, что горный хрусталь создан природой, а стекло искусственно.

Воспитание хрустальных стеклянными

Воспитывает социум. Но социум состоит из конкретных людей. И тут уж кому как повезёт, кто его воспитает. Есть те, в ком много этого хрусталя, а есть почти полностью стеклянные.

Нет, конечно, воспитывать-то надо. Просто необходимо. Кто же против? Вопрос в другом – волк может воспитать только волка, пусть и не по телу, а по духу, по поведению, как Маугли. И стеклянный может воспитать только стеклянного. А хрустального только хрустальный. То есть родители и социум, не виноваты в том, что они разрушают хрусталь в детях, они просто не могут показать им правильный блик. Их самих так же воспитали.

А основа воспитания это подражание. Делай, как я. Вы должны отразить свет так, как вам показали. Дать такой же блик. А если это блик от стекла? Вы просто не можете дать такой блик - вы ведь пока состоите из хрусталя. Но вы уже усвоили, что правильный блик должен быть именно таким, как вам показали. И вы стараетесь его повторить. Так же блик, который вам показали, может давать не только стекло, но и, скажем, разбитый, а потом склеенный хрусталь. А от склеенного свет идёт уже искажённо.

Вы пыжитесь повторить. У вас уже есть воля. Пусть детская, но воля, которая упорно гонит свет в вашем хрустале, именно так, как вам показали. Вы начинаете деформировать свой хрусталь. И ваш хрусталь не выдерживает – даёт трещину. Пусть маленькую, почти пока незаметную.

Но хрусталь всё-таки пока прочен. Пусть он и в мелких трещинках, но ваза пока целая. Вспомните своё детство. Мир играл ослепляющими красками, был огромен и безграничен. В нём было множество чудес, которые только и ждали, чтобы вы их увидели. И вы видели их. И в этом мире была жива сказка. Да, собственно, она и не была сказкой. Это была быль, которая окружала вас и обещала быть с вами и в будущем. И будущее было прекрасно. Обиды и разочарования быстро забывались и сваливались с вас, не прилипая к вам. Всё было значительно и имело огромный смысл, который вы чуяли не умом, а сердцем. «Правильно или неправильно» решало сердце, а не ум. Логике ума там не было места. И всё было до предела просто. Захотел – сделал.

Но вот вы немного подрастаете и всё больше входите, вживаетесь в социум. С его правилами, запретами, необходимостями. Вас окружает всё больше людей с их поведением, взглядами на жизнь. Вы уже сами начинаете многое понимать: не принимать или отвергать сердцем, а именно понимать умом. Ум, по мере своего развития, всё сильнее начинает диктовать свои условия. И уже появляется не сердечное «правильно-неправильно» (а скорее, «естественно-неестественно», «существует — не существует»), а умственное – «выгодно-невыгодно». Но ум маскирует это под то самое «правильно-неправильно». И вот ваш хрусталь в конце концов не выдерживает и начинает потихоньку осыпаться осколками. То в одном месте, то в другом, Детство кончается. У некоторых кончается, путём и не начавшись.

Совершенство былой целости и собирание себя из осколков

Эта ваза вам дорога. Вы не можете её утратить. Когда ваза была целой, вы знали, что такое… хочется сказать – совершенство. Но нет, не совершенство, скорее – естественно, как должно быть, как есть. Это есть, и всё тут. И теперь, когда ваза начала осыпаться, то вы начали понимать, что без вазы жить невозможно. Ваза это вы сами. Начинается некий раздрай. Вы уже не ребёнок, но и не взрослый. И вы начинаете собирать себя. Делать себя. Вы начинаете ремонтировать вазу.

И вот тогда-то выясняется, что вокруг вас в вашем внутреннем мире, в вашей комнате, полным-полно стеклянных осколков, которые понапихал туда социум. Все эти: «надо», «нужно», «необходимо», «нельзя», «можно», «а что подумают другие», «это должно быть вот так, а вот то – эдак». Пока вы были целой хрустальной вазой, вы их и не видели, не замечали. Они не довлели над вами. Вы же были целыми, всё равно их некуда было вставлять. Валяются и валяются себе. Но вот теперь, когда ваша хрустальная ваза начала осыпаться, то её осколки смешались со стеклянными.

Вы ещё помните, как вам было хорошо в детстве. И вы начинаете ремонтировать вазу, вставлять на место выкрошившихся осколков те, что есть в вашей комнате, в вашем внутреннем мире. По сути, начинаете строить себя из этих осколков, стараясь чтобы вам было хорошо, как в детстве, но уже с учётом социума, с учётом внешних обстоятельств. И это собирание себя, сборка вазы, происходит где по голосу сердца, а где уже и с всё более крепнущим голосом ума. И если сердце безошибочно берёт хрустальные осколки, то ум чаще хватает стекло. И где сердце соединяет осколки, снова превращая их в единое целое, сращивая вновь, там ум подбирает и соединяет где стекло, а где и хрусталь логикой, мыслями – клеем.

