Хорошо забытое. Информационные корни жизни. Часть 20

Долгое время в науках о жизни царил механистический подход, который стремился свести все живое к сложному механизму. Однако, по мере развития новых подходов в физике, кибернетике и психологии, механические представления о живых организмах и их эволюции стали трещать по швам… Источник - Эзотерика. Живое Знание

---

• Информационный первоисточник материи
• От информации к материальным формам
• Жизненные цели и программы их достижения
• Жизнь как развивающаяся информационная система
• Отзывы и комментарии (0)
• Рекомендуем по теме
• Статьи по теме

 Жизнь – это возникновение все новых содержащих информацию объектов, материальные компоненты которых обеспечивают ее течение и воспроизведение во все более сложных формах и разнообразных ситуациях.
Г.Дж. Мёллер

Информационный первоисточник материи

Термин «информация» (от лат. informatio) мы подробно обсуждали в статье В начале было слово . Здесь лишь напомним, что информацию можно понимать как меру знания, которое сокращает неопределенность, существующую у субъекта познания до того, как это знание им было получено. В самом деле, сведения (знания), которые приходят вместе с информацией об изучаемом явлении или объекте, сокращают исходное неведение. При этом сама информация инвариантна к сути, описываемого ею явления, смыслом наделяет её тот, кто ею пользуется. Отец-основатель кибернетики Норберт Винер часто повторял, что к информации нельзя подходить как сущности из материального мира, и потому она не сводима ни к каким видам материи точно так же, как Дао в китайском даосизме не сводимо к словам.

В классическом понимании информация и теория кодирования при её передаче скорее относится к герменевтике или семиотике, чем к физике. Это является следствием того, что классическая физика изучает локальные взаимодействия материальных объектов, где понятию информация нет места. Ситуация меняется в корне, когда объектом изучения становится не материальный мир, а процесс его воплощения. Речь идёт о квантовой физике, точнее, об её онтологических интерпретациях и следствиях (подробнее — см. в статье Хорошо забытое. Вселенная сотворчества. Часть 10 ).

Важным отличием квантовой физики от классической является дифференциация состояний системы по степени квантовой запутанности её элементов. Здесь она изменяется от полностью сепарабельного (локального, соответствующего классической физике) до целостного (нелокального, соответствующего квантовой суперпозиции возможных состояний). При этом нелокальное состояние (целостный модус бытия) формально является первичным, т. к. именно из него в результате последующего обмена энергией и информацией с окружением (декогеренции), возникает плотный мир (локальный модус бытия). В первородном нелокальном состоянии (состоянии информационного первоисточника) будущий материальный мир присутствует в потенциальной форме всех возможных вариантов своего развития, иначе – в квантовой суперпозиции альтернатив. В отличие от классической суперпозиции векторов, здесь не происходит никакого сложения, ибо квантовая информация – не вектор и не скаляр. Все альтернативы сосуществуют одновременно до вмешательства «агента Разума», способного сделать осознанный выбор.

Непроявленный информационный первоисточник всего сущего фигурирует под разными именами в мифологическом и теологическом наследиях человечества. Он ассоциируется с женским началом, порождающим тварный мир лишь после вмешательства («зондирующего действия») мужского начала. В Русских Ведах – это, соответственно, Навь, олицетворяющая потенциальный, непроявленный аспект бытия. Полярный ему, проявленный аспект бытия — Явь – олицетворяет мужское начало. В Даосизме пассивное женское начало называется Инь, а активное мужское — Ян. В Индуизме пассивному женскому космическому началу соответствует бог Вишну, а мужскому — его различные воплощения (аватары), самые распространенные из которых — Рама и Кришна. В философии панпсихизма информационное начало связывается с психическим (духовным) аспектом бытия, а его воплощение в материальном мире – с физическим (материальным). Физический и психический аспекты неразделимы.

От информации к материальным формам

Любые полярные состояния, как известно, приносят неустойчивость в систему, нарушая ее равновесие. Устойчивость приходит с появлением в системе третьего, стабилизирующего и развивающего начала. В квантовой физике этим началом служит «агент Разума» (наблюдатель), вмешательство которого в исходную квантовую суперпозицию порождает результат, наблюдаемый в эксперименте. Неслучайно во всех религиях мира признаётся сакральная троичность мироздания. В Русских Ведах – это Правь, предающая исходной диаде Навь-Явь смысл и направляющая развития. В Индуизме третьему принципу Тримурти (Троицы) соответствует Шива. В Даосизме символы Ян (белая капля) и Инь (черная капля) объединяются в совершенном и законченном символе Дэн. Когда говорят, что «Инь присутствует в Ян», а «Ян присутствует в Инь», то имеется в виду неразделимое сосуществование двух альтернативных состояний: непроявленного (Инь) и проявленного (Ян), взаимный переход между которыми определяет вечный процесс становления Вселенной (Великий круговорот Духа) — Дао.