А разрушение вазы между тем всё продолжается. У кого быстрее, у кого медленнее. И всё это время идёт её ремонт. Происходит взросление.

Процесс разрушения и ремонта вазы растянут во времени, ваза осыпается небольшими осколками, и ремонт каждый раз тоже небольшой, и потому процесс незаметен.

И вот постепенно, по мере вашего взросления, появляется, по сути, другая ваза. Этакая солянка из хрусталя и стекла. Это вы и есть. Вы ставите её посреди комнаты – вашего внутреннего мира. Но прежнего чуда не происходит. Не появляется радуга, блики какие-то мутные и жёлтые. И даже самая нарядная комната не выглядит уютной. Да и нарядность какая-то неполная. Недоговорённая. Не такая, какая она есть на самом деле. А темнота стала уже просто темнотой, а то и того хуже — в ней начали поселяться воображаемые чудовища, которые стали, для вас, вполне себе материальными и настоящими.

Во многих местах вы приклеили стеклянные осколки, которые вроде идеально подходят к местам, в которые вклеены. Но стекло — не хрусталь. И оно никогда не даст той игры света, который испускает хрусталь. А в некоторых местах хрусталь как будто и не склеен, выглядит целым. Как будто здесь осколки вновь срослись в одно целое.

В ком-то больше хрусталя, в ком-то меньше. А кто-то и почти весь из стекла. Кто-то хорошо вписался в социум, кто-то не очень. Здесь всё определяется тем, чего больше в самом социуме - стекла или хрусталя. То есть какие блики излучает общество, стеклянные или хрустальные. И многие, очень многие, будут стараться повторить, излучать именно эти блики. И если в социуме много стекла, и, соответственно, он излучает стеклянные блики, то тогда хрусталь будет осыпаться из вашей вазы и туда будет вклеиваться стекло. И наоборот.

В процессе жизни происходит постоянная перестройка вашей вазы. Что-то отпадает само, что-то вы отколупываете сами, и на их место туда вклеиваются или, если это делается через сердце, вращиваются другие осколки. Хрустальные или стеклянные. Но даже если вам удалось собрать все до единого осколки и все они именно хрустальные, то ваза всё равно не даст нужного эффекта. Причиной тому клей. Часть вашей вазы, ту которую собирал ум, – склеенная. Клей хоть и прозрачный, но ведь не хрусталь. А целая ваза давала такой эффект именно потому, что была целой. Свет шёл в толще её стенок, по её граням, не прерываясь. Теперь же, в склеенной части вазы, он играет только в каждом осколке отдельно и, доходя до места склеивания, обрывается. И каждый осколок теперь играет сам по себе, не создавая общую игру света, не рождает чудо. Клей – это мысли, логика. Они решают, что вот этот осколок должен быть соединён вот с этим. То есть вы собрали вазу умом, а не сердцем.

А стеклянные и хрустальные осколки так и будут лежать в вашем внутреннем мире. В вашей комнате. Потому что, подсознательно вы будете беречь хрустальные осколки, будете стремиться к «прекрасно», которое когда-то давала вам та, целая, ваза. Но где именно хрусталь, а где стекло, вы не будете знать, и поэтому будете беречь всю кучу, и стекло, и хрусталь. Вдруг в этой куче остался хрустальный осколок? Да и стекло, глядишь, где и пригодится в жизни.

Воссоздание в себе изначального света

И вот кто-то живёт в бликах хрусталя, а кто-то в стеклянных бликах. А у кого-то уже и бликов нет. Затекло всё клеем, он перестал быть прозрачным, и всё затуманилось. И свет уже с трудом проникает сквозь эту засохшую накипь.

Причём в бликах хрусталя может жить и совсем простой человек, который никогда и не мыслил о высоком. Просто жил, трудился, растил детей. Но вот жил он по сердцу. Как сердце и совесть подскажут. И хлебнул лиха немало, но его жизнь была светлой. Потому как даже в самую лихую пору его хрусталь светил ярко. И не променял он этот свет на сиюминутное избавление от лиха, если бы согласился на стеклянные вставки. Но таких относительно немного.

Но есть ещё и такие, что очень хорошо запомнили, каково это – быть целой вазой. Или они вдруг вспомнили это, или им очень ярко напомнили об этом. И вот такие начинают очень остро чувствовать, что они – не целая ваза. То есть быть склеенной вазой для них – сильнейший дискомфорт. Их основной целью становится воссоздать в себе целую, чисто хрустальную, без стеклянных вкраплений вазу. И они начинают сборку - где умом, где сердцем. Набираются опыта. Даже их ум со временем учится отличать стекло от хрусталя. И вроде некоторым даже удаётся собрать относительно - более-менее - чистую вазу. И многие соединения уже не склеены, а именно срощены. Но стекла в них ещё хватает.

И вот когда критическая масса срощенного, то есть целого, хрусталя в них начинает превышать стекло и склеенный хрусталь, то в некоторых из них начинается внутренний конфликт. Образно, целые куски хрусталя начинают остро чувствовать неполноценность склеенных частей, даже если это не стекло, а просто склеенный хрусталь. Это как заноза в здоровом теле.

Это не значит, что целого хрусталя стало больше, чем склеенного и стекла вместе взятых. Нет, просто его стало достаточно, чтобы чувствовать в себе неестественное.

Некоторые используют это новое чувство, как отличный индикатор для распознавания чистого хрусталя, берут это себе на вооружение для дальнейшего строительства целой вазы. И знай себе строят себя дальше, даже в условиях внутреннего конфликта, превращая его в свою силу.

А других так цепляет этот внутренний конфликт, что они уже не могут функционировать дальше. Если они полностью отдаются этому внутреннему конфликту, то они становятся этакими неосознанными максималистами. И вкрапления стекла и склеенного хрусталя уже воспринимают как полную неполноценность всей вазы в целом. А значит, и нечего такой пользоваться. И они берут вазу и бьют по ней, стараясь разнести вдребезги все склеенные части – неважно хрусталь это или стекло. Зачастую задевая то, что было реально восстановлено. Не слушая предостережений ума о невозможности дальнейшего функционирования, о последствиях такого поступка. А потом выметают, не разбирая, все осколки из своей комнаты – внутреннего мира. Но, как правило, это делается неосознанно. И человеку кажется, что его мир внезапно рухнул по непонятным причинам. Можно сказать, что это цельный хрусталь разнёс склеенный хрусталь и стекло.

Возврат к своей настоящести

Это погружение в такой конфликт некоторые называют «нулевая зона».

И вот ты, выхолощенный и потерявший ориентиры, сидишь в своей пустой комнате и не знаешь, что делать дальше. На полу валяется один единственный сильно облупленный кусок целого хрусталя. По сути, донышко.

Но, и ещё раз но. Ты здесь, в своей комнате. Ты жив, а не лежишь в деревянном ящике, и у тебя есть этот самый цельный кусок хрусталя от твоей вазы. Только он и делает живое живым. И, когда это доходит до тебя, ты поднимаешь этот самый кусок. Ты смотришь на него и начинаешь… Вспоминать? Нет, не то, не вспоминать. Скорее, ты начинаешь видеть через этот кусок, какой была та ваза. Начинаешь ощущать те ощущения, когда ваза была цела. И всё это без мыслей, без эмоций, ощущая это каким-то глубинным чувством. Ты как бы сам становишься этой вазой. Чувствуешь, как через тебя проходит свет, преломляется внутри тебя, вспыхивая при этом чудесными бликами. Чувствуешь, как он проходит дальше, сквозь тебя, и летит дальше, высвечивая всё, что тебя окружает,  и всех, кто тебя окружает.

Ты оглядываешь комнату, и видишь, что краски стали чуть ярче, запахи чуть сильнее, звуки от окна чуть громче. Ты переводишь взгляд вновь на кусок хрусталя и с удивлением обнаруживаешь, что он стал больше. Немного, но довольно заметно больше. И обстановка в комнате и сама комната стали чуть-чуть более яркими. Что за... ? И тут до тебя доходит.

Ты смотрел на мир через кусок хрусталя. Вот как-то умудрился увидеть мир через него. На краткий миг стал этим хрусталём. И стал целой вазой. Целой. На краткое время. И всё твоё существо, твои силы, твоя воля, хотя ты того и не осознавал, устремились на то, чтобы видеть так мир всегда. Ты чувствуешь, что именно так и должен выглядеть мир. И это - то, что ты был, хоть и краткое время, целой вазой, - передалось этому куску, И он потянулся к этому целому. Захотел стать целым, а не осколком. И он вырос. Чуть-чуть, но вырос. Или это ты вырастил его.

И ты начинаешь понимать, что только так и можно восстановить эту вазу. Выращивая её, а не склеивая. И тогда не будет ни клея, ни стеклянных вкраплений, то есть ничего не будет мешать дивной игре света в настоящем хрустале.

Тело как проявление истинной мудрости Жизни

И этот факт, что ты ещё пока жив - «я есть», «я существую», - и есть тот самый кусок целого хрусталя, что ты, образно говоря, держишь сейчас в руках. И ты с удивлением обнаруживаешь, что большая часть из этого уцелевшего куска хрусталя — это твоё тело.