В классической физике первичными считаются фундаментальные поля сильного и слабого взаимодействия: они лежат в основании материального мира и являются причинами взаимодействия между телами. Если, следуя онтологической интерпретации квантовой теории, исходить из того, что становление материального мира является всякий раз лишь результатом проявления одной из возможностей, включенных в первородный информационный источник, где они пребывают в квантовой суперпозиции, то «информационное поле» не просто добавляется к предыдущим четырём, но оказывается их причинной основой. Если так, то возникают, по меньшей мере, три вопроса:

1. Что является физическим референтом (аспектом) первородной информации?
2. Как эта информация конвертируется в физическую реальность?
3. Что (или кто) вызывает это конвертирование?

Информационное взаимодействие и его носители

Российский физик и философ Леонид Васильевич Лесков показал (Л. В.Лесков «Неизвестная Вселенная»), что на уровне микромира, в планковских масштабах длины (10 в – 33-й степени см) и времени (10 в – 43-й степени сек) различие между четырьмя фундаментальными взаимодействиями исчезает, и все они фактически сливаются в одно универсальное, информационное взаимодействие. Носителем (физическим референтом) информационного поля, где возникают такие взаимодействия по мысли Л. В. Лескова, является космический вакуум, который прежде ассоциировался с пустотой. Отсутствие частиц, однако, не позволяет считать вакуум абсолютной пустотой, ибо он обладает специфической топологией пространства. В соответствии с EGS-концепцией А. Е. Акимова, его структуру можно представить в форме линейной комбинации бесконечного множества перекрученных нитей, для каждой из которой возможно лишь два альтернативных состояния, определяемые направлением кручения (знаком спина). Формально каждый элемент подобной спинарной системы — перекрученная нить — представляет собой элементарный носитель квантовой информации – кубит. Таким образом, физический вакуум может рассматриваться как поле практически бесконечной информационной емкости, обладающее свойством нелокального взаимодействия.

Математическая теория информационного поля торсионной природы (от английского torsion — кручение) была предложена в работах А. Е. Акимова и Г. И. Шипова (см., например, Акимов А. Е., Шипов Г. И. «Торсионные поля и их экспериментальные проявления» ). Согласно этой теории физический вакуум можно рассматривать, как матрицу (заготовку) для возможных материальных воплощений различной природы. В возбуждённом состоянии он потенциально содержит все формы частиц микромира как проявления первичной квантовой информации в формах костной материи. В основе такой интерпретации теории торсионных полей легко узнается древнейшая буддийская идея Шуньяты (великой первородной пустоты).

Механизмы информационного обмена

Отталкиваясь от определения информации как меры утраты неопределённости, можно различать варианты ее передачи, усвоения и возврата в информационный первоисточник в процессе системогенеза. Они определяются в зависимости от уровня сложности материальных форм. Чем сложнее организация материальной формы, тем меньше вероятность (выше неопределённость) её случайного воплощения и тем больше доля информации в её энергоинформационном обмене со средой. В рамках последующего анализа удобно грубо выделить три уровня сложности организации материальных форм:

1. Неживая (стабильная или костная) материя;
2. Живая (саморазвивающаяся или воспринимающая) материя;
3. Живая разумная (самоосознающая или субъектная) материя.

Здесь в скобках указано ключевое отличительное свойство данного уровня сложности материи. Каждый следующий уровень сложности включает и превосходит предыдущий. Иными словами, для того, чтобы возникла живая саморазвивающаяся форма, необходимо, чтобы она, как минимум, оставалась стабильной; для того, чтобы живая материальная форма достигла уровня разумности (самоосознания), необходимо, чтобы она, как минимум, саморазвивалась. Исходя из сказанного, рассмотрим особенности энергоинформационного обмена характерные для каждого уровня.