Твоё тело, вечно третируемое и вносимое в разряд низших составляющих, мощно напоминает о себе и говорит тебе, что ты жив, ты есть. Оно хочет жить и не собирается отправляться в небытие только потому, что сознание покорёжено. А это значит, что душа не собиралась и не собирается уходить из этого проявления под названием Жизнь только потому, что в тебе сейчас раздрай, внутренний конфликт. Ведь именно проявление души в материи и даёт нам тот самый комплекс души, тела, сознания, духа, личности, эго, ума - всё то, о чём ты можешь сказать: "Это Я". И ты начинаешь понимать, что этот раздрай в тебе оттого, что сознание сцепилось с умом, мало-мало осознанная личность с эго. Части тебя сцепились друг с другом, считая себя чем-то отдельным. Короче, Я сцепилось с самим собой, потому что в тебя понапихали иллюзий извне, а также ты сам создал нехилую кучку иллюзий собственного производства. Иллюзий важности, необходимости чего-то.

Но это всё ерунда. Главная иллюзия, которую ты усвоил, это иллюзия, что ты состоишь из чего-то. А между тем, когда ты разнёс эту вазу вдребезги и вымел осколки стекла и хрусталя, когда остался один единственный кусок этой вазы – ты всё равно остался. Ум парализован, сознание бездействует, дух поник, личность не знает, кто она, эго безмолвствует - но ты всё равно есть.

И только телу по барабану, оно продолжает жить, требует пищи, двигаться, что-то делать. Неважно что. Оно каждым своим действием, проявлением оттаскивает тебя от края пропасти, к которой ты подошёл. И, кстати, оно единственное из всех, кроме души, к этому самому краю тебя не тащило. И оно единственное сейчас, что продолжает функционировать. Оно вытаскивает сейчас на себе и сознание, и дух, и личность, и эго. Даёт им возможность оклематься. И невольно задаёшься вопросом: «Ребята, а кто из вас мудрее всех?»

У тела нет никаких заморочек по поводу «правильно-неправильно», «выгодно-невыгодно». Оно единственное, не заморачиваясь ничем, выполняет функцию «Я есть». И не просто «Я есть», а «Я есть Здесь и Сейчас». Ведь душа-то никуда не ушла, а значит, и её проявление сохраняется. Остальным сейчас не до этого, они сейчас не знают даже, кто они, а вот тело знает, что оно проявление души, оно - Жизнь. А попросту это Душа говорит: "Я есть и Я здесь". Без души тела нет.

И вот тогда-то тело становится ориентиром для всех остальных. Они, под надёжным прикрытием тела, охая и стеная, начинают сползаться и зализывать раны. И до них начинает доходить, что они, такие умные, неистовые, мудрые, важные, обгадились перед тем, что считали несущественным придатком, юдолью земной – перед телом.

Да, у тела есть свои заморочки. Но большинство из них это не его заморочки. Есть заморочки, связанные с кайфом. Но телу кайф не нужен. Это нужно эго, сознанию, уму. Просто этот кайф добывается через посредство тела. Секс (не сам секс, а ощущения от секса), вкусно поесть (вкусовые ощущения), наркотическое опьянение, превосходство (сильное тело поколотило слабое тело) и так далее. Но это добывается через посредство тела, а не вызвано собственно потребностями тела. Но эти мудрые и важные — сознание, личность, эго, дух, ум, добывая через тело этот кайф для себя и подсаживаясь на этот кайф, обвиняют в этом тело. Мол, это не мы, это всё ненасытное тело требует этого кайфа. Видите, мол, какое оно – мы хотим вверх, а оно тащит нас вниз.

Или страх. Страх рождается не в теле, кроме, наверное, случаев прямого нападения, а в сознании, в уме. Да и большинство страхов — от умозаключений. Возьмите лося. Напали волки. Испугался, отбился или удрал. И пасётся себе дальше. Заживляет раны, если они есть. Он не делает никаких умозаключений. Человек бы на его месте и дальше бы накручивал себя: «А вдруг снова волки? А может быть, они вон за теми кустами? А вдруг заражение в ране? А вдруг волки не отстанут?» А волки между тем давно переключились на какую-нибудь козу. Они тоже не парятся типа: "Лось ушёл. Мы никого больше не поймаем и умрём". Нет. Не вышло с лосем, сожрём козу. И кстати, никакой злости к этому лосю они тоже не испытывают. У них нет никаких умозаключений, соответственно, нет и предполагаемых опасностей и рождённых ими страхов.

А вот в моменты реальной опасности, когда реальный страх, как половодье, сметает и сознание, и ум, и эго, и личность, и исчезает их контроль над телом, то есть животный страх, страх тела, это самое тело творит такое, от чего олимпийцы нервно курят в сторонке. И ведь это не совсем чистый страх, это скорее мощный посыл «жить». Исчезает прослойка из сознания, ума, личности, эго, и тело остаётся один на один с тем, чем проявлением оно является – с душой, с источником Жизни. И получает от неё необходимую мощь для защиты этого проявления.

И это происходит не только тогда, когда нужна защита самого тела, но и для спасения жизни тех, кого человек любит. А порою и для спасения жизни вообще незнакомых людей. Здесь уже речь о единении сознания и тела. Люди спасают тех, кого любят. Или им велит так сделать совесть. То есть по своей природе тело обязано сохранить себя, сохранить проявление Жизни в материи. И когда сознание оторвано от единства с миром, то тело и сохраняет в первую очередь само себя. А когда сознание едино с миром, или с частью мира, с семьёй, со страной, то люди идут на подвиг. Рискуют, а зачастую и жертвуют своим телом ради других. Но, согласитесь, в этот момент у человека происходит духовный подъём. Дух, сознание и тело выступают единым целым. В этот момент человек превыше всяких разделений в себе самом.

В этот момент человек защищает Жизнь в целом, в смысле не свою, а Жизнь вообще. Это тело способно понять, так это сродни его цели. Защита Жизни - это норма. Агрессия, отнятие Жизни - это отклонение. Отсюда и «не убий». Да, человеку иногда приходиться убивать, например, на войне, защищая свою страну, свою семью, но он тогда выступает в качестве лейкоцита в теле. А те, кто стремиться отнять Жизнь у кого-то не ради Жизни, а ради самих себя, своего комфорта или каких-то меркантильных целей, это что-то вроде раковых клеток. Ведь тело расправляется с раковыми клетками, чтобы сохранить единство организма, расправляется с бактериями, чтобы сохранить Жизнь. Иммунитет расправляется с теми клетками и внешними организмами, которые нарушили заповедь «не убий».

Но ведь есть и симбиоз, как, например, с бактериями кишечника. Заметьте, вроде внешнее, но единое целое с организмом. Собственно, один из органов. Часть тела. Лишись его - возникнет дисбактериоз. Так что и здесь тело мудрее. Тело точно знает смысл своего существования – это сама Жизнь.

Тело как материя и источник Жизни

Жизнь. Я есть. Тело является проявлением этого. И чётко знает об этом. Осознаёт это, если хотите. Всегда и везде. Оно является его выражением в материальном мире. В нём источник Жизни. Вернее, тело с ним – одно целое. Но сознание, личность, эго, ум, все эти перечисленные компоненты настолько закрыли твой внутренний взор, что ты перестал видеть своё тело. Они очень активны. Они всё время что-то делают, мыслят, создают образы, творят и сами же восхищаются или недовольничают сделанным. И при этом они настолько уверили себя в собственной значимости, что в упор не замечают тело, с которым являются одним целым. Они низвели тело в разряд прислуги «подай-принеси». Они готовы восторгаться видом с гор, красотой чужого тела (те же цветы, это тоже тела растений) и даже собственным телом, но только как, типа, вот какая классная у меня фактура, но видеть в нём равноправного партнёра они отказываются. По сути дела, они отказываются от своего МАТЕРИАЛЬНОГО проЯВЛЕНИЯ.

Материя это тоже энергия. Но всё-таки материя это материя. Очень специфическая энергия. Проявленная, явная энергия. Явленная энергия — Явь.

Пока мы не примем тело как материю, то есть не примем материю в себя, не признаем собой, со всеми её заморочками, которое хочет кушать, двигаться, размножаться, болеет, которое мёрзнет от холода, изнывает от жары, мочится и испражняется, то есть пока не примем своё ЗЕМНОЕ (пока не приземлимся, не соединимся в сознании с материей), то не только тело, но и вся земная жизнь так и останется для нас юдолью земной. И мы будем продолжать говорить, что плоть слаба, по сути, осуждая самих себя. По сути, осуждая Бога за то, что Он создал нас такими.

И пока мы не примем тело, физическое тело – мы не примем Явь. Не будем жить наяву.

Нужно объединить в себе небо и землю. Восторгаемся бабочками, а вот гусеницы это бяка, вредители. А между тем это одно и то же существо. Это отличный пример трансформации из губителя в созидателя. Ведь бабочки опыляют растения.

И вот в результате внутреннего конфликта «нулёвки» вдруг выясняется, что и сознание, и ум, и личность, и эго можно разгромить и опустить ниже плинтуса. Почти стереть, свести на самый минимум. И тогда, когда их уже не видно, ты, оглядываясь, - что же осталось? - наконец начинаешь видеть тело. И то не сразу, а только когда до тебя доходит простой факт, что этих заумных уже нет, а ты всё-таки жив и функционируешь. А значит, я, в том числе, и тело. И в данный момент именно оно взяло все ведущие функции по проявлению души, «я есть», на себя.