1. Костная материя формируется на основе безусловно и мгновенно исполняемых законов энергоинформационного обмена. Усвоение происходит путём стабилизации и усложнения форм. На информационный план возвращаются физические константы, обеспечивающие этот процесс. Отклонения в константах и следовании законам недопустимы — возникающая при этом нестабильность разрушает форму. Доказательством этого служит удивительная универсальность физических констант, подтвержденная измерениями в разных уголках Вселенной (Антропный принцип ).
2. Живая материя самоорганизуется на основе безусловно и условно исполняемых программ энергоинформационного обмена. Усвоение происходит путём формирования все более сложно организованных живых форм. Без сохранения информации, необходимой и достаточной для копирования и репродукции в материи успешных реализаций этого процесса творческий потенциал эволюции был бы исчерпан ещё на уровне сложности неживых систем в силу практической невероятности дальнейшего самоусложнения материи. Это позволило российскому физику и философу А. А. Силину обосновать концепцию информационных отображений. Согласно этой концепции, воспроизводству и размножению любой живой формы как отличительному свойству Жизни предшествует формирование на тонких планах бытия первородных морфических матриц, по которым происходит её копирование, реконструкция и тиражирование. Так, в частности, формируется генетическая и поведенческая наследственность. Доказательств существования информационных отображений в живой природе много: это и удивительная стабильность при репродукции генотипов с невероятной при эстафетном способе передачи генетической информации точностью (подробнее об этом см. Силин А. А. «Тайна информации»); и морфогенетические поля (витальные тела), по которым происходит рост организма и/или его восстановление при повреждении. Британский биохимик и физиолог Руперт Шелдрейк в своей книге «Новая наука о жизни» рассматривает морфогенетическое поле как обновляемый архив успешных шагов эволюции данного таксона: «Живые системы унаследуют в своей организации весь успешный опыт прошлого благодаря своим морфогенетическим матрицам». Таким образом, в процессе эволюции жизни на Земле на информационный план возвращаются информационные отображения, которые можно рассматривать как успешные результаты в достижении локальных эволюционных целей.
3. Живая разумная материя сопрягается с тонкими планами бытия, где ей становятся доступны цели на пути её эволюции. По мере накопления знаний и расширения индивидуального сознания информационная компонента общего энергоинформационного обмена становится доминирующей. Соответственно, программы развития живых носителей разума (людей) все больше допускают вмешательства со стороны самоосознающего субъекта развития (человека). Это выражается в том, что безусловные и условные программы поведения в процессе человеческой жизни дополняются творческой компонентой. Мышление разумных форм открывает им возможность познания и самопознания (подробнее об этом – в статье Внешний и внутренний пути познания). На информационном плане достигнутые рубежи познания фиксируются не только в форме соответствующих тонких тел, но и в виде вербальных и невербальных (музыкальных, живописных и т. п.) текстов. К генетической и поведенческой наследственностями добавляется внешняя, культурная наследственность. Это происходит путём пополнения и передачи культурного кода народа (учений, наук, произведений искусства и т. п.). Все это способно многократно ускорить, или, напротив, замедлить, эволюционный процесс и приближение метацели эволюции – одухотворение материи. Доказательством этого служит информационный взрыв, при котором современный человек за месяц получает и обрабатывает столько же информации, сколько человек XVII века — за всю жизнь.

Фундаментальное отличие костной материи от живой состоит в том, что первая подчиняется в своем энергоинформационном обмене физическим законам, которые не предполагают в них никакого внутреннего развития. Живая же материя развивается и требует для своего развития соответствующих программ. В результате формы материального мира можно подразделить на те, которые могут только изменяться (костные), и те, которые могут действовать целенаправленно, т. е. эволюционировать (живые). Это позволяет рассматривать любые формы жизни, как целенаправленные информационные системы, а эволюцию жизни на Земле толковать, как воплощение все более глубоких смыслов.

Творец

Важно подчеркнуть, что эволюция необратима: вектор её движения направлен в сторону все бόльшей сложности структуры и витальности (одухотворённости) материальных форм (подробнее об этом в статье Хорошо забытое. От хаоса к гармонии — от Тьмы к Свету. Часть 11 ). Залогом необратимости эволюции является фиксирование достигнутых на всех её направлениях удачных результатов на информационном плане бытия и нетленность информации. Всё это позволяет толковать эволюцию как целенаправленный системогенез. Если так, то существует сущность, изначально формулирующая  Цель (если угодно - Замысел). Этой сущностью оказывается Творец (Логос, Мировой Разум). Эволюция получает таким образом телеологическую коннотацию (становится ортогенезом). Сам же процесс творения представляется непрерывно длящимся (от момента зарождения Вселенной до настоящего времени) приближением к этой цели путём глобальной оптимизации воплощений — системогенеза.