Познать своё тело - шаг к познанию единства

И ты обнаруживаешь, что оно единственное состоит из почти цельного хрусталя. В нём очень мало стекла. Просто мизерно мало. Оказывается, очень трудно в него запихать стекло, кроме как в буквальном смысле. Тело бешено сопротивляется такому впихиванию именно потому, что оно инертно. Оно материя. А материя очень трудно поддаётся трансформации. И это её свойство, которое мы считаем недостатком, в данном случае, выступает как преимущество. Созданное Творцом-Душой как Божье Творение, оно упорно отказывается признавать себя прахом, юдолью земной, крепко держась за свой хрусталь, за источник Жизни, за Жизнь, за свою Божественность, если хотите. И ещё тело, в отличие от ума, сознания, отлично знает – отдались от источника Жизни, замени весь хрусталь на стекло и тогда каюк. Конечная остановка — трамвай дальше не идёт.

Нет, конечно, запихать стекло, подменив им хрусталь, в тело можно. Но тело выпихивает его обратно и снова наращивает хрусталь. Эту борьбу со стеклом мы воспринимаем как болезнь. Это болезни, которые оно зарабатывает под влиянием ума, личности, эго, несовершенного сознания. Ведь это они, а не само тело, вечно ищут приключений на свою задницу, то есть плоть, тело. Ищут-то они, а расплачивается тело. То есть, что вверху (в сознании), то и внизу (в теле). Хотя я бы не расставлял так приоритеты — «вверху-внизу». В едином нет верха и низа. Сознание может влиять на тело, и это важнейший признак, что сознание и тело едины.

Я, например, курю. Хочется сказать: "Есть такой грех". Но я не буду этого говорить. Я и так отовсюду слышу, что курение вредно. Я отношусь к этому по-другому. Если ты уж куришь, то делай это с максимальным удовольствием. Не относись к этому, типа: "Да, я знаю, что это вредно. От этого бывает рак, инсульт и прочая дрянь". Это всё программы. И они гораздо опаснее, чем само курение. Именно они и есть настоящая причина, которая запускает болезни. Эти программы и есть стекло, разрушающее хрусталь. Просто кури и получай удовольствие. Курильщик и так читал на каждой пачке «Курение опасно для вашего здоровья». А теперь пачку ещё и «украсили» иллюстрациями рака, слепоты, инсульта, бесплодия и тому подобного. То есть теперь, открывая пачку сигарет, курильщик считывает с неё установку на болезнь. Это так борются с курением, усиливая программы-установки. Вбивая стекло в тело через сознание.

Я не рекламирую курение, а просто объясняю механизм воздействия сознания на тело. Они едины - помни об этом. И если тебе приходится есть, по твоему мнению, вредную пищу, то не надо гнобить себя в этот момент: "Вот эта пища жирна и насыщена холестерином. У меня образуются бляшки на стенках сосудов". Или: "Я растолстею". Да просто ешь и наслаждайся вкусом. И благодари Бога за эту пищу, за это удовольствие.

У меня давно возникло подозрение, что взрыв эпидемий многих болезней - таких как рак, сердечнососудистые, диабет - во многом возникли в результате резкого повышения информативности. Раньше эти болезни не были так распространены. А теперь нам из каждого утюга вещают о вреде чего-нибудь. Сахар – белая смерть, соль – белая смерть, жир – наверное, жирная смерть, экология убивает и так далее. То есть отовсюду идут программы-установки или, по-другому, стекло. Люди переходят на здоровый образ жизни… и один хрен умирают от рака и прочих «прелестей». А переходят они на него, как правило, уходя, убегая от болезней. Но, убегая от них, они крепко держат возможность их возникновения в своём сознании. Эти установки в них, они часть их. То есть, убегая от них, несут их с собой. А от себя не убежишь. И никакое внешнее действие, а здоровый образ жизни это именно внешнее действие, не поможет. Надо не убегать, а просто выбросить их из своего сознания. Стекло в тебе, внутри. Нужно внутреннее действие. Нужен не просто здоровый образ жизни, а здоровое сознание. Без стекла.

То есть я не говорю, что здоровый образ жизни ничего не даст. Даст, но лишь малую толику, если он не идёт в комплекте со здоровым сознанием.

Мне кажется, что любая красавица может есть сколько влезет и не капли не располнеет, если у неё будет установка, что это так и есть. Думаю, что человек может пить и цианистый калий и получать пользу от этого, если в его сознании будет такая установка. По крайней мере, не будет вреда. То есть будет самостоятельное, а не привнесённое извне внутреннее действие, исходящее от хрусталя. Ведь если стекло может творить с нами очень многое, то что может чистый хрусталь? Думаю, всё что угодно. Пьют же йоги кислоту -и ничего, даже не чихают.