Жизненные цели и программы их достижения

С позиций целенаправленного системогенеза, как было показано выше, живая система отличается от костной непрерывным развитием, что отражается в появлении «информационных следов» на тонких планах материи, где результаты этого развития фиксируются и в дальнейшем используются при копировании (наследовании) и экспансии (размножении). Это очевидное проявление ключевых качеств жизни, по сути, является следствием скрытого, но непрерывного воздействия эволюционного вектора на всю биосферу, как экосистему планетарного масштаба. Результат этого воздействия выражается в постоянном уходе любой живой системы от состояния равновесия, эквивалентом которого в биосфере является смерть.

Способность совершать целенаправленные действия как ключевое качество Жизни изначально отрицалось биологами-теоретиками, ибо оно неминуемо приводило эту науку к телеологии. С появлением неравновесной термодинамики Ильи Пригожина, а позднее теории самоорганизации сложных систем (Синергетики) ситуация внешне разрядилась. Целенаправленность была провозглашена эмерджентным свойством материальных форм, возникающим на определённом уровне сложности её структуры. Впрочем, вопрос о разумном начале в природе по-прежнему остаётся открытым.

С появлением онтологических интерпретаций квантовой физики, в том числе концепции Квантового Сознания, телеология перестала быть «красной тряпкой» в среде ученых, а высшая целесообразность уже не отметалась, как имманентное качество глобальной эволюции. В этом контексте следует воспринимать смысл организменного определения системы, данный академиком П. К.Анохиным — отцом-основателем теории функциональных систем.

Системой по Анохину можно назвать комплекс таких избирательно вовлеченных компонентов, у которых взаимодействие и взаимоотношение приобретает характер взаимосодействия компонентов, направленного на достижение общей цели.

В русском языке слово «Целое» имеет общий корень со словом «Цель». Неслучайно в основании функционирования и развития любой системы, воспринимаемой как целостность, лежит цель. Но, если цель в основании конструкции искусственной жизни (самовоспроизводящегося автомата или искусственного интеллекта) формулирует человек — её создатель, то цель в основании Жизни естественной сформулирована высшей сущностью – Творцом. Именно поэтому Редупликсирующий автомат фон Неймана способен лишь на воспроизводство самого себя, а любая живая система бесконечно эволюционирует. Именно поэтому сверхмощный искусственный интеллект Демиса Хассабиса способен лишь на сверхскоростную компиляцию уже известного, а живой интеллект открыт для творчества и прямого знания .

Цель мы будем определять как некое идеальное состояние живой системы, потребностью в достижении которого инициируется системогенез.

Здесь слово «идеальный» подчеркивает принадлежность цели к информационному первоисточнику, а не материальному плану. Поэтому цель всегда априорна действию и отделена от материального плана, где это действие свершается. Эволюционная цель любого простейшего организма – выжить и произвести потомство. В силу своей очевидности, она реализуется в нём безусловными программами поведения – рефлексами, инстинктами. Эволюционная цель носителя разума, человека намного возвышенней. Именно поэтому она приоткрывается ему не сразу, но постепенно, по мере становления индивидуального сознания: от младенческого уровня, когда ему просто необходимо выжить; через становление личности, когда ему необходимо создать семью и реализовать свои способности; к над-личностному уровню, когда ему станет доступно прямое знание. В силу трансцендентности метацели человеческой жизни к её реализации последовательно подключаются все более сложные программы психики, которые на финальном, над-личностном уровне требуют осознанного участия самого субъекта развития.

Жизнь как развивающаяся информационная система

Еще в 1928 году в статье «Ген как основа жизни» будущий нобелевский лауреат Герман Дж. Мёллер рассматривал жизнь на Земле, как глобальную информационную систему. Если с этих позиций рассматривать эволюцию, то её можно толковать как совершенствование форм хранения и передачи наследственной информации. В этом контексте любой живой организм – суть оператор информационной системы, повышающий вероятность достижения очередной эволюционной цели по сравнению со случайным поиском того же результата.

Выше мы отмечали, что по мере совершенствования живых форм усложняется и «программное обеспечение», реализующее стоящие перед ними эволюционные цели. Это означает, что любой организм должен хранить в себе объем информации, адекватный сложности его программы. Для высокоразвитых существ такая сложность чудовищно велика. Так, для человека по оценкам А. В. Букалова она требует информационного объема, оцениваемого как 10 в 25-й степени бит.

Удобно связывать сложность программ информационного обеспечения жизнедеятельности с уровнем, на котором происходит окончательный отбор претендента на выживание и развитие согласно эволюционной триаде: изменчивость-наследственность-отбор. В контексте обсуждаемой темы мы ограничимся тремя уровнями отбора и соответственно хранения и передачи информации: генетический, поведенческий и цивилизационный.