---

По большому счёту, влиять можно только на себя самого. Управлять, производить трансформацию внутри себя самого. Два совершено независимых объекта не могут влиять друг на друга, в смысле трансформировать один другого, кроме как только при прямом воздействии: механическом, электрическом, химическом и тому подобным. Если совершенно один независимый объект будет говорить другому хоть тысячу раз «трах-тиби-дох-тах - изменись!», то есть приказывать, убеждать, хотеть, желать, пытаться управлять, но не воздействуя физической, или какой-либо другой силой напрямую, то другой объект, если он действительно независим, даже и не чихнёт.

И то, что мы можем порою влиять на своё тело, да и на окружающую действительность без применения какой-либо силы, говорит о том же: что мы едины со своим телом и с этим окружающим миром. То есть полностью независимых объектов не существует. Всё едино.

В этом и есть секрет самой возможности влияния – в единении, когда мы едины с объектом, когда мы в одном поле, когда мы есть одно неделимое целое. Когда собственно по отношению к объекту даже «мы» нет – я и объект, а есть одно целое «я». И ты влияешь не на объект, а на самого себя. Ты и есть этот объект. Ты трансформируешь себя, а не отдельный от себя объект. И здесь кроется и такая штука, как охрана от зла - «не навреди», ибо «той же мерой вам воздастся». Осознающий, если, конечно, он не мазохист, не будет делать зла другому, ибо он понимает, что он с ним един.

Я говорю о реальном влиянии, о реальной трансформации мира, а не о манипуляциях с сознанием других людей или о техногенном воздействии на окружающую среду. Первое относится к хрусталю, второе – к стеклу. Первое - это чудо, второе - эрзац чуда, работающий на разделение мира и его сборку так, как кому-то там нужно. Разделение и сборка, а не реальная трансформация. Разделяй и властвуй.

Знаете, какой самый большой показатель разделения? Мы – проявленный Бог - обращаемся к Богу непроявленному, просим Его о чём-то, пытаемся общаться с Ним. Вам не кажется это комичным? Бог пытается общаться с Богом, просит Его о чём-то. Пытается общаться с самим собой, просит у самого себя. Мы самое яркое выражение разделённого Бога. Разделённого. Собственно то, что мешает единению, и есть стекло – суррогат хрусталя.

И старость, по моему мнению, это тоже стекло в массе хрусталя тела, которое сознание упорно пихает в тело на протяжении всей жизни. Производит трансформацию хрусталя в стекло. Как? Да просто считая тело смертным. А смерть… Смерть это полное остекленение хрусталя тела. Стекло не может воспринимать источник Жизни, его энергию. Для этого нужно быть единым с этим источником, а стекло в принципе не может быть единым с чем-то или с кем-то. Оно разъединяет. Потому что оно ложное, несуществующее с точки зрения души. Искусственное. Ненастоящее.

И такая болезнь, как рак, очень показательна. Ведь, по сути, это нарушение единства тела. Одни клетки вдруг решают, что они сами по себе, что они не часть единого неделимого целого. И они начинают пожирать своих собратьев – другие клетки, заменяя их собой. Стекло пожирает хрусталь.

Но пока тело справляется со стеклом – оно, в целом, хрустальное. И именно поэтому тело, не обижаясь на этих заумных: сознание, ум, личность, эго - делает, что ему говорят, идёт, несёт, действует, выполняя при этом свою главную миссию – проявление души в материи.

А знаете почему оно подчиняется? Да потому что телу, в отличие от того же сознания, и в страшном сне не приснится, что оно есть что-то отдельное от сознания, что оно не едино с ним.

Принятие своего тела как носителя Жизни

И я впервые в жизни любуюсь своим телом. Не в смысле стою перед зеркалом, как дебил, говоря: «Ах, какой я красивый», а собственно телом, его наличием и его незаметной в обыденной жизни мудростью. Я начинаю благодарить своё тело. ПРИНИМАТЬ его. Принимать ПЛОТЬ.

Физическое тело – уникальное проявление-творение, явление души в материи. Плоть – плотная энергия. Оно дышит. Вдыхает возДУХ. (Приставка «воз», она же «вз», указывает на подъём, на высоту, направление – вверх.) В нём даже твердь – кости – оживает. Твердь - почти полностью застывшая энергия, по сути – минерал, но в теле живого и она живая – кость, которая растёт, сращивается в случае перелома. Ведь это же чудо.

И какая ирония, что для того, чтобы это увидеть, понять, принять, потребовалось почти потерять себя. Увидеть самую явную составляющую единого целого, которая всегда перед глазами, напоминающую о себе ежесекундно. Это какая нескончаемая круговерть образов должна крутить перед глазами, и какой постоянный грохот должен стоять в ушах, и какую непрерывную цепь ощущений должны поставлять сознание и ум, чтобы не видеть, не слышать, не ощущать то, что постоянно перед глазами, говорит и создаёт кучу ощущений? Смотреть, но не видеть; слушать, но не слышать; прикасаться, но не ощущать?