Классическая биология, рассматривающая любой живой организм механистически, т. е. как очень сложный механизм, отрицает существование чего-то большего, чем физико-химические процессы в основании жизни. Поэтому носителями генетической информации здесь служат исключительно элементарные звенья полимерной молекулы ДНК. А все многообразие морфологии и поведения живых организмов – от простейших до разумных – здесь объясняется усложнением генетических программ за счет случайных успехов в скрещивании и мутагенезе. Однако отрицание информационного уровня (тонких планов бытия) приводит такой механистический подход к противоречиям. Во-первых, сам факт существования генетической программы предполагает участие «программиста», т. е. разумного начала в основании генетической кодировки. Во-вторых, сама генетическая программа должна включать нечто большее, чем химическую структуру ДНК. В самом деле, поскольку всем клеткам передаются идентичные копии ДНК, то запрограммированы они одинаково. Однако на деле развиваются клетки по-разному, таинственным образом «зная» свое пространственное положение в организме и время «включения» активного роста. Еще сложнее объяснить на физико-химическом уровне генетики эволюционно оправданное поведение индивида и сообщества организмов.

С позиций целенаправленного системогенеза живой организм – лишь материальный терминал, воплощающий эволюционные цели, определённые на более тонких, информационных планах бытия. Здесь оба противоречия снимаются постулированием изначального целеполагания и полевых форм жизни. Действительно, «программистом», направляющим эволюцию жизни к достижению своей метацели, является Мировой Разум (Творец), а тонкие полевые формы жизни регулируют динамику роста живой системы, начиная от морфогенеза организма и заканчивая коллективным бессознательным этноса.

Генетический уровень наследственности

Программы развития, управляемые генетической информацией, контролируют синтез белковых соединений, которые обеспечивают рост организма и его размножение строительным материалом. Что касается собственно развития живых форм (морфогенеза), т. е. направление этих материалов в нужные места в требуемое время, то он контролируется на витальном плане жизни так называемыми морфогенетическими (эмбриональными, свойственными развитию) полями, которые представляют собой полевую форму генетической наследственности. Существование этих полевых форм было предсказано почти сто лет назад советским биологом А. Г. Гурвичем. Один из отцов-основателей витализма Х. Дриш увязывал морфогенетическое поле с энтелехией — внутренней силой, потенциально заключающей в себе цель и окончательный результат развития. Дриш описывал энтелехию как информационный (нематериальный) причинный фактор, который действует в пространстве и времени, направляя развитие системы к нужной цели (в случае морфогенеза – к форме). Доказательством существования морфогенетического поля любой живой системы (в том числе растений) является факты регенерации поврежденных органов, фантомные боли от отсутствующих конечностей и, наконец, наличие ауры, окружающей и вмещающей любую живую форму. Появление и постоянная модификация морфогенетического поля данного типа организмов (таксона) объясняется нематериальной формой наследственности – информационным отображением. Параллельно с сохранением и обновлением генофонда в материальной форме (в виде успешных генов), сохраняются и наследуются на полевом уровне успешные результаты в морфогенезе (в виде морфогенетического поля или морфической матрицы будущей формы), поведении (в виде коллективного бессознательного) и, наконец, организации коллективных форм жизни (в виде культурного кода цивилизации).

Оптимизированные за счет мутаций и скрещивания гены и морфогенетические поля, влияют на все структуры организма, обеспечивая тем самым «заселение» все новых мест обитания, появление многоклеточных растений, грибов и животных, т. е. экспансию и адаптацию жизни в биосфере Земли. Простейшие организмы, в распоряжении которых имеются лишь генетические программы выживания, не способны адаптироваться к резким  изменениям среды обитания в процессе онтогенеза. Зато они могут подстраивать её под свои нужды, реализуя поведение паразитов. Так, идеальные паразиты – вирусы, используя свою генетическую информацию, превращают заражённые ими клетки в ресурсы для производства необходимых им белков. Массовое вымирание простейших компенсируется в природе скоростью их размножения. В итоге продолжают мутировать и размножаться лишь те гены, продукты воплощения которых (живые организмы) оказываются наиболее полезными для дальнейшего воспроизведения. С этой информационной точки зрения жизнь единичной особи малозначительна. Порождаемая ею белковая протоплазма на заре эволюции (прокариоты) исполняла функции подбора генотипа, на основании которого затем (спустя примерно миллиард лет) выросло и стало ветвиться Древо Жизни.

Генетическая наследственность полностью определила эволюцию всех организмов, ведущих преимущественно прикрепленный образ жизни, т. е. вирусов, растений и грибов. Однако, с развитием подвижности у животных и появлением органов управления движением — нервной системы – передаваемого генным путём объема информации стало недостаточно. На этом метасистемном уровне биосферы существенно возрастают возможности адаптации, поисков пищевых ресурсов и половых партнеров. Все более значимыми в жизнедеятельности организмов, обладающих нервной системой, становятся новые, не предусмотренные генотипом ситуации. На верхний уровень в иерархии критериев отбора выходит поведение. Так появляется следующий метасистемный уровень наследственности — поведенческий.

Поведенческий уровень наследственности

Любой поведенческий акт реализуется организмом при восприятии, в ходе опережающего отражения действительности. Он всегда направлен на сокращение рассогласования ожидаемой цели действия и достигнутого результата.

В какой мере поведение живого организма наследуется?

Во многом это зависит от его способности к обучению в процессе онтогенеза, т. е. от потенций нервной системы и мозга. Иными словами, часть программ поведения являются врождёнными, а часть – благоприобретенными. К первому типу программ относятся все безусловные рефлексы и их более сложное, комплексное сочетание в форме инстинктов. Ко второму типу программ относятся условные рефлексы, навыки и зачатки осмысленного поведения. У животных с короткими жизненными циклами, в первую очередь у беспозвоночных, преобладает автоматическое поведение, основанное на безусловных рефлексах и инстинктах. Инстинкты лежат в основе поведения и у более развитых животных, в том числе, и у человека. Однако, в течение онтогенеза к врожденным программам инстинктивного поведения прибавляются их модификации, образованные на основе научения. Чем более развита нервная система и мозг животного, тем в бόльшей степени его поведение определяется онтогенезом, т. е. непосредственным опытом адаптации, борьбы и выживания. Это, однако, не означает, что генетическая наследственность исключается из формирования поведения. Скорее, формируется новый системный уровень наследования – поведенческий, который включает генетический, но превосходит его качественно за счет формирования более сложных форм информационных отображений. Речь идёт о паттернах поведения представителей данного таксона, хранящихся в его коллективном бессознательном. Эксперименты подтверждают этот тип наследственности. «Если какое-нибудь животное, скажем крыса, обучается новому способу поведения, — отмечает Руперт Шелдрейк в книге «Новая наука о жизни», — то у других подобных крыс будет наблюдаться тенденция к более быстрой обучаемости этому способу поведения. При этом результат не зависит от пространственной удалённости обученной особи данного типа». Очевидно, информационные отображения на уровне паттернов коллективного бессознательного демонстрируют нелокальность (квантовую запутанность) полевых форм жизни. Именно этим объясняются феномены согласованного поведения животных в стае, точной навигации при миграции перелётных птиц или косяков рыб на сотни и тысячи километров (подробнее в книге Руперта Шелдрейка «Семь экспериментов, которые изменят мир»).

Генетическая и морфогенетическая информация программируют лишь воспроизведение материальных структур организма, реализующих поведение. Само же поведение управляется нейронными сетями. Такой тип управления требует намного бόльшего количества информации, чем то, что способны вместить генетический код и морфогенетическая матрица. Сами же программы, как готовые к активации нейронные сети, слагающие рефлекторные дуги, «считываются» с информационных отображений, хранящихся для каждого таксона в его коллективном бессознательном. После первой активации необходимые нейронные связи в мозгу закрепляются за счет долгосрочной синаптической пластичности. Уместна аналогия с компьютером, в которой генетическая наследственность формирует всю спецификацию и конфигурацию деталей, комплектующих данный тип устройства (hardware), а информационное отображение в форме врождённых поведенческих программ (software) дополняет его до готовности к эксплуатации.

Поведенческая наследственность значительно лабильнее генетической, она легче видоизменяется в соответствии с изменениями ситуации и сплачивает в единое целое большие сообщества – стаи, стада, популяции объединённых ею организмов. Носителями этой информации служат структуры нервной системы: рецепторы, афферентные нейроны, эффекторы и терминалы. В роли операторов информационных систем этого метасистемного уровня выступают организмы, снабженные нервной системой с предустановленными на неё программами безусловного исполнения и потенциалом для их пополнения и модификации в течение жизни. Очевидно, что общий объем информации, кодирующей структуру и деятельность организмов этого уровня, в ходе эволюции существенно возрастал.