В моём внутреннем мире было место для всего: для озарений, обид, радости, проблем, политики, других людей, только вот для собственного тела там не было и крохотного местечка в уголке. А вспоминал об нём, только когда оно меня подводило – болело, недомогало, уставало. Да и то, не о теле думал, а о болезни или о недостатке сил. Думал, не вылечить тело, а убрать болезнь. То есть даже болезнь и усталость я видел и слышал, а тело — нет. А оно пахало и пахало, а в ответ не просто ни капли благодарности – его вообще не замечали.

Вообще мы боимся потерять не глаза, а зрение; боимся потерять не ноги или сломать позвоночник, а способность ходить, двигаться; боимся не располнеть, а некрасиво выглядеть, потерять фактуру. Да и одноглазый это некрасиво. Чувствуете, как смещены акценты? Чувствуете, насколько мы не замечаем собственного тела, насколько мы почти отрицаем его? Случай, когда очевидное, данное изначально как данность, превращается в почти несуществующее — невидимое, неслышимое, неощущаемое.

И сейчас, когда всё заглохло, тело продолжает пахать, как вечный труженик. И возникает стыд за годы пренебрежения к нему, за отношение как к вещи или машине, за отрицание его как к равноправного, за отказ признавать его собой, что оно это тоже Я, за то, что оно всю жизнь слышало только «надо» и «хочу». А чего хотело тело? Да наплевать мне было, чего оно там хотело. Его вообще не замечали.

Но зато я вовсю рассуждал о сознании, о высоком, о том же теле, но так сказать гипотетически, о том, что надо быть ближе к земле, быть приземлённым. А самое земное, что перед носом, и в упор не видел. Понадобилось мордой об землю, чтобы увидеть эту самую землю. Рассуждал о Вечной Жизни и Молодости. О жизни и молодости чего?

Осознание тела для понимания Вечной Жизни

Даже здесь вопрос не доходил до тела. Как будто вечно жить и быть молодым должно было что-то размыто гипотетическое.

И заметили? «Чего», «что-то». Говоря о теле, мы говорим «что», а не «кто». Неодушевлённое. Получается, мы его и за живое-то не считаем. Человек – одушевлённое, а вот его тело – нет. Это сидит в нас даже в таких мелочах.

Да, я ещё не един с телом, но теперь я его вижу, воспринимаю. Ведь для того, чтобы объединяться, надо для начала хотя бы увидеть того, с кем ты хочешь объединиться.

В теле есть своё сознание, в каждой клетке, пусть и простое с точки зрения зазнавшегося ума, но оно есть. Знаете, тело отвечает благодарностью на благодарность. Я это ощутил на себе, а потом и в себе. Просто это сознание направленно на Жизнь. А наше сознание, ум зачастую направлено на что угодно, но не на Жизнь в понимании тела. В этом смысле тело мудрее. Каждая клетка не считает себя чем-то отдельным от тела, и все вместе, как единое целое, творят Жизнь.

Я не предлагаю перейти на животный уровень или жить только инстинктами тела. Я предлагаю объединить сознание и тело, включить его в своё Я, в то, как мы себя ощущаем, кем мы себя чувствуем и считаем.

Просто для начала увидьте, услышьте, ощутите своё тело. А потом признайте, что это вы. Перестаньте быть наездником на коне. Станьте кентавром. Находясь в разделении, мы не чувствуем тела и легко его надсаживаем. Не можем правильно им управлять, по сути, не "им", а самим собой. А настоящее управление возможно только собой самим. Ведь при отсутствии разделения – вы одно целое. Неопытный наездник не чувствует коня и может, сам не желая того, запалить его. Конь ведь будет скакать, пока может, уже перейдя за предел возможного. Так же и тело. Возникает диссонанс между сознанием и телом, который выливается в болезни, старость и смерть.

В теле в основном хрусталь, и не надо заставлять его давать блики, как от стекла, иначе он треснет. Так что для такого полного настоящего единения тела и сознания нужно, чтобы в сознании был хрусталь. Стеклянное сознание не сможет срастись с хрусталём тела. Оно может только склеиться. А это не единение. И стеклянное сознание неизбежно будет заставлять тело бликовать, как стекло. Что приведёт к предсказуемым последствиям.

Не в этом ли лежит секрет Вечной Жизни и Молодости?

Сентябрь, 2018.

Автор: Ваис Тусупов

Примечания автора

*Как всегда, предупреждаю. Это только моё видение мира, которое ни в коем случае никому не навязываю и не утверждаю, что это так и есть для всех. Вы можете считать его ошибочным. Это ваше право.

**Материал написан специально для сайта "Живое Знание". Любая перепечатка, кроме как с согласия автора, а также копирование, кроме как для ознакомительного личного пользования, будет являться нарушением авторских прав.

Рейтинг: 2.22 (Проcмотров: 3782)

Читайте раздел Путь самопознания на портале эзотерики naturalworld.guru.