Необходимо отметить, что успешное в эволюционном плане поведение модифицирует не только коллективное бессознательное данного таксона, но также косвенно воздействует и на геном его реализатора. Так происходит потому, что поведенческая наследственность не исключает, но включает в себя генетическую. Действительно, за счет доминирования успешного генотипа на уровне поведенческого отбора, преимущественно воспроизводиться и передаваться по наследству будет именно он. Зародившаяся на стыке теоретической биологии и генетики эпигенетическая теория эволюции изучает этот феномен положительной обратной связи.

Цивилизационный уровень наследственности

Человек существо социальное. Его способность к выживанию в социуме по мере прогресса цивилизаций все более доминирует, отодвигая выживание в естественной природе на задний план, поскольку именно социум становится основной средой обитания человека. В контексте обсуждаемой здесь темы наследственности это означает, что человеческий индивид, обладающий идеальными генами и совершенным поведением, скорее всего, уступит в борьбе за выживание человеку, отстающему от него в этих критериях, но принадлежащему к более жизнеспособному этносу. Таков «вес» цивилизационного критерия отбора, выходящего на первый план по мере становления и развития человеческой цивилизации. Жизнеспособность этноса определяется множеством факторов, среди которых климат и ресурсы ареала его обитания, демография населения, уровень жизни, развитие технологий и многое другое. Однако определяющим в долгосрочной перспективе всегда остаётся уровень культуры, поскольку именно она определяет цивилизационную наследственность как высший уровень хранения и передачи информации в рассматриваемой нами трехступенчатой иерархии. Этот уровень, очевидно, оперирует на порядки бόльшими объёмами информации, поскольку он включает в себя и превосходит прежние два уровня – генетический и поведенческий. В самом деле, к прежним, внутренним носителям информации – геному и нейронному, неотделимым от организма, здесь добавляется качественно новый, внешний носитель информации – слово. В широком смысле язык это способ кодирования и хранения всего культурного наследия данного этноса: духовных (религиозных, оккультных, мистических) учений; науки; произведений искусства; этических и эстетических норм и т. п.

Итак, цивилизационная наследственность включает генетическую и поведенческую, которые определяют характерные психосоматические черты представителей данного этноса. В дополнение к ним она формирует то, что принято называть культурным кодом народа. Что касается форм информационного отображения, используемых для хранения цивилизационного наследия, то кроме материальных внешних носителей (летописей, скрижалей, памятников искусства и т. п.) к ним можно отнести различные формы коллективного бессознательного. Причем, если коллективное бессознательное животных содержит паттерны целесообразного поведения и населяет лишь нижние этажи полевых форм жизни, то коллективное бессознательное человека простирается в тонкие (астральные и ментальные) планы бытия, формируя там антропогенные эгрегоры. 

Насколько важна в цивилизационной наследственности культурная составляющая, можно оценить, анализируя становление индивидуального сознания человека. В отличие от любого животного, представляющего свой вид сразу (от рождения на свет), потенциальный агент Разума и носитель сознания рождается лишь заготовкой (физиологической матрицей) будущего человека. Вне контакта с себе подобными у человеческого детёныша нет шансов овладеть языком: у него не разовьются ни навыки поведения в обществе, ни высшие когнитивные способности, ни чувствительность к гармонии, ни стремление к духовному пробуждению. Оставаясь, по сути, животным (социальным маугли), такое существо уступит в борьбе за выживание с любым хищником. С другой стороны, человек, впитавший в себя культурный код своего народа, получает настолько мощное морально-нравственное основание для своей личности, что сломить его дух становится очень сложно. Даже погибая физически, такой человек оставляет по себе несокрушимое в памяти поколений наследие. Не случайно говорят, что отдать жизнь можно лишь за идею.

Эволюция, как воплощение все более глубоких смыслов

Рассматривая живые системы в качестве операторов информационных систем, легко заметить, что по мере развития их сложности и продвижения в направлении все большей разумности (цефализации) воплощаются все более высокие цели эволюции. Смыслы этих метацелей «прячутся» от понимания в напластованиях более очевидных целей биологического выживания. Более того, смыслы эволюционных целей удается «разглядеть» лишь в ретроспективе дня сегодняшнего, применяя системный подход к анализу следов эволюционных преобразований.

В самом деле, при помощи простейших организмов (прокариоты) осуществлялась лишь ближайшая цель грядущей эволюции жизни — приспособиться к самым разнообразным условиям внешней среды и подготовить материал (генетический и биологический) для последующих метасистемных скачков. Эволюции жизни потребовалось более миллиарда лет, чтобы достичь этих целей. Это открыло дорогу к очередному метасистемному скачку — на основе прокариот сформировались первые одноклеточные организмы (эукариоты). Высокоразвитое же семейство приматов (гоминиды) подготовило весь необходимый генетический и поведенческий арсенал для скачка, результатом которого стало появление «агента Разума» (Homo sapiens) и, как следствие, - зарождение ноосферы в недрах биосферы. Не будет преувеличением утверждать, что геном человека и набор врождённых программ поведения, как результат оптимизации его психосоматических качеств, является идеальным в рамках поля оптимизации – биосферы Земли. Доказательством этого является сам факт существования человеческой цивилизации. Но в контексте развивающейся биосферы, как эволюции глобальной живой информационной системы, доказательством является факт метасистемного скачка на уровень цивилизационной формы хранения и передачи информации. Залогом этого скачка явилась открывшаяся у человека функция абстрактного мышления и способность к членораздельной речи. Появление в биосфере Земли существа, владеющего языком, открыло возможность для внешнего (отделённого от организма) хранения информации, для обмена этой информацией между людьми и затем – для появления культуры. Выдающийся российский историк и социолог Б. Ф. Поршнев именно этому функциональному приобретению организма отдавал приоритет в формировании человека, как вида. «Не труд, а речь сделала человека тем, что он есть» — писал он. К этому остается лишь добавить уточнение, что речь — лишь способ кодирования информации, существенно расширяющий возможности живого организма при коммуникации с себе подобными. Высокоразвитые животные также владеют речью, хотя и примитивной, но лишь человек обращает речь в инструмент познания. Именно общий для социума язык создает единый информационный пул, поддерживающий коллективное знание (со-знание).

Напомним, что любое поведение живой системы целесообразно. Начальным импульсом к достижению результата служит потребность, а само продвижение к цели направляет и контролирует поведенческая программа. На генетическом и поведенческом уровнях наследственности и отбора все элементы программ отрабатываются автоматически. От организма не требуется ни мышления, ни осознанности, поскольку он не выбирает из множества вариантов поведения оптимальный, а действует мгновенно, подчиняясь безусловным программам выживания (инстинктам). Высший Разум, запустивший процесс эволюции жизни, изначально берет на себя выбор оптимального поведения. При этом животное не осознает себя в качестве субъекта, исполняющего внешнюю волю (программу поведения) для достижения своей активностью элементарных жизненных целей. Оно целиком вовлечено в процесс выживания, и при этом неотделимо ни от потребностей, ни от результатов их удовлетворения, ни от среды своего обитания. Другое дело человек — обладатель индивидуального сознания, — потенциально способный к его последовательному расширению (трансформации) в течение жизни. Его самоактуализация лишь в первые месяцы жизни является бессознательной. Но уже к 3-5 годам, с появлением субъектности (эгоцентричности мировосприятия), человек способен осознавать свои потребности и контролировать приоритеты их выполнения, т. е. делать осознанный выбор линии поведения. С точки зрения нейрологии контроль над поведением человека переходит от древней лимбической системы мозга к более молодым отделам неокортекса, отвечающим за критическое мышление. Если процесс его личностного развития идёт штатно, то к 30-40 годам человеком начинают овладевать потребности высшего уровня (метапотребности), призванные заполнить экзистенциальный вакуум и пробудить дремлющий в человеке духовный потенциал. Возникновение и осознание этой потребности австрийский психолог, создатель логотерапии Виктор Э. Франкл называл «волей к смыслу», а её удовлетворение на этом возрастном рубеже швейцарский психолог и философ Карл Г. Юнг рассматривал в качестве главного приоритета человеческой жизни. Если человека захватывают метапотребности, то его мировосприятие начинает терять эгоцентричную перспективу, вектор его познания все чаще обращается внутрь себя в надежде понять (скорее почувствовать) свое истинное предназначение. Смысл этого предназначения на данном рубеже еще не вполне ясен. Но человеку становится всё более очевидно, что этот смысл существует, и что он не ограничивается выживанием тела. Немецкий философ и психолог Карл Ясперс, переживая подобное прозрение, отмечал: «Я не захотел бы жить ради своих «защитных механизмов» и тем более умереть за свои «реактивные образования». Так просыпается в человеке голос Творца, призывающий его в помощники. Английский биолог-эволюционист и общественный деятель Джулиан Хаксли называл это состояние «эволюцией, осознающей себя через свой инструмент — человека».

Рейтинг: 2.24 (Проcмотров: 565)

Читайте раздел Вне течений на портале эзотерики naturalworld.guru.